— Закончен поворот. — Команды Стива звучали нарочито громко. Он положил руль вправо и направил бушприт яхты точно в просвет между волнорезами, по краям которого мигали навигационные маяки.
— Какой курс на Норман-Айленд? — спросил Стив.
Это было проверкой, а скорее всего издевкой по отношению к Говарду.
Норман-Айленд торчал из моря прямо по ходу корабля, но Говард проглотил обиду. Поспешно, как старательный юнга, он подскочил к карте.
— Один-девять-пять от последней метки, — прочел он вслух.
— Сможете держать курс один-девять-пять?
— Конечно, конечно, — поспешил заверить капитана Говард. Красный от неловкости, он занял место у штурвала. В первые же три минуты после снятия с якоря он чуть не погубил корабль. На глазах у жены и друзей он был разжалован из капитанов в матросы.
Билл наконец покинул свое место на носу яхты и осторожно приблизился к другу.
— Работа с парусами всегда доставляет столько хлопот, или я ошибаюсь? — с наивным видом поинтересовался Билл.
— Не всегда, — коротко ответил за Говарда Стив Берлинд, покидая кокпит. — Я иду к себе и приму душ. Крикните, если я вам понадоблюсь.
Обе женщины и Билл окружили Говарда, управляющего яхтой.
— Чертов ублюдок! Мог бы меня предупредить насчет спанкера! — проворчал Говард. — Он нарочно приготовил мне западню.
— Он-то сам, видимо, здорово во всем разбирается. У меня просто голова шла кругом, — признался Билл. — А он был холоден как глыба льда.
— Я бы не попал в передрягу, если б он вовремя убрал спанкер. — Постепенно приходя в себя, Говард грубо выругался.
Мэрилин и Дженни смущенно хохотнули.
— Но это все позади, — утешил его Билл. — А ты выглядишь за рулем как прирожденный моряк!
— Во всяком случае, никаких подобных казусов я больше не допущу, — заявил Говард.
Он отметил для себя с радостью, что его друг даже не догадался, из какого дерьма недавно вытащил их Стив Берлинд. Слава Богу, крушение репутации Говарда прошло незамеченным.
— Когда мы продолжим урок? — спросил Билл.
— Можем начать хоть сейчас! Возьмись за штурвал. Почувствуй его!
— Мне бы не хотелось нас всех утопить… — колебался Билл.
— Корабль в твоем распоряжении! — Говард убрал руки с руля и нарочито сунул их в карманы.
Руль крутанулся влево. Билл схватил его, вернул в прежнее положение и уже не отпускал.
13
— Ты ощущал, какая сила заключена в парусах, — начал Говард. — Уведи их из-под ветра — и они мертвы, а при входе в воздушный поток они трепещут, вибрируют и постепенно наливаются силой. Вся премудрость в том, чтобы угол плоскости паруса по отношению к ветру помогал держаться курса. Если меняется ветер, то меняется угол паруса, и курс остается прежним. Меняешь курс — изменяется и ветер, и тут же надо менять угол. Все взаимосвязано. Балансируешь все время и только так удерживаешь равновесие…
— Какой мне держать курс? — спросил Билл.
— Один-девять-пять. — Говард постучал ногтем по стеклянной крышке нактоуза. — Когда ты твердо будешь идти по курсу, без отклонений, я соответственно закреплю паруса.
Говард вышел из рубки и занял позицию у лебедок.
— Курс один-девять-пять, — отрапортовал Билл, увидев, что стрелка перестала колебаться и застыла на месте.
Говард зафиксировал положение парусов. Ткань под давлением ветра натянулась. Выпуклость паруса казалась твердой как сталь. Ветер подгонял корабль, чуть наклонив набок его вытянутый в длину изящный корпус. Пенные верхушки волн иногда захлестывали опущенный борт. Нос яхты плавно опускался к воде и снова поднимался. С лица Билла исчезла нервная улыбка. Покой поселился в его душе. Он стал как бы связующим звеном между ветром и волнами. Сопротивление воды передавалось ему через руль, через его пальцы, сжимающие рулевое колесо. Энергия воздуха шла сверху по натянутым шкотам и фалам, как электричество по проводам, и он ощущал ее по вибрации палубы под ногами. Ему приходилось напрягаться, чтобы сдержать легкую дрожь в коленях. Все это не пугало, а, наоборот, рождало чувство единения со стихиями, радость открытия дотоле неведомого мира.
— Господи! — Билл вдохнул морской воздух полной грудью. — Я и представить себе не мог, что будет так хорошо!
Его чувства передались всем, кто был на палубе. Он, Билл Честер, школьный учитель, стоящий у штурвала, преобразился в их глазах в некое подобие героя морских романов. Мэрилин улыбнулась, видя, как мужчина радуется, что ему доверили настоящее мужское дело. Говард, убедившись, что Билл точно держит курс, с гордостью за своего друга обратился к женщинам:
— Кажется, мы обрели еще одного моряка!
Глядя на мужа, Дженни вдруг вспомнила, как и где они встретились впервые. Это произошло на какой-то бестолковой вечеринке, где было много шума и выпивки и каждый участник обязан был найти себе пару. Дженни долго не могла определиться с выбором, пока хозяин, она уже забыла, как его звали, не подвел к ней высокого, скромно одетого парня, который, подобно ей, не проявлял особой активности. Завязать непринужденный разговор им обоим было нелегко.
— Чем вы занимаетесь? — решилась спросить она.
— Преподаю.
Она прониклась к нему уважением.
— Какой же предмет вы преподаете?
— Я учитель в младшем классе. А еще дополнительно веду уроки физкультуры.
От него не укрылось, что она разочарована. Но он, видимо, к этому привык. То, что его профессия кому-то казалась несерьезной, его не трогало. Он не нуждался в чьем-либо одобрении и сам выставлял себе оценки. Тогда своей замкнутостью и отсутствием тщеславия он покорил ее сердце, но после многих лет супружества она стала презирать его именно за эти качества.
Стив, укрывшись в своей каюте, чувствовал, что корабль ведет по курсу твердая рука. Наверху царила тишина. Лишь море плескалось о форштевень яхты. Продольная качка была довольно сильной, но это не вызывало беспокойства.
Он выглянул наружу, осмотрел паруса, потом перевел взгляд на кокпит. Тонкая фигура Билла Честера как бы сливалась с очертаниями «Стройной девчонки».
Стив вылез наверх, уверенно, несмотря на качку, прошел по палубе на кокпит, не касаясь страховочных тросов, и молча встал за спиной у Билла. Целую минуту он внимательно смотрел на его руки, лежащие на рулевом колесе. Бесшумное движение парусного судна при правильно поставленных парусах завораживало. Даже на роскошном лайнере ощущается шум и вибрация двигателей. А здесь — полная тишина. Всплески волн лишь подчеркивали ее очарование. Вот в такой тишине преодолевали тысячи миль океанских просторов Колумб, Магеллан, Дрейк и знаменитые чайные клиперы.
— Как вам яхта? — неожиданно обратился Стив к Биллу.
— Она словно живое существо. Я говорю с ней, а она слушает.
Стив удовлетворенно кивнул.
— Подождите немного, и она будет вам отвечать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98