«Что это за мятеж, — вопрошали в пику ему сыщики, — если на судне нет никаких следов насилия и борьбы, а все ценности в салоне остались на своих, местах?»
Версию о мятеже горячо поддерживал американский консул в Гибралтаре Горацио Спраг. Мнение Солли Флуда он изложил в своем докладе министерству финансов. На основании этого доклада полиция всех портов на северо-восточном побережье страны получила негласный приказ тщательно следить за появлением подозрительных лиц, которые могут оказаться мятежниками с «Марии Целесты».
Комиссия Адмиралтейства с нетерпением ждала результатов анализа вещества, взятого с пятен на сабле, на палубе и на поручнях бригантины. Но тут «дюжина почему» неожиданно превратилась в «чертову дюжину».
Тринадцатое «почему»
Не видя выхода из лабиринта противоречивых фактов, комиссия решила провести осмотр подводной части судна.
Испанский водолаз Рикардо Портунато опустился на дно у причала и обследовал состояние медных листов, которыми был обшит деревянный корпус «Марии Целесты». Медь была почти новая, еще не успевшая потемнеть в морской воде, но в трех местах листы неплотно прилегали к доскам. «Наверное, из-за этого корпус и пропускает воду», — решил водолаз. Других повреждений в подводной части Портунато не обнаружил. Форштевень, киль и руль находились в отличном состоянии. Это свидетельствовало о том, что бригантина не касалась днищем мели и не сталкивалась с другим судном.
Когда водолаз, закончив работу на грунте, поднимался на поверхность, он бросил взгляд на доски носовой обшивки, которые как раз находились перед центральным иллюминатором его скафандра. В полуметре выше уровня воды по обшивке шла двухметровая узкая полоса. Портунато дотронулся до нее рукой: полоса оказалась надрезом глубиной в дюйм и шириной немногим более дюйма. Ровный надрез совсем не походил на случайную царапину от удара о причал. Скорее всего, он был сделан каким-то острым инструментом.
Водолаз опять погрузился на грунт и поднялся у носа бригантины с другого борта: в полуметре от воды проходил точно такой же надрез! Это показалось водолазу подозрительным, и он доложил о своем открытии экспертам адмиралтейской комиссии.
Почтенные джентльмены стали в тупик. Откуда появились эти странные полосы, для чего и кем они сделаны?
Лондонские сыщики сумели все же определить, что надрезы нанесены примерно три месяца назад, как раз в конце ноября 1872 г.
Что это? Результат удара судна о причальную стенку? Но любой корабль швартуется, естественно, одним бортом. Следствие столкновения с другим кораблем? Но на форштевне «Марии Целесты» не было даже царапины. И уж вряд ли кому из экипажа вздумалось бы разрезать доски обшивки толщиной всего в полтора дюйма — это представляло угрозу для прочности корпуса бригантины.
Круг непонятных фактов и необъяснимых обстоятельств замкнулся. Но если в предыдущих «двенадцати почему» можно было что-то предполагать, о чем-то догадываться, то последняя загадка вообще не давала намека на сколь-нибудь логичное объяснение.
Солли Флуд окончательно потерял голову. Поняв, что его репутация как генерального прокурора города подорвана, он ждал результатов анализа пятен. Здесь его постигло полное разочарование, и ему пришлось сожалеть о поспешно сделанных выводах о роли сабли в драме «Марии Целесты».
Пятна оказались не кровавыми и к тому же чуть ли не вековой давности. А пятна на палубе и поручнях правого борта представляли собой смесь ржавчины, оливкового масла и какого-то рассола. Эта безобидная смесь вполне могла быть пролита из какой-нибудь старой железной бочки.
К удивлению комиссии, логичнее всего о «проблеме сабли» высказался истец — капитан «Деи Грации». Как бы мстя Флуду за проволочку с выплатой вознаграждения, Морхауз заявил:
— Чтобы правильно ответить на этот вопрос, надо хорошо знать моего друга Бриггса. У него была одна страсть: он коллекционировал старинное оружие. Дом Бриггсов в Брэдфорде напоминает музей античного искусства. Там вы найдете уникальную бронзу, мрамор, изумительную коллекцию старинных часов, древние монеты, а главное — оружие. Даже в спальне у него висят латы средневековых рыцарей... Я уверен: саблю он взял в рейс специально, чтобы в Италии точно установить дату и место ее изготовления. Вас удивляет, почему сабля без ножен лежала под койкой? Ее спрятал там Бриггс, опасаясь, что маленькая Софи может случайно порезаться о клинок.
Комиссия признала это предположение вполне логичным. Английские сыщики через полицейское управление в Нью-Йорке навели справки о матросах «Марии Целесты». Выяснилось, что четыре норвежских моряка — Фолькерх Лорензен, Боас Лорензен, Ариан Харбенз и Гуттлит Гутшаад были матросами первого класса, имели хороший послужной список и большой стаж работы на парусных судах.
С тем, что эти моряки не могли устроить на «Марии Целесте» мятеж, Флуду пришлось согласиться, когда в начале марта 1873 г. на его имя пришло письмо от некоего Никельсена из Норвегии. Автор письма обращался к председателю следственной комиссии от имени одной матери и двух жен матросов экипажа «Марии Целесты». Родственники норвежских моряков, беспокоясь за судьбу своих кормильцев, просили главного прокурора объяснить причину их исчезновения.
Написать в ответ что-либо утешительное Флуд не мог. Хотя в Гибралтар каждый день приходили десятки судов, никаких сведений об исчезнувшем экипаже не поступало. Командир корвета «Кондор», посланный на Азорские острова, сообщил, что жители острова Санта-Мария не видели никаких пришельцев и ничего не знали о случившемся. Молчала и Америка, где появления моряков «Марии Целесты» с нетерпением ждали таможенные власти.
12 марта 1873 г. следствие по делу было прекращено, а адмиралтейская комиссия распущена.
Через два дня городской суд определил размер вознаграждения капитану «Деи Грации». Драма, разыгравшаяся в водах Северной Атлантики, принесла Дэвиду Морхаузу 1700 фунтов стерлингов.
15 марта 1873 г. телеграмма, переданная по трансатлантическому подводному кабелю, известила в Нью-Йорке Джеймса Винчестера о том, что «Мария Целеста» с новым экипажем на борту вышла из Гибралтара в Геную. Все личные вещи семьи Бриггса и членов команды были переданы американскому консулу в Гибралтаре. Осенью того же года он отправил их в Америку для передачи родственникам пропавших.
«Я — кок с „Марии Целесты“
Но история «Марии Целесты» на этом не кончается. Загадочное происшествие у Азорских островов сразу же стало достоянием газетчиков. Чего только ни сообщали о «Марии Целесте»! Одна версия сменяла другую, очередная гипотеза противоречила предыдущей. Любое наспех сработанное чтиво преподносилось читателю как достоверные сведения и сопровождалось комментариями якобы морских специалистов, старых, просоленных океанских волков, но, как правило, «комментаторами» были те же самые писаки, получившие на лету «консультацию» у какого-нибудь моряка в портовом баре или кабачке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Версию о мятеже горячо поддерживал американский консул в Гибралтаре Горацио Спраг. Мнение Солли Флуда он изложил в своем докладе министерству финансов. На основании этого доклада полиция всех портов на северо-восточном побережье страны получила негласный приказ тщательно следить за появлением подозрительных лиц, которые могут оказаться мятежниками с «Марии Целесты».
Комиссия Адмиралтейства с нетерпением ждала результатов анализа вещества, взятого с пятен на сабле, на палубе и на поручнях бригантины. Но тут «дюжина почему» неожиданно превратилась в «чертову дюжину».
Тринадцатое «почему»
Не видя выхода из лабиринта противоречивых фактов, комиссия решила провести осмотр подводной части судна.
Испанский водолаз Рикардо Портунато опустился на дно у причала и обследовал состояние медных листов, которыми был обшит деревянный корпус «Марии Целесты». Медь была почти новая, еще не успевшая потемнеть в морской воде, но в трех местах листы неплотно прилегали к доскам. «Наверное, из-за этого корпус и пропускает воду», — решил водолаз. Других повреждений в подводной части Портунато не обнаружил. Форштевень, киль и руль находились в отличном состоянии. Это свидетельствовало о том, что бригантина не касалась днищем мели и не сталкивалась с другим судном.
Когда водолаз, закончив работу на грунте, поднимался на поверхность, он бросил взгляд на доски носовой обшивки, которые как раз находились перед центральным иллюминатором его скафандра. В полуметре выше уровня воды по обшивке шла двухметровая узкая полоса. Портунато дотронулся до нее рукой: полоса оказалась надрезом глубиной в дюйм и шириной немногим более дюйма. Ровный надрез совсем не походил на случайную царапину от удара о причал. Скорее всего, он был сделан каким-то острым инструментом.
Водолаз опять погрузился на грунт и поднялся у носа бригантины с другого борта: в полуметре от воды проходил точно такой же надрез! Это показалось водолазу подозрительным, и он доложил о своем открытии экспертам адмиралтейской комиссии.
Почтенные джентльмены стали в тупик. Откуда появились эти странные полосы, для чего и кем они сделаны?
Лондонские сыщики сумели все же определить, что надрезы нанесены примерно три месяца назад, как раз в конце ноября 1872 г.
Что это? Результат удара судна о причальную стенку? Но любой корабль швартуется, естественно, одним бортом. Следствие столкновения с другим кораблем? Но на форштевне «Марии Целесты» не было даже царапины. И уж вряд ли кому из экипажа вздумалось бы разрезать доски обшивки толщиной всего в полтора дюйма — это представляло угрозу для прочности корпуса бригантины.
Круг непонятных фактов и необъяснимых обстоятельств замкнулся. Но если в предыдущих «двенадцати почему» можно было что-то предполагать, о чем-то догадываться, то последняя загадка вообще не давала намека на сколь-нибудь логичное объяснение.
Солли Флуд окончательно потерял голову. Поняв, что его репутация как генерального прокурора города подорвана, он ждал результатов анализа пятен. Здесь его постигло полное разочарование, и ему пришлось сожалеть о поспешно сделанных выводах о роли сабли в драме «Марии Целесты».
Пятна оказались не кровавыми и к тому же чуть ли не вековой давности. А пятна на палубе и поручнях правого борта представляли собой смесь ржавчины, оливкового масла и какого-то рассола. Эта безобидная смесь вполне могла быть пролита из какой-нибудь старой железной бочки.
К удивлению комиссии, логичнее всего о «проблеме сабли» высказался истец — капитан «Деи Грации». Как бы мстя Флуду за проволочку с выплатой вознаграждения, Морхауз заявил:
— Чтобы правильно ответить на этот вопрос, надо хорошо знать моего друга Бриггса. У него была одна страсть: он коллекционировал старинное оружие. Дом Бриггсов в Брэдфорде напоминает музей античного искусства. Там вы найдете уникальную бронзу, мрамор, изумительную коллекцию старинных часов, древние монеты, а главное — оружие. Даже в спальне у него висят латы средневековых рыцарей... Я уверен: саблю он взял в рейс специально, чтобы в Италии точно установить дату и место ее изготовления. Вас удивляет, почему сабля без ножен лежала под койкой? Ее спрятал там Бриггс, опасаясь, что маленькая Софи может случайно порезаться о клинок.
Комиссия признала это предположение вполне логичным. Английские сыщики через полицейское управление в Нью-Йорке навели справки о матросах «Марии Целесты». Выяснилось, что четыре норвежских моряка — Фолькерх Лорензен, Боас Лорензен, Ариан Харбенз и Гуттлит Гутшаад были матросами первого класса, имели хороший послужной список и большой стаж работы на парусных судах.
С тем, что эти моряки не могли устроить на «Марии Целесте» мятеж, Флуду пришлось согласиться, когда в начале марта 1873 г. на его имя пришло письмо от некоего Никельсена из Норвегии. Автор письма обращался к председателю следственной комиссии от имени одной матери и двух жен матросов экипажа «Марии Целесты». Родственники норвежских моряков, беспокоясь за судьбу своих кормильцев, просили главного прокурора объяснить причину их исчезновения.
Написать в ответ что-либо утешительное Флуд не мог. Хотя в Гибралтар каждый день приходили десятки судов, никаких сведений об исчезнувшем экипаже не поступало. Командир корвета «Кондор», посланный на Азорские острова, сообщил, что жители острова Санта-Мария не видели никаких пришельцев и ничего не знали о случившемся. Молчала и Америка, где появления моряков «Марии Целесты» с нетерпением ждали таможенные власти.
12 марта 1873 г. следствие по делу было прекращено, а адмиралтейская комиссия распущена.
Через два дня городской суд определил размер вознаграждения капитану «Деи Грации». Драма, разыгравшаяся в водах Северной Атлантики, принесла Дэвиду Морхаузу 1700 фунтов стерлингов.
15 марта 1873 г. телеграмма, переданная по трансатлантическому подводному кабелю, известила в Нью-Йорке Джеймса Винчестера о том, что «Мария Целеста» с новым экипажем на борту вышла из Гибралтара в Геную. Все личные вещи семьи Бриггса и членов команды были переданы американскому консулу в Гибралтаре. Осенью того же года он отправил их в Америку для передачи родственникам пропавших.
«Я — кок с „Марии Целесты“
Но история «Марии Целесты» на этом не кончается. Загадочное происшествие у Азорских островов сразу же стало достоянием газетчиков. Чего только ни сообщали о «Марии Целесте»! Одна версия сменяла другую, очередная гипотеза противоречила предыдущей. Любое наспех сработанное чтиво преподносилось читателю как достоверные сведения и сопровождалось комментариями якобы морских специалистов, старых, просоленных океанских волков, но, как правило, «комментаторами» были те же самые писаки, получившие на лету «консультацию» у какого-нибудь моряка в портовом баре или кабачке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119