Настоящая дружба — не статичная величина. Она идет волнами.
— Но что же привязывает женщин друг к другу?
— Ну, просто с какими-то людьми ты чувствуешь себя теплее и комфортнее.
— Но почему? — настаивала Лили.
— Совместный опыт, понимание, терпимость и многое другое в том же роде. Сейчас, когда браки так неустойчивы и когда идет такая яростная война поколений, женская дружба кажется единственным оставшимся ареалом человеческих отношений.
— Что вы имеете в виду? — изумилась Лили.
— Многие связи сейчас переоцениваются и переосмысливаются, потому что ясно: они складываются совершенно не так, как мы ожидали в юности. Вернее, не так, как нам внушали.
— И что же вам внушали?
— Нас учили, что главная цель в жизни — мужчина. И мы с интересом оглядывались вокруг, ожидая, когда же появится Прекрасный Принц. — Пэйган пыталась отделить от клешней розовые кусочки мяса. — Я надеялась, что после замужества так и буду продолжать жить дальше в розовых очках. И никак не ожидала, что мой Прекрасный Принц окажется зол и коварен. Мы были первопроходцами, как многие из тех женщин, кто приехал сюда с первыми поселенцами. — Она вытерла руки о розовую салфетку. — Первопроходцами в области человеческих отношений. Многие наши проблемы проистекали из непонимания этого простого факта.
Лили, почти не притронувшись к омару, внимательно слушала Пэйган.
— Сегодня некоторые из нас находятся под огнем, некоторые живут с кровоточащими ранами, некоторые стали калеками, — продолжала леди Свонн. — Но наши шрамы невидимы. И часто люди даже не понимают, что находятся на войне. — Пэйган замолчала и, подозвав официанта, заказала кофе. Потом заговорила вновь:
— Конечно, многие сложили головы. Плоды их подвигов достались следующим поколениям. Это они живут теперь на земле обетованной.
— Но где же, черт возьми, эта земля обетованная? — воскликнула Лили.
— Там, где мужчины и женщины могут быть честны друг перед другом, могут разделять друг с другом ответственность, где взаимоотношения строятся на честности, а не на лжи, самообмане и страхе — Что вы подразумеваете под страхом?
— Многие связи строятся на страхе в разных его проявлениях. Страхе, что мать будет строга к тебе, а учитель рассердится, что твой парень тебя бросит, а начальник подпишет твое увольнение, или страхе, что придут русские и убьют тебя Страхе, что женщина непривлекательна и никогда не сможет выйти замуж, или страхе, что она не сможет себя обеспечить.
Подумав, Лили произнесла:
— Значит, все мы первооткрыватели, отправившиеся на поиски достойного образа жизни?
— Надеюсь, что да, — кивнула Пэйган в ответ.
Песок и камни сыпались в траншею, где нашли себе укрытие американский фотограф и трое сидонских солдат. Еще один снаряд разорвался совсем близко от них. «Следующий нас достанет, — подумал Марк, попытавшись вжать свое длинное тело в горячую землю. — Без паники, только без паники, — повторял он как заклинание. — Если следующий снаряд нас не накроет, надо будет бежать. Если я впаду в панику, ноги не будут служить мне, и тогда я действительно погибну. Значит, без паники, черт возьми!» Он откинул со лба прядь темных волос и попытался протереть глаза.
Двое солдат, находившихся рядом с Марком, попытались было перебежать в другое укрытие, но еще один взрыв вернул их обратно. Кусок камня, отлетевший от скалы, задел солдата. Марк поднял фотокамеру и вытер капли крови с объектива. Его губы потрескались, все лицо было в пятнах от солнечных ожогов; небольшой, слегка курносый нос покраснел и облез.
Марк быстро перезарядил аппарат.
— Даже если меня убьют, мой последний кадр можно будет отправить в печать, — пробормотал он.
Через несколько секунд двое солдат с офицером спрыгнули в окоп прямо на лежавшие там тела убитых и бросились к орудию Марк заметил в руках офицера прибор наведения последнего образца. «Да, король Абдулла не на ветер бросает свои нажитые на продаже нефти миллионы», — подумал он. Офицер был собран и деловит. «Интересно, знает ли этот спокойный и очень профессиональный юноша, что находится во главе отряда самоубийц?» — размышлял Марк. Майор Халид не хотел, чтобы американский фотограф пошел в этот рейд. Своим собачьим чутьем Марк определил, — майор слишком настойчиво убеждает его, что это обычный рейд, в котором для представителя западной прессы не может быть ничего интересного. Марк заявил, что хочет воспользоваться столь редким случаем, когда военные действия ведутся днем, а не ночью. Ночью, как известно, невозможно снимать. Майор так и не сказал Марку, что отряд был послан на позиции с целью отвлечь на себя огонь противника.
Марк вновь протер линзы своего «Никона» и сфотографировал убитых, которые лежали в грязи, тесно прижавшись друг к другу, подобно двум спящим детям. У того, что поменьше ростом, поперек лица отпечатался след тяжелого кованого сапога. Сосредоточившись на работе, Марк перестал дрожать. Фотографии Марка Скотта можно было передавать во все концы света, и при печати любая деталь оказывалась идеально прорисованной.
Марк навел камеру на сосредоточенные лица военных. У них не было шансов покинуть этот окоп живыми, если только не удастся уничтожить находящуюся в узкой расщелине огневую точку противника.
Прогремел выстрел, и на этот раз с горы не последовало ответного. Офицер приказал дать еще один залп, и опять никакого ответа.
Теперь Марк боролся с захлестнувшим его чувством торжества. «Спокойнее, спокойнее. Ради Христа, успокойся, будь осторожен, останься живым». Марк не раз видел, как люди вскакивали в восторге, поверив, что вырвались из когтей смерти, и тут же падали, сраженные вражеской пулей.
Противник всегда понимал, что его единственный шанс в подобных ситуациях — чужая беспечность.
Молодой офицер приказал своим двум оставшимся в живых подчиненным и Марку ползти, используя каждое укрытие, любую расщелину, пока они не окажутся в безопасности с той стороны горы.
Извиваясь подобно змеям, они пробирались вперед Когда они были уже достаточно близко от вражеского укрытия, из которого все еще торчал ствол орудия, туда полетела граната.
Осторожность спасла их. Застонав от боли, из расщелины вниз скатился человек. И тут же Марк услышал, как отчаянно застрочил пулемет.
— Попытаемся обойти укрытие сзади, — сказал офицер.
Они поползли дальше и попали в пещеру, обнаружив там обычный склад бандитов. Около сотни корзин с килограммовыми тротиловыми бомбами, упакованными в целлофановые пакеты, по двадцать четыре штуки в каждом, ящик со взрывателями и корзина с детонаторами.
— И что только мы беспокоились? — обратился офицер к Марку на гортанном, но совершенно правильном английском. — Одна сигарета могла бы сделать за нас всю работу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76