- Я должна сказать о госпоже Грант одну подробность. Мадам была не очень приятным человеком, но ко мне относилась хорошо. Вы сами знаете, что такое случается редко. Правда дважды разразились бурные скандалы. Первый - когда я сняла трубку телефона. Миссис Грант была в ванной комнате, а госпожа строго запретила отвечать на телефонные звонки. В другой раз я убиралась, а дверь в ее спальню была приоткрыта. Обнаружив проступок, как только она меня тогда не оскорбляла! И все же, - девушка задумалась, - я не понимаю, что ее вывело из себя.
- Вы хотите сказать, она разозлилась?
- Нет, скорее испугалась, вдруг я что-то услышала секретное, и со страху грубо отругала меня. Она тогда говорила кому-то по телефону: "Ты должен еще раз попытаться, вот и все. Нужно найти". Затем последовало: "Да, дорогой, я знаю. Но ведь это и твое дело, а не только мое".
- Как давно это было?
- Приблизительно месяц назад. А неделю спустя мадам заявила, что выходит замуж за мистера Торнтона Гранта.
В спальне зазвонил телефон, и полицейский чуть слышно ответил:
- Да-да, хорошо, я им скажу. - Он подошел к двери гостиной. - Передали сведения об отпечатках, которые обнаружены в доме Евы Грант. Это, конечно, пальчики самой госпожи и ее служанки. Кстати, мы уже брали отпечатки прелестных пальчиков в связи с кражей. Кроме того, обнаружены отпечатки неизвестного, орудовавшего в перчатках, а также пальцев господина Мэллоу.
- Любопытно, - размышлял О'Тул.
- Я думаю... - служанка осмелилась высказать свое мнение.
- Что?
- Кажется, господин Мэллоу приходил сюда всего один раз, дней за десять до начала репетиции пьесы. Но я не...
- Продолжайте, - обронил Поттер. - Мне кажется, вы неглупая девушка и сообщаете важные подробности.
- Я думаю, что визиты актера не связаны с убийством.
- А что еще за кража? - О'Тул был нетерпелив.
- Даже не знаю, что и сказать, - смутилась Хелен Бакстер. - Я думаю - миссис Грант солгала, сочинила легенду о краже. Однажды утром я пришла в дом, и оказалось, что пропали бриллиантовый браслет и сапфировое ожерелье. Мадам никогда не сдавала драгоценности на хранение в банк. Она любила, чтобы украшения всегда были под рукой. В тот день потайной ящик шкафчика валялся на полу. Замок на шкатулке для драгоценностей был сломан. Представители страховой компании заподозрили нечистое, но не смогли ни к чему придраться и выплатили огромную сумму. Им показалось странным, что Ева отказалась предать дело огласке. Меня тогда полиция проверяла с головы до пят.
- Вы думаете, Ева продала украшения?
- Я думаю, мадам вынуждена была отдать их. Кража не расстроила ее. Миссис Грант страшно боялась чего-то с первого дня, как я стала работать у нее.
Поттер спросил про черное платье, и они направились в спальню. В самом последнем ряду в гардеробе висело простое и строгое вечернее черное платье. Хелен достала его.
- Платье мне незнакомо. Оно совсем новое. У хозяйки было только одно черное платье, но другого фасона; сейчас его нет здесь. Ева редко надевала черное. Я знаю все ее туалеты.
- Она могла подарить платье кому-то? - спросил О'Тул.
- Нет, только не миссис Грант. Она никому и ничего просто так не дарила. Когда та или иная вещь надоедала - она продавала ее.
- А сколько времени вы уже не видели то черное платье?
- Мадам распорядилась отгладить его еще вчера.
- Кажется, - заметил Поттер, - Дженет Грант была права: Ева нарочно испортила платье, чтобы заманить золовку за кулисы.
- Да, похоже, что так, - согласился О'Тул. - Только вот зачем? Если актриса сама оторвала рукав, то при чем здесь хромой? Ведь именно его вы подозреваете во всех кознях?
Поттер ничего не ответил. О'Тул снова обратился к девушке:
- Что вы знаете о семье миссис Грант? Негритянка стрельнула черными угольками глаз:
- Я знаю, что костюмерша - ее мать. Ева скрывала родство. Она приказала миссис Симмонс явиться, когда началась работа над пьесой. Актрисе нужен был преданный человек, который бы выполнял роль стража. Видно, она хотела, чтобы охрана стоила ей недорого. - Служанка возмущенно стукнула кулачком по колену: - Вы представляете! Ева купалась в роскоши и мирилась с тем, что родная мать прозябала в нищете! У меня всего одна комната. Мы экономим даже на еде, но моя мама живет со мной и мы делим с ней все.
- Да, чем больше я узнаю о Еве Грант, тем меньше она вызывает симпатии, - признался О'Тул, когда они выходили из полицейской машины возле дома миссис Симмонс на Вест Энд авеню. После разговора со служанкой нельзя было откладывать беседу с матерью Евы.
Дом был старый и обшарпанный. Дежурный полицейский подошел к детективам и доложил:
- Все спокойно, лейтенант.
- Тебя скоро сменит Кормер. - Обернувшись к Поттеру, О'Тул заметил: - Я хочу пощадить нервы миссис Симмонс. У пожилой женщины такое горе. Хорошо бы она сама заговорила.
Однокомнатная маленькая квартирка находилась на самом верхнем этаже. Бледный свет пробивался сквозь крошечное тусклое оконце, на темной и заплеванной лестнице пахло кошками. О'Тул постучал. Слабый дрожащий голос спросил:
- Кто там?
- Полиция.
Дверь напротив со скрипом приоткрылась, и любопытная соседка высунула голову. Через минуту миссис Симмонс отворила им. Она была в сером поношенном платье и старом застиранном переднике. Седые волосы тщательно причесаны, глаза и веки опухли и покраснели. Она молча отступила назад, чтобы позволить следователям пройти в комнату, и медленно произнесла:
- Не понимаю, чего вы еще хотите. Я все сказала вам вчера. Больше я ничего не знаю.
Обстановка комнаты была убогой: на полу - кургузый, изрядно потертый ковер, старый облезлый диван, кресло-качалка.
За ширмой находилось жалкое подобие кухни: двухконфорочная плита и небольшая раковина. Из испорченного крана тонкой струйкой текла вода. Старые запыленные шторы были приподняты, чтобы стало хоть немного светлее. Мать Евы пригласила их сесть, и лейтенант задал свой первый вопрос:
- Как случилось, что вы стали костюмершей у собственной дочери?
Миссис Симмонс не ожидала этого вопроса. Замешкавшись, она ответила:
- Что в этом особенного? Она давала деньги мне, вместо того чтобы платить кому-то чужому. Я получала целых двести долларов в месяц.
- А ваш муж? Он не работает?
- После смерти Евы мой источник доходов иссяк, и муж вынужден искать место. Но у него туберкулез, он серьезно болен. Поэтому мы и жили так долго в Аризоне, из-за теплого сухого климата. Потом Элли написала мне, что ей нужен свой человек в театре, и мы приехали сюда.
- Кого так боялась ваша дочь? - без всякой связи с разговором спросил О'Тул.
Миссис Симмонс так и застыла в растерянности. Затем недоуменно пожала плечами.
- Подумайте, миссис Симмонс, ведь был же кто-то. Ева сама говорила об этом.
- Я и представления не имею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53