до этого чертового Димы добраться нам таи и не удалось.
В конце дня все снова собрались в кабинете Цветкова.
— Глядите, милые мои, что получается, — сказал Федор Кузьмич, по привычке крутя в руках очки. — Сколько же у нас выявлено людей, так или иначе, видимо, причастных к преступлению? Видимо, причастных, — с ударенном повторил он, подняв палец. — Пока это нам только оперативное чутье подсказывает, не более того.
— Ну, кое-какие факты все же есть, — живо заметил Лосев. — Информация-мать интуиции.
— Пожалуй, что есть и факты, — согласился Цветков. — Вот и давайте разбираться. Начинай, Лосев.
— Слушаюсь. Первым идет всем известный Сева, Это Всеволод Борисович Глинский, вахтер, — Лосев сделал ударение на последнем слове. — Получает информацию о фондах и фондодержателях от женщин, работающих в бухгалтерии предприятии, где потом произошли хищения. Знакомится. Неотразимый красавец. Заводит романы. А одна из этих женщин, Вера, видела у него дома бланк доверенности, заполнен был не до конца. Так что, возможно, он и изготовил те фальшивые доверенности.
— Надо достать свободный образец почерка, — заметил Откаленко.
— Это не проблема, — кивнул Лосев и продолжал: — Теперь его связи. Первая — это некий Валерий, Им Откаленко занимается. Вторая — Нина из «Березки». Тут Златова работает. Еще есть какой-то Игорь, под Москвой живет. Тут пока совсем темно. Вот пока все по Глинскому.
— Та-ак. — Цветков посмотрел на Откаленко. — И, что это за Валерий?
— Валерий Геннадиевич Бобриков, — ответил тот. — Директор овощного магазина. Тоже связан с Ниной из «Березки». Сидел в машине, которую около его магазина бросили. Его там окурок остался, «Герцеговина Флор». Больше того, организовал переброску кислоты с машины на машину. Есть свидетели.
— Как бы он тоже не скрылся, — сказала Лена. — Как вчера этот Лев Константинович, Очень уж Бобриков, говорят, испуганный ушел от Нины.
— М-да. Тараканы обычно чуть что разбегаются, — проворчал Цветков.
— Эх, прошляпили с этим Львом Константиновичем, — досадливо вздохнул Лосев и спросил у Лены: — Кто же он такой, неизвестно?
— Нет, — покачала головой Лена. — Пока нет. У Нины, видно, роман с ним. Бобриков ей сказал: «Твой драгоценный». И Липа подтверждает, что роман. А вот о Льве Константиновиче и она ничего не знает,
— Даже Липа не знает, — иронически протянул Лосев, — Представляете? Но этот самый Дима, которого мы ищем, по связям Бобрикова, видимо, проходит. Раз Бобриков в машине с ним сидел. И по связям Нины Дима проходит, так ведь? — Он посмотрел на Лену.
— Она Диму знает, — подтвердила Лена.
— Ну-ну. Эту работу, милые мои, надо продолжать, — заключил Цветков. — Ищите новые подходы к объектам, новые способы, пути. Выдумка нужна. Смелость нужна. Людей надо понимать. Из этого и работа наша складывается. Из этого, — он погрозил кому-то очками. — А то думают, одна у нас стрельба да погони. Так и пишут, так и кино снимают. А на самом деле, если хотите знать, — Федора Кузьмича на минуту вдруг «повело», как выражался Лосев, это случалось с ним теперь чаще, чем раньше, — на самом деле, стрельба да погоня чаще всего означают нашу ошибку, или когда ничего другого не придумали, или те оказались умнее нас. Я вот так полагаю.
— Однако иногда стрелять все же приходится, — самолюбиво заметил Лосев. — Все-таки не с учениками церковноприходской школы дело имеем,
— Какой-какой школы? — заинтересовался из своего угла Шухмин.
— Была такая при царе, — ответил Лосев. — Тихие детки учились.
— Ну, хватит, — вмешался Цветков. — Вечно ты, Лосев, чего нибудь скажешь. Какие еще связи изучили?
— Вот Усольцев отыскал помощника администратора театра, у которого Дима контрамарки брал, — сказал Лосев.
И все посмотрели на Усольцева.
— Ну, давай, Усольцев, — кивнул Цветков, — Чего тебе там удалось?
— Не знает он того Диму, — через силу выдавил из себя Виктор, сам удивляясь охватившей его вдруг неуверенности.
— А контрамарки все-таки давал ему? — спросил Цветков.
— Один раз. Чуть не год назад.
— Гм… — хмыкнул Цветков. — Но Диму этого, вы. ходит, все же запомнил?
— Не очень твердо…
— Что-то, Усольцев, ты сам не очень твердо говоришь. Беседа-то у вас получилась?
— Самая задушевная, мне кажется, — иронически вставил Откаленко.
— Получилась, — хмуро ответил Усольцев, проклиная себя за свою неуверенность.
— Ладно, — кивнул Цветков. — Ты, Лосев, разберись с этим делом. Чувствуется какая-то недоработка. А теперь послушаем коллегу. — Он посмотрел на Албаняна. — Что-то он все молчит.
— Причем загадочно, — усмехнулся Лосев. — А это кое-что означает.
— Да, дорогой, означает, — со скромной гордостью согласился Эдик. — Картина обрисовывается такая. Преступники явно москвичи, так?
— Ну, так, — согласился Лосев.
— А вот обе угнанные ими машины-из Рязанской области. Ту, первую, которая сейчас у нас, сегодня опознали.
— А насчет второй откуда ты знаешь? — спросил Откаленко.
Албанян хитро улыбнулся, сверкнув белками глаз.
— Представь себе, дорогой, догадываюсь.
— Это почему?
— Вот почему. — Эдик сразу стал серьезен. — Такая картина наблюдается: почти на границе с Московской областью, но, однако же, обычно в соседней, чтобы нам на глаза не попадаться, расположились некие колхозные цехи. Это вообще-то разрешено, это законно, это полезно. Но! Производство в таком цехе должно быть налажено на отходах или, скажем, на сырье самого колхоза. Ясно? А там порой делают, что угодно. Председатель смотрит сквозь пальцы: колхозу выгодно, цех большую прибыль дает. Пусть себе изготовляет, допустим, целлофановые пакеты даже или там косынки, леденцы, губную помаду…
— Постой, постой! А финансовые органы, а госконтроль?! -воскликнул Лосев. — Они зачем?
— Вот, — удовлетворенно произнес Албанян и снова хитро улыбнулся. — Слова не мальчика, но мужа. Отвечаю. Организаторы таких цехов-тоже не мальчики. Ловкость рук, дорогой, чтоб ты знал. И, конечно, неслыханный барыш.
— Ну, а почему у границы с Московской областью? — снова спросил Лосев.
— Потому что дельцы из Москвы. Им далеко ездить на работу, — Эдик саркастически подчеркнул последнее слово, — неохота. Так вот, мы установили, что некоторым из этих цехов требуется для их незаконной продукции лимонная кислота. Пока назову тебе три пункта, дорогой. Горелое, Сухой Лог и Лялюшки.
— Значит, надо вокруг этих цехов поработать, — сказал Лосев. — Осторожно, конечно.
— Верно говоришь, — ответил Эдик. — А для этого тебе нужна командировка, — Албанян посмотрел на Цветкова. — И возможно, не на один день. Там люди серьезные. А потом подключимся и мы.
Глава 4.
В Лялюшках
Уже вечерело, когда Виталий сошел на небольшой станции, где даже не каждый поезд останавливался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
В конце дня все снова собрались в кабинете Цветкова.
— Глядите, милые мои, что получается, — сказал Федор Кузьмич, по привычке крутя в руках очки. — Сколько же у нас выявлено людей, так или иначе, видимо, причастных к преступлению? Видимо, причастных, — с ударенном повторил он, подняв палец. — Пока это нам только оперативное чутье подсказывает, не более того.
— Ну, кое-какие факты все же есть, — живо заметил Лосев. — Информация-мать интуиции.
— Пожалуй, что есть и факты, — согласился Цветков. — Вот и давайте разбираться. Начинай, Лосев.
— Слушаюсь. Первым идет всем известный Сева, Это Всеволод Борисович Глинский, вахтер, — Лосев сделал ударение на последнем слове. — Получает информацию о фондах и фондодержателях от женщин, работающих в бухгалтерии предприятии, где потом произошли хищения. Знакомится. Неотразимый красавец. Заводит романы. А одна из этих женщин, Вера, видела у него дома бланк доверенности, заполнен был не до конца. Так что, возможно, он и изготовил те фальшивые доверенности.
— Надо достать свободный образец почерка, — заметил Откаленко.
— Это не проблема, — кивнул Лосев и продолжал: — Теперь его связи. Первая — это некий Валерий, Им Откаленко занимается. Вторая — Нина из «Березки». Тут Златова работает. Еще есть какой-то Игорь, под Москвой живет. Тут пока совсем темно. Вот пока все по Глинскому.
— Та-ак. — Цветков посмотрел на Откаленко. — И, что это за Валерий?
— Валерий Геннадиевич Бобриков, — ответил тот. — Директор овощного магазина. Тоже связан с Ниной из «Березки». Сидел в машине, которую около его магазина бросили. Его там окурок остался, «Герцеговина Флор». Больше того, организовал переброску кислоты с машины на машину. Есть свидетели.
— Как бы он тоже не скрылся, — сказала Лена. — Как вчера этот Лев Константинович, Очень уж Бобриков, говорят, испуганный ушел от Нины.
— М-да. Тараканы обычно чуть что разбегаются, — проворчал Цветков.
— Эх, прошляпили с этим Львом Константиновичем, — досадливо вздохнул Лосев и спросил у Лены: — Кто же он такой, неизвестно?
— Нет, — покачала головой Лена. — Пока нет. У Нины, видно, роман с ним. Бобриков ей сказал: «Твой драгоценный». И Липа подтверждает, что роман. А вот о Льве Константиновиче и она ничего не знает,
— Даже Липа не знает, — иронически протянул Лосев, — Представляете? Но этот самый Дима, которого мы ищем, по связям Бобрикова, видимо, проходит. Раз Бобриков в машине с ним сидел. И по связям Нины Дима проходит, так ведь? — Он посмотрел на Лену.
— Она Диму знает, — подтвердила Лена.
— Ну-ну. Эту работу, милые мои, надо продолжать, — заключил Цветков. — Ищите новые подходы к объектам, новые способы, пути. Выдумка нужна. Смелость нужна. Людей надо понимать. Из этого и работа наша складывается. Из этого, — он погрозил кому-то очками. — А то думают, одна у нас стрельба да погони. Так и пишут, так и кино снимают. А на самом деле, если хотите знать, — Федора Кузьмича на минуту вдруг «повело», как выражался Лосев, это случалось с ним теперь чаще, чем раньше, — на самом деле, стрельба да погоня чаще всего означают нашу ошибку, или когда ничего другого не придумали, или те оказались умнее нас. Я вот так полагаю.
— Однако иногда стрелять все же приходится, — самолюбиво заметил Лосев. — Все-таки не с учениками церковноприходской школы дело имеем,
— Какой-какой школы? — заинтересовался из своего угла Шухмин.
— Была такая при царе, — ответил Лосев. — Тихие детки учились.
— Ну, хватит, — вмешался Цветков. — Вечно ты, Лосев, чего нибудь скажешь. Какие еще связи изучили?
— Вот Усольцев отыскал помощника администратора театра, у которого Дима контрамарки брал, — сказал Лосев.
И все посмотрели на Усольцева.
— Ну, давай, Усольцев, — кивнул Цветков, — Чего тебе там удалось?
— Не знает он того Диму, — через силу выдавил из себя Виктор, сам удивляясь охватившей его вдруг неуверенности.
— А контрамарки все-таки давал ему? — спросил Цветков.
— Один раз. Чуть не год назад.
— Гм… — хмыкнул Цветков. — Но Диму этого, вы. ходит, все же запомнил?
— Не очень твердо…
— Что-то, Усольцев, ты сам не очень твердо говоришь. Беседа-то у вас получилась?
— Самая задушевная, мне кажется, — иронически вставил Откаленко.
— Получилась, — хмуро ответил Усольцев, проклиная себя за свою неуверенность.
— Ладно, — кивнул Цветков. — Ты, Лосев, разберись с этим делом. Чувствуется какая-то недоработка. А теперь послушаем коллегу. — Он посмотрел на Албаняна. — Что-то он все молчит.
— Причем загадочно, — усмехнулся Лосев. — А это кое-что означает.
— Да, дорогой, означает, — со скромной гордостью согласился Эдик. — Картина обрисовывается такая. Преступники явно москвичи, так?
— Ну, так, — согласился Лосев.
— А вот обе угнанные ими машины-из Рязанской области. Ту, первую, которая сейчас у нас, сегодня опознали.
— А насчет второй откуда ты знаешь? — спросил Откаленко.
Албанян хитро улыбнулся, сверкнув белками глаз.
— Представь себе, дорогой, догадываюсь.
— Это почему?
— Вот почему. — Эдик сразу стал серьезен. — Такая картина наблюдается: почти на границе с Московской областью, но, однако же, обычно в соседней, чтобы нам на глаза не попадаться, расположились некие колхозные цехи. Это вообще-то разрешено, это законно, это полезно. Но! Производство в таком цехе должно быть налажено на отходах или, скажем, на сырье самого колхоза. Ясно? А там порой делают, что угодно. Председатель смотрит сквозь пальцы: колхозу выгодно, цех большую прибыль дает. Пусть себе изготовляет, допустим, целлофановые пакеты даже или там косынки, леденцы, губную помаду…
— Постой, постой! А финансовые органы, а госконтроль?! -воскликнул Лосев. — Они зачем?
— Вот, — удовлетворенно произнес Албанян и снова хитро улыбнулся. — Слова не мальчика, но мужа. Отвечаю. Организаторы таких цехов-тоже не мальчики. Ловкость рук, дорогой, чтоб ты знал. И, конечно, неслыханный барыш.
— Ну, а почему у границы с Московской областью? — снова спросил Лосев.
— Потому что дельцы из Москвы. Им далеко ездить на работу, — Эдик саркастически подчеркнул последнее слово, — неохота. Так вот, мы установили, что некоторым из этих цехов требуется для их незаконной продукции лимонная кислота. Пока назову тебе три пункта, дорогой. Горелое, Сухой Лог и Лялюшки.
— Значит, надо вокруг этих цехов поработать, — сказал Лосев. — Осторожно, конечно.
— Верно говоришь, — ответил Эдик. — А для этого тебе нужна командировка, — Албанян посмотрел на Цветкова. — И возможно, не на один день. Там люди серьезные. А потом подключимся и мы.
Глава 4.
В Лялюшках
Уже вечерело, когда Виталий сошел на небольшой станции, где даже не каждый поезд останавливался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53