Но размеры сарая не позволяли вместиться всем носильщикам — большая часть из них должна была размещаться под открытым небом. Отсутствие теплой одежды и спальных мешков у носильщиков превратило эту ночь для них в сплошные мученья. Усевшись тесными группами, они пытались согревать друг друга теплом тела, но это мало помогало. В сарае была каменная печь, которая топилась всю ночь, и носильщики к ней пробирались по строгой очереди. За всю ночь они могли побывать у этой печи один — два раза примерно по пять минут. К утру, когда мороз еще более усилился и холод подбирался к исхудавшим телам носильщиков, не только со стороны морозного воздуха, но и от давно остывших камней, на которых они сидели или полулежали, паломничество к печке усилилось. Вокруг нее сгруппировалась целая толпа носильщиков. Подходили все новые. Кончались дрова, и люди ближе подступали к источнику тепла. Напор задних рядов усиливался. И, наконец, передних толкнули на печку — началась сумятица. Печка обрушилась, и трое из носильщиков получили ранения от падающих камней разваливающейся печки…
Чтобы не сорвать перехода через перевал, альпинисты решили двигаться не ожидая рассвета. Носильщики посинели от холода. Многие из них дрожали, как в лихорадке. Отдельные даже стояли с закрытыми глазами — они воспалены от предыдущего перехода по ослепительным снежным полям.
Но, несмотря на все это, несмотря на то что носильщики голодны и вовсе не отдохнули, их вновь заставляют взять грузы и идти дальше. Обессиленные носильщики падают под тяжелым грузом, но дарджилингцы поднимают их криками, а иногда и ударами палок. Наконец, караван длинной змеей вытягивается на снежном склоне по направлению к перевалу.
Солнце стало освещать огромную колонну только тогда, когда она уже подходила к перевалу. Носильщики давно согрелись от тяжелой работы. Яркий свет солнца принес новые мучения для них. Резкая боль от воспаления глаз усилилась. Многие закрывали глаза руками и шли спотыкаясь, некоторые ложились на снег.
А альпинисты без всякого груза, с предохранительными очками на глазах, совершенно не замечая мучений носильщиков, двигались во главе колонны.
Наконец, голова каравана достигает высшей точки перевала. Это известие пролетело по длинной колонне до самого ее конца. Люди сразу оживились. При спуске нагрузка уменьшилась, и состояние носильщиков на короткое время несколько улучшилось.
Альпинисты спускались с перевала на лыжах, которые до этого места поднимали носильщики в упакованном виде (складные лыжи). Быстрый спуск по свистящему под лыжами фирну освежает альпинистов и превращает этот спуск в легкую лыжную прогулку. А носильщикам становится все труднее и труднее. Вышедшее из-за облаков солнце палит немилосердно. Носильщики еле передвигают ноги. Теперь уже многие из них падают прямо на снег вместе со своим грузом и лежат без движения, без всякого намерения подниматься. Их поднимают с руганью, но они вновь и вновь падают. Полуослепленные солнцем, выбившиеся из сил, носильщики не получают врачебной помощи или хотя бы временного освобождения от груза. Руганью и побоями их заставляют двигаться дальше. Но некоторые из них настолько обессилели, что даже такое воздействие не заставляет их подняться. Происходят временные задержки. Но затем снова вся колонна начинает двигаться вниз по снежному склону.
На намеченном для ночевки месте не оказалось дров, и изнуренные носильщики были вынуждены идти еще около 10 километров.
Горизонт сузился. В длинном ущелье солнце через легкую туманную вуаль облаков печет еще более сильно. Многие носильщики ложатся на снег, чтобы освежиться, но это мало и ненадолго помогает.
Последние километры были особенно тяжелы. Но вот, наконец, и место, намеченное для ночевки.
Здесь еще настоящая зима, и лагерь экспедиции лишен той своеобразной прелести, которая обычно бывает присуща лагерю путешественников.
Измученные носильщики не могут сразу приступить к установке лагеря. Многие из них лежат без движения или сидят привалившись к своей ноше. Лишь отдельные из них бродят между беспорядочно сваленных грузов и лежащих людей. И только уже в темноте заканчивается установка лагеря. Носильщики несколько отдохнули. Они собирались группами и громко разговаривали, сильно жестикулируя…
По мере спуска в долину реки Астор становилось все суше и жарче. Леса и горные луга остались далеко позади, и караван экспедиции попадает в такие места, которые во многом напоминают пустынные долины южно-американских Анд. В накаленном воздухе почти без движения стоит облако пыли. Дышать трудно.
Носильщики, несколько оправившиеся после оказавшегося для них исключительно трудным перевала Бурзил, медленно идут по дороге к Астору. Они сильно измождены. Не слышно бодрых голосов, и со стороны могло казаться, что это движется похоронная процессия — так мрачно и грустно выглядела вся эта нескончаемая колонна людей, низко согнувшихся под тяжелыми грузами.
Альпинисты, идущие без всякой нагрузки, также признают себя усталыми. Им душно, и они считают пройденные километры, чтобы скорее добраться до Астора и достать лошадей для дальнейшего следования. Но они сразу же забывают усталость и нестерпимый зной, как только перед ними открывается вид на грандиозный массив Нанга-Парбат. Цель их стремлений — могучая Нанга-Парбат гигантской белой стеной обрывалась в долину реки Рупал, притока реки Астор. Эта стена — величайшая из всех доселе известных. Она вздымается над долиной более чем на 5000 м и настолько крута, что ледники не держатся на ней. Лишь недавно выпавший снег лежит на этой стене тонкой пеленой, покрывающей мрачные скалы, и делает этот склон ослепительно сверкающим миллионами искр под ярким южным солнцем.
Открывшееся зрелище изумительно по грандиозности. С северо-востока на юго-запад тянется высокий снежный хребет. Мощные вершины Хонгра-пик (6820 м) и Ракиот-пик (7060 м) кажутся лишь небольшими поднятиями гребня. От Ракиот-пика взлет гребня подходит в тыл так называемой Серебряной седловины, а затем длинный, но совсем некрутой снежный гребень подходит к главной вершине Нанга-Парбат (8125 м). Пирамида этой вершины настолько массивна и мощна, что все остальные вершины кажутся лишь второстепенным придатком к этому гиганту. Вся открывающаяся картина вызывает у альпинистов восторг и восхищение и подавляет своей суровой грандиозностью.
Тяжелый изнуряющий путь каравана продолжается. Жара не уменьшается. Но вот вдали показывается зелень. Это Астор. Он расположен на широкой речной террасе, а над ним из глубины ущелья Рама красиво возвышается Хонгра-пик. Астор — наиболее значительное селение на дороге Сринагар — Гильгит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
Чтобы не сорвать перехода через перевал, альпинисты решили двигаться не ожидая рассвета. Носильщики посинели от холода. Многие из них дрожали, как в лихорадке. Отдельные даже стояли с закрытыми глазами — они воспалены от предыдущего перехода по ослепительным снежным полям.
Но, несмотря на все это, несмотря на то что носильщики голодны и вовсе не отдохнули, их вновь заставляют взять грузы и идти дальше. Обессиленные носильщики падают под тяжелым грузом, но дарджилингцы поднимают их криками, а иногда и ударами палок. Наконец, караван длинной змеей вытягивается на снежном склоне по направлению к перевалу.
Солнце стало освещать огромную колонну только тогда, когда она уже подходила к перевалу. Носильщики давно согрелись от тяжелой работы. Яркий свет солнца принес новые мучения для них. Резкая боль от воспаления глаз усилилась. Многие закрывали глаза руками и шли спотыкаясь, некоторые ложились на снег.
А альпинисты без всякого груза, с предохранительными очками на глазах, совершенно не замечая мучений носильщиков, двигались во главе колонны.
Наконец, голова каравана достигает высшей точки перевала. Это известие пролетело по длинной колонне до самого ее конца. Люди сразу оживились. При спуске нагрузка уменьшилась, и состояние носильщиков на короткое время несколько улучшилось.
Альпинисты спускались с перевала на лыжах, которые до этого места поднимали носильщики в упакованном виде (складные лыжи). Быстрый спуск по свистящему под лыжами фирну освежает альпинистов и превращает этот спуск в легкую лыжную прогулку. А носильщикам становится все труднее и труднее. Вышедшее из-за облаков солнце палит немилосердно. Носильщики еле передвигают ноги. Теперь уже многие из них падают прямо на снег вместе со своим грузом и лежат без движения, без всякого намерения подниматься. Их поднимают с руганью, но они вновь и вновь падают. Полуослепленные солнцем, выбившиеся из сил, носильщики не получают врачебной помощи или хотя бы временного освобождения от груза. Руганью и побоями их заставляют двигаться дальше. Но некоторые из них настолько обессилели, что даже такое воздействие не заставляет их подняться. Происходят временные задержки. Но затем снова вся колонна начинает двигаться вниз по снежному склону.
На намеченном для ночевки месте не оказалось дров, и изнуренные носильщики были вынуждены идти еще около 10 километров.
Горизонт сузился. В длинном ущелье солнце через легкую туманную вуаль облаков печет еще более сильно. Многие носильщики ложатся на снег, чтобы освежиться, но это мало и ненадолго помогает.
Последние километры были особенно тяжелы. Но вот, наконец, и место, намеченное для ночевки.
Здесь еще настоящая зима, и лагерь экспедиции лишен той своеобразной прелести, которая обычно бывает присуща лагерю путешественников.
Измученные носильщики не могут сразу приступить к установке лагеря. Многие из них лежат без движения или сидят привалившись к своей ноше. Лишь отдельные из них бродят между беспорядочно сваленных грузов и лежащих людей. И только уже в темноте заканчивается установка лагеря. Носильщики несколько отдохнули. Они собирались группами и громко разговаривали, сильно жестикулируя…
По мере спуска в долину реки Астор становилось все суше и жарче. Леса и горные луга остались далеко позади, и караван экспедиции попадает в такие места, которые во многом напоминают пустынные долины южно-американских Анд. В накаленном воздухе почти без движения стоит облако пыли. Дышать трудно.
Носильщики, несколько оправившиеся после оказавшегося для них исключительно трудным перевала Бурзил, медленно идут по дороге к Астору. Они сильно измождены. Не слышно бодрых голосов, и со стороны могло казаться, что это движется похоронная процессия — так мрачно и грустно выглядела вся эта нескончаемая колонна людей, низко согнувшихся под тяжелыми грузами.
Альпинисты, идущие без всякой нагрузки, также признают себя усталыми. Им душно, и они считают пройденные километры, чтобы скорее добраться до Астора и достать лошадей для дальнейшего следования. Но они сразу же забывают усталость и нестерпимый зной, как только перед ними открывается вид на грандиозный массив Нанга-Парбат. Цель их стремлений — могучая Нанга-Парбат гигантской белой стеной обрывалась в долину реки Рупал, притока реки Астор. Эта стена — величайшая из всех доселе известных. Она вздымается над долиной более чем на 5000 м и настолько крута, что ледники не держатся на ней. Лишь недавно выпавший снег лежит на этой стене тонкой пеленой, покрывающей мрачные скалы, и делает этот склон ослепительно сверкающим миллионами искр под ярким южным солнцем.
Открывшееся зрелище изумительно по грандиозности. С северо-востока на юго-запад тянется высокий снежный хребет. Мощные вершины Хонгра-пик (6820 м) и Ракиот-пик (7060 м) кажутся лишь небольшими поднятиями гребня. От Ракиот-пика взлет гребня подходит в тыл так называемой Серебряной седловины, а затем длинный, но совсем некрутой снежный гребень подходит к главной вершине Нанга-Парбат (8125 м). Пирамида этой вершины настолько массивна и мощна, что все остальные вершины кажутся лишь второстепенным придатком к этому гиганту. Вся открывающаяся картина вызывает у альпинистов восторг и восхищение и подавляет своей суровой грандиозностью.
Тяжелый изнуряющий путь каравана продолжается. Жара не уменьшается. Но вот вдали показывается зелень. Это Астор. Он расположен на широкой речной террасе, а над ним из глубины ущелья Рама красиво возвышается Хонгра-пик. Астор — наиболее значительное селение на дороге Сринагар — Гильгит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116