«...отец против сына, и сын против отца; и будут они стоять, как единственные».
Это верно и в другом смысле: в семье из пяти человек три будут против двух, и двое против трех; потому что когда в семье появляется религиозный человек, возникает трение, ведь религиозный человек для семьи — опас-нейший человек. Семья может стерпеть все — кроме религии, потому что как только вы стали религиозным, вы не отождествляетесь с телом.
Семья связана с телом: ваш отец — отец вам из-за тела. Если выдумаете, что вы есть тело, тогда вы в родстве со своим отцом. Но если вы узнаете, что вы не тело, тогда кто ваш отец? Как вы связаны с ним? Ваша мать роди-ла ваше тело, но не вас. Вы настолько отождествили себя с телом, что думаете, что ваша мать родила вас. Когда ваше отождествление разбито, кто ваша мать? Она родила не вас, а только это тело, которое умрет. Так что мать не дала вам жизнь, скорее наоборот, она дала вам еще одну смерть. Ваш отец дал вам не жизнь, он дал вам еще одну возможность умереть. Как только вы перестали отождествляться с телом, вы отпали от семьи, вырваны с корнем.
Так что семья может стерпеть, что вы ходите к проститутке. Все нормально, в этом нет ничего плохого. На-оборот, вы все больше и больше отождествляетесь со своим телом. Если вы стали алкоголиком — это нормально, потому что вы более и более отождествляетесь с телом; в этом нет ничего дурного. Но если вы медитируете, стали саньясином, это плохо. Тогда это трудно принять, ведь ваши корни вырваны. Семья больше не властна над вами; вы больше не часть семьи, потому что вы больше не часть этого мира.
Поэтому Иисус говорит: «Отец будет против сына, сын будет против отца. И я пришел разделить, возмутить, вызвать борьбу и трение».
Это правда. Вы можете поклоняться Будде, но спросите отца Будды — он против него; спросите родственников Будды — они против него, ведь этот человек ушел из-под их контроля. И не только это: он еще и другим помогает выйти из-под контроля общества, семьи.
Семья — основная единица общества. Когда вы выходите из общества, вам придется выйти и из семьи, но это не значит, что вы должны ненавидеть ее — дело не в этом; это не значит также, что вы должны идти против нее — дело не в этом тоже. Это и так случится: как только вы начнете находить себя, все, что было раньше, возму-тится, нарушится, возникнет хаос. Так что же вам делать? Вас будут тянуть обратно, постараются вернуть вас, приложат к этому все усилия. Что же делать?
Есть два пути: первый — старый путь, он состоит в том, чтобы сбежать от них, не давать им такой возможно-сти — но я думаю, что он больше не применим. Другой путь состоит в том, чтобы быть с ними, но как актер: не давайте им возможности узнать, что вы уходите от них. Идите! Пусть это будет внутреннее путешествие, но внеш-не выполняйте все формальности: касайтесь ног своего отца и своей матери, и будьте хорошим актером.
Старым путем не могут идти многие. Вот почему мир не смог стать религиозным — ведь, сколько людей мо-гут выйти из общества? И даже если они вышли из общества, общество должно заботиться о них. Когда жили Будда, Махавира или Иисус, тысячи людей ушли из своих семей. Но все же только тысячи — миллионы остались, и они должны были заботиться об ушедших... Весь мир не может стать религиозным, если это единственный путь, а этот путь не так уж хорош. Это можно сделать более красиво, и этот красивый путь — быть хорошим актером.
Саньясин должен быть хорошим актером. Под этим я подразумеваю, что вы совершенно не связаны, но про-должаете выполнять обязанности, формальности. В глубине ваш корень вырван, но вы даже намека не подаете, что не укоренены. И какой толк подавать намек? Ведь тогда начнут пытаться перевоспитать вас. Не давайте им никакой возможности; пусть это будет внутреннее путешествие, а внешне выполняйте все обязанности. Тогда они будут довольны, ведь они живут формальностями. Они живут во внешнем, им не нужно внутреннее поклонение, не нужна ваша внутренняя любовь — достаточно просто спектакля.
Таковы эти два пути: первый — путь Будды и Иисуса, второй — Джанака и мой. Будьте там, где вы есть. Не создавайте внешней видимости, что вы изменяетесь и становитесь религиозным, потому что это вызовет затруд-нения, а вы, может быть, еще недостаточно сильны. Вызывайте конфликт внутри, но не создавайте его вовне. Внутреннего конфликта более чем достаточно; он даст вам нужный рост, нужную зрелость.
«...отец против сына и сын против отца; и будут они стоять, как единственные».
Слово «единственные» нужно глубоко понять. Когда вы становитесь религиозным, вы становитесь одиноким, тогда для вас нет общества, вы — один. И принять то, что вы один — величайшая трансформация, которая может с вами случиться, потому что ум боится быть одиноким, уму нужен еще кто-то, чтобы опереться на него, хватать-ся за него. Когда вы одиноки, вы чувствуете дрожь, вас охватывает страх; когда вы одиноки, вы немедленно уст-ремляетесь к обществу — в клуб, на конференцию, в секту, в церковь; куда-нибудь, где есть толпа, где вы можете не чувствовать себя одиноким, где можно затеряться в толпе. Вот почему толпа приобрела такое значение: вы идете на скачки, в кино — вам нужна толпа, где вы можете расслабиться.
Однако религиозный человек одинок, потому что он пытается достичь высочайшей вершины. Не его дело те-рять себя в других. Он должен помнить, должен стать более осознанным, сознательным, внимательным и бодрст-вующим — и он должен принять истину. А истина такова: каждый человек одинок, и невозможна никакая общ-ность. Ваше сознание — оди¬нокая вершина, но в этом его красота, и вы напрасно этого боитесь. Вообразите себе Эверест в толпе других Эверестов — пропала вся его красота. Эверест прекрасен и притягателен, потому что он одинокий пик. Религиозный человек подобен Эвересту: он становится одинокой вершиной, и он живет и наслаж-дается этим.
Это не значит, что он не будет действовать в обществе, это не значит, что он не будет любить. Наоборот, толь-ко он и может любить, только он и может действовать в обществе, потому что он есть. Вас нет — как же вы мо-жете любить? Он может любить, и его любовь не наркотик, он не пропадает в ней. Он может делиться тем, что имеет, может отдать себя полностью и все же остаться самим собой. Он может отдать себя вам и все же не про-пасть, потому что его постоянная устремленность, контроль над собой, остаются главным в глубине его сущно-сти. Никто не проникает туда, никто не может туда проникнуть.
В самой глубинной сердцевине своего существа вы одиноки — чистота одиночества и красота одиночества...
Но вы, наоборот, чувствуете страх. Ведь вы жили в обществе, родились в обществе, воспитывались в нем — и потому совершенно забыли, что можете быть одиноким.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143