Какова цель моего существования?
Поглощаемые книги ответа на мои вопросы не дали. Попытки читать уважаемых философов еще больше запутали меня, абстрактная философия не дала ответы на мучительные вопросы… Единственное, что я осознал — четкое понимание раздельности тела и духа. Мое тело хотело много спать, хорошо жрать, не хотело заниматься спортом, боялось боли и страданий и многого другого. Оно хотело быть по-скотски счастливым. Дух же хотел быть свободным и не зависеть от этих потребностей тела, и руководством к действию я выбрал два тезиса Сократа: «Не ставь скотские потребности желудка выше духовных потребностей человека» и «Всегда поступай нравственно и целесообразно».
Я воспитывал и тренировал свой дух, заставляя проходить себя через телесные страдания. Мой дух заставлял мое тело делать все, что ему не хотелось и не нравилось. Когда я был голоден и ловил себя на мысли, что готов сожрать теленка, то в столовой заставлял себя отдать свой скудный армейский ужин товарищам по столу. Когда я чувствовал, что устал, то заставлял себя быстрее других сделать свою работу, чтобы помочь товарищам. Когда мне нравилась девушка, я заставлял себя презирать ее и выискивать в ней недостатки. Духом я задавливал в зародыше все свои чувства, говорящие мне о слабости моего тела. И в один прекрасный момент я вдруг почувствовал, что мое презренное тело сдалось, подчинилось духу, и открылись новые горизонты. Я мог заставить тело пахать за пределом телесных возможностей, превосходство силы воли и духа над организмом открывало во мне все большие физические возможности.
Я понял, что счастье человека не зависит от денег, пищи, условий жизни, круга общения и прочей ерунды. Бог каждому человеку дал одинаковое количество счастья. Просто для богатого человека ежедневное поглощение черной икры является обыденным делом, а для меня банка красной на праздник один раз в год — уже радость. Бомж радуется каждой найденной бутылке на мусорке точно так же, как богатый каждой удачной сделке. И при этом радостные эмоции и количество получаемого ими счастья равнозначно! И чувство горя у них одинаковое. Только бомжа расстраивает, когда он не насобирает стеклотары на бутылку портвейна, а богатый расстраивается, узнав, что он не может себе купить такую же яхту, как у Рокфеллера.
Да, я добился того, что мое тело стало куском пластилина в руках моего духа, но я так и не добился ответа на поставленные мною вопросы.
1985 год. Одинцов Максим
Мне радостно и светло. Я засыпаю и просыпаюсь с ее именем на губах. На занятиях по самоподготовке я сочиняю письма к ней, которые никогда не оправлю, настолько они личные. И с нетерпением жду выходные дни, чтобы сходить в увольнение и увидеть ее — Марину!
У меня никогда не было семьи. Родители погибли, когда я был очень маленький, поэтому не помню их, за исключением нежных прикосновений матери и строгого голоса отца. В детдоме, где я воспитывался, были очень суровые законы. Я любил читать и мечтать, не был таким, как все, за что меня не любили и часто били. Я не ломался, не просил пощады, не заискивал перед старшими и не унижался. А искал спасения в книгах, в которых я был то Д'Артаньяном, то Черным Корсаром или Робинзоном Крузо. Книги помогли мне выстоять в этой жестокой жизни, остаться человеком и не обозлиться на других людей.
Но книги не смогли заменить мне семью. Мне не знакома радость семейной жизни. Не знакомо, что, значит, быть сыном или отцом. Как вести себя с матерью, женой и детьми. И как вообще можно подойти и просто заговорить с девушкой, этим таинственным и неземным существом? Девушки меня пугают и притягивают одновременно. Хочется понять, что это за странные существа, но незнание мое отпугивает от них как пугает маленького ребенка что-то незнакомое.
До поступления в суворовское военное училище я не знал, что такое дружба. Отношения между детдомовцами напоминали отношения в волчьей стае. Я не отдавал старшим свой ужин и с ужасом ждал ночи. Они приходили вдвоем или втроем, когда дежурный воспитатель засыпал или куда-нибудь уходил. Я лежал, накрывшись одеялом с головой, и со страхом ждал их прихода. Они скидывали меня с кровати и долго и нещадно пинали. Но назло им я все равно никогда не отдавал свою пайку. Как я благодарен нашей учительнице по русскому языку, которая, узнав о моей мечте пойти в суворовское училище, не обсмеяла мою голубую мечту детства, а поддержала, и помогла собрать необходимые для поступления документы. Кадетка стала моим настоящим домом. Кадетские принципы — дружба, Родина, честь, — стали моими жизненными принципами.
Я никогда не был слишком высокого мнения о себе, девчонок стеснялся и никогда не мог подойти к ним первым. Поэтому когда на новогоднем вечере в нашем училище меня пригласила на белый танец эта броская красавица Марина, я был просто шокирован. Как она была прекрасна, когда я увидел ее впервые. Она посмотрела на меня и улыбнулась, а я так жутко покраснел, что она, не таясь, прыснула со смеху. Свой первый танец я танцевал как медведь и, наверное, оттоптал ей все ноги. Я был напряжен как бревно, и Марине стоило немало усилий разговорить меня.
Когда я думаю о ней, видимо у меня на лице появляется счастливая идиотская улыбка, потому что Андрей хохочет и, подмигивая Сергею с Генкой, показывает на меня.
— Да пошли вы… — ору я на них и жалею, потому что сразу начинаются подколки.
— На свадьбу то пригласишь?
— А ты с ней того… уже спишь?
— Елки — палки лес густой,
Максим ходит холостой,
Скоро Максим женится,
Куда Марина денется?
Мы встречались с ней каждые выходные, ее веселила моя скромность и стеснительность, меня притягивала ее веселость и бесшабашность. Через неделю знакомства она пригласила меня домой и познакомила со своей мамой, отец с ними не жил. Мама сразу подробно расспросила меня, откуда я, кто мои родители, как мы живем. Видимо ее не устроили мои качества потенциального жениха, потому что слышал, как она что-то недовольно высказывала Марине на кухне, а та только весело смеялась в ответ.
Какой я был дурак! Как верил в настоящую любовь и как был жестоко в ней разочарован. Не последнюю роль в этом сыграл Андрей, и не знаю, должен ли я быть ему за это благодарен, или нет.
В один момент я вдруг заметил, что Марина со мной не искренна. В разговорах стали звучать оговорки, двусмысленности, недосказанности. Назначенные свидания стали срываться. Когда я приходил на условленное место, она не приходила, но порвать с ней я уже не мог, настолько был влюблен в нее и, тем более что потом она сама находила меня, или передавала мне нежные записки с извинениями и объяснениями.
Однако постоянные подозрения и душевные муки сделали меня раздражительным и злым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Поглощаемые книги ответа на мои вопросы не дали. Попытки читать уважаемых философов еще больше запутали меня, абстрактная философия не дала ответы на мучительные вопросы… Единственное, что я осознал — четкое понимание раздельности тела и духа. Мое тело хотело много спать, хорошо жрать, не хотело заниматься спортом, боялось боли и страданий и многого другого. Оно хотело быть по-скотски счастливым. Дух же хотел быть свободным и не зависеть от этих потребностей тела, и руководством к действию я выбрал два тезиса Сократа: «Не ставь скотские потребности желудка выше духовных потребностей человека» и «Всегда поступай нравственно и целесообразно».
Я воспитывал и тренировал свой дух, заставляя проходить себя через телесные страдания. Мой дух заставлял мое тело делать все, что ему не хотелось и не нравилось. Когда я был голоден и ловил себя на мысли, что готов сожрать теленка, то в столовой заставлял себя отдать свой скудный армейский ужин товарищам по столу. Когда я чувствовал, что устал, то заставлял себя быстрее других сделать свою работу, чтобы помочь товарищам. Когда мне нравилась девушка, я заставлял себя презирать ее и выискивать в ней недостатки. Духом я задавливал в зародыше все свои чувства, говорящие мне о слабости моего тела. И в один прекрасный момент я вдруг почувствовал, что мое презренное тело сдалось, подчинилось духу, и открылись новые горизонты. Я мог заставить тело пахать за пределом телесных возможностей, превосходство силы воли и духа над организмом открывало во мне все большие физические возможности.
Я понял, что счастье человека не зависит от денег, пищи, условий жизни, круга общения и прочей ерунды. Бог каждому человеку дал одинаковое количество счастья. Просто для богатого человека ежедневное поглощение черной икры является обыденным делом, а для меня банка красной на праздник один раз в год — уже радость. Бомж радуется каждой найденной бутылке на мусорке точно так же, как богатый каждой удачной сделке. И при этом радостные эмоции и количество получаемого ими счастья равнозначно! И чувство горя у них одинаковое. Только бомжа расстраивает, когда он не насобирает стеклотары на бутылку портвейна, а богатый расстраивается, узнав, что он не может себе купить такую же яхту, как у Рокфеллера.
Да, я добился того, что мое тело стало куском пластилина в руках моего духа, но я так и не добился ответа на поставленные мною вопросы.
1985 год. Одинцов Максим
Мне радостно и светло. Я засыпаю и просыпаюсь с ее именем на губах. На занятиях по самоподготовке я сочиняю письма к ней, которые никогда не оправлю, настолько они личные. И с нетерпением жду выходные дни, чтобы сходить в увольнение и увидеть ее — Марину!
У меня никогда не было семьи. Родители погибли, когда я был очень маленький, поэтому не помню их, за исключением нежных прикосновений матери и строгого голоса отца. В детдоме, где я воспитывался, были очень суровые законы. Я любил читать и мечтать, не был таким, как все, за что меня не любили и часто били. Я не ломался, не просил пощады, не заискивал перед старшими и не унижался. А искал спасения в книгах, в которых я был то Д'Артаньяном, то Черным Корсаром или Робинзоном Крузо. Книги помогли мне выстоять в этой жестокой жизни, остаться человеком и не обозлиться на других людей.
Но книги не смогли заменить мне семью. Мне не знакома радость семейной жизни. Не знакомо, что, значит, быть сыном или отцом. Как вести себя с матерью, женой и детьми. И как вообще можно подойти и просто заговорить с девушкой, этим таинственным и неземным существом? Девушки меня пугают и притягивают одновременно. Хочется понять, что это за странные существа, но незнание мое отпугивает от них как пугает маленького ребенка что-то незнакомое.
До поступления в суворовское военное училище я не знал, что такое дружба. Отношения между детдомовцами напоминали отношения в волчьей стае. Я не отдавал старшим свой ужин и с ужасом ждал ночи. Они приходили вдвоем или втроем, когда дежурный воспитатель засыпал или куда-нибудь уходил. Я лежал, накрывшись одеялом с головой, и со страхом ждал их прихода. Они скидывали меня с кровати и долго и нещадно пинали. Но назло им я все равно никогда не отдавал свою пайку. Как я благодарен нашей учительнице по русскому языку, которая, узнав о моей мечте пойти в суворовское училище, не обсмеяла мою голубую мечту детства, а поддержала, и помогла собрать необходимые для поступления документы. Кадетка стала моим настоящим домом. Кадетские принципы — дружба, Родина, честь, — стали моими жизненными принципами.
Я никогда не был слишком высокого мнения о себе, девчонок стеснялся и никогда не мог подойти к ним первым. Поэтому когда на новогоднем вечере в нашем училище меня пригласила на белый танец эта броская красавица Марина, я был просто шокирован. Как она была прекрасна, когда я увидел ее впервые. Она посмотрела на меня и улыбнулась, а я так жутко покраснел, что она, не таясь, прыснула со смеху. Свой первый танец я танцевал как медведь и, наверное, оттоптал ей все ноги. Я был напряжен как бревно, и Марине стоило немало усилий разговорить меня.
Когда я думаю о ней, видимо у меня на лице появляется счастливая идиотская улыбка, потому что Андрей хохочет и, подмигивая Сергею с Генкой, показывает на меня.
— Да пошли вы… — ору я на них и жалею, потому что сразу начинаются подколки.
— На свадьбу то пригласишь?
— А ты с ней того… уже спишь?
— Елки — палки лес густой,
Максим ходит холостой,
Скоро Максим женится,
Куда Марина денется?
Мы встречались с ней каждые выходные, ее веселила моя скромность и стеснительность, меня притягивала ее веселость и бесшабашность. Через неделю знакомства она пригласила меня домой и познакомила со своей мамой, отец с ними не жил. Мама сразу подробно расспросила меня, откуда я, кто мои родители, как мы живем. Видимо ее не устроили мои качества потенциального жениха, потому что слышал, как она что-то недовольно высказывала Марине на кухне, а та только весело смеялась в ответ.
Какой я был дурак! Как верил в настоящую любовь и как был жестоко в ней разочарован. Не последнюю роль в этом сыграл Андрей, и не знаю, должен ли я быть ему за это благодарен, или нет.
В один момент я вдруг заметил, что Марина со мной не искренна. В разговорах стали звучать оговорки, двусмысленности, недосказанности. Назначенные свидания стали срываться. Когда я приходил на условленное место, она не приходила, но порвать с ней я уже не мог, настолько был влюблен в нее и, тем более что потом она сама находила меня, или передавала мне нежные записки с извинениями и объяснениями.
Однако постоянные подозрения и душевные муки сделали меня раздражительным и злым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45