— Она придвинулась ближе и сейчас смотрела на Ленору в упор. — Но если бабушки и дедушки ведут себя так, как ведете вы, то я рада, что у меня их никогда не было. Мне просто чертовски повезло!
Квин резко повернулась и двинулась прочь, не обращая внимания на злобные выкрики ей вслед, затем, представив испуг мальчиков, обернулась:
— И вот еще что. — Она повысила голос и указала на Ленору пальцем. — Если вы еще раз побеспокоите Коди или попытаетесь хоть как-то навредить мальчикам, то будете иметь дело со мной!
Аллен завел машину и рванул с места прежде, чем Ленора успела захлопнуть дверцу.
— Нет, ты подумай! — возмутилась Ленора. — Она посмела так разговаривать со мной!
Аллен с отвращением посмотрел на жену, сожалея о том, что ему в свое время не хватило мужества осадить ее так, как это сделала рыжая красавица.
— Успокойся, — бросил он вместо этого. — Нам далеко ехать.
Ударом ладони Квин открыла дверь, а затем с шумом захлопнула. Грудь ее тяжело вздымалась, она ловила, словно задыхаясь, ртом воздух, зеленые глаза метали молнии, и, если бы кто-нибудь сейчас встретился у нее на пути, ему бы не поздоровилось.
Немного отдышавшись, она посмотрела на перепуганных до смерти Боннеров.
Коди расслышал только последнюю фразу Квин, но она вселяла в него надежду: «Будете иметь дело со мной». В них слышалась угроза.
Обещание явно ему на руку, хотя на самом деле он вовсе не защиты хотел от Квин Хьюстон.
В ее лице безошибочно угадывалась страсть, и, пусть рождена она ненавистью, это служит доказательством того, что Квин способна и на большую любовь. Только тот, кто может так сильно ненавидеть, умеет и глубоко любить. Вот что он чувствовал, глядя на нее, и именно этого жаждал.
А она хотела уехать из Сноу-Гэпа.
— Мальчики, идите к себе, — тихо скомандовал Коди. Гнев Квин прошел, и она вдруг обмякла и, прислонившись к двери, закрыла лицо руками. «Господи, что я наделала?» — подумала она, слушая шаги мальчиков по ступеням.
— С тобой все в порядке? — спросил Коди. Квин кивнула и, смутившись, отвела взгляд.
— Квин…
Его голос привел ее в чувство. Она неохотно посмотрела на него и судорожно сглотнула.
— Прости, я…
Приложив ей указательный палец к губам, он прервал ее извинения прежде, чем она успела принести их.
— Нет, это ты должна простить меня! Мне очень жаль, что я поставил тебя в такое положение… вовлек в свои проблемы… Его палец жег ее губы. Весь рот горел как в огне. А то, что она не отстранилась, взволновало Коди. Он ждал, что Квин оттолкнет его, бросится прочь, она же просто стояла и смотрела на него широко открытыми зелеными глазами, и он неуверенно продолжил:
— Я сожалею о многом, Квин Хьюстон, но только не о том, что ты вошла в нашу жизнь. Спасибо тебе за то, что ты здесь… и за прошедшую ночь.
Он провел пальцем по ее подбородку и почувствовал, как она вздрогнула от его прикосновения.
Значит, он все знал! А она-то думала, что он спит. Ее лицо густо покраснело.
— Ничего особенного я не сделала, — сказала Квин, отступая, так как была слишком встревожена его прикосновением. — Я боялась, что ты разбудишь мальчиков.
Он кивнул:
— И все же…
— Забудь об этом, — ответила она.
Он, прищурившись, смотрел на нее. Затаив дыхание, ждал, что сейчас она попросит проводить ее до автобуса. Неужели вот в эту минуту она напомнит ему, что выполнила свою часть сделки и теперь настало время, чтобы он выполнил свою?! Но ничего подобного не произошло, и он не стал затрагивать эту тему. А потому они стояли, глядя друг другу в глаза, и молча злились, не понимая, что эта злость вызвана отнюдь не их отношениями, а сложившейся ситуацией.
Квин злилась на себя за то, что проявила… что взвалила на себя всю ответственность за Боннеров.
Обойдя Коди, она прошла на кухню и загремела там посудой. Она не желает больше ни о ком заботиться. Когда же кто-нибудь позаботится о ней самой?!
Эйфория от отражения лобовой атаки Уиттьерсов прошла, а вместе с ней исчез и аппетит Коди. Его настроение угрожающе менялось с каждым днем, и Донни, наблюдая за отцом, переживал, считая его поведение ненормальным. Он нагнетает обстановку, и если, не ровен час, их дом взлетит в воздух, то он и этого не заметит, решил Донни.
Квин же почувствовала, что не может больше оставаться сторонним наблюдателем. Со дня отъезда Уиттьерсов прошла целая неделя, а настроение Боннера-старшего становилось все хуже. Он по-прежнему плохо спал из-за ночных кошмаров. Итак, настало время вмешаться. Квин дождалась, когда мальчики легли спать, а Коди, над чем-то размышляя, возбужденно ходил по веранде.
«Пусть объяснит мне, в чем дело», — решила Квин. Она поправила блузку и, прежде чем открыть дощатую дверь, собралась с духом.
Коди слышал, как скрипнула дверь. Квин! Ему не надо было оборачиваться, чтобы понять это. Вокруг него все вмиг наэлектризовалось.
— Что случилось? — спросил он.
Начать разговор было нелегко, но Квин легких путей никогда не искала, и сегодняшний вечер не станет для нее исключением,
— Это ты мне должен сказать, — ответила она.
Коди закрыл глаза и улыбнулся, надеясь, что в темноте она не разглядит выражение его лица. В жизни еще не встречал таких прямолинейных женщин, как Квин!
— Ты совсем не спишь, — продолжила она, — а когда засыпаешь, то видишь те же сны.
С его губ сорвалось и повисло в ночи негромкое проклятие. — Давай не будем, — буркнул он.
— Конечно, это не мое дело, но я не могу смотреть, как ты мучаешься.
Он вскочил со стула, разозлившись на нее за то, что она все поняла. Вцепившись руками в перила, он посмотрел в ночное небо, и небеса, которые он когда-то покорял, придавили его к земле. Постоянный страх стал для него якорем.
— Как ты не понимаешь, черт возьми! — сказал он.
— Я думаю, это ты не понимаешь, — ласково отозвалась Квин и, чтобы подбодрить его, нежно взяла за руку. — Наверное, тебе надо вернуться к тому, с чего ты начал, и снова поехать к доктору. То, что с тобой происходит, врачи называют синдромом затянувшегося стресса. Разве может тебе стать лучше, если своим поведением ты вызываешь новые стрессы?
Опустив плечи, он повернулся к ней лицом, оперся о перила и, скрестив на груди руки, стал сверлить Квин взглядом, жалея, что в темноте видит лишь ее силуэт.
— Стоит мне начать, и конца этому не будет. Придется постоянно ездить туда. Не забывай, что случилось в тот день, когда я оставил мальчиков одних.
Так, кажется, Квин знает, что творится в его душе и почему он так страдает: нет смысла начинать дело, если оно не будет закончено… и причиной тому — она. Она обещала остаться с ними только на время визита родителей его жены, а они уехали несколько дней назад.
Закусив губу, она раздумывала, как объявить ему о том, что она давно решила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Квин резко повернулась и двинулась прочь, не обращая внимания на злобные выкрики ей вслед, затем, представив испуг мальчиков, обернулась:
— И вот еще что. — Она повысила голос и указала на Ленору пальцем. — Если вы еще раз побеспокоите Коди или попытаетесь хоть как-то навредить мальчикам, то будете иметь дело со мной!
Аллен завел машину и рванул с места прежде, чем Ленора успела захлопнуть дверцу.
— Нет, ты подумай! — возмутилась Ленора. — Она посмела так разговаривать со мной!
Аллен с отвращением посмотрел на жену, сожалея о том, что ему в свое время не хватило мужества осадить ее так, как это сделала рыжая красавица.
— Успокойся, — бросил он вместо этого. — Нам далеко ехать.
Ударом ладони Квин открыла дверь, а затем с шумом захлопнула. Грудь ее тяжело вздымалась, она ловила, словно задыхаясь, ртом воздух, зеленые глаза метали молнии, и, если бы кто-нибудь сейчас встретился у нее на пути, ему бы не поздоровилось.
Немного отдышавшись, она посмотрела на перепуганных до смерти Боннеров.
Коди расслышал только последнюю фразу Квин, но она вселяла в него надежду: «Будете иметь дело со мной». В них слышалась угроза.
Обещание явно ему на руку, хотя на самом деле он вовсе не защиты хотел от Квин Хьюстон.
В ее лице безошибочно угадывалась страсть, и, пусть рождена она ненавистью, это служит доказательством того, что Квин способна и на большую любовь. Только тот, кто может так сильно ненавидеть, умеет и глубоко любить. Вот что он чувствовал, глядя на нее, и именно этого жаждал.
А она хотела уехать из Сноу-Гэпа.
— Мальчики, идите к себе, — тихо скомандовал Коди. Гнев Квин прошел, и она вдруг обмякла и, прислонившись к двери, закрыла лицо руками. «Господи, что я наделала?» — подумала она, слушая шаги мальчиков по ступеням.
— С тобой все в порядке? — спросил Коди. Квин кивнула и, смутившись, отвела взгляд.
— Квин…
Его голос привел ее в чувство. Она неохотно посмотрела на него и судорожно сглотнула.
— Прости, я…
Приложив ей указательный палец к губам, он прервал ее извинения прежде, чем она успела принести их.
— Нет, это ты должна простить меня! Мне очень жаль, что я поставил тебя в такое положение… вовлек в свои проблемы… Его палец жег ее губы. Весь рот горел как в огне. А то, что она не отстранилась, взволновало Коди. Он ждал, что Квин оттолкнет его, бросится прочь, она же просто стояла и смотрела на него широко открытыми зелеными глазами, и он неуверенно продолжил:
— Я сожалею о многом, Квин Хьюстон, но только не о том, что ты вошла в нашу жизнь. Спасибо тебе за то, что ты здесь… и за прошедшую ночь.
Он провел пальцем по ее подбородку и почувствовал, как она вздрогнула от его прикосновения.
Значит, он все знал! А она-то думала, что он спит. Ее лицо густо покраснело.
— Ничего особенного я не сделала, — сказала Квин, отступая, так как была слишком встревожена его прикосновением. — Я боялась, что ты разбудишь мальчиков.
Он кивнул:
— И все же…
— Забудь об этом, — ответила она.
Он, прищурившись, смотрел на нее. Затаив дыхание, ждал, что сейчас она попросит проводить ее до автобуса. Неужели вот в эту минуту она напомнит ему, что выполнила свою часть сделки и теперь настало время, чтобы он выполнил свою?! Но ничего подобного не произошло, и он не стал затрагивать эту тему. А потому они стояли, глядя друг другу в глаза, и молча злились, не понимая, что эта злость вызвана отнюдь не их отношениями, а сложившейся ситуацией.
Квин злилась на себя за то, что проявила… что взвалила на себя всю ответственность за Боннеров.
Обойдя Коди, она прошла на кухню и загремела там посудой. Она не желает больше ни о ком заботиться. Когда же кто-нибудь позаботится о ней самой?!
Эйфория от отражения лобовой атаки Уиттьерсов прошла, а вместе с ней исчез и аппетит Коди. Его настроение угрожающе менялось с каждым днем, и Донни, наблюдая за отцом, переживал, считая его поведение ненормальным. Он нагнетает обстановку, и если, не ровен час, их дом взлетит в воздух, то он и этого не заметит, решил Донни.
Квин же почувствовала, что не может больше оставаться сторонним наблюдателем. Со дня отъезда Уиттьерсов прошла целая неделя, а настроение Боннера-старшего становилось все хуже. Он по-прежнему плохо спал из-за ночных кошмаров. Итак, настало время вмешаться. Квин дождалась, когда мальчики легли спать, а Коди, над чем-то размышляя, возбужденно ходил по веранде.
«Пусть объяснит мне, в чем дело», — решила Квин. Она поправила блузку и, прежде чем открыть дощатую дверь, собралась с духом.
Коди слышал, как скрипнула дверь. Квин! Ему не надо было оборачиваться, чтобы понять это. Вокруг него все вмиг наэлектризовалось.
— Что случилось? — спросил он.
Начать разговор было нелегко, но Квин легких путей никогда не искала, и сегодняшний вечер не станет для нее исключением,
— Это ты мне должен сказать, — ответила она.
Коди закрыл глаза и улыбнулся, надеясь, что в темноте она не разглядит выражение его лица. В жизни еще не встречал таких прямолинейных женщин, как Квин!
— Ты совсем не спишь, — продолжила она, — а когда засыпаешь, то видишь те же сны.
С его губ сорвалось и повисло в ночи негромкое проклятие. — Давай не будем, — буркнул он.
— Конечно, это не мое дело, но я не могу смотреть, как ты мучаешься.
Он вскочил со стула, разозлившись на нее за то, что она все поняла. Вцепившись руками в перила, он посмотрел в ночное небо, и небеса, которые он когда-то покорял, придавили его к земле. Постоянный страх стал для него якорем.
— Как ты не понимаешь, черт возьми! — сказал он.
— Я думаю, это ты не понимаешь, — ласково отозвалась Квин и, чтобы подбодрить его, нежно взяла за руку. — Наверное, тебе надо вернуться к тому, с чего ты начал, и снова поехать к доктору. То, что с тобой происходит, врачи называют синдромом затянувшегося стресса. Разве может тебе стать лучше, если своим поведением ты вызываешь новые стрессы?
Опустив плечи, он повернулся к ней лицом, оперся о перила и, скрестив на груди руки, стал сверлить Квин взглядом, жалея, что в темноте видит лишь ее силуэт.
— Стоит мне начать, и конца этому не будет. Придется постоянно ездить туда. Не забывай, что случилось в тот день, когда я оставил мальчиков одних.
Так, кажется, Квин знает, что творится в его душе и почему он так страдает: нет смысла начинать дело, если оно не будет закончено… и причиной тому — она. Она обещала остаться с ними только на время визита родителей его жены, а они уехали несколько дней назад.
Закусив губу, она раздумывала, как объявить ему о том, что она давно решила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72