ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Его опять начало бросать в жар.
Она откусывала от сандвича маленькие кусочки и тщательно пережевывала, будто растягивая удовольствие.
– Вас, по всей видимости, интересует молодой человек, который покончил жизнь самоубийством? Виктор Дежнев, правильно?
– Откуда вы знаете?
– Вы его родственник?
– Кузен.
– Дело в том, что я раньше работала в этом баре. Правда, здесь была обычная забегаловка, без всяких ирландских прибамбасов. И ваш кузен сюда часто захаживал. Он дружил с Алексом. Вы знали Алекса? – Марк покачал головой. – Темная личность. Занимался сбытом наркотиков. Полгода назад его отправили на тот свет вместе с хозяином. Зуба вы тоже не знали? Это делает вам честь.
Ненавижу этих ублюдков! – Она совсем не походила на улыбающуюся девушку в конторе, ее нахмуренный лоб прорезали морщины, будто она постарела лет на десять, пока шла от конторы до бара. Соне было около тридцати, и нахмуренный лоб портил ее лицо, но Майринга по-прежнему влекло к ней, как никогда и ни к кому. «Господи! Неужели такое возможно?» – спрашивал он себя.
– Ходят слухи, что их пришили литовцы, – продолжала между тем Соня. – А теперь слушайте меня внимательно. – Она отставила кружку с пивом и перестала жевать. – В тот день Виктор приезжал к моему шефу не один. С ним была девушка.
Совсем молоденькая, лет двадцати, очень И хорошенькая зеленоглазая блондинка.
Она говорила с акцентом. С литовским акцентом. Я это знаю прекрасно, потому что у моего шефа много клиентов литовцев. Виктор, как мне показалось, был немного не в себе. Не в том смысле, что он выпил или его чем-то опоили. Скорее всего, обалдел от этой девчонки. Поверьте, было от чего обалдеть. Я хоть и женщина, а сама залюбовалась. И в тот же день Виктора не стало. Вы улавливаете связь? Дружка Виктора пришили литовцы, и с девушкой-литовкой он уехал из конторы. – Соня выдержала паузу, а потом сказала, как ему показалось, очень ласково, – Марк, вы понимаете, что это слишком серьезно, чтобы заниматься частным расследованием. Это равносильно самоубийству. После вашего визита шеф очень нервничал и все время кому-то названивал. Будьте уверены, эти люди знают о вас и о том, что вы предприняли. Думаю, им известен каждый ваш шаг. И я сама, если честно, не понимаю, зачем я так рискую…
Их взгляды встретились, их взгляды ласкали друг друга.
– Марк, вы мне очень симпатичны…
– Вы мне тоже…
Их пальцы встретились в трепетном пожатии.
– Посмотрите, как наши руки похожи! – воскликнула Соня.
И действительно, их широкие ладони с выступающим холмом Венеры и длинные узловатые пальцы будто принадлежали одному человеку – Вот только большой палец подкачал! – с досадой заметила она. – У меня он больше отгибается назад.
– Это что-то значит? – Он сжимал ее руку в своей и никак не мог справиться с волнением, столь необычным для его флегматичного темперамента.
– Это значит, что я более лжива, чем вы. Я действительно много вру, – призналась Соня. – И часто притворяюсь.
– И сейчас тоже?
– Нет, с вами я почему-то откровенна, иначе бы никогда не призналась в том, в чем только что призналась. Вы за рулем?..
Он гнал машину с такой скоростью, что мог спокойно лишиться водительских прав. Она сказала, что живет в сказочном месте. Ему было все равно, лишь бы уединиться с ней хотя бы на часок. Он был согласен на комнату с клопами и на ржавую, скрипучую раскладушку. Он только поинтересовался, не выгонят ли ее с работы за самовольную отлучку. "А-а, наплевать! – махнула она рукой, а потом процедила сквозь зубы:
– Пусть только попробуют!" И громко рассмеялась. Марку с его тонким музыкальным слухом этот смех неожиданно показался неприятным.
Место и в самом деле оказалось сказочным: двухэтажный особняк на набережной Фонтанки, по всей видимости, был недавно отреставрирован, потому что выглядел как елочная игрушка среди мрачных и запущенных соседних домов.
Дверь была закодирована, и Соня с проворностью секретаря-машинистки набрала нужную композицию цифр. Они очутились в просторном зале с пальмами и статуей какой-то древнегреческой богини. Майринг даже подумал, что она привезла его в музей, а не в собственный дом. Но спальня, расположенная на втором этаже, убедила его в обратном.
Он застыл на пороге, не осмеливаясь сделать шаг. Здесь было царство трех цветов: белого, золотого и ультрамаринового. Огромное зеркало в массивной золотой раме отразило его бледное, испуганное лицо. Тяжелые плюшевые шторы на окнах, атласное покрывало без единой складочки на кровати в алькове, пустой туалетный столик – все говорило о том, что хозяева появляются здесь не часто.
– Ну что, так и будешь стоять? – Она протянула ему руку, и Марк наконец смог заключить ее в объятия…
Он пришел в себя уже ближе к вечеру. В любовном чаду время летит незаметно. Соня задремала у него на груди, а ему никак не удавалось успокоиться, он терзал ее волосы, гладил бедра, мял грудь.
Майринг вдруг понял, что в последние годы живет в ожидании чуда и давно уже не любит жену. И по тем же причинам принимает такое горячее участие в судьбе Люды и ее маленького сына. И вот оно чудо. Случайно встреченная женщина лежит в его объятиях, и ему кажется, что роднее, чем она, нет у него на земле человека.
– Соня, – шепчет он ей ласково на ухо, – ты как? Я тебя не сильно измучил?
– Если бы ты знал… Если бы ты только знал… – Она не закончила фразы, а только шмыгнула носом, и он почувствовал теплую влагу у себя на груди.
– Ну-ну, нельзя быть такой плаксой!
– Это счастливые слезы. – И она снова принялась целовать его, и снова закружилась бы любовная карусель, если бы Соня вдруг не вспомнила:
– А сколько времени?
Часы в гостиной, будто услышав ее вопрос, пробили восемь раз.
– Надо вставать! – встрепенулась она.
– И мне пора, – сообщил он, лежа неподвижно.
– Жена будет беспокоиться?
– Какая пошлость! – Ему вдруг сделалось стыдно, и он зарылся лицом в подушку.
– Ты, наверно, впервые изменил? – догадалась Соня. – А я уже привыкла изменять…
– Ты замужем? – Собственные вопросы причиняли ему боль. – И это дом твоего мужа? Имея такое состояние, он позволяет тебе пылиться в какой-то нотариальной конторе?
– Он тоже в ней пылится, – горько усмехнулась Соня. – Моего мужа зовут Юрием Анатольевичем. Кажется, к нему ты так стремился сегодня попасть?
– Вот как? Значит, я в ловушке, – сделал вывод Майринг. – Сейчас откроется дверь и в спальню войдет твой муж с пистолетом в руке.
– Не фантазируй. Его нет в Питере. И никто а сюда не войдет. И ни в какой ты не в ловушке. И я действительно от тебя без ума! О господи, почему я так с тобой откровенна?! Я ведь совсем разучусь врать! А без этого нельзя!
– А куда он уехал? – не обращая внимания на ее последние слова, поинтересовался Марк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56