Отца чуть удар не хватил, когда Ромар отказался выполнить его требование.
— Мало того, что одна дрянь меня не слушается! — заорал он. — И другой туда же! Всемогущие боги! В таком случае можете убираться, куда угодно, и делать, что вздумается. Но не ждите от меня ничего. Ни приданого, ни помощи — ни клочка моего имущества не получите, вы, оба! Живите, как хотите, а я больше знать вас не желаю!
Они так и сделали. Маурин приютила сама Духаун, пока её брат и возлюбленный готовились к долгому пути. К ним решили присоединиться и другие — соблазн завладеть пока ещё никому не принадлежащими землями оказался слишком велик. К примеру, три семьи, которые пришли в Эскор ещё из Эсткарпа; или одинокие мужчины, стекавшиеся из разных мест, куда докатился слух о готовящемся переселении. Люди брали с собою всё, что имели из вещей и припасов. Были и такие, кто присоединился к ним уже в пути.
Ромар… Маурин припомнилась его весёлость. Его смех. По натуре своей он был странником — больше всего ему нравилось путешествовать по этой неизведанной, древней земле. Как будто она взывала к его сердцу, заставляя время от времени надолго исчезать в её просторах. Как будто он искал что-то, чему не умел дать названия. Как будто испытывал жажду, которую не мог утолить. На него заглядывались многие девушки, но он даже не смотрел в их сторону. Всё это ужасно раздражало отца, но поделать тот ничего не мог. Те, кто имел вес в этих краях, ценили молодого человека за его боевые и охотничьи навыки, за то, что он много путешествовал и много знал об этой земле, где Зло удалось остановить, не дав ему расцвести пышным цветом. Маурин по-настоящему любила брата. Он не так уж часто проводил время с ними, но каждый раз, когда это случалось, его общество доставляло ей искреннее удовольствие. Однако теперь, когда Ромар снова ушёл неизвестно куда, её терзали страхи, мучило опасение, что он никогда не вернётся.
И вдруг из той же самой неизвестности возникла эта женщина. На свете нет ничего невозможного. Кто знает? Может быть, Элири что-нибудь видела или слышала. Может быть, она смогла бы найти след Ромара или даже его самого. Конечно, муж прав — торопиться не следует. Но и упускать этот шанс ни в коем случае нельзя. Если их гостье что-то известно, это узнает и она, Маурин. Да, узнает, и никто её не остановит!
С этой мыслью она и заснула, но даже во сне её рот оставался решительно, крепко сжат. Ромар — её любимый и единственный брат; бескрайним просторам этой неизведанной земли не удастся отнять его у неё. Она подружится с гостьей, выведает у неё всё, что той известно. Даже использует Элири, если понадобится! Одним словом, сделает все, чтобы брат вернулся домой.
Наступивший рассвет был ярок и чист. Поскольку вчерашняя сделка подвела итог всем её делам здесь, Элири собралась домой, но Маурин стала горячо упрашивать её задержаться ещё ненадолго. В глазах молодой женщины Элири заметила печаль и… осталась. Они много болтали и смеялись — как это случается между женщинами, истосковавшимися без общества себе подобных и нежданно-негаданно обретшими подругу.
Незаметно промелькнул день, за ним другой. Джеррани, видя, что его любимая счастлива, тоже уговаривал гостью не спешить с отъездом. Кончилось тем, что Элири провела в замке семь дней, но в конце концов желание вернуться домой перевесило. В этот последний день Маурин отвела её в сторону.
Прежде чем заговорить, она смущённо опустила голову, но Элири, заметив это, улыбнулась.
— Успокойся, Маурин. Я догадываюсь, что ты хочешь меня о чём-то попросить. Что бы это ни было, обещаю приложить все усилия, чтобы выполнить твою просьбу. Если, конечно, это не запятнает мою честь.
— Нет, нет, ничего подобного, клянусь! Маурин выбежала, довольно быстро возвратилась с маленьким свёртком и бережно развернула тонкую ткань.
— Я рассказывала тебе о Ромаре, моем брате. Прошло уже много месяцев, как он ушёл от нас, направляясь куда-то на восток. И не вернулся. Я боюсь за него. — Она бросила грустный взгляд на живописный портрет размером с ладонь, который показывала Элири. — Незадолго до того, как мы покинули Долину Зелёного Безмолвия, каждому из нас подарили по портрету, но этот мне дороже всех. Может быть, это всё, что осталось от Ромара.
— Чего ты хочешь от меня?
— Ты много путешествуешь и живёшь далеко. Прошу тебя, где бы ты ни была, прислушивайся к разговорам, присматривайся к людям — не встретится ли тебе человек, похожий на Ромара? Не слышал ли кто-нибудь о нём? Я готова отдать все, лишь бы он вернулся домой цел и невредим. — Во взгляде Маурин проступило отчаяние.
Элири задумчиво кивнула:
— Я действительно, как и твой брат, много путешествую, в том числе и в тех местах, которые лежат на востоке. Обещаю, что буду расспрашивать о нём, освобожу, если он угодил в ловушку, похороню, если найду его тело, и сообщу тебе новости, если они появятся. Но только так, чтобы это не мешало мне выполнять свои обязанности. У меня ведь тоже есть… те, кто полагается на меня. Рисковать ими ради неизвестного мне человека, который, может быть, уже мёртв, я не стану. Но мне понятна твоя тревога. Сделаю, что смогу.
Маурин обняла свою новую подругу:
— Это всё, о чём я прошу. Возвращайся, с новостями или без них. Мы всегда будем рады тебе.
Элири повернулась, чтобы уйти, но Маурин удержала её. Элири вопросительно подняла брови.
— Вот. — Маурин вложила ей в руку портрет. — Ты ведь даже не посмотрела. Вглядись как следует, запомни его лицо. Он, конечно, с тех пор наверняка изменился. В особенности, если попал в руки кого-нибудь из служителей Тьмы и с ним жестоко обращались. Пожалуйста, найди его для меня.
Элири опустила взгляд. Сначала она не заметила в молодом человеке ничего особенного. Ромару, скорее всего, было лет шестнадцать, когда был сделан этот портрет. Внезапно взгляд её стал более сосредоточенным. И неудивительно — как будто сам юноша ожил и теперь стоял рядом, умоляюще глядя на неё.
— Ты знаешь, что он жив, верно? — спросила Элири. — Вы же близнецы. — Да, — ответила Маурин. — Я чувствую, что он в опасности, но смерть пока не коснулась его. Ты права и в том, что мы близнецы. Это редкость, очень большая редкость для потомков Старой Расы. В нашем роду немногие наделены тем или иным талантом, но Ромар имеет дар обращения с животными. В особенности, с лошадьми. — Она взволнованно то сгибала, то разгибала пальцы, хотя голос оставался спокойным и твёрдым. — И ещё мы обладаем даром, присущим близнецам. Я действительно знала бы, если бы он умер; значит, он жив. Найди его для меня, Элири.
Элири, не отрываясь, смотрела на портрет. Маурин — копия того, кто был на нём изображён — конечно, изменилась с тех пор, но не сильно. Чувствовалось, что юноша пока ещё не сталкивался с серьёзными жизненными испытаниями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82