На самом деле каждый из них находился в центральном зале своего дворца, но наговорный талисман, который поместила над Иртом бабка Дрива, позволял проводить такие собрания.
На этот раз в отличие от предыдущих заседаний Совета семеро лидеров не скрывали своего страха. Раньше, когда никто не знал, что представляет собой Властелин Тьмы, можно было храбриться. Но теперь все они слышали доклад Нетте.
— В Арвар Одоле объявлена общая тревога, — провозгласил маркграф Кеон. Трясясь от негодования, он поднялся с места. Слышно было, как шуршит его жёсткий плащ-амулет. — Я взываю к Совету. Городу нужна военная помощь — и немедленно. Одним нам против Властелина Тьмы не выстоять.
Совет единодушно вынес соответствующее решение, и лорд Кеон умолк, но поза маркграфа по-прежнему оставалась напряжённой. Непривычно было видеть выражение суровой решимости на холёном лице надменного аристократа.
Глядя на каменные лица членов Совета, лорд Дрив подумал, что в каком-то смысле Властелин Тьмы уже одержал победу. Не важно, что Совет намерен продолжать борьбу, — все равно все они бессильны против змеедемонов. Об этом говорил и ярл Мак из Чарн-Бамбара, где каждую ночь продолжали зверствовать змеедемоны. Он рассказывал о выкорчеванных фруктовых садах, о дорогах, которые мерзкие твари разметали по камушкам, о разрушенных деревнях и их растерзанных жителях.
— Вам надо спрятаться, Дрив, — настаивала леди Рика, заклинательница с Островов Нхэт, в своё время — надёжная союзница матери Дрива и крёстная Мивеи. Как и все члены Совета, леди Рика знала Дрива с младенчества. Только она да ещё леди Альта из Зула хотели, чтобы Дрив остался жив. Остальные просто наслаждались его ужасом — особенно враги семьи, такие, как загадочная красавица королева ведьм Тилия с Гор Мальпаиса или высохший, сморщенный, как гриб, старичок, у которого при разговоре изо рта вырывались язычки голубоватого пламени, — колдун и чернокнижник Ралли-Фадж.
— Да-сс, — прошипел колдун, и голубой огонёк осветил его иссохшее зеленоватое лицо. — С-спрячьсся! Исчезни! Откажисссь от влассти!
Колдуна неожиданно поддержала Лина, тучная чародейка Водопадов Мирдата. Она поднялась с места и изрекла со своей обычной безмятежностью:
— В этом Ралли-Фадж прав, Наместник, хотя, конечно, у него свои причины желать вашей отставки. Ваша магия не должна попасть в руки врага, а значит, вы должны немедленно сложить с себя полномочия, поскольку вся эта история с Властелином Тьмы ставит под угрозу существование самого Совета.
— Отрекайсссся!
Лорд Дрив смерил колдуна презрительным взглядом и снял белый кожаный пояс.
— Никто из нас не мог предвидеть такого поворота событий, — произнёс он бесстрастно. Нельзя, чтобы кто-нибудь из них заметил, какая буря бушует в его душе. Иначе потом обязательно скажут, что он бежал в панике. — Это исторический момент, — продолжал Наместник. — Да будет всем известно, что я действовал ради общего блага.
Он выдержал паузу, а затем протянул вперёд пояс с магическими подвесками и торжественно провозгласил:
— Отныне я более не Наместник.
Лина благосклонно кивнула. Её маленькие глазки, как и глаза всех остальных присутствующих, были прикованы к поясу. У Дрива от напряжения побелели костяшки пальцев.
— Согласно уставу Совета, ты должен выбрать среди его членов преемника, дабы он заменял тебя до окончания срока твоего правления. Сколько там осталось, Тилия?
— Одиннадцать тысяч двести шестьдесят девять дней, — откликнулась королева ведьм, предъявляя Совету абак, на котором, по традиции, откладывались дни правления каждого Наместника.
Послышался сдавленный смех. Это не выдержал ярл Мак из Чарн-Бамбара, лысый грубоватый маг с испещрённым татуировкой лицом. В уголках глаз у него стояли слёзы отчаяния.
— Да спрячьте вы свой абак! Считать больше нечего! Настал Последний День! Больше не будет Наместников — их место займёт Властелин Тьмы!
— Нет! — крикнул маркграф Кеон. — Мы будем сражаться!
— Каким образом? — поинтересовалась Тилия. — Чарм не действует. Вы что, хотите драться палками и камнями?
— Убирайссся!
С поясом на вытянутых руках Лорд Дрив прошёл вдоль стола и остановился перед леди Рикой. Он давно уже знал, кому уступит власть, если вдруг придётся отречься от неё.
— Ты была верным союзником моей матери и сестры, — начал он. — Ты достойна завершить мой срок.
Пояс власти покачивался на вытянутых руках Наместника. Он был сложен вдвое, и прилегавшие друг к другу подвески образовывали Печать Сокола — самый могущественный талисман на всём Ирте.
— Но страшная опасность, угрожающая по милости изменника Врэта самому древнему и уязвимому из наших государств, заставила меня пересмотреть выбор своего сердца. Я отдаю Печать Сокола тому, кто сейчас нуждается в ней больше всех нас, — благородному Кеону, правителю Одола.
Надменный маркграф онемел от изумления, когда Печать Сокола — эмблема Извечной Звезды, Источника Всего Сущего — закачалась у него перед глазами.
— Согласен ли ты отринуть свои пристрастия и возглавить Совет Семи и Одного? — произнёс Дрив ритуальную формулу передачи власти.
Ошеломлённый лорд Кеон подался вперёд, стиснув край стола побелевшими руками. Несколько долгих мгновений они с лордом Дривом молча смотрели друг на друга. Им не нужны были слова. Оба прекрасно понимали, что, пока не найдено оружие против змеедемонов, передача власти в Совете остаётся всего лишь красивым жестом, но маркграф с достоинством принял неизбежное — он гордо выпрямился и отчётливо произнёс традиционные слова согласия:
— Да. Я, Кеон, маркграф Одола, согласен отринуть свои пристрастия и неусыпно следить за выполнением всех решений Совета Семи и Одного.
Лорд Дрив положил амулет на стол перед Кеоном и шагнул назад из круга жемчужного света.
Члены Совета произнесли слова присяги, и новый Наместник разнял половинки Печати и надел пояс-талисман. До рассвета в Илвре и обещанного нападения змеедемонов оставалось меньше суток, и продолжать торжественный ритуал не было времени. Бросив на Дрива ещё один исполненный благодарности взгляд, новый Наместник поспешил закрыть заседание Совета.
Прозрачный стол с семью членами Совета исчез, и лорд Дрив остался один в тёмном пустом зале.
«Я все потерял…»
Он поднял руку и сжатым кулаком указал на источник жемчужного света в центре сводчатого потолка. Свет потускнел. Теперь никто не мог послать герцогу зов — ни друзья со словами сочувствия, ни враги, чтобы позлорадствовать.
Взмахом руки Дрив погрузил во тьму галерею и лишний раз удостоверился, что никто из членов семьи не сможет до него добраться. Впрочем, они и не захотят. Баронет Факел и леди Вон с детьми наверняка уже вышли из Дорзена и бегут без оглядки подальше от бывшего Наместника и мести Властелина Тьмы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
На этот раз в отличие от предыдущих заседаний Совета семеро лидеров не скрывали своего страха. Раньше, когда никто не знал, что представляет собой Властелин Тьмы, можно было храбриться. Но теперь все они слышали доклад Нетте.
— В Арвар Одоле объявлена общая тревога, — провозгласил маркграф Кеон. Трясясь от негодования, он поднялся с места. Слышно было, как шуршит его жёсткий плащ-амулет. — Я взываю к Совету. Городу нужна военная помощь — и немедленно. Одним нам против Властелина Тьмы не выстоять.
Совет единодушно вынес соответствующее решение, и лорд Кеон умолк, но поза маркграфа по-прежнему оставалась напряжённой. Непривычно было видеть выражение суровой решимости на холёном лице надменного аристократа.
Глядя на каменные лица членов Совета, лорд Дрив подумал, что в каком-то смысле Властелин Тьмы уже одержал победу. Не важно, что Совет намерен продолжать борьбу, — все равно все они бессильны против змеедемонов. Об этом говорил и ярл Мак из Чарн-Бамбара, где каждую ночь продолжали зверствовать змеедемоны. Он рассказывал о выкорчеванных фруктовых садах, о дорогах, которые мерзкие твари разметали по камушкам, о разрушенных деревнях и их растерзанных жителях.
— Вам надо спрятаться, Дрив, — настаивала леди Рика, заклинательница с Островов Нхэт, в своё время — надёжная союзница матери Дрива и крёстная Мивеи. Как и все члены Совета, леди Рика знала Дрива с младенчества. Только она да ещё леди Альта из Зула хотели, чтобы Дрив остался жив. Остальные просто наслаждались его ужасом — особенно враги семьи, такие, как загадочная красавица королева ведьм Тилия с Гор Мальпаиса или высохший, сморщенный, как гриб, старичок, у которого при разговоре изо рта вырывались язычки голубоватого пламени, — колдун и чернокнижник Ралли-Фадж.
— Да-сс, — прошипел колдун, и голубой огонёк осветил его иссохшее зеленоватое лицо. — С-спрячьсся! Исчезни! Откажисссь от влассти!
Колдуна неожиданно поддержала Лина, тучная чародейка Водопадов Мирдата. Она поднялась с места и изрекла со своей обычной безмятежностью:
— В этом Ралли-Фадж прав, Наместник, хотя, конечно, у него свои причины желать вашей отставки. Ваша магия не должна попасть в руки врага, а значит, вы должны немедленно сложить с себя полномочия, поскольку вся эта история с Властелином Тьмы ставит под угрозу существование самого Совета.
— Отрекайсссся!
Лорд Дрив смерил колдуна презрительным взглядом и снял белый кожаный пояс.
— Никто из нас не мог предвидеть такого поворота событий, — произнёс он бесстрастно. Нельзя, чтобы кто-нибудь из них заметил, какая буря бушует в его душе. Иначе потом обязательно скажут, что он бежал в панике. — Это исторический момент, — продолжал Наместник. — Да будет всем известно, что я действовал ради общего блага.
Он выдержал паузу, а затем протянул вперёд пояс с магическими подвесками и торжественно провозгласил:
— Отныне я более не Наместник.
Лина благосклонно кивнула. Её маленькие глазки, как и глаза всех остальных присутствующих, были прикованы к поясу. У Дрива от напряжения побелели костяшки пальцев.
— Согласно уставу Совета, ты должен выбрать среди его членов преемника, дабы он заменял тебя до окончания срока твоего правления. Сколько там осталось, Тилия?
— Одиннадцать тысяч двести шестьдесят девять дней, — откликнулась королева ведьм, предъявляя Совету абак, на котором, по традиции, откладывались дни правления каждого Наместника.
Послышался сдавленный смех. Это не выдержал ярл Мак из Чарн-Бамбара, лысый грубоватый маг с испещрённым татуировкой лицом. В уголках глаз у него стояли слёзы отчаяния.
— Да спрячьте вы свой абак! Считать больше нечего! Настал Последний День! Больше не будет Наместников — их место займёт Властелин Тьмы!
— Нет! — крикнул маркграф Кеон. — Мы будем сражаться!
— Каким образом? — поинтересовалась Тилия. — Чарм не действует. Вы что, хотите драться палками и камнями?
— Убирайссся!
С поясом на вытянутых руках Лорд Дрив прошёл вдоль стола и остановился перед леди Рикой. Он давно уже знал, кому уступит власть, если вдруг придётся отречься от неё.
— Ты была верным союзником моей матери и сестры, — начал он. — Ты достойна завершить мой срок.
Пояс власти покачивался на вытянутых руках Наместника. Он был сложен вдвое, и прилегавшие друг к другу подвески образовывали Печать Сокола — самый могущественный талисман на всём Ирте.
— Но страшная опасность, угрожающая по милости изменника Врэта самому древнему и уязвимому из наших государств, заставила меня пересмотреть выбор своего сердца. Я отдаю Печать Сокола тому, кто сейчас нуждается в ней больше всех нас, — благородному Кеону, правителю Одола.
Надменный маркграф онемел от изумления, когда Печать Сокола — эмблема Извечной Звезды, Источника Всего Сущего — закачалась у него перед глазами.
— Согласен ли ты отринуть свои пристрастия и возглавить Совет Семи и Одного? — произнёс Дрив ритуальную формулу передачи власти.
Ошеломлённый лорд Кеон подался вперёд, стиснув край стола побелевшими руками. Несколько долгих мгновений они с лордом Дривом молча смотрели друг на друга. Им не нужны были слова. Оба прекрасно понимали, что, пока не найдено оружие против змеедемонов, передача власти в Совете остаётся всего лишь красивым жестом, но маркграф с достоинством принял неизбежное — он гордо выпрямился и отчётливо произнёс традиционные слова согласия:
— Да. Я, Кеон, маркграф Одола, согласен отринуть свои пристрастия и неусыпно следить за выполнением всех решений Совета Семи и Одного.
Лорд Дрив положил амулет на стол перед Кеоном и шагнул назад из круга жемчужного света.
Члены Совета произнесли слова присяги, и новый Наместник разнял половинки Печати и надел пояс-талисман. До рассвета в Илвре и обещанного нападения змеедемонов оставалось меньше суток, и продолжать торжественный ритуал не было времени. Бросив на Дрива ещё один исполненный благодарности взгляд, новый Наместник поспешил закрыть заседание Совета.
Прозрачный стол с семью членами Совета исчез, и лорд Дрив остался один в тёмном пустом зале.
«Я все потерял…»
Он поднял руку и сжатым кулаком указал на источник жемчужного света в центре сводчатого потолка. Свет потускнел. Теперь никто не мог послать герцогу зов — ни друзья со словами сочувствия, ни враги, чтобы позлорадствовать.
Взмахом руки Дрив погрузил во тьму галерею и лишний раз удостоверился, что никто из членов семьи не сможет до него добраться. Впрочем, они и не захотят. Баронет Факел и леди Вон с детьми наверняка уже вышли из Дорзена и бегут без оглядки подальше от бывшего Наместника и мести Властелина Тьмы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124