– Ох, простите. Я не знала.
– Скончалась на прошлой неделе в Париже.
Мать Арианн относилась к Жанне Наваррской с огромным восхищением. Это был один из тех редких случаев, когда женщина царствовала по праву, а не благодаря замужеству. Подобно Елизавете в Англии, Жанна д'Альбре наследовала королевство от отца и, как Елизавета, правила с поразительной проницательностью и твердостью.
– Мне искренне жаль, – проговорила Арианн. – Мать всегда говорила, что ваша королева была по-настоящему сильной, решительной женщиной. Ее поразила какая-нибудь внезапная болезнь?
– Поразила? – задыхаясь, переспросил Реми. – Да, но не болезнь. – Он закрыл рукой глаза, чтобы скрыть не присущее солдату выражение глубокого горя. – Ее… ее убили. Отравили.
Арианн в ужасе посмотрела на него.
– Так установили врачи?
– Эти придворные лакеи? Они установили, что она умерла от естественных причин, но мне-то лучше знать. Когда сегодня женщина вполне здорова, а на следующий день умирает в страшных мучениях, этому может быть лишь одно объяснение.
Девушка вздохнула. Нет, тому может быть несколько объяснений. Арианн могла предположить, что в нормальных условиях Николя Реми был практичным, трезвомыслящим человеком. Но горе могло толкнуть самых разумных людей на дичайшие обвинения.
– Капитан Реми, – мягко начала она, – существует много болезней, которые поражают внезапно…
– Это была не болезнь! – Реми опустил руку и хмуро взглянул на Арианн. – Мою королеву отравили, и мне удалось получить улики. Они в моей переметной суме. Вы сами их видели.
– Вы имеете в виду полупустую бутылку вина?
– Нет, не вино. Перчатки! Проклятые перчатки.
– Отравленные перчатки? Капитан Реми… – Арианн, покачивая головой, медленно вздохнула.
– Не хотите ли вы сказать, что такая вещь невозможна, что подобная черная магия не существует? – спросил Реми.
– Нет, – протянула Арианн, – но встречается крайне редко. Вы не представляете, каким искусным надо быть в этом черном ремесле, чтобы приготовить такой яд, который проник бы через кожу, вызвал насильственную смерть и не оставил следов на теле жертвы. К счастью, лишь немногие Дочери Земли владеют таким знанием, особенно здесь, во Франции. Одной из них была ведьма Мелюзина, но она давно умерла. Единственная, кого я знаю, это… это… – не решилась продолжать Арианн.
– Темная Королева, – закончил за нее Реми. – Екатерина Медичи. Верно?
Арианн не ответила.
– Или вы полагаете, что французская королева-мать не способна на такие чудовищные деяния?
Арианн не стала бы ручаться за Екатерину, если бы та почувствовала угрозу своим интересам. Достаточно было вспомнить, что было между ее матерью и Темной Королевой. Но одно дело – жестоко мстить собственным придворным или таким, как Евангелина Шене, но осмелится ли даже Екатерина Медичи применить свое черное ремесло против другой королевы?
– Я не вижу смысла, – убеждала она не столько Реми, сколько себя, – зачем Екатерине убивать вашу королеву? Жанна Наваррская приехала в Париж договариваться о бракосочетании своего сына с дочерью Екатерины. Брак был затеян самой Екатериной, не так ли? Считался началом великого перемирия между католиками и протестантами.
– Скажу вам то, что знаю только я, мадемуазель, – ответил Реми. – Моя королева начала подозревать, что за этим кроется какое-то вероломство, что в так называемом перемирии есть что-то грязное. Когда я сопровождал ее величество в один из парижских магазинов, она доверительно сообщила мне, что находится на грани отмены бракосочетания. Последним в тот день было посещение личных королевских перчаточников Екатерины. Моя королева купила пару перчаток, которые, как ее уверяли, были изготовлены специально для нее по распоряжению самой Екатерины. Когда выходили из мастерской, моя королева, как и все женщины, с неподдельным восхищением надела перчатки, совсем не подозревая о такой злонамеренной магии, таком вероломстве. К тому времени, когда мы вернулись во дворец, у королевы начались мучительные приступы боли, будто она выпила целую кружку ядовитого зелья из болиголова. Утром она скончалась. Так что скажите мне, госпожа Шене, что это было.
– Не знаю, – тихо произнесла Арианн.
Предположения Рене могли быть верными. В значительной мере по этой причине Арианн предпочла держаться с сестрами подальше от охваченного политическими интригами Парижа, от темных махинаций Екатерины Медичи, хотя, как дочери шевалье Шене, они могли занять место при дворе.
– Если ваши подозрения верны, месье, я более чем огорчена, – продолжила Арианн. – Но я не знаю, каким образом могла бы вам помочь.
– Помогите доказать, что перчатки были отравлены.
– Как? Надеть их?
– Нет, конечно, нет, – затряс головой Реми. – Мне сказали, что вы очень хорошо разбираетесь в этих делах.
– Только не в черном ремесле. – Арианн резко поднялась со скамейки и, чтобы унять волнение, принялась машинально поправлять одеяло, переставила подсвечник. – Сознаюсь, у меня есть книги, к которым я могла бы обратиться. Возможно, имеются растворители, которые можно изготовить, способы обнаружения ядов. Но если бы я даже смогла доказать, что к перчаткам приложили руку, и если сможем установить связь Екатерины с преступлением, что потом? Вы желали бы направиться в Париж, во Дворец правосудия, и обвинить французскую королеву-мать в колдовстве и убийстве?
– Да!
Арианн с сомнением поглядела на него:
– Вы сошли с ума, месье. Вы, кажется, до сих пор не представляете, с какой женщиной имеете дело.
– Прекрасно представляю, госпожа Шене, – хмуро произнес Реми. – Я только сказал, что желал бы привлечь Темную Королеву к суду. Это, может быть, невозможно… пока.
– Или когда-либо. Вы понимаете, что Екатерине может быть известно о том, что вы что-то подозреваете и что эти перчатки у вас? Кто в вас стрелял?
– Личная охрана королевы, – признался Реми.
– В таком случае вполне возможно, что, добравшись сюда, вы поставили под угрозу всех обитателей этого острова.
– Нет, мне удалось оторваться от погони. Будут предполагать, что я направлюсь на запад, обратно в Наварру, предупредить моего принца. – Рене, помолчав, поправился: – Теперь короля. Вот это мне следовало бы сделать, и я боюсь, что мой король решится на этот брак и на перемирие, если только я не представлю веских улик, свидетельствующих о том, что Екатерина сделала с его матерью.
– Я желаю вам всяческого успеха, месье, но не думаю, что могу вам помочь.
– Но мне говорили, что вы дочь одной из знаменитейших ве… – Реми осекся и быстро поправился: – Одной из самых знаменитых когда-либо живших знахарок.
Арианн устало потерла лоб. Да, она – дочь Евангелины Шене. Но чего Рене, и не только он, не мог понять, так это того, что она не обладала и десятой долей мастерства, силы и мужества своей матери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124