— С ними все в порядке? — быстро спросила та. На ее лице были написаны горе и забота. Она походила бы на портрет французской крестьянки девятнадцатого века, если бы не сверкающие очень белые зубы.
— Я ничего не могу сказать, пока не осмотрю их. Мне не хотелось бы быть грубой, но нельзя ли отложить все это до утра? Мои обычные часы приема — от рассвета до заката. — В стране, где не существовало часов, Бидж пришлось определять время именно так.
— Они не могут ждать.
— Ну хорошо. — Даже на Перекрестке приходилось считаться с прихотями клиентов. — Я осмотрю их сейчас. Ты хозяйка этих щенят?
— Нет, — ответила женщина гордо, почти высокомерно. Только тут Бидж с дрожью осознала, почему она показалась ей странной.
Но женщина уже вошла в коттедж, и Бидж оказалась отрезана от своей шали и ловилки под ней.
— Это мои дети, — отчетливо сказала гостья, сжимая плечо Бидж.
Глава 3
Волчата с интересом принялись обнюхивать все в комнате — самый маленький из них позади остальных. Бидж настороженно следила за ними и за женщиной. Оружие находилось вне ее досягаемости, и путь к двери был отрезан. Впрочем, в человеческой форме вир были не так опасны, как превратившись в волков, а трансформация требовала определенного времени и была для них достаточно болезненна; все это делало их не столь уж непобедимыми.
Но женщина могла быть не одна. На руке Бидж все еще краснел шрам после стычки с вир. И они имели привычку мучить свои жертвы, прежде чем убить, — перелом бедра у Дафни, похоже, был следствием того, что они загнали ее на скалу и заставили прыгнуть вниз.
Бидж оставалась неподвижной. Женщина посмотрела на нее и сказала без всякого выражения:
— Ты меня боишься.
— Мне приходилось сражаться с твоими соплеменниками. — Бидж показалось, что женщина знает об этом.
Женщина без улыбки долго смотрела в лицо Бидж, потом сказала, показывая на волчат:
— Осмотри их.
Бидж снова обратила внимание на ее зубы — белые, сверкающие, без изъяна: более белые и более здоровые, чем у самой Бидж после посещения дантиста. Девушка поежилась, вспомнив, почему зубы вир выглядят такими новенькими.
Волчата, дети вир, продолжали .носиться по комнате, обнюхивая теперь медицинскую аппаратуру. Особенно их заинтересовал операционный стол: как Бидж ни мыла его, он, вероятно, сохранил запах многих пациентов. Бидж медленно двинулась к ним. Не годится спешить или выказывать свой испуг. — А привести их завтра ты никак не можешь? Женщина резко помотала головой. Это движение напомнило Бидж (против ее воли) о собаке, трясущей в зубах игрушку.
— Осмотри их сейчас, — повторила женщина. И добавила слово, совершенно неожиданное в устах вир: — Пожалуйста.
— Хорошо.
Женщина повернулась к волчатам и резко скомандовала:
— Катя. Григор. Хорват.
Два больших щенка не обратили на нее никакого внимания, продолжая скакать и с визгом возиться друг с другом.
— Хорват! — повторила женщина. Третий волчонок, самый маленький, подбежал к ней и остановился у ног женщины, с любопытством глядя на Бидж.
Девушка осторожно опустилась на колени. Волчонок остался на месте.
— Привет, малыш, — тихо сказала Бидж и протянула к нему руку, готовая отдернуть ее, если щенок попробует укусить.
Волчонок обнюхал руку, потом осторожно лизнул, потом ухватил острыми как иголки зубами и стал тянуть к себе. Играл он гораздо менее агрессивно, чем другие волчата.
— Они из одного помета?
— Все они, — кивнула женщина. То, как она произнесла «все», заставило Бидж поднять на нее глаза.
— И это весь помет? Все твои дети? — Бидж смутно представляла себе, сколько бывает волчат в помете, но ей казалось, что определенно больше трех. Если только…
— Это твой первый помет?.. Прости меня, это были твои первые роды?
— Нет. У меня было еще восемь детей. Теперь все мертвы.
Бидж решила дальше ее не расспрашивать на эту тему.
— Ты рожала как волк или как человек?
— Как вир, — вызывающе ответила та. — Но с шерстью.
Бидж увидела на лице женщины смесь стыда и вызова.
— Женщины обычно рожают за раз одного ребенка, реже двух и уж совсем редко трех или больше.
— Вир рожают пятерых, иногда шестерых. Бидж очень не хотелось спрашивать, но нужно было знать:
— А в этот раз были еще?
Пальцы женщины беспокойно зашевелились.
— Да. Трое родились мертвыми.
Бидж сделала медленный глубокий вдох. Даже за время своего пребывания на Перекрестке она успела понять, что те знания по тератологииnote 3 и анормальному развитию плода, которые она получила в колледже, здесь чаще всего не нужны: этот мир сам излечивал большинство отклонений такого рода.
— Что было… Какие они были?
— Слишком маленькие. — В голосе женщины прозвучала такая боль, что Бидж почти воочию увидела их: подобных новорожденных ветеринары-животноводы неодобрительно называют «нежизнеспособные детеныши», как будто малыши сами виноваты в том, что не имеют достаточного веса. Чтобы жить, нужна плоть.
После минуты молчания Бидж спросила:
— И что ты сделала?
— Выкопала яму. — Только стиснутые побелевшие пальцы выдавали чувства женщины.
— Прости меня, — сказала Бидж мягко, но получила в ответ только высокомерный равнодушный взгляд. Вир никогда не просят прощения и никогда не нуждаются в сочувствии.
— Ты хочешь, чтобы я осмотрела тебя тоже? Если ты превратишься в волчицу… трансформируешься в свою другую форму… я, возможно, смогу выяснить, что было не в порядке.
— Нет! — Это прозвучало как отрывистый лай. — Нет. Я знаю, в чем дело. Я была… больна. — Она явно испытывала глубокий стыд.
— Ты… — Теперь Бидж вспомнила. — Ты Гредия.
— Да. — Глаза женщины были опущены, лицо мрачно, как будто она предпочла бы быть кем-то другим.
Бидж с чувством бессилия посмотрела на свою шаль, под которой у двери лежала ловилка, — не дотянуться…
Гредию она видела дважды. Один раз та, вместе с другими вир в человеческом облике, развлекалась тем, что мучила кошку-цветочницу. Студенты вмешались, и Бидж, когда Гредия начала превращаться в волчицу и была еще беспомощна, пригрозила убить ее.
В другой раз это было во время битвы с Морганой; злодейка ради своих целей превратила в наркоманов многих вир, потому что иначе не могла подчинить их своей воле: вир были одним из немногих видов, способных провести армию Морганы на Перекресток. Гредия и ее соплеменники-волки едва не убили тогда Бидж и других студентов, защищавших от Морганы Книгу Странных Путей.
Теперь перед глазами Бидж отчетливо встал финал той битвы: Гредия, покрытая потом после трансформации, с широко открытым ртом, страдая от ломки, воет, узнав, что не получит больше морфия.
Гредия заколебалась, борясь с собой, и наконец выдавила:
— Эта женщина Моргана…
— Скрылась, — честно ответила Бидж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117