— На помощь!
Вопль отчаянья прорезал лесной воздух. Прутик вскочил и огляделся.
— На помощь! — Нет, это было не эхо. Зов шел откуда-то слева.
Не задумываясь, Прутик бросился в том направлении. В следующий момент он остановился. А что если это ловушка? Он вспомнил рассказ Тунтума о троллях, которых притворными криками о помощи заманивает в лес жуткое чудовище по прозвищу Тесак, у которого сорок острых как бритва когтей. Он похож на упавшее дерево, пока случайно не наступишь на него. Тогда он вонзает свои когти в жертву и крепко стискивает ее, пока труп не начинает разлагаться и гнить, потому что эта мерзкая тварь питается только падалью.
— Ради бога, помогите хоть кто-нибудь! — позвал тот же голос, но на этот раз не так громко.
Прутик не мог больше делать вид, что он не слышит отчаянной мольбы о помощи. Он вытащил нож — как раз для таких случаев — и направился туда, откуда доносился голос. Не прошел он и двадцати шагов, как наткнулся на что-то торчащее из-под похожего на губную гармошку поющего куста.
— Эй, ты! — завопил кто-то.
Сначала Прутик увидел пару ног. Тот, кому они принадлежали, сел и гневно уставился на Прутика.
— Слушай ты, осел! — воскликнул он.
— Извините, я… — начал Прутик.
— Ну чего ты на меня уставился? — перебил мальчика незнакомец. — Это невежливо.
— Извините, я… — повторил Прутик. Незнакомец был прав: Прутик действительно смотрел на него во все глаза. Луч лунного света падал на мальчика, освещая его румяно-красное лицо, полыхающие, как огонь, рыжие волосы и двухрядное ожерелье из зубов диких зверей. Его вид поразил Прутика.
— Ты — душегубец? — спросил он.
Действительно, из-за своей кроваво-красной наружности душегубцы выглядели весьма свирепо, а голоса их звучали грубо. Рассказывали, что многие поколения душегубцев проливали чужую кровь, и она навеки впиталась в их поры и окрасила алым волосы. Тем не менее душегубцы были довольно мирным народцем: они промышляли охотой на волооков и разводили ежеобразов.
Племя душегубцев было ближайшими соседями лесных троллей. Они вместе занимались торговлей — продавали резные поделки из дерева и плетеные корзинки. Однако и лесные тролли, и все прочие обитатели Дремучих Лесов испытывали к душегубцам неприязнь. Душегубцы были, как выражалась Спельда, «на дне колодца». Мясники. Никому не хотелось общаться с теми, у кого не только руки, но и все тело вечно было в крови.
— Ты кто, — спросил Прутик с недоверием, — душегубец?
— А если да, то что? — защищаясь, ответил паренек.
— Меня зовут Прутик, — представился мальчик, подумав, что не следует быть чересчур щепетильным в знакомствах, если ты потерялся в лесу.
Паренек слегка прикоснулся ко лбу в знак приветствия и кивнул:
— А меня — Хрящик. Пожалуйста, помоги мне добраться домой, до моей деревни. Я не могу идти. Посмотри! — И он указал на свою правую ногу.
Прутик увидел шесть или семь ярко-красных точек на пятке. Вся нога раздулась вдвое. Опухоль росла на глазах: пока Прутик рассматривал ранки, ногу разнесло еще больше.
— Что с тобой случилось?
— Это… Это…
Прутик понял, что паренек неотрывно смотрит на кого-то за его спиной. Он услышал злобное шипение и обернулся. Там, извиваясь в ладони от земли, парила самая мерзкая из всех тварей, которых доводилось Прутику видеть.
Существо это было длинное, с бугристой кожей, и его склизкое зеленоватое тело призрачно светилось в молочном лунном свете. Вдоль всего тела тянулись набухшие желтые отверстия, из которых сочилась прозрачная жидкость. Изгибаясь и корчась, гнусная тварь пялилась на Прутика холодными глазищами.
— Кто это? — шепотом спросил он у Хрящика.
— Реющий червь, — отвечал он. — Постарайся, чтобы он тебя не укусил.
— Я ему не дамся, — храбро ответил Прутик, потянувшись за именным ножом. Но ножа не было. — Где мой нож? — закричал мальчик. — Мой именной нож!
И тут Прутик сообразил: оружие было у него в руке, когда он споткнулся о ноги Хрящика. Должно быть, нож упал на землю.
Испуганный до полусмерти, Прутик не мог оторвать глаз от чудовища даже на миг. Чудище продолжало извиваться. Шипение исходило не из пасти, а из отверстий, расположенных в несколько рядов вдоль его брюха. Струи, выходившие из этих воздуховодов, позволяли червяку держаться над землей.
Тварь приблизилась к Прутику, и мальчик неотрывно стал смотреть прямо в отверстую пасть. У этого гнусного создания были шероховатые губы и ряд гибких, постоянно шевелившихся усиков. Внезапно червь раскрыл рот.
Прутик в ужасе отпрянул. Из пасти чудовища высунулось множество щупальцев с. присосками, и с каждой капала ядовитая слюна. Мерзкая тварь разинула пасть пошире, и щупальца, яростно извиваясь, выдвинулись вперед.
— Нож, — пробормотал Прутик, обращаясь к душегубцу. — Найди мой нож. — Он слышал, как Хрящик шарит руками в сухой листве.
— Я попытаюсь…. — прошептал он. — Нет, не могу найти… Ага! Вот он!
— Давай! — в отчаянье крикнул Прутик. Реющий червь подрагивал в воздухе, готовясь к атаке.
Прутик протянул руку за ножом.
— Скорее! — торопил Прутик душегубца.
— Держи! — прошептал Хрящик, и Прутик почувствовал знакомую костяную рукоять в своей ладони.
Реющий червь раскачивался в воздухе — то взад, то вперед, — извиваясь всем телом и мотая головой. Прутик застыл. И вдруг, безо всякого предупреждения, червь сделал бросок, широко разинув пасть, из которой тошнотворно пахло прогорклым жиром, и высунув до предела щупальца. Он метил в шею мальчика.
Прутик отпрянул. Реющий червь изменил направление и, развернувшись, налетел на мальчика с другой стороны. Прутик вновь отклонился в сторону. Чудище, зашипев, повисло в воздухе, затем, свернувшись кольцом, возобновило атаку.
На этот раз гнусная тварь целилась прямо в лицо. И вот в ту самую секунду, когда чудовище уже собиралось присосаться змеистыми щупальцами, мальчик уклонился и сам ударил червя. Нож вонзился в мягкое брюхо страшилища, пропоров ряд воздуховодов. Результат последовал незамедлительно: как проколотый надувной шарик, чудовище скукожилось и с громким треском — псссссссс — стало вращаться над землей. Затем раздался громкий хлопок тварь лопнула, и от нее остались только крохотные, осклизлые лоскутки желто-зеленой кожи, которые еще долго кружились над травой.
— Ура! — заревел Прутик, рассекая ножом воздух. — Я победил его! Реющего червя больше нет!
Пар вырывался у него изо рта. Ночь была промозглой, дул ледяной северный ветер. Но Прутик не чувствовал холода. Наоборот, ему даже стало жарко. Радость победы согрела его.
— Бобоги бде, — снова услышал он голос Хрящика, но на этот раз голос звучал как-то странно, словно душегубец говорил с набитым ртом.
— Сейчас, — отозвался Прутик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45