Ученый человек, не мы от сохи. А некичлива, без спесивости, говорит ласково так, проникновенно. — Украдкой смахнула вдовица благодарную слезу.
Последний совет особо к душе припал. — Надо, — решила про себя, — сегодня же эту методу на служанках опробовать. А то, как им не заказывай, а все норовят к первосвятейшему козлу под одеяло шастнуть. Поучим уму-разуму через пятки. Живая сметка вдовицына изобретательно подсказывала, расширяла пределы услышанного. — А по грехопричинному месту, а мешалкой, со всего маху мешалкой!
* * *
Генералу Зиберовичу адъютант подал пакет. Это должно было быть сообщение из ООП-9Х, переданное агентом Приходько, кроличьей, как шутили заглаза шефа, почтой. По адьютантской физиономии Зиберович догадался, что ожидает его новый сюрприз. Так оно и вышло. Пересланная бумага, отнюдь, не являлась докладом полевого агента. В ней значилось: "Уважаемый генерал Зиберович. Как Вы догадываетесь, каковое обращение просто дань традиции и ничего больше. УБЕДИТЕЛЬНО прошу Вас, переслать прилагаемые документы моему брату Джулиусу Мондуэлу младшему, а потом, передать мне, известным нам способом, от брата посылку. Заранее благодарен.
Стилл Иг. Мондуэл.
PS Кролика можете не высылать.
Сигмонд.
— Ах ты, вислоухий! Ах, наглец бесхвостый! — Но жирно выделенное «УБЕДИТЕЛЬНО», убеждало. — Ладно, — решил генерал, — можно и передать, — и отдал распоряжение. Потом еще раз посмотрел на письмо, вернее на последнюю подпись, недовольно хмыкнул, откинулся на спинку кресла, побарабанил пальцами по столу.
Вечером он довольно рано оставил службу. Придя домой, торопливо выпил рюмку коньяку и направился в кабинет д-ра Аматора. Открыл тексты «Песни о нечестивом рыцаре Сигмонде», открыл и экспертизу этих текстов. Читал нахмурившись, а закончив, насупился еще больше. Захлопнул научный отчет, повертел в руках и выбросил в мусорную корзину. Потом отправил туда же и самую Песнь.
Да, целая толпа квалифицированных специалистов была неправа, а он, д-р Аматор прав. Но облегчения это не принесло. Всю ночь ему снился гадостный сон. Толпы неприлично жирных кроликов разгуливали по секретному департаменту и гадили на его генеральский стол. Проснулся Зиберович разбитым, в настроении для его сотрудников и всего миропорядка угрожающем.
* * *
А несколько дней, (или веков?) спустя (раньше?) в храме Кролика-Предтечи на алтаре возникла красочная коробка. На ней сидел неизменный кролик. В коробочке, на радость Гильды, оказался упакованный, в свежей заводской смазке чешуйчатый панцирь с широкими, блестящими нараменниками. К нему прилагались поножи и наручи, боевые перчатки, сапожки и овальный щит, с таким устройством держателей, что не снимая его, можно стрелять из лука. Лежал в посылке и лук, с ним колчан, полный стрел, и целый мешочек запасных наконечников. Наконечники эти, Стиллова изобретения, трехгранные и крутящиеся к тому же, как те, что и у Сигмонда были.
Прилагалась и разная амуниция — наборный пояс, перевязи и прочее. Лежал, отдельно упакованный меч, на манер витязевых заплечных и два кинжала. В отдельной коробке хранился изящный шлем, легкий, удобный, для красоты с соколиными крыльями по обеим бокам. Гильда была в полном восторге. Одела брони, они сидели на ней как влитые — хорошо Сигмонд снял мерку. Вертелась егозой перед зеркалом, и с боку на себя смотрела и с другого. Ах, хороши доспехи!
Разве, смущала ее, правда, легкость брони. Шлем прекрасен, спору нет, да прочен, ли?
Сигмонд посмеивался. Снял шлем с головы подруги, поставил на стол. Взял у своего гридня меч. Хороший меч, варяжскими мастерами кованный. Размахнулся.
— Ой, не надо! Порубишь!
— А вот мы и проверим. Зачем такой шлем нужен, если перерубится.
— И со всею недюжинной силой опустил тяжелый стальной клинок на изящный шелом. Хряснула сталь и раскололась булатное лезвие пополам.
Охнула Гильда. Недоверчиво взяла шлем, покрутила в руках. Искала следы удара, ничего, даже маленькой царапины не высмотрела. Поглядела на обломки меча, подивилась и, не удержавшись, кинулась, расцеловала Сигмонда, такой удивительный подарок ей сделавшего.
Глава 5. Локимен
В центральном офисе Объединенных Штабов АСД происходила грандиозная конференция на уровне глав военных ведомств держав Альянса. Такого стечения высокопоставленных государственных деятелей Брюссель не видел со времен печально знаменитого Какадуского кризиса. Солидно урча ролс-ройсовскими двигателями, по старательно спланированной зеленой волне, подкатывали правительственные кортежи. Длинные, размером с автобус, черные лимузины, в окружении мотоциклетного эскорта и полицейских машин, с включенными сиренами и мигалками, стекались к серой громоздкости демократического начала мироустройства.
К радости местных бюргеров и толп приезжих туристов монотонность черных потоков нет-нет, да и разбавлялась делегациями стран, приверженных к традиционным национальным формам представительства. Под бравурные звуки строевых блюзов маршировали полковые музыканты с капельмейстером во главе и шеренги девиц с максимумом ног при минимуме платьев, но в киверах, эполетах и аксельбантах. Здоровенные нигрилы волокли огромный воздушный шар, выполненный в форме славного герба Северо-Американской Лиги. Надувной индюк гордо реял над ликующими толпами.
Первого маршала Российской империи сопровождали в конном строю чубатые молодцы в лихо заломленных фуражках, галифе с широченными лампасами, и с гранатометами в руках. С воздуха делегацию прикрывала эскадрилья реактивных истребителей-штурмовиков. Сам маршал ехал верхом на танке. Это было тем более достопримечательно, что тут же на броне были установлены капельница, искусственная почка и другие хитрые медицинские аппараты. При этом геройский командир стоически держал свою подагрическую руку под козырек.
— Впрочем, — думал Зиберович, — маршалу, вероятно, сложнее эту руку опустить.
От рева авиационных двигателей бронированные стекла Объединенных Штабов дрожали. Генерал морщился и неодобрительно взирал на происходящую внизу кутерьму. Сам он приехал на малолитражке, по крайней мере так выглядел его девятисотсильный бронемобиль, к служебному подъезду и проник в здание не замеченный настырными фоторепортерами и головизорщиками, осаждающими парадный вход.
Огромный конференцзал был набит до отказа министрами, замминистрами, помминистрами, начальниками штабов, командующими различными родами войск и армейскими соединениями, адъютантами, порученцами, секретарями просто и секретарями-референтами, офицерами связи и бог знает кем еще. Сверкали погоны, звенели ордена, щелкали кейсы, скрипела форменная обувь, звенели телефоны. Председательствующий призвал к тишине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Последний совет особо к душе припал. — Надо, — решила про себя, — сегодня же эту методу на служанках опробовать. А то, как им не заказывай, а все норовят к первосвятейшему козлу под одеяло шастнуть. Поучим уму-разуму через пятки. Живая сметка вдовицына изобретательно подсказывала, расширяла пределы услышанного. — А по грехопричинному месту, а мешалкой, со всего маху мешалкой!
* * *
Генералу Зиберовичу адъютант подал пакет. Это должно было быть сообщение из ООП-9Х, переданное агентом Приходько, кроличьей, как шутили заглаза шефа, почтой. По адьютантской физиономии Зиберович догадался, что ожидает его новый сюрприз. Так оно и вышло. Пересланная бумага, отнюдь, не являлась докладом полевого агента. В ней значилось: "Уважаемый генерал Зиберович. Как Вы догадываетесь, каковое обращение просто дань традиции и ничего больше. УБЕДИТЕЛЬНО прошу Вас, переслать прилагаемые документы моему брату Джулиусу Мондуэлу младшему, а потом, передать мне, известным нам способом, от брата посылку. Заранее благодарен.
Стилл Иг. Мондуэл.
PS Кролика можете не высылать.
Сигмонд.
— Ах ты, вислоухий! Ах, наглец бесхвостый! — Но жирно выделенное «УБЕДИТЕЛЬНО», убеждало. — Ладно, — решил генерал, — можно и передать, — и отдал распоряжение. Потом еще раз посмотрел на письмо, вернее на последнюю подпись, недовольно хмыкнул, откинулся на спинку кресла, побарабанил пальцами по столу.
Вечером он довольно рано оставил службу. Придя домой, торопливо выпил рюмку коньяку и направился в кабинет д-ра Аматора. Открыл тексты «Песни о нечестивом рыцаре Сигмонде», открыл и экспертизу этих текстов. Читал нахмурившись, а закончив, насупился еще больше. Захлопнул научный отчет, повертел в руках и выбросил в мусорную корзину. Потом отправил туда же и самую Песнь.
Да, целая толпа квалифицированных специалистов была неправа, а он, д-р Аматор прав. Но облегчения это не принесло. Всю ночь ему снился гадостный сон. Толпы неприлично жирных кроликов разгуливали по секретному департаменту и гадили на его генеральский стол. Проснулся Зиберович разбитым, в настроении для его сотрудников и всего миропорядка угрожающем.
* * *
А несколько дней, (или веков?) спустя (раньше?) в храме Кролика-Предтечи на алтаре возникла красочная коробка. На ней сидел неизменный кролик. В коробочке, на радость Гильды, оказался упакованный, в свежей заводской смазке чешуйчатый панцирь с широкими, блестящими нараменниками. К нему прилагались поножи и наручи, боевые перчатки, сапожки и овальный щит, с таким устройством держателей, что не снимая его, можно стрелять из лука. Лежал в посылке и лук, с ним колчан, полный стрел, и целый мешочек запасных наконечников. Наконечники эти, Стиллова изобретения, трехгранные и крутящиеся к тому же, как те, что и у Сигмонда были.
Прилагалась и разная амуниция — наборный пояс, перевязи и прочее. Лежал, отдельно упакованный меч, на манер витязевых заплечных и два кинжала. В отдельной коробке хранился изящный шлем, легкий, удобный, для красоты с соколиными крыльями по обеим бокам. Гильда была в полном восторге. Одела брони, они сидели на ней как влитые — хорошо Сигмонд снял мерку. Вертелась егозой перед зеркалом, и с боку на себя смотрела и с другого. Ах, хороши доспехи!
Разве, смущала ее, правда, легкость брони. Шлем прекрасен, спору нет, да прочен, ли?
Сигмонд посмеивался. Снял шлем с головы подруги, поставил на стол. Взял у своего гридня меч. Хороший меч, варяжскими мастерами кованный. Размахнулся.
— Ой, не надо! Порубишь!
— А вот мы и проверим. Зачем такой шлем нужен, если перерубится.
— И со всею недюжинной силой опустил тяжелый стальной клинок на изящный шелом. Хряснула сталь и раскололась булатное лезвие пополам.
Охнула Гильда. Недоверчиво взяла шлем, покрутила в руках. Искала следы удара, ничего, даже маленькой царапины не высмотрела. Поглядела на обломки меча, подивилась и, не удержавшись, кинулась, расцеловала Сигмонда, такой удивительный подарок ей сделавшего.
Глава 5. Локимен
В центральном офисе Объединенных Штабов АСД происходила грандиозная конференция на уровне глав военных ведомств держав Альянса. Такого стечения высокопоставленных государственных деятелей Брюссель не видел со времен печально знаменитого Какадуского кризиса. Солидно урча ролс-ройсовскими двигателями, по старательно спланированной зеленой волне, подкатывали правительственные кортежи. Длинные, размером с автобус, черные лимузины, в окружении мотоциклетного эскорта и полицейских машин, с включенными сиренами и мигалками, стекались к серой громоздкости демократического начала мироустройства.
К радости местных бюргеров и толп приезжих туристов монотонность черных потоков нет-нет, да и разбавлялась делегациями стран, приверженных к традиционным национальным формам представительства. Под бравурные звуки строевых блюзов маршировали полковые музыканты с капельмейстером во главе и шеренги девиц с максимумом ног при минимуме платьев, но в киверах, эполетах и аксельбантах. Здоровенные нигрилы волокли огромный воздушный шар, выполненный в форме славного герба Северо-Американской Лиги. Надувной индюк гордо реял над ликующими толпами.
Первого маршала Российской империи сопровождали в конном строю чубатые молодцы в лихо заломленных фуражках, галифе с широченными лампасами, и с гранатометами в руках. С воздуха делегацию прикрывала эскадрилья реактивных истребителей-штурмовиков. Сам маршал ехал верхом на танке. Это было тем более достопримечательно, что тут же на броне были установлены капельница, искусственная почка и другие хитрые медицинские аппараты. При этом геройский командир стоически держал свою подагрическую руку под козырек.
— Впрочем, — думал Зиберович, — маршалу, вероятно, сложнее эту руку опустить.
От рева авиационных двигателей бронированные стекла Объединенных Штабов дрожали. Генерал морщился и неодобрительно взирал на происходящую внизу кутерьму. Сам он приехал на малолитражке, по крайней мере так выглядел его девятисотсильный бронемобиль, к служебному подъезду и проник в здание не замеченный настырными фоторепортерами и головизорщиками, осаждающими парадный вход.
Огромный конференцзал был набит до отказа министрами, замминистрами, помминистрами, начальниками штабов, командующими различными родами войск и армейскими соединениями, адъютантами, порученцами, секретарями просто и секретарями-референтами, офицерами связи и бог знает кем еще. Сверкали погоны, звенели ордена, щелкали кейсы, скрипела форменная обувь, звенели телефоны. Председательствующий призвал к тишине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78