ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– Местонахождение чего? – громко переспросил профессор, подаваясь вперед, насколько позволяли путы.
Захваченный такой реакцией врасплох, Адольф отступил на шаг от наморщившего лоб пленника.
– Меча Александра, – повторил он. – Вы похитили его из нью-йоркского музея «Метрополитен», и они хотят вернуть реликвию.
Сморгнув заливающий глаза пот, проф. Эйнштейн, прежде чем ответить, провел несколько раз языком по пересохшим губам.
– Так вот, значит, из-за чего вся эта заварушка? – разъярился он. – Из-за того проклятого чертова меча, который я выиграл в покер у немецкого Клуба исследователей? И вы вовсе не поклонник Бога Кальмара?
– Покер? – в замешательстве моргнул Адольф. – Заварушка? Бог Кальмар?
Расслабившись в кресле, профессор почувствовал, как по телу прошла волна облегчения.
– Неважно, старина. Значит, немцы похитили меч из музея «Метрополитен», и Нью-Йорк теперь хочет его вернуть? Прекрасно. Он ваш. Я передал его Королевскому военному музею Испании.
– Передал? – ошеломленно пискнул Адольф, выронив нож. Тот со стуком упал на пол и остался лежать там; от прожженного дерева поднималась тонкая струйка дыма.
– Ну, мне пришлось, – чуть пожал плечами проф. Эйнштейн. – Для моих исследований он был бесполезен. Меч этот оказался подделкой. Хорошая работа, но к Греции имеет такое же отношение, как лондонский чистильщик сапог.
В ярости Адольф сузил глаза в крохотные щелки.
– Ложь, – зарычал он, хватаясь за раскаленный штырь.
Раскаленное железо еще раз было приложено к голому телу, но на этот раз оставалось там намного дольше, и спальня наполнилась шипением и вонью горелого мяса. В конце концов проф. Эйнштейн не выдержал, и из его горла вырвался пронзительный крик боли, который, казалось, длился вечность.
– О, пожалуйста, кричите сколько угодно, не стесняйтесь, – жизнерадостно воскликнул Адольф, откладывая остывший нож и беря зазубренные ножницы. – Эта комната совершенно звуконепроницаема, и ваши крики слышно не дальше фута за этими окнами.
– В самом деле?
– Абсолютно, – усмехнулся Адольф, но затем задумался. Минуточку, ведь этот голос принадлежал вовсе не профессору.
Почти теряющий сознание от боли Эйнштейн пришел к тому же выводу и открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть самое прекрасное зрелище в своей жизни. Из дыры в стене за платяным шкафом появился высокий темноволосый мужчина с густыми черными усами. Лицо его было зачернено древесным углем, а в руках он держал отполированный арбалет, заряженный стрелой с острыми как бритва гранями наконечника.
Пробормотав проклятие, Адольф запустил лапу под медицинский халат и извлек на свет старомодный «Ньюарк-66», но в этот самый момент незнакомец выстрелил из арбалета. Стрела угодила Адольфу в горло, и колючий наконечник пронзил шею насквозь, выйдя с другой стороны. Из раны с обеих сторон брызнула горячая кровь, оставляя расплывающиеся малиновые пятна на белом халате. Спотыкаясь и отчаянно хватая ртом воздух, Адольф сделал шаг назад, наткнулся на шкаф, и в его тело вонзились еще две стрелы.
Он пытался что-то произнести, но из горла вырывалось лишь неразборчивое клокотание; Адольф содрогнулся и обмяк, но не упал на пол, так как стальные стрелы накрепко пригвоздили его к тяжелому предмету меблировки.
– Знай мы, что комната звуконепроницаема, воспользовались бы пистолетами, а не тратили время, доставая это, – извиняющимся тоном сказал темноволосый мужчина, махнув арбалетом.
Все еще в тумане от боли, проф. Эйнштейн попытался заговорить:
– Кто... – но, не закончив вопроса, захлебнулся в приступе сухого кашля.
Повесив арбалет за плечо, усатый итальянец удивленно моргнул.
– Ma don! Неужто не помните? Вы несколько лет назад вступили в нашу организацию и заключили ометру с моим кузеном Нунцио.
Ометра, клятва братства, которую дают на крови. Эйнштейн быстро пролистал огромный каталог своего мозга. Ну конечно – бойцы итальянского сопротивления, борющиеся за политическую свободу против жестокого и деспотичного правительства Сардинии. Как он мог про них забыть?
Вытащив из сапога тонкий нож, итальянец стал резать веревки.
– О вас в последнее время много спрашивали, – поведал он, быстро и осторожно перерезая веревки. – И спрашивали самые неожиданные люди. Когда вы прибыли в Рим, даже не задержавшись, чтобы навестить нас, мы решили понаблюдать за вашими передвижениями.
– Кто вы? – произнес проф. Эйнштейн.
Спрятав нож, темноволосый улыбнулся с мягким укором.
– Можете звать меня Гвидо.
– G-grazie.
Пожав плечами, Гвидо отбросил в сторону веревки и начал смазывать ожоги на груди и ухе профессора болеутоляющей мазью.
– Сперва мы подумали, может, у вас какое-то тайное свидание, – продолжал он, в то время как из дыры в стене полезли новые молодцы, вооруженные арбалетами. – Вы, англичане, такие странные в сексуальных делах. Но когда стало ясно, что к чему, мы как можно быстрей поспешили на помощь.
– Крайне п-признателен, – слабо улыбнулся профессор, застегивая жилет, чтобы не оставлять рубашку распахнутой. Прикосновения к волдырям причиняли боль, но это был такой пустяк по сравнению с тем, от чего его только что спасли. Кроме того, итальянцы могли бы расценить жалобы как признак слабости, и Гвидо потерял бы лицо. А оскорбить так своего спасителя было бы немыслимо.
В этот момент распахнулась дверь, и в спальню вошел мускулистый великан, габаритами почти что с лорда Карстерса.
– Padrone? – прогромыхал он, словно отдаленный гром.
Гвидо, как можно мягче, помог Эйнштейну встать.
– Да, Анжело? – спросил он, не оборачиваясь.
Анжело, поджав губы, задумчиво посмотрел на профессора.
– Мы поймали женщину, – сказал Анжело по-итальянски. – Ту, что одурманила нашего собрата. Она пыталась ускакать верхом.
– Вы ее убили? – отозвался Гвидо по-английски. Несколько озадаченный вопросом Анжело пригладил ухоженные волосы, а затем сделал утвердительный жест.
– Ну да, конечно, – сказал он по-английски. – Переодеть их нищими и бросить в реку?
– Si.
– Нет, – возразил на безупречном итальянском профессор, сжимая и разжимая кулаки, чтобы унять дрожь в руках. – Для всех нас будет лучше, если эти тела вообще никогда не найдут.
– Никогда? – Потирая челюсть тыльной стороной ладони, Гвидо кивнул. – Анжело, то новое здание, что хотят построить рядом с масляной лавкой твоего брата, – там уже начали фундамент?
– Si, padrone. Да. Вот даже прямо сейчас работают.
– О, это очень увлекательный процесс. Быть может, signora и ее друг не откажутся взглянуть на него поближе. Как всегда – наш привет и наилучшие пожелания десятнику и его бригаде.
– Будет сделано.
– Виоп! Хорошо.
Гвидо внимательно осмотрел повязку на ухе профессора и, похоже, остался доволен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96