Это Час Ноль.
Он помолчал.
– Сейчас Час Ноль.
Пять лиц повернулись к нему – только пять, потому что Макуэртер не шелохнулся. Пять недоуменных лиц. Мэри Олдин нарушила молчание.
– Вы полагаете, что смерть леди Трессилиан явилась кульминацией целой цепи событий?
– Нет, мисс Олдин, не смерть леди Трессилиан. Смерть леди Трессилиан была для убийцы лишь шагом на пути к основной цели. Убийство, о котором я говорю, – это убийство Одри Стрэндж.
Баттл услышал шумный вздох: у кого-то начинали сдавать нервы.
– Это преступление было задумано очень давно – скорее всего, прошлой зимой. Оно было продумано до мельчайших деталей и имело одну лишь цель – сделать так, чтобы Одри Стрэндж умерла мучительной смертью на виселице…
Эта хитроумная затея принадлежала человеку, который считал себя умнее всех. Убийцы, как правило, самонадеянны. Сначала нам подбрасывают несерьезные улики против Невила Стрэнджа, в полной уверенности, что мы разберемся, в чем тут дело. Однако, подбросив ложные улики один раз, преступник никак не ожидал, что мы сможем установить несостоятельность и новой серии улик. И все же, если подумать, все улики против Одри.
Стрэндж могли быть подтасованы. Орудие убийства с ее камина; ее перчатки – левая в крови, спрятанные в плюще под ее окном; следы ее пудры на внутренней стороне ворота пиджака и там же несколько ее волосков; отпечаток пальца, случайно оказавшийся на куске лейкопластыря, взятого в ее комнате. Даже удар, якобы нанесенный левшой.
И наконец, потрясающее свидетельство самой миссис Стрэндж – ее самооговор. Не думаю, чтобы кто-нибудь из вас (за исключением того, кто знает истину) верил в ее невиновность после того, как она вела себя в момент задержания. Она фактически признала свою вину, не так ли? Возможно, я бы и сам не поверил, что она невиновна, если бы не личный опыт… Меня прямо осенило, когда я смотрел и слушал ее – потому что, видите ли, я знал другую девушку, которая вела себя точно так же: признала вину, будучи невиновной. Глазами Одри Стрэндж на меня смотрела та девушка…
Но я обязан был исполнить свой долг. Я не забыл об этом. Полицейский должен руководствоваться фактами, а не чувствами. Признаться, в ту минуту я надеялся только на чудо, так как понимал, что больше ничто уже не спасет эту бедную женщину.
И чудо произошло. Оно свершилось!
Вдруг появился мистер Макуэртер со своим рассказом. – Баттл помедлил.
– Мистер Макуэртер, не могли бы вы повторить то, что рассказали мне наверху?
Макуэртер повернулся к ним. Он говорил короткими предложениями, убеждающими своей лаконичностью.
Он рассказал о том, как его сняли с утеса в январе прошлого года и о своем внезапно возникшем желании снова посетить это место.
Затем продолжал:
– Я поднялся туда в понедельник вечером и стоял крепко задумавшись. Было около одиннадцати. Я смотрел на дом над мысом, теперь я знаю, он называется Галлз Пойнт. – Немного помолчав, он снова заговорил:
– Из окна дома в море была опущена веревка. Я увидел человека, поднимающегося по этой веревке…
Когда до всех дошел смысл его слов, Мэри Олдин воскликнула:
– Так это все-таки был чужой? И это дело не имеет к нам никакого отношения. То был обычный грабитель! Я с самого начала знала это!
– Не спешите, – произнес Баттл. – Тот человек пришел с другого берега, он переплыл реку. Но кто-то в доме должен был приготовить для него веревку, значит, был кто-то и внутри. – Он со значением продолжил:
– И мы знаем человека, который был на другом берегу в тот вечер, человека, которого никто не видел между половиной одиннадцатого и четвертью двенадцатого и который мог сплавать туда и назад. Человека, у которого на этом берегу есть друг. – Он добавил:
– А, мистер Латимер?
Тэд сделал шаг назад и пронзительно выкрикнул:
– Но я не умею плавать! Это все знают. Кэй, скажи им, что я не умею плавать.
– Конечно, Тэд не умеет плавать, – растерянно подтвердила Кэй.
– В самом деле? – вежливо осведомился Баттл. Он двинулся вдоль катера. Тэд попятился. Последовало неловкое движение – и всплеск.
– Боже мой! – воскликнул Баттл с глубоким участием. – Мистер Латимер упал за борт. – И тут же схватил за руку Невила, который собирался прыгнуть в воду, и сжал ее как в тисках.
– Нет, нет, мистер Стрэндж. В этом нет необходимости. У меня тут два человека поблизости – рыбачат на лодке. – Баттл перегнулся через борт, всматриваясь в воду. – Действительно, – промолвил он с интересом, – он не умеет плавать. Ну вот все и в порядке. Они его вытащили. Я непременно извинюсь потом, но есть только один надежный способ проверить, умеет ли человек плавать, – это выбросить его за борт. Видите, мистер Стрэндж, я привык все тщательно проверять. Сначала я должен был исключить мистера Латимера. У мистера Ройда плохо действует рука, он не смог бы подняться по веревке на такую высоту.
Голос у Баттла стал мягким и вкрадчивым.
– Вот мы добрались и до вас, мистер Стрэндж. Отличный спортсмен, альпинист, пловец и прочее. Вы действительно переправились на пароме в половине одиннадцатого, но никто не сможет подтвердить, что видел вас в отеле Истерхед до четверти двенадцатого, то есть тогда, когда вы, по вашим словам, искали Латимера.
Резким движением Невил высвободил руку и, откинув голову назад, засмеялся.
– Так вы думаете, что это я переплыл через реку и взобрался по веревке…
– Которая, добавьте, свисала из вашего окна, – закончил Баттл.
– Убил леди Трессилиан и вернулся назад? Зачем бы я стал проделывать все эти невероятные трюки? И кто наставил мне этих улик-ловушек? Наверное, я сам?
– Именно так, – подтвердил Баттл. – Ловко было придумано.
– А зачем мне понадобилось убивать Камиллу Трессилиан?
– Не ее, – ответил Баттл. – Вам очень хотелось, чтобы повесили женщину, которая ушла от вас к другому. Вы ведь – э… не вполне уравновешенны психически и были таким с детства. Кстати, я узнал про ту историю с луком и стрелами. Любой, кто нанес вам обиду, должен быть наказан. И смерть не кажется вам чрезмерным наказанием. Но вы считали, что просто смерти недостаточно для Одри Стрэндж – вашей Одри, которую вы любили. Да, вы ее любили, пока ваша любовь не превратилась в ненависть. Вам хотелось придумать какую-то особую смерть, чтобы она была медленной и мучительной. И когда вы обдумывали это, вас нисколько не трогало то, что погибнет леди Трессилиан, которая была вам почти матерью.
Невил нетвердо возразил:
– Все ложь. Ложь. И я не сумасшедший. Я не сумасшедший. Все ложь…
В голосе Баттла послышалось презрение:
– Вас смертельно оскорбило то, что жена ушла к другому, так? Такой удар вашему самолюбию! Подумать только, вас бросили! Вы пытались утешить свою гордость, представив дело так, будто сами покинули ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Он помолчал.
– Сейчас Час Ноль.
Пять лиц повернулись к нему – только пять, потому что Макуэртер не шелохнулся. Пять недоуменных лиц. Мэри Олдин нарушила молчание.
– Вы полагаете, что смерть леди Трессилиан явилась кульминацией целой цепи событий?
– Нет, мисс Олдин, не смерть леди Трессилиан. Смерть леди Трессилиан была для убийцы лишь шагом на пути к основной цели. Убийство, о котором я говорю, – это убийство Одри Стрэндж.
Баттл услышал шумный вздох: у кого-то начинали сдавать нервы.
– Это преступление было задумано очень давно – скорее всего, прошлой зимой. Оно было продумано до мельчайших деталей и имело одну лишь цель – сделать так, чтобы Одри Стрэндж умерла мучительной смертью на виселице…
Эта хитроумная затея принадлежала человеку, который считал себя умнее всех. Убийцы, как правило, самонадеянны. Сначала нам подбрасывают несерьезные улики против Невила Стрэнджа, в полной уверенности, что мы разберемся, в чем тут дело. Однако, подбросив ложные улики один раз, преступник никак не ожидал, что мы сможем установить несостоятельность и новой серии улик. И все же, если подумать, все улики против Одри.
Стрэндж могли быть подтасованы. Орудие убийства с ее камина; ее перчатки – левая в крови, спрятанные в плюще под ее окном; следы ее пудры на внутренней стороне ворота пиджака и там же несколько ее волосков; отпечаток пальца, случайно оказавшийся на куске лейкопластыря, взятого в ее комнате. Даже удар, якобы нанесенный левшой.
И наконец, потрясающее свидетельство самой миссис Стрэндж – ее самооговор. Не думаю, чтобы кто-нибудь из вас (за исключением того, кто знает истину) верил в ее невиновность после того, как она вела себя в момент задержания. Она фактически признала свою вину, не так ли? Возможно, я бы и сам не поверил, что она невиновна, если бы не личный опыт… Меня прямо осенило, когда я смотрел и слушал ее – потому что, видите ли, я знал другую девушку, которая вела себя точно так же: признала вину, будучи невиновной. Глазами Одри Стрэндж на меня смотрела та девушка…
Но я обязан был исполнить свой долг. Я не забыл об этом. Полицейский должен руководствоваться фактами, а не чувствами. Признаться, в ту минуту я надеялся только на чудо, так как понимал, что больше ничто уже не спасет эту бедную женщину.
И чудо произошло. Оно свершилось!
Вдруг появился мистер Макуэртер со своим рассказом. – Баттл помедлил.
– Мистер Макуэртер, не могли бы вы повторить то, что рассказали мне наверху?
Макуэртер повернулся к ним. Он говорил короткими предложениями, убеждающими своей лаконичностью.
Он рассказал о том, как его сняли с утеса в январе прошлого года и о своем внезапно возникшем желании снова посетить это место.
Затем продолжал:
– Я поднялся туда в понедельник вечером и стоял крепко задумавшись. Было около одиннадцати. Я смотрел на дом над мысом, теперь я знаю, он называется Галлз Пойнт. – Немного помолчав, он снова заговорил:
– Из окна дома в море была опущена веревка. Я увидел человека, поднимающегося по этой веревке…
Когда до всех дошел смысл его слов, Мэри Олдин воскликнула:
– Так это все-таки был чужой? И это дело не имеет к нам никакого отношения. То был обычный грабитель! Я с самого начала знала это!
– Не спешите, – произнес Баттл. – Тот человек пришел с другого берега, он переплыл реку. Но кто-то в доме должен был приготовить для него веревку, значит, был кто-то и внутри. – Он со значением продолжил:
– И мы знаем человека, который был на другом берегу в тот вечер, человека, которого никто не видел между половиной одиннадцатого и четвертью двенадцатого и который мог сплавать туда и назад. Человека, у которого на этом берегу есть друг. – Он добавил:
– А, мистер Латимер?
Тэд сделал шаг назад и пронзительно выкрикнул:
– Но я не умею плавать! Это все знают. Кэй, скажи им, что я не умею плавать.
– Конечно, Тэд не умеет плавать, – растерянно подтвердила Кэй.
– В самом деле? – вежливо осведомился Баттл. Он двинулся вдоль катера. Тэд попятился. Последовало неловкое движение – и всплеск.
– Боже мой! – воскликнул Баттл с глубоким участием. – Мистер Латимер упал за борт. – И тут же схватил за руку Невила, который собирался прыгнуть в воду, и сжал ее как в тисках.
– Нет, нет, мистер Стрэндж. В этом нет необходимости. У меня тут два человека поблизости – рыбачат на лодке. – Баттл перегнулся через борт, всматриваясь в воду. – Действительно, – промолвил он с интересом, – он не умеет плавать. Ну вот все и в порядке. Они его вытащили. Я непременно извинюсь потом, но есть только один надежный способ проверить, умеет ли человек плавать, – это выбросить его за борт. Видите, мистер Стрэндж, я привык все тщательно проверять. Сначала я должен был исключить мистера Латимера. У мистера Ройда плохо действует рука, он не смог бы подняться по веревке на такую высоту.
Голос у Баттла стал мягким и вкрадчивым.
– Вот мы добрались и до вас, мистер Стрэндж. Отличный спортсмен, альпинист, пловец и прочее. Вы действительно переправились на пароме в половине одиннадцатого, но никто не сможет подтвердить, что видел вас в отеле Истерхед до четверти двенадцатого, то есть тогда, когда вы, по вашим словам, искали Латимера.
Резким движением Невил высвободил руку и, откинув голову назад, засмеялся.
– Так вы думаете, что это я переплыл через реку и взобрался по веревке…
– Которая, добавьте, свисала из вашего окна, – закончил Баттл.
– Убил леди Трессилиан и вернулся назад? Зачем бы я стал проделывать все эти невероятные трюки? И кто наставил мне этих улик-ловушек? Наверное, я сам?
– Именно так, – подтвердил Баттл. – Ловко было придумано.
– А зачем мне понадобилось убивать Камиллу Трессилиан?
– Не ее, – ответил Баттл. – Вам очень хотелось, чтобы повесили женщину, которая ушла от вас к другому. Вы ведь – э… не вполне уравновешенны психически и были таким с детства. Кстати, я узнал про ту историю с луком и стрелами. Любой, кто нанес вам обиду, должен быть наказан. И смерть не кажется вам чрезмерным наказанием. Но вы считали, что просто смерти недостаточно для Одри Стрэндж – вашей Одри, которую вы любили. Да, вы ее любили, пока ваша любовь не превратилась в ненависть. Вам хотелось придумать какую-то особую смерть, чтобы она была медленной и мучительной. И когда вы обдумывали это, вас нисколько не трогало то, что погибнет леди Трессилиан, которая была вам почти матерью.
Невил нетвердо возразил:
– Все ложь. Ложь. И я не сумасшедший. Я не сумасшедший. Все ложь…
В голосе Баттла послышалось презрение:
– Вас смертельно оскорбило то, что жена ушла к другому, так? Такой удар вашему самолюбию! Подумать только, вас бросили! Вы пытались утешить свою гордость, представив дело так, будто сами покинули ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50