.. А этот гараж, новый,
как раз вплотную подходил к очередному винегретному району, на
который нацелился Гек. Так что это могло быть предупреждение от
аборигенов. А может и иное что... В "каменных джунглях" не бывает
длительных статус кво -- всегда происходят подвижки, всегда
находится человек, или группа лиц, которые не желают знать
запретов и бросают вызов прежним порядкам... Изредка они
побеждают и устанавливают новый порядок -- на государственном
уровне это называется революцией...
В тот вечер Гусек получил деньги, ежемесячные десять тысяч на
"хозяйство", так денег при нем не нашли. Исчезла золотая цепочка,
пистолет, золотые часы, кожаная куртка, магнитола машинная,
насос, еще какая-то дребедень из гаражного хозяйства...
Разумеется, обо всем этом Гек полиции не сообщил -- ему было не
положено жаловаться в полицию ни по своим понятиям, ни даже по
местным гангстерским. Вместо этого Гек всю следующую неделю
настраивал паутину: приметы похищенного, включая серийный номер
магнитолы, сообщил всем, кого знал из ворующих, из барыг,
предупредил всех владельцев торговых точек на подведомственных
территориях, позвонил даже в Иневию, где у него возник контакт по
золотишку... Именно в Иневии и всплыл искомый след: барыга
сообщил, что купил хорошую золотую цепь и золотые часы,
подходящие по приметам и за треть цены -- видать, паленые... Гек
лично скатал на поезде туда, чтобы убедиться (часы сам ему дарил
на именины, да паспорт на них отдать поленился -- а теперь
пригодилось... Часы были те. Остальное было делом техники, хотя
попотеть пришлось: шутка ли -- в новом районе вычислить тех, кто
попадал под описание, сделанные скупщиком. Достоверно установили
одного -- белого, наркомана, ранее судимого за грабеж (сумочку
вырвал), а ныне перешедшего на героиновую розницу и мелкий рэкет.
Он, стало быть, и разбоями не брезгует -- порошок-то дорогой,
дважды в день по жилкам разгонять... Красный чуть не на смерть
запинал Бомбера (так парня звали по кличке), во время допроса, но
тот упрямо молчал. И только когда Гек, узнав о "трофее", лично
спустился в подвал и приступил к нему с вопросами -- дело пошло.
Красный был изгнан до утра домой -- с утра будет забот по
горло... Гек для начала отхватил парню топором поочередно все
пальцы на левой руке и только потом взялся спрашивать. Бомбер,
намертво привязанный к креслу, выл и матерился, со слезами на
глазах, понимая что пришел его смертный час, но в диком запале
все еще упорствовал. Его нельзя было по-настоящему уродовать до
поры, и Гек принялся за зубы: он вставил ему распорку в рот,
включил электродрель и стал методично сверлить, зуб за зубом.
Парень трясся как на электрическом стуле и дико кричал, пытаясь
что-то сказать, но Гек сделал вид, что увлекся и разворотил ему
семь нижних зубов с левой стороны, прежде чем его позвали в
другую "комнату", якобы к телефону. Как только он ушел, братья
Гнедые, Пер и Втор, ассистирующие на допросе, сокрушенно вздыхая,
дали Бомберу воды, переменили набухшую кровью повязку на культе,
и, пугливо озираясь на дверь, посочувствовали: похоже шеф в раж
входит, трудно будет остановить, с зубами покончит, за свою
любимую кастрацию примется. А потом, глядишь, на распиловочный
станок положит -- вдоль распиливать... Отрубленные пальцы и
разрушенная челюсть враз перестали казаться обезумевшему Бомберу
чем-то страшным на фоне предстоящего, и он решил вступить в
разговор -- что теперь терять, в конце-то концов, одному за всех
мучиться... Но Гек, вернувшись через пятнадцать минут, не слушая
его сбивчивых криков, опять включил дрель... Бомбер успел
напустить лужу под себя и даже обделался бы, но Гнедые
основательно приторочили его к креслу, так что было никак...
Только через два зуба Гек услышал "сердобольного" Втора и
согласился прерваться на минуту.
Бомбер, длинным рассказом своим, выторговал себе лишний кусочек
жизни без пыток... Гек, выслушав до конца, с четверть часа
наглядно инструктировал Пару Гнедых, как нужно действовать (сам
уже утомился его криками из вонючего рта) и только после этого
включил магнитофон на запись...
Ребята старались, подогреваемые чувством мести за своего кореша
Пита Гуська и внимательными взглядами Ларея: шеф -- мужик что
надо, но не дай бог навлечь на себя его немилость... Задумка была
еще раз провести весь допрос, но под запись и пытки. Однако идея
удалась лишь отчасти: примерно на середине допроса Бомбер стал
проваливаться в обмороки, а очнувшись, только верещал и умолял не
мучить его. Один из братьев действовал, а второй нашептывал в уши
очередные вопросы (чтобы его голос не записался)...
Истерзанный труп Бомбера, руки-ноги отдельно, выбросили на
рассвете под окна дансинга, где обычно проводила время компания
ублюдков -- друзей и подельников Бомбера. Всех четверых, на кого
указал Бомбер, взяли через двое суток вечером, без свидетелей, и
спустили в тот же подвал. Гугу Стопаря, черного, не наркомана,
того кто сбывал добычу в Иневии, скрутили на вокзале: подперли
бока стволами, пихнули в машину -- и сюда...
Впятером на одного -- тут они были героями, а в подвале уже,
связанные и беспомощные, они выглядели куда как скромнее: еще по
останкам Бомбера, приведшим в ужас всю округу, они догадались,
что наказание не за горами, и теперь умирали от страха заранее.
Пер Гнедой поставил им для затравки кассету с записью допроса --
его самого бил легкий озноб от этих нечеловеческих мольб и
рыданий, что уж говорить о тех, для кого сия запись
предназначалась... Двое сомлели в беспамятстве, двое мечтали
оглохнуть...
Прокрутили кассету дважды, практически с тем же успехом. Дальше
подвергать этих ублюдков пыткам не имело никакого смысла: Гек
приказал Красному, Перу Гнедому, Малышу и Китайцу, ребятам из
своего окружения, казнить этих четверых, каждому -- своего.
От прежних владельцев, из мясной лавки, в подвале оставалась
иссеченная, но вполне пригодная плаха, что и натолкнуло Гека на
способ казни. Его люди по очереди брали топор и -- куда денешься
-- взялись рубить. Втору Гнедому, единственному из подручных
Гека, такой подход показался справедливым: Бомбера он кончал,
теперь они пусть потрудятся...
И все преотлично справились, причем с первого удара, только
Малыша рвало до желчи от густого запаха крови. Однако и рвоту, и
кровь с кафельного пола и стен смывать было очень просто: шланг,
сточное отверстие -- все было в полном порядке, словно бы
помещение ждало возвращения старых хозяев.
Пленку уничтожили, тела утяжелили как следует и спустили в залив,
головы же, двое суток спустя, сложили горкой на месте трагедии с
Гуськом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
как раз вплотную подходил к очередному винегретному району, на
который нацелился Гек. Так что это могло быть предупреждение от
аборигенов. А может и иное что... В "каменных джунглях" не бывает
длительных статус кво -- всегда происходят подвижки, всегда
находится человек, или группа лиц, которые не желают знать
запретов и бросают вызов прежним порядкам... Изредка они
побеждают и устанавливают новый порядок -- на государственном
уровне это называется революцией...
В тот вечер Гусек получил деньги, ежемесячные десять тысяч на
"хозяйство", так денег при нем не нашли. Исчезла золотая цепочка,
пистолет, золотые часы, кожаная куртка, магнитола машинная,
насос, еще какая-то дребедень из гаражного хозяйства...
Разумеется, обо всем этом Гек полиции не сообщил -- ему было не
положено жаловаться в полицию ни по своим понятиям, ни даже по
местным гангстерским. Вместо этого Гек всю следующую неделю
настраивал паутину: приметы похищенного, включая серийный номер
магнитолы, сообщил всем, кого знал из ворующих, из барыг,
предупредил всех владельцев торговых точек на подведомственных
территориях, позвонил даже в Иневию, где у него возник контакт по
золотишку... Именно в Иневии и всплыл искомый след: барыга
сообщил, что купил хорошую золотую цепь и золотые часы,
подходящие по приметам и за треть цены -- видать, паленые... Гек
лично скатал на поезде туда, чтобы убедиться (часы сам ему дарил
на именины, да паспорт на них отдать поленился -- а теперь
пригодилось... Часы были те. Остальное было делом техники, хотя
попотеть пришлось: шутка ли -- в новом районе вычислить тех, кто
попадал под описание, сделанные скупщиком. Достоверно установили
одного -- белого, наркомана, ранее судимого за грабеж (сумочку
вырвал), а ныне перешедшего на героиновую розницу и мелкий рэкет.
Он, стало быть, и разбоями не брезгует -- порошок-то дорогой,
дважды в день по жилкам разгонять... Красный чуть не на смерть
запинал Бомбера (так парня звали по кличке), во время допроса, но
тот упрямо молчал. И только когда Гек, узнав о "трофее", лично
спустился в подвал и приступил к нему с вопросами -- дело пошло.
Красный был изгнан до утра домой -- с утра будет забот по
горло... Гек для начала отхватил парню топором поочередно все
пальцы на левой руке и только потом взялся спрашивать. Бомбер,
намертво привязанный к креслу, выл и матерился, со слезами на
глазах, понимая что пришел его смертный час, но в диком запале
все еще упорствовал. Его нельзя было по-настоящему уродовать до
поры, и Гек принялся за зубы: он вставил ему распорку в рот,
включил электродрель и стал методично сверлить, зуб за зубом.
Парень трясся как на электрическом стуле и дико кричал, пытаясь
что-то сказать, но Гек сделал вид, что увлекся и разворотил ему
семь нижних зубов с левой стороны, прежде чем его позвали в
другую "комнату", якобы к телефону. Как только он ушел, братья
Гнедые, Пер и Втор, ассистирующие на допросе, сокрушенно вздыхая,
дали Бомберу воды, переменили набухшую кровью повязку на культе,
и, пугливо озираясь на дверь, посочувствовали: похоже шеф в раж
входит, трудно будет остановить, с зубами покончит, за свою
любимую кастрацию примется. А потом, глядишь, на распиловочный
станок положит -- вдоль распиливать... Отрубленные пальцы и
разрушенная челюсть враз перестали казаться обезумевшему Бомберу
чем-то страшным на фоне предстоящего, и он решил вступить в
разговор -- что теперь терять, в конце-то концов, одному за всех
мучиться... Но Гек, вернувшись через пятнадцать минут, не слушая
его сбивчивых криков, опять включил дрель... Бомбер успел
напустить лужу под себя и даже обделался бы, но Гнедые
основательно приторочили его к креслу, так что было никак...
Только через два зуба Гек услышал "сердобольного" Втора и
согласился прерваться на минуту.
Бомбер, длинным рассказом своим, выторговал себе лишний кусочек
жизни без пыток... Гек, выслушав до конца, с четверть часа
наглядно инструктировал Пару Гнедых, как нужно действовать (сам
уже утомился его криками из вонючего рта) и только после этого
включил магнитофон на запись...
Ребята старались, подогреваемые чувством мести за своего кореша
Пита Гуська и внимательными взглядами Ларея: шеф -- мужик что
надо, но не дай бог навлечь на себя его немилость... Задумка была
еще раз провести весь допрос, но под запись и пытки. Однако идея
удалась лишь отчасти: примерно на середине допроса Бомбер стал
проваливаться в обмороки, а очнувшись, только верещал и умолял не
мучить его. Один из братьев действовал, а второй нашептывал в уши
очередные вопросы (чтобы его голос не записался)...
Истерзанный труп Бомбера, руки-ноги отдельно, выбросили на
рассвете под окна дансинга, где обычно проводила время компания
ублюдков -- друзей и подельников Бомбера. Всех четверых, на кого
указал Бомбер, взяли через двое суток вечером, без свидетелей, и
спустили в тот же подвал. Гугу Стопаря, черного, не наркомана,
того кто сбывал добычу в Иневии, скрутили на вокзале: подперли
бока стволами, пихнули в машину -- и сюда...
Впятером на одного -- тут они были героями, а в подвале уже,
связанные и беспомощные, они выглядели куда как скромнее: еще по
останкам Бомбера, приведшим в ужас всю округу, они догадались,
что наказание не за горами, и теперь умирали от страха заранее.
Пер Гнедой поставил им для затравки кассету с записью допроса --
его самого бил легкий озноб от этих нечеловеческих мольб и
рыданий, что уж говорить о тех, для кого сия запись
предназначалась... Двое сомлели в беспамятстве, двое мечтали
оглохнуть...
Прокрутили кассету дважды, практически с тем же успехом. Дальше
подвергать этих ублюдков пыткам не имело никакого смысла: Гек
приказал Красному, Перу Гнедому, Малышу и Китайцу, ребятам из
своего окружения, казнить этих четверых, каждому -- своего.
От прежних владельцев, из мясной лавки, в подвале оставалась
иссеченная, но вполне пригодная плаха, что и натолкнуло Гека на
способ казни. Его люди по очереди брали топор и -- куда денешься
-- взялись рубить. Втору Гнедому, единственному из подручных
Гека, такой подход показался справедливым: Бомбера он кончал,
теперь они пусть потрудятся...
И все преотлично справились, причем с первого удара, только
Малыша рвало до желчи от густого запаха крови. Однако и рвоту, и
кровь с кафельного пола и стен смывать было очень просто: шланг,
сточное отверстие -- все было в полном порядке, словно бы
помещение ждало возвращения старых хозяев.
Пленку уничтожили, тела утяжелили как следует и спустили в залив,
головы же, двое суток спустя, сложили горкой на месте трагедии с
Гуськом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129