.. А
таких цепочек, может, миллион надо в голове держать, да и то мало
будет...
Он ходко двигался знакомым маршрутом, боковым зрением подмечая
трассу под ногами и любой намек на шевеление: за эти годы он
попадал в переделки не более пяти раз: дважды -- крысы, один --
отравляющий подземный газ, один -- маньяк-садист, один -- обвал,
чуть было его не похоронивший...
...С маньяком все было буднично и противно: Гек издалека
возвращался малознакомым участком подземелья в свое логово и
вдруг услышал будто бы скулеж... Прислушался -- точно, откуда-то
с верхних ярусов... Верх-верх-вперед-вперед-лево-верх лево --
почти у самой поверхности -- свет из щелей деревянной двери,
плач, и смех -- подлый-преподлый, ликующий такой... Гек поглядел
в щель и пинком выбил дверь... (После, для себя он определил
случившееся как добрый поступок и гордился им втихомолку.)
Он не любил вспоминать тот пейзаж: три тельца в углу, без голов и
рук, а к стене напротив прикованы девчонка и мальчишка лет
десяти, еще живые. Девчонка уже тронулась умом, а парнишка был
наполовину седой. Как потом Гек прочитал в газетах тот маньяк был
не кто иной, как знаменитый Паук-Конфета (в легальной жизни
холостой сорокалетний слесарь-газовщик), загубивший не менее
тридцати детишек обоего пола. Трое суток он наслаждался, захватив
в плен компанию детей: каждые сутки замучивал одного ребенка на
глазах у других...
Конфета сумел схватить нож, типа кухонного и даже полоснул Гека
по плечу, прежде чем Гек его обезоружил. Гек не стал его убивать
сразу, только приковал к той же стене за руки и за ноги и
попросил подождать немного. После этого освободил, взял за руки
несчастных малышей и повел их к выходу. Девочка бормотала себе
под нос и хихикала, мальчишка молча сопел, однажды только
попросил попить. Гек вывел их на воздух ночью, во втором часу,
сознательно не запутывая следов -- не жалко, район чужой. В
ближайшей пустой ночной забегаловке он сунул бармену две
двадцатки, велел напоить и накормить детей, вызвать полицию и
скорую помощь. В соседнем дежурном магазинчике Гек, уже
откровенно спеша, приобрел портативный магнитофон и пару
кассет...
Через неделю кассету прослушали все причастные к следствию
чиновники Конторы, а также родители пострадавших, те кому
позволила это сделать нервная система. (Магнитофон и оставшуюся
кассету Гек захватил с собой, но они недолго прослужили ему --
техника отказала, не выдержав условий содержания и Геку пришлось
ее выбросить)
Гек рассчитал тогда, что у него есть два часа времени и выжал
максимум из того, чему научился за долгие годы: Конфета умолял
его под конец -- сжалиться и убить, но не мучить так... Гек
шептал ему на ухо, показывая на загубленных детишек, и продолжал
изощряться... В первый и последний раз в своей жизни он получил
удовольствие от пыток. Лицо и кончики пальцев Конфете он сохранил
в целости, кишки выпустил и размотал под конец, когда
почувствовал посторонние звуки наверху. (Мальчишка оказался
памятливым и толковым: не только сохранил разум, но привел
полицию на место и рассказал о случившемся)...
Газеты перевирали те события кто во что горазд, сходясь, впрочем,
в одном: с маньяком было покончено в его же изуверском стиле и
мститель пожелал остаться неизвестным.
Именно тогда, помучив и убив, Гек понял для себя, что нет
никакого смысла объяснять врагу, что тот нехороший: убей -- и
хватит с вас обоих...
ГЛАВА 7
Ах, ветер лета!
Лесной, веселый, теплый,
Он воли полон!

В "Коготке", в два часа ночи было непривычно многолюдно: за
сдвинутыми столами сидели все "основные" из банды Гека -- во
главе стола Эл Арбуз, рядом Тони Сторож, потом Гнедые, Малыш,
Китаец, Кубик, Сим-сим, Фант и другие ребята. Почти трое суток,
как исчез, никого не предупредив, Ларей и банда пребывала в
растерянности. Все были допрошены -- Фант, Гнедой Втор, видевший
его накануне (исчезновения) вечером, Стос, недавно назначенный
шофером вместо Фанта... Сторож провел осторожную беседу с
Малоуном -- нет, никто, ничего, никаких следов... Вокруг
"Коготка" дежурило почти три десятка вооруженных и оснащенных
следящей техникой членов банды, на случай внезапного налета со
стороны тех, кто быть может причастен к исчезновению Ларея...
Арбуз, захватив инициативу, в сотый раз теребил людей, пытаясь
найти хоть какие-нибудь следы -- тщетно. В данную минуту он
вырвался на полкорпуса вперед, по отношению к другим
предводителям, но понимал, что Тони, Малыш, да и Гнедые -- не
встанут под его начало -- уже сейчас кривятся и оскаливаются...
Да и черт с ними, такие крутые -- так пусть сами попробуют воз
везти, не жалко... Дурачье грызливое... Ну где же Ларей, мать
его... Все протухает прямо на глазах... Хорош предновогодний
подарочек!..
Резкий, настойчивый звонок в дверь заставил окружающих
вздрогнуть:
-Храм, глянь кто там?
Храм, адъютант Сторожа, посмотрел в перископ и торопливо стал
сбрасывать запоры с металлической двери. Голова его с выпученными
глазами вывернулась тем временем в сторону сидящих:
-Сам!
Запоздало прогудел зуммер на карманной рации, Арбуз приставил
трубку к уху и услышал от остолопов из наружной охраны то, о чем
уже догадался самостоятельно: Ларей!
Ларей, как всегда, резко выдвинулся из-за двери и стремительно
пошел вперед. Арбуз настолько обрадовался, что встретил его
взгляд без обычного холодка в ребрах.
-Шеф (Гек сощурился)... Ларей! Мы тут не знали что и думать...
Ты бы хоть предупредил кого... Мало ли...
Ларей был бледен и вроде бы похудел, в теплом свитере, несмотря
на теплынь, а на правой щеке его, от виска к самой шее тянулись
три параллельных борозды -- почти свежие царапины, впрочем не
глубокие и на вид пустячные.
-Некогда было. Привет, ребята. -- Наскоро поздоровался за руку с
каждым, даже Стоса не пропустил. -- На кухне есть что? Жрать хочу
-- как из пушки. Никак было не предупредить: в Иневию пришлось
по-тихому смотаться, только что с дороги, -- соврал Гек первое,
что пришло ему в голову. Соврал и с удивлением отметил, как
распахнулись глаза у Тони и вытянулась жирная физиономия у
Арбуза. Да еще они переглянулись, вроде как даже что-то поняли...
Интересно что? (А вот что: по всем столичным газетам жевалась
очередная сенсация века: в Иневии третьего дня при неясных
обстоятельствах покончил с собой -- выбросился из собственных
апартаментов на верхнем этаже небоскреба -- крупнейший
независимый золотопромышленник Бабилона Марио Даглас. Следствие
терялось в попытках найти более-менее рабочую версию, масс-медиа
вывалили их на прилавок более сотни -- на все вкусы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129