.. Стоп!
-Джим! Спишь?
-Нет, чего тебе?
-Ботва. Стричь надо. Мойка есть?
-А точно, я и не подумал. Есть, но маленький обломок.
-Ладно, у меня есть (Гек, после вановской "академии", всегда
носил с собой лезвие безопасной бритвы, листок бумаги, моточек
ниток без шпули, иголку и тому подобную дребедень, включая
карандашный грифель, компактно упакованные и заначенные в
подходящие элементы одежды). Сначала срежь, потом добреем...
Управились часа за полтора. Гек смочил воспаленную кожу под
краном, голову сразу защипало в порезанных местах. Джим тем
временем собрал клочки волос и спустил их унитаз. Сокамерники
либо спали, либо благоразумно решили не проявлять любопытства.
Пришло утро. С ним побудка и завтрак. Дальнейший ход зависел от
везения.
Брякнула форточка, в ней показался глаз тягуна. Камера притихла,
чтобы не пропустить шепот надзирателя:
-Буква Гж? -- Гек с досадой подпихнул зазевавшегося Джима.
-Гуэрра, -- откликнулся тот вполголоса.
-Имя?
-Томас.
-С вещами. Приготовиться. Выходи...
Морок ли навалился на тюремщиков, или скандала с банком,
трясущимся за своих клиентов, они убоялись... К тому же пастора
явилась вызволять без малого рота визгливых и бесстрашных старух.
Операторша, привезенная для опознания, с трудом, а все же
признала и служителя Господня, и Гековские костюм с кепкой. Перед
обоими извинились, вернули шнурки, ремни, галстуки и отпустили,
внушительно напомнив им о государственных интересах и
порекомендовав молчать о случившемся.
К обеду Гек точно знал, что идиотский по своей сути побег --
удался на все сто. Иначе камеру давно бы уже на уши поставили. А
тихо, даже кормят... Поскольку Гек не мог заранее всерьез
рассчитывать на такой удивительный исход, ему пришлось думать --
куда двигаться дальше, коли первая половина так неожиданно, пусть
и приятно, удалась.
Он с отвращением похлебал баланду, успевшую остыть, пока ее
развозили по другим камерам, уловив недоуменные поглядывания
сокамерников, все же не посчитал нужным общаться с ними и
объяснять метаморфозы.
Через час после обеда тягловый сунул губы в форточку и вызвал на
букву Ф, то есть Джеймса Фолка, за которого отозвался Гек. Гек
помнил, что "его" должны везти на допрос в Генеральную
прокуратуру, как особо важную птицу.
Все вчерашние служивые уже сменились с дежурства, вероятность,
что Гека разоблачат по пути была минимальна. Никому и в голову не
приходило, что кто-то захочет примерить на себя подрасстрельный
венец, или, по крайней мере, получить статью за содействие в
побеге. "Как бы их удар не хватил, когда они меня увидят" -- Геку
почти не терпелось посмотреть на немую сцену впереди. Однако
здравый смысл возобладал и уже в "воронке" Гек взялся воплощать
наскоро перекроенный план действий.
Он ехал один, если не считать шофера в кабине и двух охранников
-- в кабине и рядом, в кунге, но за решеткой-перегородкой. На
Геке были наручники со специальной дополнительной цепью,
прикрепленной к скобе, которая, в свою очередь, была приварена к
металлическому полу.
Гек без особых мучений поочередно освободил руки из наручников,
кратким и энергичным массажем унял боль во вправленных на место
суставах и попросил у распустившего слюни конвойного купить ему
пачку сигарет "без сдачи". Дело обычное. Конвойные -- очень мало
получают за свою службу и не видят ничего зазорного в том, чтобы
слегка скрасить сидельцу его незавидную участь. За деньги,
разумеется.
Конвойный отпер решетку и полез внутрь, чтобы достать из
указанного верхнего кармана десятку. Гек держал освобожденные
руки между коленей, конвойный почему-то не ждал подвоха и
вырубился прежде, чем увидел купюру. Чтобы навести тень на
плетень, Гек порвал металлическую цепь, пусть, мол, думают, что и
как. Физической силой он был отнюдь не обделен, но по тупому, "в
лоб", с толстой цепью даже ему было бы не справиться. Патрик
научил его, как применить правило рычага в подобном случае,
когда, провернув цепь "улиткой", цепляешь звеном за звено на
излом и резко дергаешь. Сила и сноровка при этом требуются,
безусловно, однако слоном быть не обязательно. Такие штуки
способен проделать любой силач из цирковых, вызывая при этом
неизменное восхищение публики.
На первом же перекрестке Гек ударом ноги высадил заднюю дверцу,
выпрыгнул из машины и таким образом сбежал, захватив с собою цепь
(для понта).
Визг тормозов, крики, выстрелы, все это осталось позади. Гека
окружал мирный осенний Бабилон, с лужицами, облаками, солнечными
зайчиками на пожухлой листве. Не верилось, что по городу началась
облава, тем не менее так оно было на самом деле и Гек торопился
на Яхтенную, с ближайшей "пещерой" под ней, где можно было
спокойно отсидеться денек-другой.
Однако уже к вечеру Гек в очередной раз все перерешил.
Существовало два варианта, которые следовало учесть, в
зависимости от того -- поймают в ближайшее время истинного Джима
или не поймают, но тут уж -- как будет, так и будет.
Гек решился на очень черную шуточку -- сдаться властям и
легализоваться через отсидку. Срок он поднимет за содействие
побегу, либо за фальшивые документы, что даст максимум -- пару
лет, а то и год. Имя и фамилию он придумает любое, происхождение
возьмет Магиддское, стандартное для бродяг и непознанщиков, пусть
ищут и сверяют. Главное, чтобы его пальчики на самом деле исчезли
из картотеки, как обещано было еще Дядей Джеймсом. Это, в общем,
терпимо будет. Да и год впустую не пройдет -- связи нарастут, то
да се...
Геку ни разу не приходила в голову простая мысль о том, что
честная, мирная, размеренная жизнь почему-то никак не дается ему
в руки, либо теряет свою привлекательность при сколько-нибудь
длительном, неделю превышающем, пользовании.
Весь кругозор его, все интересы крутились возле потребностей и
целей животного мира, класса хищников. Пожрать, потрахаться,
поспать, доказать свое я, убежать, догнать, урвать добычу... Это
хорошо было видно со стороны -- но не было никого в той стороне,
чтобы раскрыть Геку глаза. Это было вполне объяснимо для тех, кто
знал его прошлую жизнь, но не было живых свидетелей той его
жизни. Другой человек выбрал бы другой путь, потому что этого
человека выбрала бы другая судьба.
Однако и хищник предпочитает луга с жирными стадами, но не клетку
в зоопарке и не охотничий капкан. Хищник будет убивать от голода
и жрать в три горла, пока еда имеется. Он будет убивать из
озорства, но не станет добровольно отказываться от воли, добычи и
жратвы. Он сожрет своих детенышей, но не откажется от самки, пока
здоров и в силе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
-Джим! Спишь?
-Нет, чего тебе?
-Ботва. Стричь надо. Мойка есть?
-А точно, я и не подумал. Есть, но маленький обломок.
-Ладно, у меня есть (Гек, после вановской "академии", всегда
носил с собой лезвие безопасной бритвы, листок бумаги, моточек
ниток без шпули, иголку и тому подобную дребедень, включая
карандашный грифель, компактно упакованные и заначенные в
подходящие элементы одежды). Сначала срежь, потом добреем...
Управились часа за полтора. Гек смочил воспаленную кожу под
краном, голову сразу защипало в порезанных местах. Джим тем
временем собрал клочки волос и спустил их унитаз. Сокамерники
либо спали, либо благоразумно решили не проявлять любопытства.
Пришло утро. С ним побудка и завтрак. Дальнейший ход зависел от
везения.
Брякнула форточка, в ней показался глаз тягуна. Камера притихла,
чтобы не пропустить шепот надзирателя:
-Буква Гж? -- Гек с досадой подпихнул зазевавшегося Джима.
-Гуэрра, -- откликнулся тот вполголоса.
-Имя?
-Томас.
-С вещами. Приготовиться. Выходи...
Морок ли навалился на тюремщиков, или скандала с банком,
трясущимся за своих клиентов, они убоялись... К тому же пастора
явилась вызволять без малого рота визгливых и бесстрашных старух.
Операторша, привезенная для опознания, с трудом, а все же
признала и служителя Господня, и Гековские костюм с кепкой. Перед
обоими извинились, вернули шнурки, ремни, галстуки и отпустили,
внушительно напомнив им о государственных интересах и
порекомендовав молчать о случившемся.
К обеду Гек точно знал, что идиотский по своей сути побег --
удался на все сто. Иначе камеру давно бы уже на уши поставили. А
тихо, даже кормят... Поскольку Гек не мог заранее всерьез
рассчитывать на такой удивительный исход, ему пришлось думать --
куда двигаться дальше, коли первая половина так неожиданно, пусть
и приятно, удалась.
Он с отвращением похлебал баланду, успевшую остыть, пока ее
развозили по другим камерам, уловив недоуменные поглядывания
сокамерников, все же не посчитал нужным общаться с ними и
объяснять метаморфозы.
Через час после обеда тягловый сунул губы в форточку и вызвал на
букву Ф, то есть Джеймса Фолка, за которого отозвался Гек. Гек
помнил, что "его" должны везти на допрос в Генеральную
прокуратуру, как особо важную птицу.
Все вчерашние служивые уже сменились с дежурства, вероятность,
что Гека разоблачат по пути была минимальна. Никому и в голову не
приходило, что кто-то захочет примерить на себя подрасстрельный
венец, или, по крайней мере, получить статью за содействие в
побеге. "Как бы их удар не хватил, когда они меня увидят" -- Геку
почти не терпелось посмотреть на немую сцену впереди. Однако
здравый смысл возобладал и уже в "воронке" Гек взялся воплощать
наскоро перекроенный план действий.
Он ехал один, если не считать шофера в кабине и двух охранников
-- в кабине и рядом, в кунге, но за решеткой-перегородкой. На
Геке были наручники со специальной дополнительной цепью,
прикрепленной к скобе, которая, в свою очередь, была приварена к
металлическому полу.
Гек без особых мучений поочередно освободил руки из наручников,
кратким и энергичным массажем унял боль во вправленных на место
суставах и попросил у распустившего слюни конвойного купить ему
пачку сигарет "без сдачи". Дело обычное. Конвойные -- очень мало
получают за свою службу и не видят ничего зазорного в том, чтобы
слегка скрасить сидельцу его незавидную участь. За деньги,
разумеется.
Конвойный отпер решетку и полез внутрь, чтобы достать из
указанного верхнего кармана десятку. Гек держал освобожденные
руки между коленей, конвойный почему-то не ждал подвоха и
вырубился прежде, чем увидел купюру. Чтобы навести тень на
плетень, Гек порвал металлическую цепь, пусть, мол, думают, что и
как. Физической силой он был отнюдь не обделен, но по тупому, "в
лоб", с толстой цепью даже ему было бы не справиться. Патрик
научил его, как применить правило рычага в подобном случае,
когда, провернув цепь "улиткой", цепляешь звеном за звено на
излом и резко дергаешь. Сила и сноровка при этом требуются,
безусловно, однако слоном быть не обязательно. Такие штуки
способен проделать любой силач из цирковых, вызывая при этом
неизменное восхищение публики.
На первом же перекрестке Гек ударом ноги высадил заднюю дверцу,
выпрыгнул из машины и таким образом сбежал, захватив с собою цепь
(для понта).
Визг тормозов, крики, выстрелы, все это осталось позади. Гека
окружал мирный осенний Бабилон, с лужицами, облаками, солнечными
зайчиками на пожухлой листве. Не верилось, что по городу началась
облава, тем не менее так оно было на самом деле и Гек торопился
на Яхтенную, с ближайшей "пещерой" под ней, где можно было
спокойно отсидеться денек-другой.
Однако уже к вечеру Гек в очередной раз все перерешил.
Существовало два варианта, которые следовало учесть, в
зависимости от того -- поймают в ближайшее время истинного Джима
или не поймают, но тут уж -- как будет, так и будет.
Гек решился на очень черную шуточку -- сдаться властям и
легализоваться через отсидку. Срок он поднимет за содействие
побегу, либо за фальшивые документы, что даст максимум -- пару
лет, а то и год. Имя и фамилию он придумает любое, происхождение
возьмет Магиддское, стандартное для бродяг и непознанщиков, пусть
ищут и сверяют. Главное, чтобы его пальчики на самом деле исчезли
из картотеки, как обещано было еще Дядей Джеймсом. Это, в общем,
терпимо будет. Да и год впустую не пройдет -- связи нарастут, то
да се...
Геку ни разу не приходила в голову простая мысль о том, что
честная, мирная, размеренная жизнь почему-то никак не дается ему
в руки, либо теряет свою привлекательность при сколько-нибудь
длительном, неделю превышающем, пользовании.
Весь кругозор его, все интересы крутились возле потребностей и
целей животного мира, класса хищников. Пожрать, потрахаться,
поспать, доказать свое я, убежать, догнать, урвать добычу... Это
хорошо было видно со стороны -- но не было никого в той стороне,
чтобы раскрыть Геку глаза. Это было вполне объяснимо для тех, кто
знал его прошлую жизнь, но не было живых свидетелей той его
жизни. Другой человек выбрал бы другой путь, потому что этого
человека выбрала бы другая судьба.
Однако и хищник предпочитает луга с жирными стадами, но не клетку
в зоопарке и не охотничий капкан. Хищник будет убивать от голода
и жрать в три горла, пока еда имеется. Он будет убивать из
озорства, но не станет добровольно отказываться от воли, добычи и
жратвы. Он сожрет своих детенышей, но не откажется от самки, пока
здоров и в силе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129