..
-Хозяин! Наконец-то ты дома! Мы дома! Все вместе! Ура! Пырь, я
и ты! Эх и спляшем!
-Чего разоралась, ночь на дворе.
-Здр-равствуй, Хозяин! Ура!
-Слушай, Тока, давай-ка ты заткнись!
-Пырь. Пырь, играй! Сейчас, Хозяин, сейчас!..
Гек сидел на кровати и стаскивал с себя обувь. В ответ на
последнее предложение Вакитоки, он приподнял голову, прицельно
взвесил в руке ботинок и прицельно запустил его в трещащее без
умолку существо. Кованный сталью ботинок звонко бухнул по
металлическому столу и напрочь смел и Вакитоку и Пыря. В ярком
свете электрических ламп на гладкой поверхности стола Геку
почудились мелкие красные капли...
Гек в одних носках, нехотя, но уже обеспокоенный, выпрямился и
заглянул за столешницу, там было пусто.
-Эй, типы, где вы?..
Тишина в ответ.
-Пырь, Вакитока!..
Тишина. У Гека оборвалось сердце.
-В прятки, что ли, играть со мной вздумали? А ну, вылезайте,
больше повторять не стану!
Уголок глаза уловил мелкую тень в углу налево. Гек резко повернул
голову. На облезлом посудном шкафчике красного дерева, среди
резных виньеток и шишечек, лежала испуганная Вакитока, нелепо
подогнув под живот голенастые когтистые ноги. Пырь скорчившись к
Геку спиной, зарылся лицом в ее черные перья и похоже мелко-мелко
дрожал. Полскалы свалилось с души.
-А, вот вы где... Что примолкли?
-Хозяин...
-Да?
-Хозяин... За что ты нас?..
-Крику больно много. Поранились, что ли? Покажи, где?
-Не надо! Хозяин! Не бей! Не бей!
-Да не собираюсь я вас бить, посмотрю только.
-Хоз... -- Гек подошел к шкафчику и Вакитока умолкла, еще
плотнее прижимаясь к полке и безуспешно пытаясь втянуть свою
уродливую голову во встопорщенные перья. Пырь на миг оторвался от
Вакитоки, перемахнул через нее и спрятался за ее тельцем, как за
щитом.
Гек остановился и, не зная, что делать дальше, вытянутым
указательным пальцем осторожно погладил Току вдоль дрожащей
спины.
-Где болит?
-Хозяин, не бей!
-Ну вот, заладили... Не буду я вас бить. -- Вакитока осторожно
приоткрыла круглый глаз
-Правда?
-Правда.
-А бил... Да, бил. Меня и Пыря.
-Да не хотел я... Случайно получилось.
-Не случайно! Ты целился, да! Мы видели, с Пырем видели!
-Приношу свои извинения. Где болит?
-Пройдет. Мы сами, сами! Хозяин...
-Что?
-Не будешь бить?..
-Нет. Сколько можно повторять!
-Хозяин, за что ты нас? А? Ты сильный, ты ох, могучий! Ты
сильнее... Поэтому, да?
-Обещаю, даю слово, больше вас не обижу. Сорвался, извини. --
Гек потихонечку продолжал поглаживать Пыря и Вакитоку. -- На
работе у меня неприятности...
-Бедный ты, бедный! Тебе плохо?.. Пырь, Пырь! Хозяин не
виноват, ему плохо! Пырь... Хозяин, не горюй. Что сделать, а?
Хочешь, развеселю, станцую?..
-Это можно. Только чуть попозже, ладно? Сперва чайку попьем,
поужинаем... Есть хотите?
Пырь и Вакитока встрепенулись, молча и все еще с робостью
поглядывая на Гека...
-Сейчас организуем. Чаек заварим, да булавку возьму, где-то
валялась...
-Булавки вон там лежат, ты их вон туда положил! Вон там,
Хозяин, вон!..
Гек накормил Пыря с Вакитокой, попил некрепкого чаю с сахаром,
вымыл и прибрал посуду, да так и остался сидеть у стола. Он
расстелил перед собою чистую суконную тряпицу, вынул ершик,
спицу-шомпол, ветошь, масленку, по краю стола в ряд выложил все
восемь пистолетно-револьверных стволов (автоматы и винтовки
отложил на потом), "типы" устроились ту же на столе, недалеко --
за тряпкой... И потек обстоятельный неторопливый рассказ о том,
как Д`Артаньян познакомил Мольера с Портосом. Правда пришлось
долго растолковывать, что такое зеркало. Пырь с Вакитокой,
похоже, не много-то и поняли из его объяснений, но это ничуть не
помешало им с вниманием и восторгом слушать продолжение
восхитительной сказки. В отдельных местах ликование выскакивало
из границ и тогда Вакитока принималась бегать взад-вперед, то ли
хохоча, то ли каркая, а бессловесный Пырь так широко разевал
ротовую щель, усаженную по крайней мере полусотней зубов, что,
казалось, верх головы вот-вот отвалится, как крышка старинной
чернильницы...
Спать легли далеко заполночь. Геку пришлось лечь не на правый
бок, как он привык, а на спину, чтобы Пырь и Вакитока
разместились на его груди. Пырь играл на пан-флейте и в этот раз
мелодии падали прямо на душу Геку, а две последние оказались
самые чудесные: одна, издавна любимая Геком, где на лугу возле
замка, блистая бриллиантами, танцуют дамы и кавалеры, наряженные
пейзанами; другая новая и в тоже время вроде бы где-то
слышанная... Это играет на свирели мальчик, вокруг него сгущается
тьма и подбирается к нему все ближе и ближе, но покуда он играет,
тьма не может пробиться в круг яркого теплого света, рождаемого
волшебными звуками дудочки... то ли флейты, то ли свирели...
Мальчик играет... Гек спит.
Луиза Малоун давно уже переступила грань, за которой стоит
отчаяние. Ее Джози умер, нелепо погиб. С этого все и началось.
Благополучная и, пожалуй, счастливая жизнь развалилась вдруг,
цель и смысл существования потерялись, горе и тоска черными
воронами слетелись и свили себе гнездо в их уютном домике...
Первое время после трагедии Луиза жила как во сне, занятая
бесчисленными хлопотами по похоронам, наследству, метаниями по
врачам, но "смертные" заботы кончились, а взамен ничего не
пришло...
Анна -- калека навсегда, четырнадцать лет, ноги отнялись,
инвалидная коляска, без отца, без будущего, без любви... Она не
хочет жить, девочка моя, она сходит с ума и я вместе с ней...
Луиза ничего не понимала в финансах. Она вела все расходы-приходы
по дому, платила по счетам и нанимала ремонтников, но как и
откуда брались в доме деньги -- не ведала. Джози не позволял ей
задумываться о проблемах такого рода, щедро и не к месту одаривал
ее и дочь дорогостоящими пустяками, пылинки с нее сдувал, а как
жить одной, без него -- не научил... Вдруг выяснилось, что с
деньгами постоянно возникают проблемы: то налоги на наследство,
движимое и недвижимое, платить пора, а на счету не хватает
наличных, то в очередной раз предъявляют претензии кредиторы,
предоставлявшие деньги на оплату медицинского обслуживания в
лучшем госпитале Сан-Мартен... Но это бы полбеды, но вот Анна. И
сладу с ней нет и не утешить... И не уберечь... Луиза одно время
почувствовала себя лучше, когда одна из подруг почти насильно
притащила ее на прием к Мастеру -- Леонардо Коррада. Коррада --
светило от психологической науки -- имел неоднозначную репутацию
среди коллег, ибо возглавлял учение, школу, которую сам же и
создал. Но неприятие его школы старыми академиями и кланами не
волновало его ничуть, ибо вокруг него сгруппировалось немало
верных последователей (единомышленников, то есть вровень с ним
ищущих истину на общем направлении, он не терпел) и огромное
количество почитателей, преимущественно женского пола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129