ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Остановившись за несколько шагов до ощетинившегося стальными лезвиями ряда сабатейских марионеток, Конан приложил свой огромный кулак к костяному перу и, недобро усмехаясь, повторил идиотскую фразу.
Воины-зомби послушно расступились, и Конан бесстрашно шагнул под арку. Тумелар, на лице которого от напряжения выступил пот, поспешил за ним.
— Разве нужно было так рисковать? — яростно зашептал он ему в спину.
Конан, не поворачиваясь, пожал плечами и так же тихо ответил:
— Теперь ты сам знаешь ответ.
Тумелар тихонечко засмеялся:
— Ну ты даешь, варвар! Таких трюков не выкидывал даже сам Ат-Хуан. А уж более непредсказуемого человека, чем он, мне встречать не доводилось! Не иначе как твой Кром лично тебя опекает.
— Да, — Конан был совершенно серьезен. — Повелитель Бен Морга любит храбрецов.
Еще пара шагов, и они оказались в огромном сводчатом зале.
Так много народа Конан увидеть не ожидал. Люди всех рас и возрастов, наряженные в одинаковые алые накидки заполняли исполинское помещение, как зернышки гранат. Коленопреклоненные жрецы, сомкнув ряды, несли какую-то тарабарщину, обратив лики к стоявшему на возвышении странному тройному алтарю. Конан немало повидал храмов и других диковинных мест, где люди всевозможных верований справляли свои обряды, но такое ему довелось лицезреть впервые.
От подножия тяжелого каменного столба высотой в человеческий рост отходили три изогнутые плиты, до блеска отполированные. В месте, где плиты соединялись со столбом, была выдолблена ниша. Пока она была пуста, но Конан живо представил, как текущая по страшному жертвеннику кровь капля за каплей заполняет это углубление. Прямо над колодцем, словно фаллос какого-нибудь отвратительного демона, из каменной тумбы выступал каменный стержень.
На блестящих плитах, что отходили от непристойного жертвенника, лежали три обнаженные девушки, прикованные за кисти рук и лодыжки железными цепями. Те, что находились на боковых лепестках этого цветка Ужаса, судорожно извивались, словно стараясь слиться с холодным камнем. Девушка же, что была прикована к средней плите, не шевелилась. Ничуть не смущенная своей наготой, белокожая красавица всей своей позой выражала презрение к пленившим ее кровавым палачам. Рыжие кудри рассыпались по ее прекрасным плечам. Это была Руфия.
Конан заскрипел зубами от бешеной злобы.
На краю каменного возвышения, повернувшись спиной к алтарю, стоял широкоплечий мужчина. В отличие от взывавших к своему нечестивому божеству жрецов он был обряжен не в алую, а в золотую накидку. Конан готов был поклясться, что время от времени по его одеянию пробегали языки пламени. Лицо жреца скрывала маска в виде черепа, изготовленная из уже знакомого киммерийцу алого золота. Это не мог быть никто иной, как Зебуб.
«Да, проклятый колдун, — подумал киммериец. — Ты поработал на славу. Но не учел лишь одного. Меня. И не будь я Конаном из Киммерии, если допущу, чтобы какой-то злобный жрец мерзкого демона пришел к власти за счет жизни женщины. Тем более моей!»
Чтобы не привлекать внимания соседей, Тумелар и Конан тоже начали бормотать под нос какую-то чушь, стараясь попадать в такт зловещему песнопению.
Зебуб воздел руки, и адепты Золотого Павлина мгновенно затихли.
— Братья, вы знаете, для чего мы здесь собрались, — Зебуб говорил вроде негромко, но его исполненный торжества и уверенности в себе голос отчетливо был слышен во всех концах зала. — Сегодня общими усилиями мы наконец откроем путь Золотому Павлину!
— Слава Огненной Птице! — взорвалась в приветственном реве толпа.
— Когда тысячи лет назад Повелитель Боли смог переправить свой третий глаз великому магу Улхашу, он предвидел, что наступит мгновение, когда он своим сиянием заставит содрогнуться этот мир. И вот близится миг нашего торжества! Завтра я вступлю в брак с отродьем Фараха, а через седмицу Шем падет к нашим ногам, словно перезрелая смоква! — Голос Зебуба зазвенел от напряжения. — А еще через одну луну легионы наших бойцов, которым Огненная Птица предаст демоническую силу и неуязвимость, прокатятся по всей Хайбории. И из пепла этого никчемного мирка, удобренного кровью поклоняющихся ничтожному Птеору людишек, родится истинно великая культура Золотого Павлина! И мы, его верные слуги, поведем избранных по пути высшей истины!
Колдуны, потрясая кулаками, разразились многоголосым воем, в котором уже не слышалось ничего человеческого.
Не успели друзья обсудить, что делать дальше, как события начали стремительно развиваться.
— Случилось так, — продолжил Зебуб, — что сегодня Глаз Павлина был похищен.
Внезапно наступила полная тишина.
— Но ничего страшного не произошло. — Голос гхазца источал ненависть и дикую злобу. — Более того, и этот поступок пока безвестного воришки послужит к вящей славе Грядущего! Почувствуйте силу Огненной Птицы, братья! Глаз Павлина сам найдет путь ко мне!
С этими словами Зебуб повернулся к алтарю.
— Внемли мне, Господин! Повелитель Огненной Боли, что в вечном сумраке изнанки мира озаряет мироздание, наполни мои слова силой, — нараспев произнес он. — Я чувствую, что Глаз Павлина где-то рядом! Повелитель, опусти край своей тени на богохульника, дерзнувшего бросить тебе вызов!
Словно по волшебству, в одной его руке появился пучок длинных тонких металлических клиньев, а в другой — изогнутый нож. Зал вновь наполнил гул тысяч голосов, и, прежде чем Конан успел что-либо предпринять, жрец темного божества, выкрикивая слова какого-то заклинания, с ужасающей силой стал вонзать острые металлические шипы в тело девушки, что находилась справа.
Черноволосая шемитка зашлась в страшном крике. Конан даже не думал, что живое существо может так кричать. Словно огненный шар взорвался в голове киммерийца. Он вскочил на ноги, желая лишь одного — убить этого демона. Но не успел Конан обнажить свой меч, как почувствовал, что его ноги наливаются непреодолимой тяжестью.
На груди киммерийца, где в кожаном мешочке висела добыча Ишмаэля, начало разгораться красное сияние. Будто алые волны, прокатывались по могучему телу северянина языки пламени. И странное это было пламя. Холодное, как поцелуй смерти, оно наполняло неописуемой болью каждую клеточку его тела.
Недюжинной силы северянина хватило лишь на то, чтобы выдохнуть в сторону Тумелара: — Время… Жди сколько можешь… Чужая враждебная воля сжимала мозг киммерийца раскаленными щипцами. Руки Конана бессильно опустились, из разжатых пальцев выпал тяжелый меч. В тишине, нарушаемой лишь выкриками Зебуба, стальной лязг прозвучал особенно громко. Жрецы, находившиеся между киммерийцем и алтарем, поднимались с колен, освобождая проход Конану.
На варвара обрушился град насмешек, ударов, плевков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32