Если что-то сорвется и теннисная сумка, вместе с ньюаркскими газетами будет обнаружена, то в ее квартире не останется ни одной улики и даже в самом невероятном случае ее имя никто не свяжет с такой находкой.
Натягивая мягкое, шерстяное коричневое платье с миди-юбкой, она слышала, как в камине, потрескивая, сгорают в пламени газеты. Вернулась в гостиную, надела твидовое пальто, подняла с пола теннисную сумку. Какой все же поразительно умный человек этот Гарри. Ну кто заподозрит хорошо одетую девушку аристократической внешности, с теннисной сумкой в руках, что она несет в ней орудие разрушения? Ей уже виделась печальная картина: Парк-авеню вся в руинах, с Мэдисон-авеню столбом валит дым -- пылает очистительный огонь революции. Спросить у Гарри, когда увидятся снова? Нет, не стоит, только сказала ему "до свидания".
Сто долларов мысленно повторил Кристофер, когда дверь за мисс Марш закрылась. Не слишком ли он щедр? Вытащил чек из ящичка кассы, еще раз внимательно изучил, обращая особое внимание на подпись: почерк размашистый, вполне возможно принадлежит какому-нибудь моту интеллектуалу. Положив чек на место, в ящик, поднял с пола теннисную сумку и отнес в заднюю комнату в глубине -- там надежнее,-- стараясь унять охватившее его радостное волнение. Эта сумка для него вроде заложницы твердая гарантия, что мисс Марш, непременно вернется. Да она сама сказала: почти уверена, что пообедает с ним сегодня вечером. И во время своего краткого пребывания в магазине совсем не производила впечатления сухой особы, поглощенной политикой,-- напротив, она кокетничала с ним, глазки блестели, особенно когда он в разговоре находчиво ввернул, что девушке с такими красивыми ногами просто грешно носить миди-юбку -- надо поступиться модой. Приходится признать: встреча с мисс Марш -- единственное за весь день событие, вселяющее надежду.
Открыв ключом дверь своей квартиры, Сью не успела даже вскрикнуть от удивления, что Гарри и Фред все еще здесь. Кроме них, в квартире еще четверо, сомнений нет -- детективы. На красивых руках Гарри, на запястьях, поблескивают наручники, он торопливо, громко крикнул ей:
-- Ничего не говори, пока мы не пригласим адвоката!
В тот момент, когда арестовали Сью Марш, Беула Стикни стояла в застекленной галерее для пассажиров в аэропорту Кеннеди и наблюдала сверху вниз за той секцией на первом этаже, где пассажиры, прибывшие рейсом из Цюриха, ожидали свой багаж, чтобы пройти через таможню. А на расстоянии нескольких миль к западу, в однокомнатной квартире на Восточной Восемьдесят седьмой улице, которой, по словам Омара Гэдсдена, он пользовался, когда задерживался допоздна в городе и не мог добраться до своего дома в Маунт-Киско, Полетт Андерсон слабо сопротивлялась, не позволяя телекомментатору с серебристо-седой шевелюрой разорвать на ней шерстяной свитер.
-- Пожалуйста, прошу вас! -- жалобно умоляла она его, плененная на кушетке,-- как в западне.
Ему удалось расстегнуть один крючок на лифчике. Непросто бороться с ловким, энергичным мужчиной,-- кажется, у него не одна, а десяток проворных рук. Подумать только -- у такого седовласого господина сохранилось столько сил! Даже неприлично...
-- Не делайте этого, мистер Гэдсден! -- повторяла Полетт чуть не задыхаясь -- в пылу борьбы он придавил ей рот плечом.-- Да прекратите же!
-- Иди ко мне, мое сокровище! -- хрипел мистер Гэдсден, еще активнее работая всем своим десятком рук.
Приятно конечно, когда тебя называют "сокровищем",-- куда приятнее, чем "ангелом Гигиены",-- но все равно, она предпочитала слышать от него такие комплименты на расстоянии.
Поведение его стало для нее настоящим сюрпризом. Во время ланча он вел себя по-отечески мудро: предлагал ей восхитительно вкусные блюда; авторитетно рассуждал обо всем на свете -- студенческих беспорядках в университетах; системе противоракетной обороны; стратегии Никсона в южных штатах; интеграции американского валового продукта с затратами на преодоление экологической катастрофы в Америке и еще о многом. И не припомнить с кем еще у нее был такой приятный ланч, с таким количеством полезной информации. В ресторане он даже руки ее не пытался коснуться: сохранял дружеский настрой, не скрывал удовольствия от ее компании.
Набравшись смелости, Полетт сообщила ему даже, что сегодня вечером приглашена на вечеринку в Гринвич-виллидж и там будет несколько молодых людей, которым очень интересно познакомиться с его взглядами. Да, конечно, он охотно туда поедет, но почему бы им прежде не пообедать.
Девушка искренне надеялась -- он поведет ее в кино6 чтобы убить время между ланчем и обедом. Вдруг он признался, что ужасно измучен утренним приемом у доктора Левинсона, и она, разумеется, поверила страдальцу. Проще всего поехать к нему, предложил Гэдсден, на его квартирку, которую он снимает на всякий пожарный случай,-- послушают музыку, отдохнут, расслабятся немного, а потом отправятся в Даунтаун: у них еще масса свободного времени. Полетт несколько разочаровало, что он не пригласил ее в кино, но ведь это ей доступно в любое время, а когда у нее снова появится шанс в компании Омара Гэдсдена провести целый день? К тому же она приведет его на вечеринку к друзьям, и после встречи с ним им хватит ярких впечатлений для разговоров на несколько месяцев...
Тем временем мистер Гэдсден уже, можно сказать, активно занимался ее чулками,-- тактика его отличалась злодейской простотой. Стоило ей надежно защитить один участок, как атака с демонической энергией перемещалась на другой. Если уж он так напорист, будучи изнуренным после приема у зубного врача, то каков же, когда набирается свежих сил?.. Видели бы его сейчас зрители, горестно подумала Полетт,-- наверняка стали бы воспринимать все его телепроповеди на тему общественной нравственности с известной долей скепсиса.
Вдруг его бешеный напор прекратился,-- не отстранялся от нее, но вдруг замер; наморщив лоб и моргая красивыми серыми ресницами, вопросительно уставился на нее. Волосы растрепаны, лицо сердитое и печальное. Вот теперь, когда сидит тихо и не предпринимает никаких телодвижений, он ей очень нравится. Если ей суждено начать это с немолодым человеком, лучшего кандидата для такого старта не найти. Безмолвно лежала на кушетке -прическа взъерошена, через смятое, скрученное платье здесь и там проглядывало обнаженное тело.
-- Что с тобой? -- произнес он удивленно. Ты что, лесбиянка?
Она расплакалась от таких обидных слов. Никто еще не говорил ей таких гадостей, пролепетала она; но не призналась ему, что есть у нее одна еще более странная особенность: она девственница. И просто умрет от стыда, если об этом узнает мистер Гэдсден...
Она горько рыдала, не отдавая себе отчета почему -- то ли из-за вопроса мистера Гэдсдена, уж не лесбиянка ли она, то ли из-за того, что до сих пор девственница.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64