Он сомневался и в том, что светская дама позволила себе войти сюда. Леди Амелия могла быть достаточно смелой, чтобы оставить письмо на подушке у своего поклонника, но не стала бы обыскивать комнату незнакомца. Поскольку она не знала истинной причины его приезда в Англию, – а она этого явно не знала! – она сюда бы не заглянула.
Она просто кокетлива. Этим можно воспользоваться. Если леди жаждет приключения, он готов к ее услугам. Таким образом легче всего выведать нужные сведения у молодой девушки.
Но это лишь в том случае, если он сможет заниматься флиртом, будучи в трудном положении. Проклятые красные мундиры, вечно они ему мешают. Война кончена, а им все неймется, они продолжают ему досаждать.
Ладно. Пусть только попробуют его тронуть. А если такое случится...
Уинтер достал из выдвижного ящика кинжал. Его в первую очередь следует держать при себе.
Спрятав кинжал в складках широкого матерчатого пояса, Лукас вышел из комнаты и начал спускаться по лестнице. Не успел он еще дойти до низа, как перед ним возникли два пьяных английских солдата в красных мундирах.
– Джентльмены, – произнес Уинтер с коротким кивком в виде приветствия.
Он спустился еще на пару ступенек, но они преградили ему путь. Ощутив давно знакомую вспышку гнева, Лукас невольно дотронулся до пояса в том месте, где был спрятан кинжал, но попытался овладеть собой. «Спокойствие, ведь перед тобой всего-навсего два подвыпивших глупца». Гнев, однако, не унимался.
Один из юнцов подтолкнул другого:
– Погляди-ка, кто перед нами! Это один из тех американских дикарей, которые удирали от нас под Бладенсбургом, когда мы сожгли дотла и сровняли с землей их ничтожную столицу.
Не стоило им упоминать о том сражении. Американское ополчение действительно спасалось бегством от британцев – но не морская гвардия!
– Вы ошиблись, сэр. – Лукас продолжал бороться с собственной яростью. – Я один из тех дикарей, что выстояли под знаменами коммодора Барни. – Он не удержался от пренебрежительной усмешки. – Впрочем, откуда вам, зеленым парнишкам, знать об этом? Вы скорее всего прятались где-нибудь в казармах.
Он знал, что ударил по больному месту: оба парня побагровели от злости.
– А теперь позвольте-ка...
Он плечом оттер их в сторону. Один из солдат схватил Уинтера за правую руку:
– Слушай, ты, наглый янки...
Руководимый инстинктом, выработанным годами сражений, Уинтер левой рукой выхватил из-за пояса кинжал и прижал его острие к ребрам солдата.
– Если не хочешь получить удар в живот, лучше отпусти меня немедля!
Второй солдат дохнул на него перегаром. Лукас, протянув правую руку поверх левой, стиснул ему горло.
– Двое на одного – это для меня пустяки! – Он крепче сжал пальцы, солдат начал задыхаться. – Был бы повод...
Но в поводе он уже не нуждался. Распаленный видом красных мундиров, он чувствовал, как глаза ему застилает черная пелена, будто он снова в душном туннеле и слышит голоса тех, кто...
– Майор Уинтер! – донесся до него сзади резкий окрик. – Сейчас же отпустите этих людей!
Понадобилась всего одна секунда, чтобы черная пелена исчезла, и еще одна, чтобы Лукас осознал, где находится. Потом он увидел сильно встревоженного Кирквуда, быстро идущего через холл.
Подавив остатки ярости, Лукас холодно улыбнулся:
– Разумеется, кузен. – Он отпустил солдата, которого держал за горло, и не без внутреннего сопротивления спрятал кинжал. Дышал Уинтер тяжело и прерывисто. – Я тут вынужден был объяснить кое-что. Но мы в конечном итоге поняли друг друга, не так ли, ребята?
Тот, кого он держал за горло, задыхаясь, упал на колени. Другой выкрикнул:
– Вы безумец, вот кто вы!
Уинтер посмотрел на него с нескрываемым презрением:
– Как я понимаю, вы будете об этом помнить. Тот в ответ прорычал:
– Кто-нибудь еще научит вас хорошим манерам!
Как бы невзначай коснувшись рукоятки кинжала, Уинтер произнес:
– Всегда готов к услугам.
– Да прекратите же, вы оба, – рассерженно проговорил Кирквуд и обратился к солдату: – Уходите, пока я не сообщил моей матери, что вы напали на нашего гостя.
Тот удалился с самым мрачным видом. Кирквуд, приглядевшись к его приятелю, который все еще не мог подняться с пола, позвал слугу, чтобы он принес воды. Вслед за Лукасом Кирквуд зашел в его кабинет.
Едва они оказались там, Кирквуд захлопнул дверь и воскликнул:
– Господи, Уинтер, вы, можно сказать, нарываетесь на то, чтобы вас убили!
Лукас подошел к письменному столу и из графина налил себе бренди.
– Поверьте мне, Кирквуд, оба эти осла с трудом держались на ногах, куда им кого-нибудь убить.
– Что верно, то верно, оба они из тех, кто храбрее за столом, чем в бою. Но это не удержало бы их от попытки.
– И не спасло бы от смерти, – спокойно возразил Лукас, хотя руки у него так тряслись, что он едва не уронил стаканчик с налитым в него бренди. Теперь, когда возбуждение, вызванное бурной стычкой, улеглось, Лукаса тревожило то, насколько он был близок к тому, чтобы убить этих двоих. Но он приехал в Англию совсем не для этого.
Он заставил себя поднести стаканчик к губам и выпил бренди одним глотком в надежде, что обжигающий напиток поможет ему вернуться из прошлого. Какая жестокая шутка – поиски, которыми он занят, привели его в те места, где ему невыносимо оставаться.
Кирквуд бросил на Лукаса осторожный взгляд:
– Мне следовало отговорить вас надевать сегодня вечером ваш мундир, война кончилась давно, и я полагал, что вы как истинные джентльмены оставили враждебные чувства в прошлом.
– Я бы не сказал так о ваших друзьях-солдатах, – возразил Уинтер, – но и мне трудно оставить прошлое прошлому. То, что делали со мной и моими людьми, находится за пределами правил ведения военных действий и общепринятой человеческой порядочности.
– Я это знаю и понимаю, – сказал Кирквуд. – И если бы я знал, что моя мать намерена пригласить столько офицеров, то пресек бы ее намерения в зародыше. Но у многих из них есть сестры, богатые наследницы, и мамаша надеялась приманить их сюда.
– Она решила женить вас на одной из таких наследниц, не так ли? – спросил Лукас, отчаянно желая прекратить разговор об офицерах и столь же отчаянно желая забыть о том, насколько он был близок к убийству. Кирквуд однажды помог Лукасу дорогой ценой и с опасностью для себя, но по некоторым вопросам они никогда не придут к согласию.
Ему, однако, не удалось сбить кузена с толку.
– Это не может служить поводом для того, чтобы обзаводиться здесь врагами. Никто не станет говорить с вами о леди Тови, если вы будете чинить неприятности.
Лукас выпил еще стаканчик бренди.
– Они не станут говорить о ней со мной независимо от этого. Я не принадлежу к их кругу, мой отец был торговцем.
– Как бы там ни было, ваше поведение мешает вашему расследованию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81