– Помнишь, твой лепило о Костоломе базарил? Вот к нему и зарулим. Возьмем за горло – он нам шустро выложит, что за блаткомитет здесь такой. Мы им и предложим обмен. Вы нам пацана, а я – вот он. Берите. По такому-то адресу. Но сначала пацана отдайте Ритке. Если через час она позвонит и скажет, что все путем, я ваш. Если нет, я такую стрельбу открою – мусора из Москвы прикатят. Сдамся им и все выложу.
– Значится, ты, хлопец, многое знаешь, – заметил старик. – Из-за этого весь сыр-бор и гореть начал. А ты, значится, своего брата спокойно под пули отдашь? – Он взглянул на Виктора.
– Да за сына я и сам себе пулю в лоб пущу, – простонал тот.
– И не правильно сделаешь, – сказал Робинзон. – Надобно пули в лоб тем пущать, кто детей за грудки хватает. Вот этих сволочей надобно без всякой жалости уничтожать как собак бешеных.
– Короче, дед, – решил Степан, – давай придумай какой-нибудь зехир, чтобы в город проскочить. А дальше мы сами решать все будем.
– Надобно головой решать, а не сердцем. Может, вы мне растолкуете, что за дела такие у вас получилися? – спросил Робинзон.
– Тебе-то что?! – заорал Виктор. – Вот что! – крикнул он. – Пошел я! И я знаю, к кому идти! Я ему, козлу поганому!.. – Выхватив свой пистолет, поднялся.
– Надо Степку-племяша спасать, – попытался остановить его Атаман. – А…
– Уйди! – рявкнул Виктор.
Атаман ногой выбил у него пистолет и направил свой ему на ногу.
– Короче, вот что. Дернешься-я тебе лапу на хрен продырявлю. Надо не визжать как бикса, а думать, как племяша вытащить. Дед прав – не сердцем, а головой решать. А так получится, что и нас положат, и пацана угрохают. Ты, конечно, сейчас начнешь визжать, что все это из-за меня. А если бы я не появился, что было бы? Тебя мордовали бы в день раз по пять, и Ритку хором отодрали бы. Вот и думай, что лучше и что хуже.
Виктор обхватил голову руками и сел на пол.
– Ты прав, – пробормотал он. – Прости.
– Я тебе не бикса, – разозлился Атаман, – а какой-никакой, но брат. Нас обоих мать по девять месяцев носила.
– Тебя, похоже, меньше, – усмехнулся Робинзон. – Я где-то в журнале читал, что какой-то ученый – ему, видать, делать не хрена было, вот и занимался ерундой – провел исследования и доказал: что ежели человек родился чуть ранее положенного, даже на пару часов, он уже потенциальный преступник. Выходит, мы с тобой ранее положенного на свет появились.
Степан, зажав рот, глухо захохотал. Виктор посмотрел на невозмутимое лицо старика и тоже засмеялся.
– Смех, он мирит, – отметил Робинзон. – Потому как злой человек смеяться не может. – Это ты тоже… – покатываясь от смеха, спросил Степан, – в журнале вычитал?
– Этому меня жизнь обучила, – сказал старик.
– Тебе сколько лет-то? – вытирая выступившие от смеха слезы, промычал Атаман.
– Шестьдесят стукнет через неделю. – Потом вздохнул:
– Вы туточки пока покумекайте, как лучше, а я, значится, вам еду и воду принесу и в город поеду.
Есть мысля одна, как остановить этих живодеров. Правда, подробностей не ведаю, но они мне покедова и не нужны. Я махом обернусь, – Погоди-ка, – остановил его Степан, – а если без тебя мусора нарисуются?
– Я их предупрежу, что меня, значится, не будет, в город за пивом поеду, здеся его не продают, вы, мол, покараульте. Они и будут издали вас охранять. Я все ихние посты знаю. Там, где вы по полю ползли, чтобы, значится, след ваш замаскировать, поваленное дерево с лесу приволок. Умаялся весь, да и агроном, мать его тудыть, меня матом крыл. Ну, я ему берданку свою показал – зараз смолк. Я вас снабжу продуктами и водой и покачу. Вы уж в туалет как-нибудь потерпите. Али в ведерко, ежели припрет крепко.
– На чем поедешь-то? – спросил Степан. – Сюда, наверное, и автобус не ходит.
– Давненько уж, – кивнул Робинзон, – кто в город собирается по нужде великой, либо меня просит, либо в деревне летом дачники бывают. А так у меня «Волга» старая есть, двадцать первая. Правда, ломается часто, но возит. Я ее у директора совхоза пять лет назад купил. Теперь вот комиссию надобно пройти да техосмотр. Но в этом году, говорят, аж в декабре пройти можно.
– А ты, видать, дедок богатенысий, – ухмыльнулся Степан.
– Так думаешь, я зазря с Запорожья сюда добрался? И три года на траве да камышах жил? Мы под Запорожьем бандой хаживали и вагон почтовый взяли. А там золотишко оказалось. Немного. – Он усмехнулся. – Но мне одному вполне хватило. И еще на старость осталось. Поэтому и сидел тихо-спокойно, чтоб выйти пусть не совсем здоровым, но живым. Меня долго за это золотишко тягали. Потом как-то все позабылось.
– Вот это да, – поразился Степан. – А ты не так прост, как кажешься.
– Уж каков есть, – хмыкнул старик, – таким и кушайте.
– Что у вас творится? – Генерал милиции недовольно оглядел собравшихся за столом офицеров – троих в штатском и двух военных. – Во всех деревнях вовсю идет разговор, что ребенок Ореховых похищен! – Не выдержав, громыхнул кулаком по столу. – Как это понять? Кто Орехов? Заложник или он заодно с братом? Что говорит Орехова? – обратился он к седоватому.
– Ничего, – проворчал тот. – Плачет – и все. Медики говорят, она на грани нервного срыва. Мы просто не рискнули спрашивать о сыне.
– Вот что, – решил генерал, – брать всех, кто говорит о похищенном сыне. Разумеется, кроме деревенских жителей. Что же это получается – под носом разыскников Атамана оповещают о том, что сын его брата в руках преступников, на которых он работал. Атаман нужен им живой или мертвый. Они опасаются его ареста, того, что он начнет говорить. Атаман работал на крупных дельцов. И он нам нужен живой! Все службы работают против одного раненого уголовника. Москва держит под контролем это дело, а он водит нас за нос, как суперагент Джеймс Бонд. Черт возьми, такого еще не бывало. Предупреждаю: с каждого буду спрашивать лично. Атамана нужно взять! И взять живым.
– Ну? – спросила стоявшая в купальнике у бассейна Лола. – Кто там?
– Вас спрашивает какая-то женщина, – почтительно сказал рослый парень в черной одежде. – Говорит, что насчет Степана.
– Вот так-то. – Лола довольно улыбнулась. – Я же говорила, что все получится. Давай ее сюда.
– Мне остаться? – спросил охранник.
– Что она может? – усмехнулась Лола. – Тем более раз уже пробовала. Не мешай нам и позвони Валерию. Скажи, скоро все узнает. Я так и думала, что она знает, где ее Муж с братцем.
Парень вышел. К бассейну быстро подошла Рита.
– Ну? – не поворачиваясь, спросила Лола. – Что скажешь?
– Верни сына, – негромко сказала Рита.
– А почему ты решила, – повернувшись, насмешливо посмотрела на нее Лола, – что я знаю, где он?
– Верни Степу. – Рита шагнула вперед.
– Сразу, как только брат твоего мужа будет у нас, твой сыну-ля будет дома. Но не раньше.
– Верни сына!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155