К западу от холма мелькали какие-то тени. Сорген не стал всматриваться и обновлять ослабшее заклинание против иллюзий, подумав, что это наверняка тсуланская кавалерия, тщательно укрытая Земалом.
Продвинувшись вперед до восточных склонов холма, конница остановилась в ожидании новых приказов. Сорген взобрался на вершину и обозрел поле битвы. Чуть левее него темнела масса кочевников из первого отряда. Очевидно, они уже разбили противостоявшую пехоту и теперь тоже ждали новых приказов. От них в тылы тянулись вереницами, кучками и поодиночке раненые – кто на конях, кто пешком. Никто из них, судя по всему, не мог разглядеть замаскированных земляков. Один или два дуралея пытались орать и размахивать руками, призывая отступающих степняков поделиться впечатлениями, но их быстро утихомирили. Кое-кто из бредущих по лугу калек недоуменно поглядел в сторону холма, а потом продолжил путь.
Вправо и дальше на юг Сорген с трудом разглядел еще одну плотную массу людей – наверняка, тылы тсуланской фаланги. Разглядеть, как там обстояли дела, он не мог, да и особого желания не испытывал. Вряд ли там случился прорыв или катастрофа – судьба битвы будет решаться на флангах. Мысленно представив себе линию соприкосновения противников, Сорген подумал, что она уже почти что параллельна реке. Все зависит от того, как там князья – держатся еще, или уже сломлены и бегут? Возможно, отряды Белых огибают тсуланскую пехоту с юга и скоро ударят ей в тыл. Что тогда станет делать великий полководец Ргол? Подхватит свои подушки и помчится, что есть духу, обратно на запад? Впрочем, несмотря на всю свою женственность и изнеженность, Перстенек уже доказал, что он сильный и умелый боец. Пять лет назад на глазах Соргена он в жестоком поединке победил одного из сильнейших Белых магов по имени Геобол. Неужели сегодня он будет слабее или трусливее? Нет, скорее, Ргол припас в рукаве еще пару фокусов, которые как следует ошарашат противника.
Раздумья Соргена были прерваны криками, несущимися с неба. Со стороны солнца, лениво вскарабкавшегося в небе уже довольно высоко, прилетел селер орман со стрелой в заднице. По пятам за ним, измученным и перепачканным сажей, гнался грифон с окровавленным клювом. Выхватив меч, Сорген воспарил в воздух и одним ударом отсек Белому демону башку. Орман , человек, пожалуй, лет тридцати, в изнеможении рухнул на жухлую траву и застонал. Рукой он нащупал торчавшую из ягодицы стрелу и рывком вынул ее из раны. Издавши полной страдания рык, орман вывернул шею и посмотрел на Соргена полным боли и злости взглядом.
– Там, в паре льюмилов точно на восток отсюда, скачет большой отряд. Наверное, это Юлайни – его рыцари все закованы в броню, а кони покрыты кольчужными попонами. Они заходят нам в спину.
Сорген молча стоял у распростертого тела селер ормана , не пытаясь помочь ему. Не такая уж серьезная рана, чтобы тратить на нее силы и время. Вместо этого молодой колдун взмахнул рукой, приказывая кочевникам заняться раненым. Сам же он всмотрелся в указанную гонцом сторону. Сначала ничего не было видно, но потом луг у темного, угрюмого строя потерявших почти всю листву тополей словно покрылся стелющимся вдоль земли дымом. Иллюзия, прикрывающая наступавших врагов. Медленно и неотвратимо она двигалась на юг, перемещаясь как раз мимо холма, на склонах которого стояли кочевники. Выждав, пока иллюзорное пятно проползет достаточное расстояние, Сорген спустился вниз и влез на коня. Во второй раз за сегодня он вынул меч и воздел его над головой, посылая в атаку свой отряд. Теперь он обошелся без «напутствий», однако степняки загалдели и завопили «Вур!! Вур!!» точно так же, как и их товарищи. С этими воплями они ринулись навстречу смерти.
Одно за другим были отброшены маскирующие заклинания: два полчища появились друг перед другом во всей красе. Неповоротливое войско Юлайни катилось на юг и не могло быстро развернуться, чтобы сшибиться с врагом лицом к лицу. Ряды его смешались, кто-то даже покатился кубарем из седла. Сверкающие ряды рыцарей потеряли стройность и согнулись, превратившись в ломаные линии. Завывающие кочевники беспорядочной толпой налетели на них сбоку, там, где не страшны были длинные пики с полусаженными металлическими наконечниками. Энгоардцы, ударившие из засады, сами угодили в засаду.
Сотни людей и лошадей были раздавлены и сбиты наземь от одного только удара первой сшибки. Передовые всадники были уничтожены все до одного, превратились в кровавое месиво, растекающееся по обрывкам одежды и переломанным доспехам. Звон и скрежет металла, визг гибнущих лошадей и предсмертные крики людей поднялись над сражающимися жутким облаком. Бурлящая толпа бьющихся солдат принялась вытаптывать до глины луг под копытами коней, вращаться, подобно водовороту и исторгать из себя обезображенные трупы. Энгоардцы оправились от первого, неожиданного и неудобного для них удара. Хотя отряд их насчитывал меньше людей, чем у кочевников, вооружены и бронированы они были лучше. Насчет боевой выучки и храбрости Сорген мог бы поспорить с кем угодно: вечно трусливые и неумелые кочевники из его давних воспоминаний пропали, уступив место другим – закаленным во множестве схваток и уверенным в себе. Жители Империи, наоборот, давно не знали настоящих войн и с детства воспитывались в духе, далеком от того, что присущ настоящему воину. Солдаты, по большей части, оттачивали свое мастерство на чучелах и в боях с деревянными мечами. Сейчас, среди звона тысяч настоящих клинков, среди рек льющейся крови, рядом с погибающими товарищами, они не имели никаких преимуществ перед кочевниками. Судя по всему, у них не было никаких шансов выиграть этот бой.
Сорген благоразумно держался в глубине орды, ближе к правому ее флангу, и всегда был голов взлететь в воздух. Толчея плотной схватки – не для колдунов. Всегда можно оказаться жертвой случайного удара или свалиться под копыта коней от неловкого удара собственного союзника. Судя по знамени с белой рукой, сжимающей серебряный меч, Юлайни считал себя неуязвимым и сражался в самой гуще… или же оказался там случайно, из-за неожиданности атаки противника. Через некоторое время, когда энгоардцы подались под натиском кочевников на восток и стало ясно, что им ни за что не устоять, Юлайни взмыл вверх из губительных объятий рукопашной. Он что-то кричал и косил мечом врагов направо и налево, не собираясь отступать. На мгновение Сорген задумался над тем, что за человек этот Юлайни, Скоморох с обезображенным лицом, весельчак и любитель выпить. Прямой, безрассудный, смелый и чуть туповатый? Он парил над головами сражающихся, разрывая кочевников на куски мощными заклинаниями, которые он выкрикивал сильным, прорывающимся через другие звуки голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Продвинувшись вперед до восточных склонов холма, конница остановилась в ожидании новых приказов. Сорген взобрался на вершину и обозрел поле битвы. Чуть левее него темнела масса кочевников из первого отряда. Очевидно, они уже разбили противостоявшую пехоту и теперь тоже ждали новых приказов. От них в тылы тянулись вереницами, кучками и поодиночке раненые – кто на конях, кто пешком. Никто из них, судя по всему, не мог разглядеть замаскированных земляков. Один или два дуралея пытались орать и размахивать руками, призывая отступающих степняков поделиться впечатлениями, но их быстро утихомирили. Кое-кто из бредущих по лугу калек недоуменно поглядел в сторону холма, а потом продолжил путь.
Вправо и дальше на юг Сорген с трудом разглядел еще одну плотную массу людей – наверняка, тылы тсуланской фаланги. Разглядеть, как там обстояли дела, он не мог, да и особого желания не испытывал. Вряд ли там случился прорыв или катастрофа – судьба битвы будет решаться на флангах. Мысленно представив себе линию соприкосновения противников, Сорген подумал, что она уже почти что параллельна реке. Все зависит от того, как там князья – держатся еще, или уже сломлены и бегут? Возможно, отряды Белых огибают тсуланскую пехоту с юга и скоро ударят ей в тыл. Что тогда станет делать великий полководец Ргол? Подхватит свои подушки и помчится, что есть духу, обратно на запад? Впрочем, несмотря на всю свою женственность и изнеженность, Перстенек уже доказал, что он сильный и умелый боец. Пять лет назад на глазах Соргена он в жестоком поединке победил одного из сильнейших Белых магов по имени Геобол. Неужели сегодня он будет слабее или трусливее? Нет, скорее, Ргол припас в рукаве еще пару фокусов, которые как следует ошарашат противника.
Раздумья Соргена были прерваны криками, несущимися с неба. Со стороны солнца, лениво вскарабкавшегося в небе уже довольно высоко, прилетел селер орман со стрелой в заднице. По пятам за ним, измученным и перепачканным сажей, гнался грифон с окровавленным клювом. Выхватив меч, Сорген воспарил в воздух и одним ударом отсек Белому демону башку. Орман , человек, пожалуй, лет тридцати, в изнеможении рухнул на жухлую траву и застонал. Рукой он нащупал торчавшую из ягодицы стрелу и рывком вынул ее из раны. Издавши полной страдания рык, орман вывернул шею и посмотрел на Соргена полным боли и злости взглядом.
– Там, в паре льюмилов точно на восток отсюда, скачет большой отряд. Наверное, это Юлайни – его рыцари все закованы в броню, а кони покрыты кольчужными попонами. Они заходят нам в спину.
Сорген молча стоял у распростертого тела селер ормана , не пытаясь помочь ему. Не такая уж серьезная рана, чтобы тратить на нее силы и время. Вместо этого молодой колдун взмахнул рукой, приказывая кочевникам заняться раненым. Сам же он всмотрелся в указанную гонцом сторону. Сначала ничего не было видно, но потом луг у темного, угрюмого строя потерявших почти всю листву тополей словно покрылся стелющимся вдоль земли дымом. Иллюзия, прикрывающая наступавших врагов. Медленно и неотвратимо она двигалась на юг, перемещаясь как раз мимо холма, на склонах которого стояли кочевники. Выждав, пока иллюзорное пятно проползет достаточное расстояние, Сорген спустился вниз и влез на коня. Во второй раз за сегодня он вынул меч и воздел его над головой, посылая в атаку свой отряд. Теперь он обошелся без «напутствий», однако степняки загалдели и завопили «Вур!! Вур!!» точно так же, как и их товарищи. С этими воплями они ринулись навстречу смерти.
Одно за другим были отброшены маскирующие заклинания: два полчища появились друг перед другом во всей красе. Неповоротливое войско Юлайни катилось на юг и не могло быстро развернуться, чтобы сшибиться с врагом лицом к лицу. Ряды его смешались, кто-то даже покатился кубарем из седла. Сверкающие ряды рыцарей потеряли стройность и согнулись, превратившись в ломаные линии. Завывающие кочевники беспорядочной толпой налетели на них сбоку, там, где не страшны были длинные пики с полусаженными металлическими наконечниками. Энгоардцы, ударившие из засады, сами угодили в засаду.
Сотни людей и лошадей были раздавлены и сбиты наземь от одного только удара первой сшибки. Передовые всадники были уничтожены все до одного, превратились в кровавое месиво, растекающееся по обрывкам одежды и переломанным доспехам. Звон и скрежет металла, визг гибнущих лошадей и предсмертные крики людей поднялись над сражающимися жутким облаком. Бурлящая толпа бьющихся солдат принялась вытаптывать до глины луг под копытами коней, вращаться, подобно водовороту и исторгать из себя обезображенные трупы. Энгоардцы оправились от первого, неожиданного и неудобного для них удара. Хотя отряд их насчитывал меньше людей, чем у кочевников, вооружены и бронированы они были лучше. Насчет боевой выучки и храбрости Сорген мог бы поспорить с кем угодно: вечно трусливые и неумелые кочевники из его давних воспоминаний пропали, уступив место другим – закаленным во множестве схваток и уверенным в себе. Жители Империи, наоборот, давно не знали настоящих войн и с детства воспитывались в духе, далеком от того, что присущ настоящему воину. Солдаты, по большей части, оттачивали свое мастерство на чучелах и в боях с деревянными мечами. Сейчас, среди звона тысяч настоящих клинков, среди рек льющейся крови, рядом с погибающими товарищами, они не имели никаких преимуществ перед кочевниками. Судя по всему, у них не было никаких шансов выиграть этот бой.
Сорген благоразумно держался в глубине орды, ближе к правому ее флангу, и всегда был голов взлететь в воздух. Толчея плотной схватки – не для колдунов. Всегда можно оказаться жертвой случайного удара или свалиться под копыта коней от неловкого удара собственного союзника. Судя по знамени с белой рукой, сжимающей серебряный меч, Юлайни считал себя неуязвимым и сражался в самой гуще… или же оказался там случайно, из-за неожиданности атаки противника. Через некоторое время, когда энгоардцы подались под натиском кочевников на восток и стало ясно, что им ни за что не устоять, Юлайни взмыл вверх из губительных объятий рукопашной. Он что-то кричал и косил мечом врагов направо и налево, не собираясь отступать. На мгновение Сорген задумался над тем, что за человек этот Юлайни, Скоморох с обезображенным лицом, весельчак и любитель выпить. Прямой, безрассудный, смелый и чуть туповатый? Он парил над головами сражающихся, разрывая кочевников на куски мощными заклинаниями, которые он выкрикивал сильным, прорывающимся через другие звуки голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112