После этого Локки застыл, тупо глядя на тела Кало и Гальдо. Он стоял так, пока не услышал позади себя шаги Жеана.
– О, Жук, – простонал тот. – Пусть боги проклянут меня! Прости меня, Локки. Я не мог… я ничего не мог сделать…
– Тебе не за что виниться, Жеан, – проговорил Локки, и ему показалось, будто собственный голос разрывает все у него внутри. – Мы угодили в ловушку. На той дряни, которую оставил здесь контрмаг, было вышито твое имя. Он знал, что ты вернешься обратно.
– Ты говоришь о мертвой руке, да? О человеческой руке, на которой было вышито мое имя?
– О ней.
– Это «Хватка Палача»… – проговорил Жеан, неотрывно глядя на ошметки высушенной плоти. – Я… я читал когда-то о таком. О боги!
– Контрмаг знает свое дело. Он аккуратно, без всякого риска вывел тебя из строя, – отсутствующим голосом заметил Локки. – Так что, если бы не я, им вполне хватило бы одного убийцы. Спрятаться здесь, выждать момент, прикончить Жука, а затем и тебя.
– Всего один? – не поверил Жеан.
– Да, дружище, всего один, – горько вздохнул его товарищ и распорядился: – Поднимись в верхние комнаты, принеси горючее масло.
– Горючее масло?
– Да, все, сколько есть.
Проходя через кухню, Жеан задержался возле тела мальчика и левой рукой закрыл ему глаза, потом смахнул набежавшие слезы и побежал выполнять приказ гарристы.
А Локки медленно побрел в соседнюю комнату. За собой он тащил тело Кало Санцы. Он пристроил его возле стола, сложил руки умершего на груди и, опустившись на колени, поцеловал в лоб.
Мужчина в углу зашевелился и застонал. Ни слова не говоря, Локки приблизился к нему и пнул ногой в лицо. Затем снова вернулся в гардеробную за телом Гальдо. Несколько минут спустя оба брата Санца лежали посреди разоренной кухни, а рядом с ними покоилось тело Жука. Не в силах выносить застывший взгляд близнецов, Локки накрыл тела шелковой скатертью, которая нашлась на дне шкафа.
– Я обещаю расплатиться за вашу смерть, братья, – прошептал Локки, когда все закончил. – Это будет такая «плата за смерть», что не пройдет незамеченной богами. Перед ней все герцоги и все каморрские капы – как живые, так и мертвые – покажутся нищими оборванцами со своими подношениями. Моя плата будет золотом, кровью и огнем. Я клянусь в этом именем Азы Гуиллы, которая собирает нас всех возле своих покровов. Клянусь также именем Пе-реландро, столько лет укрывавшего нас. Призываю в свидетели Святого Ловкача, Хранителя всех плутов, который опустит свой палец на чашу весов, где будут взвешиваться наши души. Я клянусь в этом Цеппу, который успешно охранял нас. Прости меня, отец, что я не сумел сделать того же…
Подавив рыдания, Локки снова взялся за дело.
Он собрал по углам гардеробной несколько уцелевших костюмов из самых дешевых и то, что еще годилось в дело из содержимого гримировальной коробки – пригоршню накладных усов и бород и чудом не треснувший флакон с клеем для них. Сложив эту кучу в галерее возле входа в столовую, он проверил тайник. Как Локки и предполагал, там оказалось пусто. Ни единой монеты не сохранилось ни в шахтах, ни на полках. Все правильно: близнецы собрали деньги в мешки и погрузили на телеги… которые теперь скрылись в неизвестном направлении.
Локки прошел в задние комнаты, где располагались спальни, и собрал все простыни и одеяла. Затем дошел черед до книг и пергаментных свитков. Bce это Локки побросал на обеденный стол. После этого остановился над бесчувственным слугой Серого Короля – одежда и руки в крови – и стал ждать возвращения Жеана.

6
– Очнись, гад, – повысил голос Локки. – Я знаю, ты меня слышишь.
Убийца, подосланный Серым Королем, несколько раз моргнул, сплюнул кровью и попытался отползти подальше в угол.
Локки смотрел на него сверху вниз, дивясь полному искажению естественного хода вещей. Убийца был мускулистым мужчиной на полголовы выше его самого, вдобавок после событий сегодняшней ночи Локки чувствовал себя выпитым досуха. Но это не уменьшило его горя и его ненависти. Казалось, вся его сила перешла в глаза, вся ярость сосредоточилась в тяжелом ненавидящем взгляде, который он устремил на непрошеного гостя.
Жеан стоял за его спиной, немного поодаль – на плече емкость с горючим, боевые топорики угрожающе торчат из-за пояса.
– Жить хочешь? – спросил Локки.
Убийца ничего не ответил.
– Я, кажется, задал простой вопрос: ты жить хочешь?
– Я… да, – тихо ответил незнакомец.
– Вот и замечательно. Это тем более радует меня, что я не дам тебе такой возможности.
Локки опустился на колени рядом с мужчиной и показал ему маленький кожаный кошелек, который висел у него на груди под одеждой.
– Однажды, – произнес он, – когда я уже достаточно подрос, чтобы осознавать свои поступки, я решил, что никогда больше не стану убивать людей. Долгие годы я продолжал носить эту вещь – даже после того, как расплатился с долгами. Она служила мне напоминанием о принятом решении.
Локки приподнял кошелек и, резко дернув, порвал шнурок, на котором тот висел. На ладонь ему выкатился один-единственный белый зуб акулы. Тогда Локки вложил этот зуб вместе с кошельком в насильно раскрытую ладонь незнакомца и сжал переломанные пальцы. Мужчина закричал от боли, но Локки пинком заставил его замолчать.
– Сегодня настал момент, когда мне снова придется стать убийцей, – отчеканил он. – Если честно, у меня прямо руки чешутся, до того хочется душить и убивать. Я не успокоюсь, пока не перебью всех людей Серого Короля. Слышишь меня, урод несчастный! Я сделаю этого долбаного контрмага… и доберусь до твоего проклятого хозяина! Даже если вся сила и мощь Каморра, и Картена, и самого ада встанет у меня на пути – это ничего не изменит. Ни-че-го! Разве что немного удлинится цепочка трупов между мной и твоим хозяином.
– Ты безумец, – прошептал незнакомец. – Тебе никогда не побить Серого Короля.
– Ошибаешься, я сделаю это! И не только это. Какие бы планы ни лелеял твой хозяин, я их расстрою. О чем бы он ни мечтал, я это разрушу. Все, ради чего ты пришел сюда и убил моих друзей – все это исчезнет. Все вы, слуги Серого Короля, умрете бессмысленной смертью, потому что все ваши идеалы рассыплются, и не останется ничего. Но первым станешь ты.
Жеан Таннен шагнул вперед и, приподняв убийцу за шиворот, поставил его на колени. Затем, не обращая ни малейшего внимания на стоны и мольбы, потащил его на кухню. Там незнакомца швырнули возле трех накрытых тел и кучи тряпья и бумаги. Почувствовав назойливый запах алхимического горючего, мужчина понял, что его ожидает, и побледнел.
Ни слова не говоря, Жеан обрушил обух одного из своих топориков на правое колено незнакомца. Тот взвыл и попытался отползти в сторону. Еще один быстрый точный удар, и он лишился левой коленной чашечки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181