По пути из Ингрии в Ливонию Меншиков не мог миновать Везенберга. Там он на некоторое время остановился у полковника Балка. Балк предложил обед Александру Даниловичу Оказалось, то за обедом прислуживала Марта, которую старый Балк взял к себе за её скромность, немецкую чистоплотность и то, что она умела хорошо готовить, научившись этому в семействе пастора Глюка.
Меншиков внимательно вглядывался в девушку, когда она подавала на стол и ловко, умело прислуживала.
- Те-те-те! - покачал он головою, когда Марта вышла. - Ну, господин полковник, вон он как! Ай-ай!
- Что так, Александр Данилыч? - изумился старик.
- Скажу, непременно скажу твоей полковнице, как только ворочусь на Москву.
- Да о чём скажешь-то?
- Ах, старый греховодник! Он же и притворяется.
- Не пойму я тебя, Александр Данилыч, - пожимал плечами Балк, - в толк не возьму твоих слов.
- То-то, - смеялся Меншиков, - завёл себе такую девчонку, да как сыр в масле и катается.
- А, это ты про Марту?
- А её Мартой звать?
- Мартой. Она полонянка из Ливонии, полонена при взятии Борисом Петровичем Шереметевым Мариенбурга и отдана мне.
- При чём же она у тебя?
- Она состоит в портомоях, а у меня за кухарку: и чистоплотна, и скромна, и варит и жарит, как сам изволишь видеть, зело вкусно.
- И точно: рябчика так зажарила, что и на царской поварне так не сумеют. Она, кажись, и по-русски говорит.
- Зело изрядно для немки.
- Где ж она научилась этому?
- У одного пастора там али у пасторши в Мариенбурге.
- Скажу, скажу твоей полковнице, - смеялся Меншиков, запивая рябчика хорошим красным вином, добытым в погребах Мариенбурга, - вишь, Соломон какой: добыл себе царицу Савскую да и в ус не дует.
В это время Марта внесла сладкое и стала убирать тарелки.
- Погоди, малая, не уходи, - ласково сказал ей Меншиков, - мне бы хотелось порасспросить тебя кое о чём.
3
Меншиков залюбовался глядевшими на него детски-наивными прелестными глазами и ясным полненьким личиком.
- Мне сказали, что тебя зовут Мартой, - сказал Меншиков.
Девушка молчала, переводя вопрошающий взор с Меншикова на Балка.
- Откуда ты родом, милая Марта? - спросил первый.
- Из Вышкиозера, господин, из Ливонии, - тихо сказала девушка, и на длинных её ресницах задрожали слезы.
Мысль её мгновенно перенеслась в родное местечко, к картинам и воспоминаниям недалёкого, но ей казалось, далёкого детства… И вот она здесь, среди чужих, в неволе, полонянка…
- Кто твой отец, милая? - ещё ласковее спросил царский любимец.
- Самуил Скавронский, - был ответ.
- Ливонец родом?
- Ливонец, господин.
- Сколько тебе лет, милая?
- Восемнадцать весной минуло.
- Ты девушка или замужняя?
Марта молчала, она взглянула на Балка, как бы ища его поддержки.
- Странная судьба сей девицы, - сказал полковник, - она замужняя, а остаётся девкой.
- Как так? - удивился Меншиков.
- Дело в том, - продолжал Балк, - что едва её обвенчал пастор с её суженым, как она тут же, около кирки, стала вдовой: ни жена она, ни девка.
- Да ты что загадками-то меня кормишь? - нетерпеливо перебил полковника царский посланец.
- Какие загадки, сударь!.. Как раз в те поры, что её венчали, мы почали добывать их город. А её жених был ратный человек, и заместо того, чтобы вести молодую жёнку к себе в опочивальню, он попал на городскую стену, где ему нашим ядром и снесло голову… Такова моя сказка, - закончил Балк, - такова её горемычная доля.
Марта плакала, закрывшись передником… Невольница, горькая сирота, на чужой стороне - ныло у неё сердце.
Горькая судьба бедной девушки тронула Меншикова. Он подошёл к ней и нежно положил ей руку на голову.
- Не горюй, бедная девочка, не убивайся,-.ласково говорил он.
От ласковых слов девушка пуще расплакалась.
- Перестань, голубка… Что делать! Не воротить уж, стало, твоего суженого, на то Божья воля. Ты молода, ещё найдёшь свою долю. А у нас тебе хорошо заживётся. И семья твоя, отец и мать, к тебе приедут, будете жить вы v нас в довольствии, я за это ручаюсь. Наш государь милостив, и особливо он добр к иноземцам, жалует их, всем наделяет, и тебя, по моему челобитью, всем пожалует… Не убивайся же, - говорил Александр Данилович, продолжая гладить наклонённую головку девушки.
Марта несколько успокоилась и открыла заплаканное личико.
- О, господин! - прошептала она и поцеловала у Меншикова руку.
Кто мог думать, что у той, которая теперь робко поцеловала руку у царского посланца, высшие сановники государства будут считать за честь и милость поцеловать царственную, самодержавную ручку!..
Портомоя! Солдатская прачка и кухарка!..
А разве мог думать и Меншиков, что та скромная девочка-полонянка, которая теперь робко целует его руку, сама впоследствии вознесёт его на такую государственную высоту, с которой до престола один шаг!..
Судьба предназначала этой бедной девочке быть не только царицей, супругой царя, но и самодержавной императрицей и дать России новых царей… Это ли не непостижимо!
- Будь же благонадёжна, милое дитя, я все для тебя сделаю, что в моих силах, - сказал, наконец, Меншиков.
Потом он обратился к Балку.
- Отселе я поеду дальше, - сказал он, - повидаюсь с Шереметевым и скажу ему, чтобы он распорядился отыскать семью этой девицы.
- И пастора, добрый господин, - робко проговорила Марта.
- Какого пастора, милая? - спросил Меншиков.
- Глюка, господин.
- Это того самого, у коего она проживала и который научил её по-русски, - объяснил Балк. - Марта привязана к нему как к отцу родному. Он человек зело достойный, много учёный, сведущ в языках восточных, изучил языки и русский, и латышский, и славянский, с коего и переводит Священное писание на простой российский язык.
- О, да это клад для нас, - обрадовался Меншиков. - Государь будет рад иметь при своей особе такого нарочито полезного человека.
Марта видимо повеселела.
- О господин! - только и могла она сказать.
- Так вот что, - снова заговорил Меншиков с Балком, - мне недосуг здесь мешкать, мне спешка великая. Я поеду теперь дале, а ты оставь, до времени, сию девицу при себе, и уж не наряжай её порты стирать.
- И то не пошлю, - сказал Балк, - у меня работных людей и баб и без неё довольно. Марта же и швея изрядная.
- Добро. Так я на возвратном пути заеду сюда, - сказал Меншиков, - и возьму девицу с собой на Москву Поедешь со мной, Марта?
- Воля ваша, господин, - отвечала девушка.
- Я не то говорю, милая, - перебил её Меншиков. - А своею ли волею поедешь на Москву, на глаза к великому государю?
Последние слова, казалось, испугали девушку
- Я простая девушка., я не достойна быть на глазах великого государя, - смущённо проговорила она.
- Твоя скромность похвальна, милая, а мне ближе знать, чего достойна ты, - успокаивал её Меншиков.
Марта снова поцеловала его руку.
Меншиков отпустил её. Судьба девушки была решена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230
Меншиков внимательно вглядывался в девушку, когда она подавала на стол и ловко, умело прислуживала.
- Те-те-те! - покачал он головою, когда Марта вышла. - Ну, господин полковник, вон он как! Ай-ай!
- Что так, Александр Данилыч? - изумился старик.
- Скажу, непременно скажу твоей полковнице, как только ворочусь на Москву.
- Да о чём скажешь-то?
- Ах, старый греховодник! Он же и притворяется.
- Не пойму я тебя, Александр Данилыч, - пожимал плечами Балк, - в толк не возьму твоих слов.
- То-то, - смеялся Меншиков, - завёл себе такую девчонку, да как сыр в масле и катается.
- А, это ты про Марту?
- А её Мартой звать?
- Мартой. Она полонянка из Ливонии, полонена при взятии Борисом Петровичем Шереметевым Мариенбурга и отдана мне.
- При чём же она у тебя?
- Она состоит в портомоях, а у меня за кухарку: и чистоплотна, и скромна, и варит и жарит, как сам изволишь видеть, зело вкусно.
- И точно: рябчика так зажарила, что и на царской поварне так не сумеют. Она, кажись, и по-русски говорит.
- Зело изрядно для немки.
- Где ж она научилась этому?
- У одного пастора там али у пасторши в Мариенбурге.
- Скажу, скажу твоей полковнице, - смеялся Меншиков, запивая рябчика хорошим красным вином, добытым в погребах Мариенбурга, - вишь, Соломон какой: добыл себе царицу Савскую да и в ус не дует.
В это время Марта внесла сладкое и стала убирать тарелки.
- Погоди, малая, не уходи, - ласково сказал ей Меншиков, - мне бы хотелось порасспросить тебя кое о чём.
3
Меншиков залюбовался глядевшими на него детски-наивными прелестными глазами и ясным полненьким личиком.
- Мне сказали, что тебя зовут Мартой, - сказал Меншиков.
Девушка молчала, переводя вопрошающий взор с Меншикова на Балка.
- Откуда ты родом, милая Марта? - спросил первый.
- Из Вышкиозера, господин, из Ливонии, - тихо сказала девушка, и на длинных её ресницах задрожали слезы.
Мысль её мгновенно перенеслась в родное местечко, к картинам и воспоминаниям недалёкого, но ей казалось, далёкого детства… И вот она здесь, среди чужих, в неволе, полонянка…
- Кто твой отец, милая? - ещё ласковее спросил царский любимец.
- Самуил Скавронский, - был ответ.
- Ливонец родом?
- Ливонец, господин.
- Сколько тебе лет, милая?
- Восемнадцать весной минуло.
- Ты девушка или замужняя?
Марта молчала, она взглянула на Балка, как бы ища его поддержки.
- Странная судьба сей девицы, - сказал полковник, - она замужняя, а остаётся девкой.
- Как так? - удивился Меншиков.
- Дело в том, - продолжал Балк, - что едва её обвенчал пастор с её суженым, как она тут же, около кирки, стала вдовой: ни жена она, ни девка.
- Да ты что загадками-то меня кормишь? - нетерпеливо перебил полковника царский посланец.
- Какие загадки, сударь!.. Как раз в те поры, что её венчали, мы почали добывать их город. А её жених был ратный человек, и заместо того, чтобы вести молодую жёнку к себе в опочивальню, он попал на городскую стену, где ему нашим ядром и снесло голову… Такова моя сказка, - закончил Балк, - такова её горемычная доля.
Марта плакала, закрывшись передником… Невольница, горькая сирота, на чужой стороне - ныло у неё сердце.
Горькая судьба бедной девушки тронула Меншикова. Он подошёл к ней и нежно положил ей руку на голову.
- Не горюй, бедная девочка, не убивайся,-.ласково говорил он.
От ласковых слов девушка пуще расплакалась.
- Перестань, голубка… Что делать! Не воротить уж, стало, твоего суженого, на то Божья воля. Ты молода, ещё найдёшь свою долю. А у нас тебе хорошо заживётся. И семья твоя, отец и мать, к тебе приедут, будете жить вы v нас в довольствии, я за это ручаюсь. Наш государь милостив, и особливо он добр к иноземцам, жалует их, всем наделяет, и тебя, по моему челобитью, всем пожалует… Не убивайся же, - говорил Александр Данилович, продолжая гладить наклонённую головку девушки.
Марта несколько успокоилась и открыла заплаканное личико.
- О, господин! - прошептала она и поцеловала у Меншикова руку.
Кто мог думать, что у той, которая теперь робко поцеловала руку у царского посланца, высшие сановники государства будут считать за честь и милость поцеловать царственную, самодержавную ручку!..
Портомоя! Солдатская прачка и кухарка!..
А разве мог думать и Меншиков, что та скромная девочка-полонянка, которая теперь робко целует его руку, сама впоследствии вознесёт его на такую государственную высоту, с которой до престола один шаг!..
Судьба предназначала этой бедной девочке быть не только царицей, супругой царя, но и самодержавной императрицей и дать России новых царей… Это ли не непостижимо!
- Будь же благонадёжна, милое дитя, я все для тебя сделаю, что в моих силах, - сказал, наконец, Меншиков.
Потом он обратился к Балку.
- Отселе я поеду дальше, - сказал он, - повидаюсь с Шереметевым и скажу ему, чтобы он распорядился отыскать семью этой девицы.
- И пастора, добрый господин, - робко проговорила Марта.
- Какого пастора, милая? - спросил Меншиков.
- Глюка, господин.
- Это того самого, у коего она проживала и который научил её по-русски, - объяснил Балк. - Марта привязана к нему как к отцу родному. Он человек зело достойный, много учёный, сведущ в языках восточных, изучил языки и русский, и латышский, и славянский, с коего и переводит Священное писание на простой российский язык.
- О, да это клад для нас, - обрадовался Меншиков. - Государь будет рад иметь при своей особе такого нарочито полезного человека.
Марта видимо повеселела.
- О господин! - только и могла она сказать.
- Так вот что, - снова заговорил Меншиков с Балком, - мне недосуг здесь мешкать, мне спешка великая. Я поеду теперь дале, а ты оставь, до времени, сию девицу при себе, и уж не наряжай её порты стирать.
- И то не пошлю, - сказал Балк, - у меня работных людей и баб и без неё довольно. Марта же и швея изрядная.
- Добро. Так я на возвратном пути заеду сюда, - сказал Меншиков, - и возьму девицу с собой на Москву Поедешь со мной, Марта?
- Воля ваша, господин, - отвечала девушка.
- Я не то говорю, милая, - перебил её Меншиков. - А своею ли волею поедешь на Москву, на глаза к великому государю?
Последние слова, казалось, испугали девушку
- Я простая девушка., я не достойна быть на глазах великого государя, - смущённо проговорила она.
- Твоя скромность похвальна, милая, а мне ближе знать, чего достойна ты, - успокаивал её Меншиков.
Марта снова поцеловала его руку.
Меншиков отпустил её. Судьба девушки была решена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230