Они сообщили о решении патриарха Филофея. Судя по дошедшим до нас сведениям, Алексий отнесся к подобному повороту событий спокойно. Конечно, он прекрасно понимал, что Константинополь не будет терпеть вечно его самоуправства в делах митрополии. Кроме того, Алексий был уже стар. Пришла пора думать о преемнике.
Печать Дмитрия Донского
Алексий знал, что князь Дмитрий Иванович прочит в митрополиты своего духовника и по совместительству печатника Митяя.
Митяй начинал свою карьеру коломенским священником, был замечен князем Дмитрием Ивановичем и сумел втереться ему в доверие. Сохранился словесный портрет Митяя: «Возрастом не мал, телом высок, плечист, рожаист, браду имея плоску и велику и свершену, словесы речист, глас имея доброгласен износящь, грамоте горазд, петь горазд, чести горазд, книгами говорити горазд, всеми делы поповьскими изящен и по всему нарочит был».
Однако главное достоинство Митяя в глазах великого князя состояло, видимо, в том, что он не был связан ни с какой группировкой при московском дворе. Во всех вопросах для него главным было лишь мнение великого князя, «и того ради избран был изволением великого князя во отчьство и в печатники, и был Митяй отец духовный князю великому и всем боярам старейшим, но и печатник, так как носил с собой печать князя великого».
Но несмотря на многочисленные достоинства, этот человек, видимо, был для престарелого Алексия еще менее симпатичен, чем Киприан.
Судя по Никаноровской летописи, Киприан в 1376 году сам приехал в Москву. Там князь Дмитрий Иванович ему сказал: «Есть у нас митрополит Алексий. А ты почто встаешь на место живого митрополита?» Он же пошел с Москвы на Киев и там живяше». Но так ли это известие достоверно?
Патриарх Филофей поставил Киприана митрополитом только над литовскими землями, а митрополию всея Руси Киприан должен был унаследовать лишь по смерти Алексия. Представляется странным, что придя на должность, Киприан сразу стал нарушать данные в Константинополе инструкции. Тем более что само его поставление было именно результатом нарушения Алексием соборных правил и установлений патриарха. Скорее, в летописи эта фраза просто отражает точку зрения Дмитрия Ивановича на по-ставление митрополитом Киприана. Московский князь, готовя почву для Митяя, заостряет внимание на том, что Киприан был «рукоположен впрок», при живом митрополите Алексии. Это, по мнению князя, является достаточным поводом, чтобы сместить Киприана и поставить на его место своего человека.
8 то же время до нас дошло известие о том, что в 1376 году послы литовского митрополита приходят в Новгород и предлагают новгородцам признать над собой власть митрополита Киприа-на. Им отвечают: «Шли князю великому. Если примет тебя князь великий митрополитом всей Русской земли, и нам будешь митрополит». И слышав ответ новгородский митрополит Киприан, и не слал на Москву к князю великому».
Налицо попытка перетянуть в свою митрополию тех, кто, видимо, высказывал ранее недовольство политикой Алексия. Но новгородцы отказались. Других свидетельств о том, что Киприан предлагал епископиям великой Руси перейти под его юрисдикцию, нет. Видимо, других попыток и не было. Ведь перетянув часть княжеств в свою митрополию, он создал бы опасный прецедент на будущее.
9 июня 1376 года Киприан прибывает в Киев и возглавляет временно отделенную Литовскую митрополию. А в это время в Москве князь Дмитрий Иванович упорно продвигает своего печатника в митрополиты. В начале весны 1376 году Митяй был пострижен в монахи, а затем назначен архимандритом московского Спасского монастыря. Понятно, что Дмитрию Ивановичу удобно работалось по схеме «князь + премьер министр-митрополит». В паре с Алексием он действовал всю предыдущую жизнь, весьма успешно приращивая московские владения.
Алексий по-своему тоже желал объединения православных земель (вспомним, в начале своей карьеры он пытался наладить отношения с Литвой и ездил для этого в Киев). Но он быстро понял, что просто не сможет угодить всем. Ведь каждый из феодалов раздробленной Руси действовал только в своих интересах и ни в чем не хотел поступаться своими выгодами даже для общерусских целей. Большинству феодалов такие цели были попросту непонятны. Да и сам Алексий, в силу своего происхождения из московских бояр, тоже был не в состоянии полностью воспринять идею объединения всех русских земель. Он был патриот, но патриот Московского княжества, а не всей Руси.
Но никто не вечен. Хранитель княжеской печати, видимо, тоже умелый организатор и администратор, Митяй, по мысли Дмитрия, должен был стать достойной заменой Алексию. Однако Алексий в Митяе своего преемника не увидел. Несмотря на то что Дмитрий «нудил» его, «порой бояр старших посылая, порой сам приходя», чтобы тот благословил Митяя в свои преемники, митрополит отказался, мотивируя это тем, что Митяй «новоук» (новичок) в монашестве. Однако митрополиту не было безразлично, кто займет его место. Он предложил компромиссное решение: сделать митрополитом опытного в духовной жизни и весьма уважаемого игумена Сергия Радонежского.
Призвав к себе Сергия и не сказав ему, в чем дело, митрополит надел на него, «яко некое обручение», драгоценный крест с мощехранительницей. После этого Алексий объяснил ему, что хочет найти достойного продолжателя своего дела и Сергий кажется ему подходящим человеком. Он точно знает, что с его кандидатурой согласятся все – от первых «и до последних». Для начала Сергию надлежит принять епископский сан.
Крест Сергий отклонил, объяснив, что от юности не был «зла-тоносцем», а на предложение «зело оскорбился». И хотя митрополит «много изрек старцу словес от божественных писаний, сим хотя его к своей воли привести», тот «никак не преклонился» и попросил не продолжать, пригрозив иначе уйти из этих пределов. Алексий, ничего не добившись, отпустил его в монастырь.
Наверное, Алексий был очень убедителен в своих цитатах. Но Сергий никогда не был властолюбцем, хотя был приближен к князьям и митрополиту, а порой выполнял их поручения. Он не умел властвовать и не хотел уметь. Сергий был одушевлен идеей любви к ближнему и служил братии «аки раб»: носил воду, рубил дрова, пек для всех хлеб. В отличие от старых монастырей Троицкий не блистал богатством. Сергий с братией вели нищенскую жизнь. Но среди иноков появились и обеспеченные люди. Однажды Сергий из-за отсутствия хлеба голодал четыре дня. На четвертый он пошел наниматься в плотники к одному из состоятельных старцев своей обители. Целый день он трудился в поте лица, после чего старец расплатился с ним «решетом хлебов гнилых». Сергий служил всем, не различая на достойных и недостойных, как солнце светит, не различая – кто ближе, тот и греется в его лучах (см.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
Печать Дмитрия Донского
Алексий знал, что князь Дмитрий Иванович прочит в митрополиты своего духовника и по совместительству печатника Митяя.
Митяй начинал свою карьеру коломенским священником, был замечен князем Дмитрием Ивановичем и сумел втереться ему в доверие. Сохранился словесный портрет Митяя: «Возрастом не мал, телом высок, плечист, рожаист, браду имея плоску и велику и свершену, словесы речист, глас имея доброгласен износящь, грамоте горазд, петь горазд, чести горазд, книгами говорити горазд, всеми делы поповьскими изящен и по всему нарочит был».
Однако главное достоинство Митяя в глазах великого князя состояло, видимо, в том, что он не был связан ни с какой группировкой при московском дворе. Во всех вопросах для него главным было лишь мнение великого князя, «и того ради избран был изволением великого князя во отчьство и в печатники, и был Митяй отец духовный князю великому и всем боярам старейшим, но и печатник, так как носил с собой печать князя великого».
Но несмотря на многочисленные достоинства, этот человек, видимо, был для престарелого Алексия еще менее симпатичен, чем Киприан.
Судя по Никаноровской летописи, Киприан в 1376 году сам приехал в Москву. Там князь Дмитрий Иванович ему сказал: «Есть у нас митрополит Алексий. А ты почто встаешь на место живого митрополита?» Он же пошел с Москвы на Киев и там живяше». Но так ли это известие достоверно?
Патриарх Филофей поставил Киприана митрополитом только над литовскими землями, а митрополию всея Руси Киприан должен был унаследовать лишь по смерти Алексия. Представляется странным, что придя на должность, Киприан сразу стал нарушать данные в Константинополе инструкции. Тем более что само его поставление было именно результатом нарушения Алексием соборных правил и установлений патриарха. Скорее, в летописи эта фраза просто отражает точку зрения Дмитрия Ивановича на по-ставление митрополитом Киприана. Московский князь, готовя почву для Митяя, заостряет внимание на том, что Киприан был «рукоположен впрок», при живом митрополите Алексии. Это, по мнению князя, является достаточным поводом, чтобы сместить Киприана и поставить на его место своего человека.
8 то же время до нас дошло известие о том, что в 1376 году послы литовского митрополита приходят в Новгород и предлагают новгородцам признать над собой власть митрополита Киприа-на. Им отвечают: «Шли князю великому. Если примет тебя князь великий митрополитом всей Русской земли, и нам будешь митрополит». И слышав ответ новгородский митрополит Киприан, и не слал на Москву к князю великому».
Налицо попытка перетянуть в свою митрополию тех, кто, видимо, высказывал ранее недовольство политикой Алексия. Но новгородцы отказались. Других свидетельств о том, что Киприан предлагал епископиям великой Руси перейти под его юрисдикцию, нет. Видимо, других попыток и не было. Ведь перетянув часть княжеств в свою митрополию, он создал бы опасный прецедент на будущее.
9 июня 1376 года Киприан прибывает в Киев и возглавляет временно отделенную Литовскую митрополию. А в это время в Москве князь Дмитрий Иванович упорно продвигает своего печатника в митрополиты. В начале весны 1376 году Митяй был пострижен в монахи, а затем назначен архимандритом московского Спасского монастыря. Понятно, что Дмитрию Ивановичу удобно работалось по схеме «князь + премьер министр-митрополит». В паре с Алексием он действовал всю предыдущую жизнь, весьма успешно приращивая московские владения.
Алексий по-своему тоже желал объединения православных земель (вспомним, в начале своей карьеры он пытался наладить отношения с Литвой и ездил для этого в Киев). Но он быстро понял, что просто не сможет угодить всем. Ведь каждый из феодалов раздробленной Руси действовал только в своих интересах и ни в чем не хотел поступаться своими выгодами даже для общерусских целей. Большинству феодалов такие цели были попросту непонятны. Да и сам Алексий, в силу своего происхождения из московских бояр, тоже был не в состоянии полностью воспринять идею объединения всех русских земель. Он был патриот, но патриот Московского княжества, а не всей Руси.
Но никто не вечен. Хранитель княжеской печати, видимо, тоже умелый организатор и администратор, Митяй, по мысли Дмитрия, должен был стать достойной заменой Алексию. Однако Алексий в Митяе своего преемника не увидел. Несмотря на то что Дмитрий «нудил» его, «порой бояр старших посылая, порой сам приходя», чтобы тот благословил Митяя в свои преемники, митрополит отказался, мотивируя это тем, что Митяй «новоук» (новичок) в монашестве. Однако митрополиту не было безразлично, кто займет его место. Он предложил компромиссное решение: сделать митрополитом опытного в духовной жизни и весьма уважаемого игумена Сергия Радонежского.
Призвав к себе Сергия и не сказав ему, в чем дело, митрополит надел на него, «яко некое обручение», драгоценный крест с мощехранительницей. После этого Алексий объяснил ему, что хочет найти достойного продолжателя своего дела и Сергий кажется ему подходящим человеком. Он точно знает, что с его кандидатурой согласятся все – от первых «и до последних». Для начала Сергию надлежит принять епископский сан.
Крест Сергий отклонил, объяснив, что от юности не был «зла-тоносцем», а на предложение «зело оскорбился». И хотя митрополит «много изрек старцу словес от божественных писаний, сим хотя его к своей воли привести», тот «никак не преклонился» и попросил не продолжать, пригрозив иначе уйти из этих пределов. Алексий, ничего не добившись, отпустил его в монастырь.
Наверное, Алексий был очень убедителен в своих цитатах. Но Сергий никогда не был властолюбцем, хотя был приближен к князьям и митрополиту, а порой выполнял их поручения. Он не умел властвовать и не хотел уметь. Сергий был одушевлен идеей любви к ближнему и служил братии «аки раб»: носил воду, рубил дрова, пек для всех хлеб. В отличие от старых монастырей Троицкий не блистал богатством. Сергий с братией вели нищенскую жизнь. Но среди иноков появились и обеспеченные люди. Однажды Сергий из-за отсутствия хлеба голодал четыре дня. На четвертый он пошел наниматься в плотники к одному из состоятельных старцев своей обители. Целый день он трудился в поте лица, после чего старец расплатился с ним «решетом хлебов гнилых». Сергий служил всем, не различая на достойных и недостойных, как солнце светит, не различая – кто ближе, тот и греется в его лучах (см.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128