Дошла ли?! Все это время он плохо себя чувствовал и вряд ли принимал кого! Ну, вот... Филатов получил звание народного артиста России, слава Богу. «Не знаю, зачем это ему», — прокомментировал сообщивший мне это Глаголин.
2 февраля 1996 г. Пятница. Раннее утро. Молитва
Снимался в рекламном ролике о театре и читал в журнале «Дипломат» рецензию на «Медею», где говорится о том, что это самое значительное событие в театральном сезоне прошлого года и радостное свидетельство того, что всемирно известный Театр на Таганке полностью восстановил форму после обрушившихся на него ударов судьбы.
3 февраля 1996 г. Суббота. Молитва, зарядка, кофе
В ответ на байку о шубе Михалкова и «Гамлете» — трагедии Андрей Вознесенский подарил мне чудесную миниатюру о трех поэтах: Евтушенко, С. Михалкове и себе самом.
«Мы были в Болгарии на каком-то форуме и жили в одной гостинице на разных этажах — Евтушенко на 9-м, Михалков на 12-м, а я на 14-м. Как раз проходил конкурс на текст гимна Советского Союза!.. „Правда“ объявила результат — победил Михалков. И так случилось, мы ехали в одном лифте, поднимались. Евтушенко говорит Михалкову (по-видимому, он был очень расстроен, что не его текст прошел в гимн): „Ну, скажите честно, С. В., ведь текст ваш говно...“ Михалков и бровью не повел на это хамство. Тут дверь на 9-м этаже открылась, и Евтушенко надо выходить. Он выходит, а Михалков тут же, ни секунды не задумываясь, спокойно отвечает ему выходящему: „Иди. У-у-чи текст“. Я обхохотался».
5 февраля 1996 г. Понедельник. Молитва, кофе, палата «Десятка»
Вечер. День позорный, постыдный, в сплошных волнениях, да еще разборка с Кирющенко — потеряли единственного талантливого режиссера. Уйдет он с потрохами в тот клан, к Губенко. Да, может, и правильно, он там себя и определит, они его любят, находят деньги ему.
20 февраля 1996 г. Вторник. Академическая
Сейчас надо будет ехать на съемку и что-то сказать о Мише Евдокимове. Мне хочется о нем сказать. За 15 лет мы с ним ни разу не встретились лично. Где-то за кулисами он был, я его чувствовал, но на глаза он не показался, я наблюдал его и слушал из-за кулис. Он сам пробил себе дорогу, сделал имя и репертуар и вышел в лидеры мастеров жанра, которым он занимается.
— Вы еще обо мне услышите, — сказал он мне как-то обиженно.
И я услышал, стороной, говорили, что он ловко подражает, пародирует меня в «Бумбараше» и т. д.
21 февраля 1996 г. Молитва, зарядка. Завтрак
Ново-Грозненский. Убито боевиков, по сообщениям нашего представительства, — 170 из 1500, а Дудаев утверждает, что там боевиков было вообще не более сотни. Чудовищная арифметическая путаница, и арифметическая ли? Любопытно было бы заглянуть в дневники российских патриотов, особенно тех, у которых есть сыновья призывного возраста. «Война до конца, до победы!» И ту же сермяжную рать прохвосты и дармоеды сгоняли на фронт умирать.
Не пора ли признать наше российское поражение в Чечне — поражение политиков, военных, армии — уйти и начать разговаривать другим языком? Я подписал вместе с другими деятелями «письмо ста», но реакция нулевая. Другого и ждать было нельзя. Но... где-то «письмо ста» разбудит, вызовет «письмо тысячи» и т. д.
3 марта 1996 г. Воскресенье. Театр, «Медея»
Сюрпризят мне мои сынки. Денис поменял юрисдикцию — теперь он под зарубежниками. Монархическая логика привела его к этому решению. На что и как они с о. Константином жить собираются? Для всей нашей церкви они — враги, еретики. Все зарубежники работают на мирских работах, хлеб зарабатывают, но ходят с гордо поднятой головой.
Сережа продал свою установку за 300 долларов, 100 долларов отдал матери. Вот и отбарабанил мой мальчик.
Умер Б. А. Можаев. Завтра прилетает Любимов.
В 6.00 похороны Можаева. Отпевание, встреча в храме с Солженицыным, Любимовым. ЦДЛ.
16 марта 1996 г. Суббота. Кухня, кофе
Я только что прочитал более-менее внимательно этот «Собеседник» и не отказываюсь от своих слов в интервью. С какой стороны ни глянуть, оно давалось под тем же девизом — «расстегнуться на все пуговицы». И я расстегнулся, это психологическая подготовка к апрелю. Я расстегнулся, попробуйте вы. Но текст, по-моему, глазами дамы прочитан не был.
Надо начинать новую жизнь. Надо восстановить цель событий, цель жизни. Гастроли в Израиле полетели из-за Хельсинки, куда мы, кажется, поедем с «Живаго», а там Турция, Болгария, Югославия... Лично для меня это неинтересно. Из-за этого срывается кино, откуда я не так много получаю приглашений.
19 марта 1996 г. Вторник. Утро. Молитва
Снились Филатов, Шацкая, Тамара на каком-то сабантуе... И пришла, конечно, Ирбис, и всех я прятал друг от друга и бегал ото всех... Филатов снился таким, каким предстал он мне из рассказа В. Черняева в самолете... Слабый, еле стоящий ковыль на ветру, вьюн... Я боялся поддерживать его. Кошмар...
Когда я шел вчера к дому из сберкассы, где узнавал реквизиты, я понял, что Тамара в 1978 г. меня спасла. Наш роман пришелся кстати, оказался угодным Богу, и Сережа был зачат — они меня, как гнилую пробку из бутылки прокисшего вина выдернули штопором, выбили об каблук, иначе были бы натуральные дребезги. Она меня спасла, прости Господи, от Шацкой, о которой все говорят, как о черной силе. Кроме Дениса, который о ней говорит с таким пиететом. «Если бы она была ближе к Богу, она была бы святой! Что она делает, как ухаживает, ночи не спит... Гараж поднимает — я его с трудом поднять могу!.. Что она терпит, как выносит... Она — мученица, великая мученица». Вот как говорит о ней сын.
Нетронутая чашка чая и останется в памяти — больше я в этот дом не приходил никогда. Это хорошая точка. Но она опять художественная, зрительная, визуальная — так и стоит перед моими глазами.
— Я дал зарок не видеть вас больше никогда, а если я вас увижу в зале, я уйду со сцены.
В «Известиях» интервью с Губенко. Любимов подначивает, давит подавать в суд. Его Губенко замазывает в сотрудничестве с органами НКВД, где он подвизался в качестве конферансье. Запредельное излияние. Оказывается, деятели культуры, 40-50 человек, ангажированы властью (Быков, Михалков, Захаров и др.), куплены и боятся расстрелов.
О. Дионисий попросил землю у Десны отдать ему под часовню. Отдал. Пусть на земле этой поднимется маленький храм во имя Господа нашего Иисуса Христа. Во что переплавятся все эти безумные дни моих страстей? Я никогда не писал в дневник такую беззастенчивую правду, такие опасные сведения, никогда я не представал даже перед собой в такой наготе, в таком интим-ном, сексуальном безумии, когда мне совершенно наплевать, что это будет прочитано невзначай или нарочно кем-то.
Мне надо написать о Можаеве. Это мой долг, это моя обязанность. Но я не умею так быстро и легко что-то накатать в духе Белинского — Кузнецова Феликса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179
2 февраля 1996 г. Пятница. Раннее утро. Молитва
Снимался в рекламном ролике о театре и читал в журнале «Дипломат» рецензию на «Медею», где говорится о том, что это самое значительное событие в театральном сезоне прошлого года и радостное свидетельство того, что всемирно известный Театр на Таганке полностью восстановил форму после обрушившихся на него ударов судьбы.
3 февраля 1996 г. Суббота. Молитва, зарядка, кофе
В ответ на байку о шубе Михалкова и «Гамлете» — трагедии Андрей Вознесенский подарил мне чудесную миниатюру о трех поэтах: Евтушенко, С. Михалкове и себе самом.
«Мы были в Болгарии на каком-то форуме и жили в одной гостинице на разных этажах — Евтушенко на 9-м, Михалков на 12-м, а я на 14-м. Как раз проходил конкурс на текст гимна Советского Союза!.. „Правда“ объявила результат — победил Михалков. И так случилось, мы ехали в одном лифте, поднимались. Евтушенко говорит Михалкову (по-видимому, он был очень расстроен, что не его текст прошел в гимн): „Ну, скажите честно, С. В., ведь текст ваш говно...“ Михалков и бровью не повел на это хамство. Тут дверь на 9-м этаже открылась, и Евтушенко надо выходить. Он выходит, а Михалков тут же, ни секунды не задумываясь, спокойно отвечает ему выходящему: „Иди. У-у-чи текст“. Я обхохотался».
5 февраля 1996 г. Понедельник. Молитва, кофе, палата «Десятка»
Вечер. День позорный, постыдный, в сплошных волнениях, да еще разборка с Кирющенко — потеряли единственного талантливого режиссера. Уйдет он с потрохами в тот клан, к Губенко. Да, может, и правильно, он там себя и определит, они его любят, находят деньги ему.
20 февраля 1996 г. Вторник. Академическая
Сейчас надо будет ехать на съемку и что-то сказать о Мише Евдокимове. Мне хочется о нем сказать. За 15 лет мы с ним ни разу не встретились лично. Где-то за кулисами он был, я его чувствовал, но на глаза он не показался, я наблюдал его и слушал из-за кулис. Он сам пробил себе дорогу, сделал имя и репертуар и вышел в лидеры мастеров жанра, которым он занимается.
— Вы еще обо мне услышите, — сказал он мне как-то обиженно.
И я услышал, стороной, говорили, что он ловко подражает, пародирует меня в «Бумбараше» и т. д.
21 февраля 1996 г. Молитва, зарядка. Завтрак
Ново-Грозненский. Убито боевиков, по сообщениям нашего представительства, — 170 из 1500, а Дудаев утверждает, что там боевиков было вообще не более сотни. Чудовищная арифметическая путаница, и арифметическая ли? Любопытно было бы заглянуть в дневники российских патриотов, особенно тех, у которых есть сыновья призывного возраста. «Война до конца, до победы!» И ту же сермяжную рать прохвосты и дармоеды сгоняли на фронт умирать.
Не пора ли признать наше российское поражение в Чечне — поражение политиков, военных, армии — уйти и начать разговаривать другим языком? Я подписал вместе с другими деятелями «письмо ста», но реакция нулевая. Другого и ждать было нельзя. Но... где-то «письмо ста» разбудит, вызовет «письмо тысячи» и т. д.
3 марта 1996 г. Воскресенье. Театр, «Медея»
Сюрпризят мне мои сынки. Денис поменял юрисдикцию — теперь он под зарубежниками. Монархическая логика привела его к этому решению. На что и как они с о. Константином жить собираются? Для всей нашей церкви они — враги, еретики. Все зарубежники работают на мирских работах, хлеб зарабатывают, но ходят с гордо поднятой головой.
Сережа продал свою установку за 300 долларов, 100 долларов отдал матери. Вот и отбарабанил мой мальчик.
Умер Б. А. Можаев. Завтра прилетает Любимов.
В 6.00 похороны Можаева. Отпевание, встреча в храме с Солженицыным, Любимовым. ЦДЛ.
16 марта 1996 г. Суббота. Кухня, кофе
Я только что прочитал более-менее внимательно этот «Собеседник» и не отказываюсь от своих слов в интервью. С какой стороны ни глянуть, оно давалось под тем же девизом — «расстегнуться на все пуговицы». И я расстегнулся, это психологическая подготовка к апрелю. Я расстегнулся, попробуйте вы. Но текст, по-моему, глазами дамы прочитан не был.
Надо начинать новую жизнь. Надо восстановить цель событий, цель жизни. Гастроли в Израиле полетели из-за Хельсинки, куда мы, кажется, поедем с «Живаго», а там Турция, Болгария, Югославия... Лично для меня это неинтересно. Из-за этого срывается кино, откуда я не так много получаю приглашений.
19 марта 1996 г. Вторник. Утро. Молитва
Снились Филатов, Шацкая, Тамара на каком-то сабантуе... И пришла, конечно, Ирбис, и всех я прятал друг от друга и бегал ото всех... Филатов снился таким, каким предстал он мне из рассказа В. Черняева в самолете... Слабый, еле стоящий ковыль на ветру, вьюн... Я боялся поддерживать его. Кошмар...
Когда я шел вчера к дому из сберкассы, где узнавал реквизиты, я понял, что Тамара в 1978 г. меня спасла. Наш роман пришелся кстати, оказался угодным Богу, и Сережа был зачат — они меня, как гнилую пробку из бутылки прокисшего вина выдернули штопором, выбили об каблук, иначе были бы натуральные дребезги. Она меня спасла, прости Господи, от Шацкой, о которой все говорят, как о черной силе. Кроме Дениса, который о ней говорит с таким пиететом. «Если бы она была ближе к Богу, она была бы святой! Что она делает, как ухаживает, ночи не спит... Гараж поднимает — я его с трудом поднять могу!.. Что она терпит, как выносит... Она — мученица, великая мученица». Вот как говорит о ней сын.
Нетронутая чашка чая и останется в памяти — больше я в этот дом не приходил никогда. Это хорошая точка. Но она опять художественная, зрительная, визуальная — так и стоит перед моими глазами.
— Я дал зарок не видеть вас больше никогда, а если я вас увижу в зале, я уйду со сцены.
В «Известиях» интервью с Губенко. Любимов подначивает, давит подавать в суд. Его Губенко замазывает в сотрудничестве с органами НКВД, где он подвизался в качестве конферансье. Запредельное излияние. Оказывается, деятели культуры, 40-50 человек, ангажированы властью (Быков, Михалков, Захаров и др.), куплены и боятся расстрелов.
О. Дионисий попросил землю у Десны отдать ему под часовню. Отдал. Пусть на земле этой поднимется маленький храм во имя Господа нашего Иисуса Христа. Во что переплавятся все эти безумные дни моих страстей? Я никогда не писал в дневник такую беззастенчивую правду, такие опасные сведения, никогда я не представал даже перед собой в такой наготе, в таком интим-ном, сексуальном безумии, когда мне совершенно наплевать, что это будет прочитано невзначай или нарочно кем-то.
Мне надо написать о Можаеве. Это мой долг, это моя обязанность. Но я не умею так быстро и легко что-то накатать в духе Белинского — Кузнецова Феликса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179