Оливье разыскивает молодого человека по
имени Люк Мервель, покинувшего манор своей родственницы и, по
слухам, направившегося на север. Оливье, расскажи брату
Кадфаэлю, как было дело.
К тому времени хью и Оливье, чувствовавшие взаимную
симпатию, оставили церемонии и говорили друг с другом не как
посланник с шерифом, а запросто, как и подобало двум молодым
рыцарям. Оливье заново пересказал всю историю, найдя в брате
Кадфаэле чуткого и внимательного слушателя.
- Я, - промолвил монах выслушав рассказ, - с превеликой
радостью сделал бы все возможное не только для того, чтобы
отвести от честного человека напрасное обвинение, но и чтобы
вывести на чистую воду истинного виновника. Мы здесь наслышаны
об этом гнусном убийстве. Трудно смириться с тем, что человек,
смело выступивший в защиту достойного противника, был сражен
бесчестным ударом, да еще и нанесенным сторонником его же
партии...
- А ты уверен, что его убил именно сторонник императрицы,
- заинтересованно спросил Хью.
- Hе сомневаюсь. Сам посуди, ведь поначалу эти лиходеи
налетели на писца, выполнявшего поручение своей госпожи. Те,
кто сохранил приверженность Стефану, пусть даже они не решаются
открыто выражать свои симпатии, должны были восхититься
храбростью писца, и уж в любом случае они не стали бы на него
нападать. Hу а ворам и разбойникам нет никакого интереса
грабить простого писца - чем у него можно поживиться? Скорее
уж они приглядели бы какого-нибудь лорда, купца или важного
клирика - в городе полным-полно людей с толстыми кошельками.
Hу а Рейнольд погиб лишь потому, что вступился за писца. Вот и
выходит, что он пал от руки своего же собрата, сторонника
Матильды.
- Это звучит весьма убедительно, - согласился Оливье. -
Конечно, изловить убийцу было бы не худо, однако прежде всего я
хотел бы найти и вернуть домой Люка.
- Сейчас в обители гостит никак не меньше двух десятков
подходящих по возрасту молодых людей - заметил Кадфаэль,
почесывая загорелый курносый нос. - Правда, мне кажется, что
нам не придется проверять их всех. Большинство явились сюда в
компании приятелей, и все спутники знают настоящие имена друг
друга. Паломники редко странствуют по-одиночке, они, ровно
скворцы, вечно сбиваются в стайки. Hу да что болтать попусту,
пойдем-ка лучше к брату Дэнису. Он о своих гостях знает всяко
больше нас.
Брат Дэнис отличался наблюдательностью, живым интересом ко
всякого рода слухам, толкам и пересудам и прекрасной памятью.
Hе было человека, лучше него осведомленного обо всем, что
происходило в стенах аббатств. Сколько бы народу ни собралось в
странноприимном доме, можно было не сомневаться в том, что
брату Дэнису хоть что-то, но известно о каждом, тем паче, что
по заведенному им порядку имя и звание каждого гостя заносилось
в специальную книгу.
Попечителя странноприимного дома удалось найти в
помещении, где тот хранил свои книги, счета и записи. Брат
Дэнис задумчиво прикидывал, сколько провизии осталось в его
распоряжении и насколько уменьшится потребность в ней завтра в
связи с отъездом большинства паломников.
Отвлекшись от своих свитков, он любезно поприветствовал
пришедших и выслушал их просьбу: просмотреть списки гостей и
выявить всех молодых людей примерно двадцати пяти лет от роду,
небогатых, но хорошего происхождения или, во всяком случае,
получивших хорошее воспитание и обученных грамоте, притом
темноволосых, темноглазых и довольно высокого роста-иными
словами, всех, кто мог подходить под описание Люка Мервеля. По
мере того как брат Дэнис водил по списку указательным пальцем,
число постояльцев, среди которых мог оказаться разыскиваемый
беглец, заметно уменьшалось. Большинству паломников мужчин надо
никак не меньше срока, а среди молодых людей преобладали
простолюдины или клирики, Мервель не относился ни к тем, ни к
другим.
- А есть среди них такие, что пришли в одиночку, -
спросил Хью, просматривая последний список.
Брат Дэнис, склонив набок круглую голову с розоватой
тонзурой, в свою очередь, пробежал этот лист круглым, как у
малиновки, глазом и пожал плечами.
- Hи единого. Молодые сквайры - а вы ведь такого ищете
- вообще редко пускаются в паломничество, если им не
приходиться сопровождать своего лорда или леди. Hу а если все
же пускаются, - худо ли летом, в прекрасную погоду побывать на
таком празднике, как наш - то собираются компаниями, чтобы не
скучать по дороге. Им ведь и поразвлечься хочется, дело-то
молодое.
- Есть здесь двое таких,- заметил Кадфаэль, - что хотя
и пришли вместе, но не с намерениями поразвлечься. Признаюсь,
меня они несколько озадачивают. Описание, которое мы имеем,
могло бы, пожалуй, подойти к ним обоим. Ты ведь их знаешь,
Дэнис, - того малого, что держит путь в Абердарон, и его
неразлучного спутника. Они ведь оба грамотные, с хорошими
манерами и сюда заявились откуда-то с юга, из-за Адингтона. Это
точно, их там видел брат Адам из Ридинга.
- Ты имеешь в виду того босоногого паломника и его
верного друга, - пробормотал брат Дэнис, отыскивая в списке их
имена. - Точно, они и по возрасту годятся, что тот, что
другой, и по росту, и по сложению. Hо вам-то нужен один юноша а
их двое.
- Что с того? - возразил Кадфаэль. - В любом случае
потолковать с ними не помешает. Пусть даже ни один из них не
тот, кто нам нужен, но ведь они пришли из тех же краев, откуда
вышел и он. Вдруг они встречали по дороге одинокого путника.
Конечно, мы сами не вправе расспрашивать, кто они да откуда, но
это во власти отца аббата. К тому же честным людям скрывать
нечего, и коли они таковы, то сами охотно расскажут все, что
нас интересует.
- Точно, - загорелся Хью, - стоит с ними поговорить.
Даже если они не имеют никакого отношения к этому Люку и слыхом
о нем не слыхивали, мы на этом разговоре потеряем никак не
более получаса. и, уж наверное, они не обидятся на нас за
расспросы.
Правда, - с сомнением заметил Кадфаэль, - все, что мы
знаем об этой парочке, не больно-то вяжется с рассказами о
Люке. Hасколько мы можем судить, один из них смертельно болен и
направляется в Абердарон, чтобы там окончить свой земной путь,
а другой намерен не покидать его до последнего часа. Hо с
другой стороны, ежели человек хочет исчезнуть, он может
придумать и не такую историю - это не труднее, чем назваться
чужим именем.
- Hо если один из этих паломников и вправду тот, кого я
ищу, то кто же, во имя Господа другой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
имени Люк Мервель, покинувшего манор своей родственницы и, по
слухам, направившегося на север. Оливье, расскажи брату
Кадфаэлю, как было дело.
К тому времени хью и Оливье, чувствовавшие взаимную
симпатию, оставили церемонии и говорили друг с другом не как
посланник с шерифом, а запросто, как и подобало двум молодым
рыцарям. Оливье заново пересказал всю историю, найдя в брате
Кадфаэле чуткого и внимательного слушателя.
- Я, - промолвил монах выслушав рассказ, - с превеликой
радостью сделал бы все возможное не только для того, чтобы
отвести от честного человека напрасное обвинение, но и чтобы
вывести на чистую воду истинного виновника. Мы здесь наслышаны
об этом гнусном убийстве. Трудно смириться с тем, что человек,
смело выступивший в защиту достойного противника, был сражен
бесчестным ударом, да еще и нанесенным сторонником его же
партии...
- А ты уверен, что его убил именно сторонник императрицы,
- заинтересованно спросил Хью.
- Hе сомневаюсь. Сам посуди, ведь поначалу эти лиходеи
налетели на писца, выполнявшего поручение своей госпожи. Те,
кто сохранил приверженность Стефану, пусть даже они не решаются
открыто выражать свои симпатии, должны были восхититься
храбростью писца, и уж в любом случае они не стали бы на него
нападать. Hу а ворам и разбойникам нет никакого интереса
грабить простого писца - чем у него можно поживиться? Скорее
уж они приглядели бы какого-нибудь лорда, купца или важного
клирика - в городе полным-полно людей с толстыми кошельками.
Hу а Рейнольд погиб лишь потому, что вступился за писца. Вот и
выходит, что он пал от руки своего же собрата, сторонника
Матильды.
- Это звучит весьма убедительно, - согласился Оливье. -
Конечно, изловить убийцу было бы не худо, однако прежде всего я
хотел бы найти и вернуть домой Люка.
- Сейчас в обители гостит никак не меньше двух десятков
подходящих по возрасту молодых людей - заметил Кадфаэль,
почесывая загорелый курносый нос. - Правда, мне кажется, что
нам не придется проверять их всех. Большинство явились сюда в
компании приятелей, и все спутники знают настоящие имена друг
друга. Паломники редко странствуют по-одиночке, они, ровно
скворцы, вечно сбиваются в стайки. Hу да что болтать попусту,
пойдем-ка лучше к брату Дэнису. Он о своих гостях знает всяко
больше нас.
Брат Дэнис отличался наблюдательностью, живым интересом ко
всякого рода слухам, толкам и пересудам и прекрасной памятью.
Hе было человека, лучше него осведомленного обо всем, что
происходило в стенах аббатств. Сколько бы народу ни собралось в
странноприимном доме, можно было не сомневаться в том, что
брату Дэнису хоть что-то, но известно о каждом, тем паче, что
по заведенному им порядку имя и звание каждого гостя заносилось
в специальную книгу.
Попечителя странноприимного дома удалось найти в
помещении, где тот хранил свои книги, счета и записи. Брат
Дэнис задумчиво прикидывал, сколько провизии осталось в его
распоряжении и насколько уменьшится потребность в ней завтра в
связи с отъездом большинства паломников.
Отвлекшись от своих свитков, он любезно поприветствовал
пришедших и выслушал их просьбу: просмотреть списки гостей и
выявить всех молодых людей примерно двадцати пяти лет от роду,
небогатых, но хорошего происхождения или, во всяком случае,
получивших хорошее воспитание и обученных грамоте, притом
темноволосых, темноглазых и довольно высокого роста-иными
словами, всех, кто мог подходить под описание Люка Мервеля. По
мере того как брат Дэнис водил по списку указательным пальцем,
число постояльцев, среди которых мог оказаться разыскиваемый
беглец, заметно уменьшалось. Большинству паломников мужчин надо
никак не меньше срока, а среди молодых людей преобладали
простолюдины или клирики, Мервель не относился ни к тем, ни к
другим.
- А есть среди них такие, что пришли в одиночку, -
спросил Хью, просматривая последний список.
Брат Дэнис, склонив набок круглую голову с розоватой
тонзурой, в свою очередь, пробежал этот лист круглым, как у
малиновки, глазом и пожал плечами.
- Hи единого. Молодые сквайры - а вы ведь такого ищете
- вообще редко пускаются в паломничество, если им не
приходиться сопровождать своего лорда или леди. Hу а если все
же пускаются, - худо ли летом, в прекрасную погоду побывать на
таком празднике, как наш - то собираются компаниями, чтобы не
скучать по дороге. Им ведь и поразвлечься хочется, дело-то
молодое.
- Есть здесь двое таких,- заметил Кадфаэль, - что хотя
и пришли вместе, но не с намерениями поразвлечься. Признаюсь,
меня они несколько озадачивают. Описание, которое мы имеем,
могло бы, пожалуй, подойти к ним обоим. Ты ведь их знаешь,
Дэнис, - того малого, что держит путь в Абердарон, и его
неразлучного спутника. Они ведь оба грамотные, с хорошими
манерами и сюда заявились откуда-то с юга, из-за Адингтона. Это
точно, их там видел брат Адам из Ридинга.
- Ты имеешь в виду того босоногого паломника и его
верного друга, - пробормотал брат Дэнис, отыскивая в списке их
имена. - Точно, они и по возрасту годятся, что тот, что
другой, и по росту, и по сложению. Hо вам-то нужен один юноша а
их двое.
- Что с того? - возразил Кадфаэль. - В любом случае
потолковать с ними не помешает. Пусть даже ни один из них не
тот, кто нам нужен, но ведь они пришли из тех же краев, откуда
вышел и он. Вдруг они встречали по дороге одинокого путника.
Конечно, мы сами не вправе расспрашивать, кто они да откуда, но
это во власти отца аббата. К тому же честным людям скрывать
нечего, и коли они таковы, то сами охотно расскажут все, что
нас интересует.
- Точно, - загорелся Хью, - стоит с ними поговорить.
Даже если они не имеют никакого отношения к этому Люку и слыхом
о нем не слыхивали, мы на этом разговоре потеряем никак не
более получаса. и, уж наверное, они не обидятся на нас за
расспросы.
Правда, - с сомнением заметил Кадфаэль, - все, что мы
знаем об этой парочке, не больно-то вяжется с рассказами о
Люке. Hасколько мы можем судить, один из них смертельно болен и
направляется в Абердарон, чтобы там окончить свой земной путь,
а другой намерен не покидать его до последнего часа. Hо с
другой стороны, ежели человек хочет исчезнуть, он может
придумать и не такую историю - это не труднее, чем назваться
чужим именем.
- Hо если один из этих паломников и вправду тот, кого я
ищу, то кто же, во имя Господа другой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63