Курица быстро летела над озером: на огромном экране вскоре прожелтело мутное пятно. Златой Дворец. Мы приближались – а он…
Он высился над рекою тяжело, как летающий остров. И жутко – будто враждебный космический крейсер. Там, за черными стенами, таился и оранжево тлел неведомый город: он мигал в тесных просветах бойниц, лучился сквозь жесткое кружево бастионов, решеток, висячих мостов… Как гигантский фонарь в густой стальной корзине, он мигал над волнами – а внизу волнительным шлейфом тихо качалось его светлое отражение…
Там, впереди – грозные гроздья чешуйчатых башен утопают по пояс в густой полутьме. Мутно-латунные иглы шпилей хладно блестят в паутине цепей, этажей, подвесных галерей – они прорастают, тонко изощряясь, из каменистого основания, которое будто висит над волнами: замок держался на сваях, незримых в тумане.
Красиво, согласился я. Но… снова кое-чего недостает. Например, посадочной площадки для геликоптериксов и трицератопсов. И парочки искусственных рифов на подступах к замку. На одном рифе можно обустроить сигнальный маяк. А на другом – хор-роший такой комплекс ПВО. Для спокойствия нервов.
Напрасно я бормочу себе под нос. Любеке есть любекс: когда мы подлетели к дворцу, строительство комплекса уже подходило к концу: из пустоты сочленился ажурный скелет радара за колючей проволокой. Рядом приветливо вспыхнул алый огонек маяка, и в динамиках заскрежетал ласковый голос старушки диспетчера: «Борт номер 1, вижу вас… Добро пожаловать домой»…
Мы шли на посадку прямо на мраморную лестницу, поднимавшуюся к сияющим парадным воротам: там метались фонари да факелы, тени суетились, спешно раскатывая по белым ступеням алую ковровую дорожку в бриллиантовых блестках. Шумно толпились банши с церемониальными копьями, развевались бунчуки и ленты, мягко побухивали тамтамы; сновали, сверкая перьями в седых шиньонах, сухощавые вилы-танцовщицы…
И началось. Темнота распахнулась огненно-фиолетовым заревом: вулканисто рокотнуло пламя – летучая Изба дернулась и со страху выпустила по ветру чернильное облако маскировочного дыма. Не надо нервничать. Это передовая батарея катапульт дала залп: в воздух взлетели горшки с огненной икрой саламандры – и в темноте над шпилями дворца часто захлопали искристые разрывы фейерверка. Сотни раскрашенных вил хлынули на широкую лестницу – ступени вмиг замело цветочными лепестками, гремливо покатились крупные золотые монеты…
– Цель идентифицирована, – бесстрастно сообщил бортовой компутер робокурицы. – Золотой дворец на сваях, улучшенной планировки, полтысячи комнат, не считая чердаков и застенков. Оборонная мощь замка: новенький комплекс С300, тяжелые катапульты, примитивные огнеметы плюс полторы тысячи вооруженных вил. Я рекомендую массированную ракетную атаку по сваям с последующим распылением газа CS над обломками.
– Отставить атаку на замок, – сказал я. – Включай огни и заходи на посадку. Постарайся не подавить подданных.
– О’кей, сэр! – гаркнула Изба: врубила прожекторы и через миг с размаху впечаталась обеими лапами в беломраморную лестницу. Загудели сваи, сверху посыпались чешуйки золоченой черепицы – ура! замок устоял. Пробежав пару шагов по инерции, робокурица остановилась, любознательно шаря инфракрасными сенсорами по буйной толпе. Толпа ликующе взревела: подданных привели в восторг глубокие вмятины, оставленные во мраморе тяжкими куриными лапами. Кроме того, веселые старухи, озорно пихая друг друга в ребра, показывали скрюченными пальцами на самонаводящуюся фотонную торпеду, закрепленную на центральном пилоне прямо меж мускулистых металлических ног Избы. Кажется, аборигенки приняли робокурицу за петуха.
Когда в брюхе Избы открылась тесная дверца и на ступени эскалатора выполз полуобнаженный (завернутый в клетчатое одеяло), исхудавший студент филфака в респираторе и с маузером в руке, вилы разочарованно загудели. К счастью, верховный жрец-церемониймейстер (тощая фигура в пурпурных тряпках) быстро сообразил, что к чему. По его приказу четверка мускулистых старух-банши, блестя бритыми черепами и стальными улыбками, подтащили ко мне кресло-качалку. Я с трудом затащил тело на жесткое седалище: ах! Да оно железное! Сплошь покрыто художественным литьем и гравировкой – неясные вязкие символы да магические фигуры…
– О, Вещий батька наш! Ступи же на тропу Трояню! Взойди во горницы и клети золоты! Воссядь на трон… – загудел торжествующий голос верховного жреца. Этот желтокожий господин в пурпуре властно махнул жезлом – и банши-носильщицы с усилием оторвали мое кресло от мраморных ступеней… Ой – мы летим! Часто дыша, толкаясь и хлопая крыльями, бабки повлекли железный трон наверх, к парадным воротам… Весело! Жаль только: нет ремней безопасности, подумал я, стискивая холодные резные подлокотники.
В железном инвалидном кресле я медленно летел над визжащей толпой. Верховный жрец (Big Jretz, далее для краткости – BJ), вытягивая тощую шею, еще что-то выкрикивал, но – звучный глас его тонул в безумном рокоте толпы. Ревел набат, взмывали ввысь со свистом пылающие цветные головни, сверху, с висячих галерей, густо валил фруктовый снег – звон тамбуринов вместе с волной стеклянных шариков и мелких монет катился сверху по ступеням и, шипя, перехлестывая парапет, сыпался в воду…
Растворились тяжелые ворота: изнутри толкнуло удушливым ароматом курений, плеснули наружу синие, черные волнистые драпировки, какие-то гроздья бубенцов, подвешенные на длинных нитях у высокой притолоки… Фантастика! Как это похоже на интерьер волшебного замка из игры «Сила, мощь и волхвование-9» – даже подозрительно… Оглянувшись на массивный силуэт робокурицы, замершей на ступенях внизу, я успел выкрикнуть: «Если свистну – мочи всех и беги на помощь!» Робокурица понимающе кивнула клювом, с плотоядным любопытством косясь на пляшущих под ногами старух… Золотые двери наглухо сомкнулись за спиной, и я вспомнил, что не умею свистеть.
К счастью, обитатели замка были настроены вежливо и даже подобострастно: прямо от порога начинался длинный ряд низеньких банкетных столов – сиреневые осьминоги грациозно шевелились в сияющих блюдах среди мягких россыпей розового винограда и крупнозернистой икры. Гигантские раки нетерпеливо пощелкивали клешнями, томясь под крышками кипящих чанов, сочные лобстеры млели в бледно-золотом пузырчатом вине… Под высоким сводчатым потолком ясно и горячо пылали факелы; золотистые, чистенькие и слегка хмельные шмели теплыми искрами мелькали повсюду, покусывая нерасторопных вил-прислужниц и развлекая веселым гудением пеструю оживленную толпу жрецов, ожидавших команды наброситься на угощение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
Он высился над рекою тяжело, как летающий остров. И жутко – будто враждебный космический крейсер. Там, за черными стенами, таился и оранжево тлел неведомый город: он мигал в тесных просветах бойниц, лучился сквозь жесткое кружево бастионов, решеток, висячих мостов… Как гигантский фонарь в густой стальной корзине, он мигал над волнами – а внизу волнительным шлейфом тихо качалось его светлое отражение…
Там, впереди – грозные гроздья чешуйчатых башен утопают по пояс в густой полутьме. Мутно-латунные иглы шпилей хладно блестят в паутине цепей, этажей, подвесных галерей – они прорастают, тонко изощряясь, из каменистого основания, которое будто висит над волнами: замок держался на сваях, незримых в тумане.
Красиво, согласился я. Но… снова кое-чего недостает. Например, посадочной площадки для геликоптериксов и трицератопсов. И парочки искусственных рифов на подступах к замку. На одном рифе можно обустроить сигнальный маяк. А на другом – хор-роший такой комплекс ПВО. Для спокойствия нервов.
Напрасно я бормочу себе под нос. Любеке есть любекс: когда мы подлетели к дворцу, строительство комплекса уже подходило к концу: из пустоты сочленился ажурный скелет радара за колючей проволокой. Рядом приветливо вспыхнул алый огонек маяка, и в динамиках заскрежетал ласковый голос старушки диспетчера: «Борт номер 1, вижу вас… Добро пожаловать домой»…
Мы шли на посадку прямо на мраморную лестницу, поднимавшуюся к сияющим парадным воротам: там метались фонари да факелы, тени суетились, спешно раскатывая по белым ступеням алую ковровую дорожку в бриллиантовых блестках. Шумно толпились банши с церемониальными копьями, развевались бунчуки и ленты, мягко побухивали тамтамы; сновали, сверкая перьями в седых шиньонах, сухощавые вилы-танцовщицы…
И началось. Темнота распахнулась огненно-фиолетовым заревом: вулканисто рокотнуло пламя – летучая Изба дернулась и со страху выпустила по ветру чернильное облако маскировочного дыма. Не надо нервничать. Это передовая батарея катапульт дала залп: в воздух взлетели горшки с огненной икрой саламандры – и в темноте над шпилями дворца часто захлопали искристые разрывы фейерверка. Сотни раскрашенных вил хлынули на широкую лестницу – ступени вмиг замело цветочными лепестками, гремливо покатились крупные золотые монеты…
– Цель идентифицирована, – бесстрастно сообщил бортовой компутер робокурицы. – Золотой дворец на сваях, улучшенной планировки, полтысячи комнат, не считая чердаков и застенков. Оборонная мощь замка: новенький комплекс С300, тяжелые катапульты, примитивные огнеметы плюс полторы тысячи вооруженных вил. Я рекомендую массированную ракетную атаку по сваям с последующим распылением газа CS над обломками.
– Отставить атаку на замок, – сказал я. – Включай огни и заходи на посадку. Постарайся не подавить подданных.
– О’кей, сэр! – гаркнула Изба: врубила прожекторы и через миг с размаху впечаталась обеими лапами в беломраморную лестницу. Загудели сваи, сверху посыпались чешуйки золоченой черепицы – ура! замок устоял. Пробежав пару шагов по инерции, робокурица остановилась, любознательно шаря инфракрасными сенсорами по буйной толпе. Толпа ликующе взревела: подданных привели в восторг глубокие вмятины, оставленные во мраморе тяжкими куриными лапами. Кроме того, веселые старухи, озорно пихая друг друга в ребра, показывали скрюченными пальцами на самонаводящуюся фотонную торпеду, закрепленную на центральном пилоне прямо меж мускулистых металлических ног Избы. Кажется, аборигенки приняли робокурицу за петуха.
Когда в брюхе Избы открылась тесная дверца и на ступени эскалатора выполз полуобнаженный (завернутый в клетчатое одеяло), исхудавший студент филфака в респираторе и с маузером в руке, вилы разочарованно загудели. К счастью, верховный жрец-церемониймейстер (тощая фигура в пурпурных тряпках) быстро сообразил, что к чему. По его приказу четверка мускулистых старух-банши, блестя бритыми черепами и стальными улыбками, подтащили ко мне кресло-качалку. Я с трудом затащил тело на жесткое седалище: ах! Да оно железное! Сплошь покрыто художественным литьем и гравировкой – неясные вязкие символы да магические фигуры…
– О, Вещий батька наш! Ступи же на тропу Трояню! Взойди во горницы и клети золоты! Воссядь на трон… – загудел торжествующий голос верховного жреца. Этот желтокожий господин в пурпуре властно махнул жезлом – и банши-носильщицы с усилием оторвали мое кресло от мраморных ступеней… Ой – мы летим! Часто дыша, толкаясь и хлопая крыльями, бабки повлекли железный трон наверх, к парадным воротам… Весело! Жаль только: нет ремней безопасности, подумал я, стискивая холодные резные подлокотники.
В железном инвалидном кресле я медленно летел над визжащей толпой. Верховный жрец (Big Jretz, далее для краткости – BJ), вытягивая тощую шею, еще что-то выкрикивал, но – звучный глас его тонул в безумном рокоте толпы. Ревел набат, взмывали ввысь со свистом пылающие цветные головни, сверху, с висячих галерей, густо валил фруктовый снег – звон тамбуринов вместе с волной стеклянных шариков и мелких монет катился сверху по ступеням и, шипя, перехлестывая парапет, сыпался в воду…
Растворились тяжелые ворота: изнутри толкнуло удушливым ароматом курений, плеснули наружу синие, черные волнистые драпировки, какие-то гроздья бубенцов, подвешенные на длинных нитях у высокой притолоки… Фантастика! Как это похоже на интерьер волшебного замка из игры «Сила, мощь и волхвование-9» – даже подозрительно… Оглянувшись на массивный силуэт робокурицы, замершей на ступенях внизу, я успел выкрикнуть: «Если свистну – мочи всех и беги на помощь!» Робокурица понимающе кивнула клювом, с плотоядным любопытством косясь на пляшущих под ногами старух… Золотые двери наглухо сомкнулись за спиной, и я вспомнил, что не умею свистеть.
К счастью, обитатели замка были настроены вежливо и даже подобострастно: прямо от порога начинался длинный ряд низеньких банкетных столов – сиреневые осьминоги грациозно шевелились в сияющих блюдах среди мягких россыпей розового винограда и крупнозернистой икры. Гигантские раки нетерпеливо пощелкивали клешнями, томясь под крышками кипящих чанов, сочные лобстеры млели в бледно-золотом пузырчатом вине… Под высоким сводчатым потолком ясно и горячо пылали факелы; золотистые, чистенькие и слегка хмельные шмели теплыми искрами мелькали повсюду, покусывая нерасторопных вил-прислужниц и развлекая веселым гудением пеструю оживленную толпу жрецов, ожидавших команды наброситься на угощение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148