.. Приправа кончилась
- и это еще больше обрадовало Яму.
Теперь мы сидели вокруг засыпанной вермишели и радовались, не зная еще,
как ее есть.
Когда же я первый, наверное, как мужчина, запустил в нее руку -
вермишель оказалась абсолютно несъедобной, даже для нас.
Яма, во-первых, переперчила, а приправа на вкус была совсем сеном.
И хотя вермишель под приправой была плотно слипшись, я, пробуя, все
перемешал, теперь приправу было уже не высыпать, тем более перец.
Все оказалось несъедобным. Я даже выложил обратно то, что захватил себе
в рот, пробуя. Яма все это время весело наблюдала за мной. Я дал свое
заключение и, "на всякий случай", предложил Яме. Яма с доверием помотала
головой.
Оставалось только отправить вермишель подальше, чтобы она не напоминала
о себе. Чтобы выбросить, нужно было выходить из подсобки, а этого
смертельно не хотелось
Я поставил ее под стол. Потом открыл один из шкафчиков и убрал ее туда,
оглянувшись на Яму, не отрываясь весело смотревшую на меня.
С прекращением вермишели голод почти кончился.
Мы остались в подсобке одни, уже без вермишели.
До этого я только целовался с Ямой, хотя уже не в первый раз запирался с
ней в подсобке.
Мы сидели на полу, и так же, сидя на полу, стали приближаться друг к
другу. Расстоянье между нами было совсем небольшим, но мы как будто не
торопились. Яма слегка развела ноги, и из-под халата появились ее белые
трусики. Я, не глядя на Яму, протянул руку и прикоснулся к ее груди. Глаза
Ямы были опущены. Хотя я не смотрел на нее. Я думал о том, что у Ямы еще
недавно был мужчина, который ей изменял... но я об этом не думал.
Яма как будто чего-то ждала, а я как будто на что-то не решался, и
поэтому тоже как будто чего-то ждал.
Я отвел глаза и остановился на какой-то надписи, ища опоры. Промелькнули
Пушкин с Македонским, я посмотрел на Яму, все так же опустившую глаза, и
еще приблизился к ней. Теперь мы сидели, перекрестив ноги, моя рука
дотрагивалась до ее груди, ее дыхания не было слышно.
Прошло еще некоторое время. Мы выключили свет и все так же сидели на
полу друг напротив друга. Приходила Асыка и постучалась. Мы замерли. Асыка
видела, что свет не горит, на всякий случай тихо постучалась еще раз и
ушла.
Шаги Асыки замерли по коридору, а мы все так же сидели молча и недвижно.
Когда Яма решительно встала, у меня похолодело внутри. Я тоже встал и
обнял ее.
Яма обняла меня.
Я видел, что она смотрит на меня, но в темноте не было видно выражения
ее лица.
Яма! - сказал я, что не отпускаю ее. Но знал, что если она захочет, все
равно уйдет.
Яма свободно высвободилась из объятий и сказала: "Жди меня здесь".
У меня похолодело внутри и внизу живота оттого, что случилось то, чего я
хотел.
Я выпустил Яму в коридор и заперся за ней. В коридоре уже совсем никого
не было. Ни звука во всем общежитии, только слышно как Яма тихотихо шла к
своей комнате.
В возбуждении я стоял не двигаясь и к чему-то прислушиваясь.
Яма уже зашла к себе.
Ничего не было слышно ни в общежитии, ни на улице, откуда падал в окно
фиолетовый свет фонаря, и на секунду я представил себе, что Яма просто
обманула меня и я прожду ее сколько угодно - но это была невероятная и
просто глупая мысль.
Но на мгновение она доставила мне облегченье.
Яма вернулась со свернутым матрасом. Я впустил ее и заперся. Голода уже
не было и в помине, и спать не хотелось.
Неплохо было бы выпить, но не было даже поесть. Вермишель не задержалась
в памяти.
Было не по себе, потому что предстояло что-то серьезное, но возбуждение
куда-то проходило. Поэтому делалось еще не по себее и приходилось
распаляться. Пока не было Ямы, я представлял себе, что вместо нее
приходит... кто бы мог придти вместо нее?.. Другая, в которую я был влюблен
до Ямы. И если бы она пришла сюда и оказалась всецело в моей власти. И я бы
обнял ее, а она меня, потому что ей ничего больше не оставалось бы в моем
воображении.
Но возбуждение не вернулось, оставляя только вялое ноющее чувство.
Яма наклонилась вместе с матрасом и раскатала его на полу где пришлось,
стоя в три погибели. И возбуждение вернулось.
Из-под халата перегнувшейся пополам Ямы мелькнули трусики.
Приготовив постель, Яма быстро скинула халатик, стянула трусики и
обернувшись ко мне, а может просто в темноту, нырнула под простыню.
Я вяло разделся и лег.
Мне казалось, что мы смотрим в окно, как будто заглядывая за край,
откуда светился фонарь.
Я ждал, когда наступит возбуждение, а у меня только холодело и вяло
ныло.
Яма лежала, потом повернулась ко мне и стала меня ласкать.

1 2