Мне бы и в голову не пришло дарить ей подобную гремучую смесь рома, шнапса и красного вина!
Ирина Васильевна оскорбилась:
– Почему же гремучую смесь? Мы с Владой Николаевной пили чай, и добавили по ложечке. Ей очень понравилось, говорит, что у нее уже начиналась простуда, а тут сразу все внутри согрелось. Я ей еще мед к чаю принесла, очень от простуды помогает. А Влада Николаевна меня отпустила на вечер, и торт подарила, чтобы я сестру угостила.
– А почему торт здесь? Ах, да…
– Ну, да, я вернулась за абонементом, оставила его в другой сумке, а Влада Николаевна уже лежала, вот тут, прямо на ковре. И конечно, я к сестре уже не поехала.
Она обеспокоилась и спросила Виктора:
– Я что-то сделала не так?
Я успокоил ее:
– Нет, нет, все так! Расскажите, вы тоже пили этот чай?
– Ну, да. Влада Николаевна меня угостила.
– И вы выпили примерно одинаковое количество напитка?
Она кивнула, начиная понимать, куда я веду.
– Если честно, я выпила даже больше, если вы имеете в виду то, что нас пытались отравить. И прекрасно себя чувствую, физически, я имею в виду.
Я вздохнул:
– Ирина Васильевна, никаких подарков я не передавал, поэтому вы нам сейчас опишите подробно вашего сегодняшнего гостя, ну, там, как пришел, что говорил, как выглядел.
Она ответила, не задумываясь:
– Он позвонил снизу, сказал, что водитель Павла Андреевича, привез сувенир Владе Николаевне. Я велела пропустить его наверх. Как выглядел? Обыкновенно. Куртка темная, сам собой невысокий такой, ладный. Шатен, лицо смышленое.
– Он просто передал вам бутылку и торт, и ушел?
– Ну, да. А, он еще попросил разрешения позвонить своему начальнику, а то, говорит, телефон разрядился. Я принесла ему трубку, он позвонил и вскоре ушел. Вот и все.
Я подумал еще:
– Вы оставляли его одного в холле?
Ирина Васильевна укоризненно посмотрела на меня:
– Как воспитанный человек, при телефонном разговоре не присутствовала. Но не было меня всего пару минут. Он к тому времени уже закончил разговор.
Я с надеждой спросил ее:
– А особенного ничего в его внешности не было? Ну, там, шрамы или ожоги, на руках, например?
Она поджала губы:
– Шрамов не видела, а на руках у него перчатки были, он их не снимал. Не все молодые люди хорошо знают правила этикета, это потому, что родители не занимаются их воспитанием.
Виктор, молчавший в протяжение всей нашей беседы, тяжело вздохнул:
– Извини, я тебе сегодня не помощник. Столько всего навалилось, просто, кажется, все против меня.
Я успокоил его:
– Разберемся. – Попросил домработницу: – Ирина Васильевна, вы уж, пожалуйста, упакуйте мне эту бутылку, и торт я тоже заберу. Договорились?
Она сокрушенно покачала головой:
– Конечно, что же я, детективов не смотрю? Только вот странно, что я-то себя нормально чувствую. Может, мне тоже врачу показаться?
Виктор кивнул.
– Завтра я договорюсь, водитель свозит вас. – Он глянул на меня, я кивнул, и Виктор отпустил ее отдыхать.
Мы остались одни.
Я внимательно осмотрел прихожую, но ничего не обнаружил. Впрочем, искал я так себе.
– Завтра с утра переговорю с Игорем, пусть пришлет спецов.
– Что ты хочешь найти? – мрачно спросил Виктор.
– Сам не знаю. Но для чего-то ему понадобилось остаться в холле в одиночестве? Может, жучок?
Виктор кивнул и саркастически улыбнулся.
– Ага. Я там, в холле, как раз провожу все совещания.
– Ты прав. – Я еще раз вернулся в холл, осмотрел все и уже хотел вернуться в гостиную, но мое внимание привлек низкий столик. На нем обычно лежали какие-то газеты, журналы. Сейчас он был пуст.
Я заглянул в комнату:
– Послушай, Виктор, что за журнал хотела почитать Влада?
Он кивнул на инкрустированный столик:
– Понятия не имею. Она сказала просто: почитаю журнал.
На стопке свежих газет сверху лежал «Космополитен», я взял его в руки и обнаружил под ним Кодаковский конверт.
В конверте были несколько фотографий: Виктор и Геля. Я мельком просмотрел их. Понятно, почему Владе стало плохо. Снимки не были совсем уж откровенными, но никаких сомнений не оставляли.
Виктор подошел ко мне, взял фотографии в руки, просмотрел и неожиданно усмехнулся:
– У меня скоро накопится целый фотоархив!
Он спросил меня:
– Ты хотел отдать бутылку и торт на анализ? Не надо, в них ничего нет. Это был просто предлог, чтобы остаться в холле и подложить пакет. Думаю, я знаю, кто к этому причастен.
Я спокойно спросил его:
– Ты не хочешь рассказать, что произошло?
Он вздохнул:
– Ну, ты, наверное, и сам догадываешься. Она ведь сначала собиралась закрутить с тобой, а потом, извини, решила, что я более перспективен. Тем более, что я имел глупость признаться ей в любви. В общем, немолодому ослу показали морковку на веревочке, и он добросовестно вращал колесо, перемалывая чужое зерно. – Виктор долил виски в стакан, и я заметил, что его руки дрожат. – Хочется верить, что в начале наших отношений она и в самом деле увлеклась мной. Не может ведь такая молоденькая девочка быть такой актрисой! Но в последние месяцы явно что-то изменилось. Она перестала отчаянно скучать по нашим встречам, легко переносила мои постоянные отлучки. А я ведь в последнее время даже стал задумываться о том, чтобы поговорить с Владой. Если бы не клятва, которую я дал ее отцу, я давно сделал бы это. А после возвращения из Рима на столе в офисе я нашел пачку фотографий. Я провел некоторое расследование, и выяснил, что парень, с которым ее засняли, довольно часто бывал в нашей квартире, они даже ночевали вместе. Представь, ночь накануне годовщины нашей встречи она тоже провела с ним!
Я хмуро посмотрел на него:
– Виктор, ты пытался объясниться с Гелей?
Он горько улыбнулся:
– Она все отрицает. Сначала уверяла, что первый раз его видит, предлагала мне расспросить охрану, а когда узнала, что я уже это сделал, и что они подтвердили, что видели его с ней, замолчала. Если честно, я тогда ушел, чтобы не ударить ее. Конечно, надо было оговорить каким-то образом наш разрыв, я не собирался увольнять ее, мне просто хотелось, чтобы она исчезла из моей жизни. В общем, утром в понедельник я увидел на стоянке ее машину, она оставила в ней шубку, которую я ей недавно подарил и все ключи, от квартиры и от машины. В нашей квартире она не появлялась, и сведений о том, где и с кем она может быть, у меня нет. Думаю, что она умотала к своему бой-френду.
– А эти фотографии, ты знал о том, что они существуют?
– Нет. Наверное, где-то в спальне она установила камеру, потому что те снимки тоже сделаны примерно в этом ракурсе. Знаешь, сейчас многие молодые любовники любят снимать свои игры. А может быть, она хотела шантажировать меня?
– Ага, и для этого подбросила пакет жене. Где же тут шантаж?
Я поднялся, подошел к окну.
Вспомнил, какое лицо у нее было тогда, на мостках, как она неумело пыталась закурить, как молчала потом почти неделю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Ирина Васильевна оскорбилась:
– Почему же гремучую смесь? Мы с Владой Николаевной пили чай, и добавили по ложечке. Ей очень понравилось, говорит, что у нее уже начиналась простуда, а тут сразу все внутри согрелось. Я ей еще мед к чаю принесла, очень от простуды помогает. А Влада Николаевна меня отпустила на вечер, и торт подарила, чтобы я сестру угостила.
– А почему торт здесь? Ах, да…
– Ну, да, я вернулась за абонементом, оставила его в другой сумке, а Влада Николаевна уже лежала, вот тут, прямо на ковре. И конечно, я к сестре уже не поехала.
Она обеспокоилась и спросила Виктора:
– Я что-то сделала не так?
Я успокоил ее:
– Нет, нет, все так! Расскажите, вы тоже пили этот чай?
– Ну, да. Влада Николаевна меня угостила.
– И вы выпили примерно одинаковое количество напитка?
Она кивнула, начиная понимать, куда я веду.
– Если честно, я выпила даже больше, если вы имеете в виду то, что нас пытались отравить. И прекрасно себя чувствую, физически, я имею в виду.
Я вздохнул:
– Ирина Васильевна, никаких подарков я не передавал, поэтому вы нам сейчас опишите подробно вашего сегодняшнего гостя, ну, там, как пришел, что говорил, как выглядел.
Она ответила, не задумываясь:
– Он позвонил снизу, сказал, что водитель Павла Андреевича, привез сувенир Владе Николаевне. Я велела пропустить его наверх. Как выглядел? Обыкновенно. Куртка темная, сам собой невысокий такой, ладный. Шатен, лицо смышленое.
– Он просто передал вам бутылку и торт, и ушел?
– Ну, да. А, он еще попросил разрешения позвонить своему начальнику, а то, говорит, телефон разрядился. Я принесла ему трубку, он позвонил и вскоре ушел. Вот и все.
Я подумал еще:
– Вы оставляли его одного в холле?
Ирина Васильевна укоризненно посмотрела на меня:
– Как воспитанный человек, при телефонном разговоре не присутствовала. Но не было меня всего пару минут. Он к тому времени уже закончил разговор.
Я с надеждой спросил ее:
– А особенного ничего в его внешности не было? Ну, там, шрамы или ожоги, на руках, например?
Она поджала губы:
– Шрамов не видела, а на руках у него перчатки были, он их не снимал. Не все молодые люди хорошо знают правила этикета, это потому, что родители не занимаются их воспитанием.
Виктор, молчавший в протяжение всей нашей беседы, тяжело вздохнул:
– Извини, я тебе сегодня не помощник. Столько всего навалилось, просто, кажется, все против меня.
Я успокоил его:
– Разберемся. – Попросил домработницу: – Ирина Васильевна, вы уж, пожалуйста, упакуйте мне эту бутылку, и торт я тоже заберу. Договорились?
Она сокрушенно покачала головой:
– Конечно, что же я, детективов не смотрю? Только вот странно, что я-то себя нормально чувствую. Может, мне тоже врачу показаться?
Виктор кивнул.
– Завтра я договорюсь, водитель свозит вас. – Он глянул на меня, я кивнул, и Виктор отпустил ее отдыхать.
Мы остались одни.
Я внимательно осмотрел прихожую, но ничего не обнаружил. Впрочем, искал я так себе.
– Завтра с утра переговорю с Игорем, пусть пришлет спецов.
– Что ты хочешь найти? – мрачно спросил Виктор.
– Сам не знаю. Но для чего-то ему понадобилось остаться в холле в одиночестве? Может, жучок?
Виктор кивнул и саркастически улыбнулся.
– Ага. Я там, в холле, как раз провожу все совещания.
– Ты прав. – Я еще раз вернулся в холл, осмотрел все и уже хотел вернуться в гостиную, но мое внимание привлек низкий столик. На нем обычно лежали какие-то газеты, журналы. Сейчас он был пуст.
Я заглянул в комнату:
– Послушай, Виктор, что за журнал хотела почитать Влада?
Он кивнул на инкрустированный столик:
– Понятия не имею. Она сказала просто: почитаю журнал.
На стопке свежих газет сверху лежал «Космополитен», я взял его в руки и обнаружил под ним Кодаковский конверт.
В конверте были несколько фотографий: Виктор и Геля. Я мельком просмотрел их. Понятно, почему Владе стало плохо. Снимки не были совсем уж откровенными, но никаких сомнений не оставляли.
Виктор подошел ко мне, взял фотографии в руки, просмотрел и неожиданно усмехнулся:
– У меня скоро накопится целый фотоархив!
Он спросил меня:
– Ты хотел отдать бутылку и торт на анализ? Не надо, в них ничего нет. Это был просто предлог, чтобы остаться в холле и подложить пакет. Думаю, я знаю, кто к этому причастен.
Я спокойно спросил его:
– Ты не хочешь рассказать, что произошло?
Он вздохнул:
– Ну, ты, наверное, и сам догадываешься. Она ведь сначала собиралась закрутить с тобой, а потом, извини, решила, что я более перспективен. Тем более, что я имел глупость признаться ей в любви. В общем, немолодому ослу показали морковку на веревочке, и он добросовестно вращал колесо, перемалывая чужое зерно. – Виктор долил виски в стакан, и я заметил, что его руки дрожат. – Хочется верить, что в начале наших отношений она и в самом деле увлеклась мной. Не может ведь такая молоденькая девочка быть такой актрисой! Но в последние месяцы явно что-то изменилось. Она перестала отчаянно скучать по нашим встречам, легко переносила мои постоянные отлучки. А я ведь в последнее время даже стал задумываться о том, чтобы поговорить с Владой. Если бы не клятва, которую я дал ее отцу, я давно сделал бы это. А после возвращения из Рима на столе в офисе я нашел пачку фотографий. Я провел некоторое расследование, и выяснил, что парень, с которым ее засняли, довольно часто бывал в нашей квартире, они даже ночевали вместе. Представь, ночь накануне годовщины нашей встречи она тоже провела с ним!
Я хмуро посмотрел на него:
– Виктор, ты пытался объясниться с Гелей?
Он горько улыбнулся:
– Она все отрицает. Сначала уверяла, что первый раз его видит, предлагала мне расспросить охрану, а когда узнала, что я уже это сделал, и что они подтвердили, что видели его с ней, замолчала. Если честно, я тогда ушел, чтобы не ударить ее. Конечно, надо было оговорить каким-то образом наш разрыв, я не собирался увольнять ее, мне просто хотелось, чтобы она исчезла из моей жизни. В общем, утром в понедельник я увидел на стоянке ее машину, она оставила в ней шубку, которую я ей недавно подарил и все ключи, от квартиры и от машины. В нашей квартире она не появлялась, и сведений о том, где и с кем она может быть, у меня нет. Думаю, что она умотала к своему бой-френду.
– А эти фотографии, ты знал о том, что они существуют?
– Нет. Наверное, где-то в спальне она установила камеру, потому что те снимки тоже сделаны примерно в этом ракурсе. Знаешь, сейчас многие молодые любовники любят снимать свои игры. А может быть, она хотела шантажировать меня?
– Ага, и для этого подбросила пакет жене. Где же тут шантаж?
Я поднялся, подошел к окну.
Вспомнил, какое лицо у нее было тогда, на мостках, как она неумело пыталась закурить, как молчала потом почти неделю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56