– А если его украдут?
– Да кому она нужна, эта ваша болонка? – подала голос фрау Сосланд.
– Тогда лучше привяжите свою таксу.
– И не подумаю.
Короче, требовалось решить задачку наподобие той, где волка, козла и капусту нужно было в целости и сохранности перевезти с одного берега реки на другой.
Наконец, мы набрели на большую поляну. Саймона привязали с одной стороны от нее, таксу – с противоположной, а сами заняли позицию посредине. Так чтобы нам были видны оба пса, а им друг друга видно не было. К тому же между ними пролегло расстояние не менее пятидесяти шагов.
– Теперь можно и поговорить, – с облегчением произнес Джаич.
– А что, собственно, вы рассчитываете узнать?
– Ну, во-первых, чем вы так серьезно напуганы?
– Я бы сформулировал иначе, – вмешался я. – Что конкретно вас беспокоит? Чего или кого вы боитесь? Что может случиться?
Джаич скривился и с досадой посмотрел на меня. Видимо, моя правота в вопросе об истинных габаритах нашей заказчицы и, следовательно, об уровне ее вменяемости ничему его, бедолагу, не научила.
– Может случиться самое ужасное и непоправимое, – вклинилась в наше немое противостояние фрау Сосланд.
– А именно?
– Моего сыночка могут… его могут…
– Что? – не выдержали мы.
– …убить. – Она принялась хлюпать носом.
– Кто может убить? – насел тут же Джаич. – Почему вы так решили?
– Мне не нужно решать, я чувствую… – Она вытащила из кармана носовой платок и принялась искать на нем чистое место.
– Та-ак… Расскажите все же все по порядку.
– Я уже рассказывала этому вашему Горбанюку. Какой-то негодяй несколько раз забирался в лавку Юрико…
– А откуда вам известно, что негодяй был в единственном числе? – ухватился я.
– Мне ничего не известно, я надеюсь. Если их было несколько – это конец света.
– А почему вы называете вашего сына Юрико? Он грузин?
Более идиотского вопроса Джаич не смог бы придумать. Видно, от оглушительного лая собак его слегка контузило.
– Никакой не грузин! Самый натуральный… негрузин. Просто с детства мы так его прозвали. Уже не помню, с чего это началось.
– А кто его так назвал, вы или ваш супруг?
– Я же говорю, что не помню. Наверное, супруг.
– Он уже умер?
– Ха, он переживет всех нас. У него сеть аптек в Израиле. Можете себе представить, какие он принимает лекарства.
– А живет он тоже в Израиле? – Джаич явно к чему-то клонил. Только вот к чему?
– Конечно, у него там дом.
– Я так понял, что он не из нуждающихся. Я говорю сейчас о деньгах.
– Покажите мне человека, который бы не нуждался в деньгах. А моему бывшему муженьку их всегда не хватало.
– А ваш капитал… м-м-м… имеет… м-м-м…
– Вы хотите спросить об источниках нашего нынешнего состояния? И имеет ли к этому отношение мой бывший муженек?
– Да.
– Конечно, – сказала фрау Сосланд. – Я общипала его как могла. Но он был, разумеется, не единственным источником.
– А сколько раз вы были замужем?
Очевидно, Джаич пустился на поиски других источников. Но не тут-то было.
– Мне вполне хватило одного раза, – отрезала фрау Сосланд. – С лихвой.
– А других детей у вас не было?
– Нет.
– Хорошо, – похвалил ее Джаич. – Очень хорошо. И когда вы последний раз виделись с вашим бывшим супругом?
– Приблизительно с месяц назад. Он приехал по делам и пришел повидаться с Юрико. Я как раз находилась у сына.
– Антикварная лавка принадлежит Юрико?
– Нет, нам обоим. Но последнее время всеми делами ведает он.
– Однако вы разбираетесь в… этом бизнесе?
Браво! Джаич произнес слово «бизнес» без видимого содрогания.
– Разумеется. И должна вам сказать, совсем недурно.
– В лавке сейчас имеются ценные предметы?
– Не знаю, что вы подразумеваете под словом «ценные». В лавке есть вещи, которые стоят целое состояние.
Если бы в свою очередь мы представляли, что она подразумевает под словами «целое состояние».
– Но эти, как вы выразились, негодяи не проявляют к ним ни малейшего интереса?
– Пока нет. По крайней мере, видимого.
– Как вы можете это объяснить?
– Никак. Я надеялась, что вы мне это объясните.
– М-да… – Джаич призадумался. – На ваш взгляд, ориентируется этот самый гость – или гости – в ценах на антиквариат?
– Думаю, он прекрасно во всем ориентируется, поскольку поливает краской лишь то, что представляет наибольший интерес.
– Вот как?
Джаич выразительно посмотрел на меня.
– И это не только у Юрико. У других – та же картина.
– У кого это, у других?
– Я имею в виду остальных антикварщиков, которые специализируются на торговле предметами старины с территории бывшего Союза.
– Вы хотите сказать, что к ним в магазины тоже проникает некий Х, чтобы пройтись по товару аэрозольными красителями? – с удивлением уточнил Джаич.
– Ну да, конечно!
– Ко всем антикварщикам Берлина?
– По крайней мере, к тем из них, кто занимается русской культурой. Как я уже только что упомянула.
– А вы говорили об этом Горбанюку?
– Не помню.
Джаич снова задумался.
– И что полиция?
– Господи! Что может сделать полиция? Они стоят на ушах. Злоумышленникам их сигнализация, что детская забава. Такого еще не бывало. Они даже заподозрили, что антикварщикам сообща захотелось поиздеваться над ними.
– М-да…
Версия Джаича с участием в деле отца Юрико, если я правильно уловил логику задаваемых им вопросов, – имелась ли в его вопросах вообще какая-либо логика? – начинала дышать на ладан.
– Расскажите, пожалуйста, по подробнее о тех вещах, которыми торгует ваш сын.
– Что значит, по подробнее? Описать каждый предмет? Он ведь торгует всем, чем придется! Но конек, разумеется, это русский фарфор. Наша коллекция фарфора – лучшая в Берлине.
– Кто является вашим поставщиком?
Фрау Сосланд тут же насторожилась.
– У нас целый ряд поставщиков. Почему это вас интересует?
– Меня интересует все, что может пролить хотя бы какой-то свет на события.
– Наши поставщики не имеют к этому ровным счетом никакого отношения. Уверяю вас. И давайте сменим пластинку.
– А ваш бывший супруг что-то смыслит в антиквариате? – Джаич сделал робкую попытку вернуться на проторенную тропинку.
– Нет, только в лекарствах.
– Существует такая вещь, как антикварные лекарства?
Она загоготала.
– Я имею в виду, что, кроме лекарств, он вообще больше ни в чем не смыслит.
– Понятно.
На Джаича было жалко смотреть.
– А почему вы все-таки решили, что вашему сыну угрожает опасность? – протянул я ему руку помощи. Хотя он решительно этого не заслуживал.
– Господи! Я ведь уже сказала, что чувствую. И потом я вижу, что он очень напуган. Хотя он запрещает мне вмешиваться в это дело, но я стараюсь подслушать все, что только возможно. Недавно к нему в лавку приходил Жопес, и они встревожено шептались у Юрико в кабинете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121