Только осторожно – чтобы не засекли!
– У нас местные спецномера, – меланхолично пожал плечами лейтенант. – Подумают, что мы – прикрытие…
– Береженого Бог бережёт! – буркнул Эйно. Следом за их машиной пристроились ещё две «волжанки» с собровцами. После той перестрелки, что произошла между президентской охраной и людьми Гарнича, майор и не думал куда-либо соваться без надёжного прикрытия.
* * *
Дача приятеля Терентьевой оказалась стандартным одноэтажным домиком, на скорую руку слепленным из сосновых досок. С левой стороны её окружали несколько рахитичного вида яблонь и густо разросшийся малинник. Долженствующие обозначать то, что Зоя Анатольевна громко обозвала «садиком».
А с правой, всего-то в каких-то пятнадцати метрах, лениво несла свои воды тихая речка Светлая. Чуть дальше, на другом берегу, начинался уже лес.
Идеальное место для пикничка, мечтательно подумалось Мирскому. Но он тут же отогнал эти мысли. Работа прежде всего.
– Вот, – сказала Зоя Анатольевна, тыча в дом пальцем. – Это и есть та самая дача. Сзади сарайчик – там мои вещи. А свои Лиса на чердаке хранила. Поищите, может переписка действительно там.
Омоновцы выгрузились из «пазика» и бегом кинулись к дому. Быстро оцепили – и замерли, ожидая дальнейших приказаний.
– У вас что – здесь воры водятся? – крикнул их командир, оглядываясь на руководство, не спешившее приближаться к даче – и толкнул распахнутую дверь ногой. Та послушно отошла в сторону – и тогда омоновец, держа пистолет наизготовку, осторожно заглянул внутрь.
– Да нет, – пожала растерянно плечами Зоя Анатольевна, с ужасом начиная понимать, что, кажется, она крепко подставила подругу. И попыталась быстро исправить положение: – Бомжи, правда, шатаются, они могли залезть, место-то тихое и удобное – река, лес, до города рукой подать…
– Бомжи, говорите? – хмыкнул Хомич, бросая на Зою Анатольевну быстрый, внимательный взгляд, – А это мы сейчас проверим, какие тут у вас бомжи водятся…
Уже через несколько минут обыск дал первые результаты – на веранде обнаружили накрытый стол, а в соседней с ней комнате – одежду. Она была кучей свалена на полу.
– Ушли, сволочи! – не сдержался Мирский и метнулся к находке. Омоновцы расступились, давая полковнику дорогу. Мирский поддел ногой белые слаксы. Вопросительно взглянул на капитана, командовавшего омоновцами.
Тот согласно кивнул: – Наш человек в похожих был. А вот, по-моему, и платье его спутницы – видите, вот то серое в зелёный горошек…
– Что они, голыми что ли, от нас ушли? – нахмурился Мирский. – Или купаются?
При этих словах две омоновцев тут же сорвались с места и, тяжело топоча берцами, выбежали из комнаты.
Правда, уже минуты через три вернулись обратно и виновато развели руками.
– Что там? – недовольно поморщился Мирский.
– Так, на реке никого нет, – объяснили ему бойцы. – Чисто, ни лодок, ни катеров… Если и сбежали этим путём, то – давно…
Привели Зою Анатольевну. Платье она не признала, но Мирский уже понял, что баба – врёт. Тем более, что на берегу обнаружились следы, ведущие к импровизированному причалу – полупритопленному катеру.
– Тут была лодка, – сказал Хомич. – Если на моторе – то успели далеко уйти. Мы их уже не догоним. Пока вызовем катер или вертолёт, – он махнул рукой, – А вот если на вёслах пошли – то у нас ещё есть шансы…
– Бери половину команды! – распорядился Мирский, – И дуй вдоль реки. Мы закончим с дачей и присоединимся к вам. Что тут поблизости? – он повернулся к капитану.
– Орловка. Небольшая деревушка. Но туда они вряд ли пойдут, там хрен спрячешься, три калеки живут, всё на виду. А за ней – «железка». Московское направление. Поезда всегда остановку делают. Наши беглецы вполне могли воспользоваться этим вариантом.
Мирский молча полез в карман за «мобильником».
Четверг 8 июля 2000 года, Светлогорск, ближе к вечеру. «Нас не догонишь!..»
Поначалу, когда они покидали квартиру Антона, у них не было никакого конкретного плана действия. Так, одни намётки. Стерн предлагал сразу хватать попутку и пробираться в столицу. Там, считал он, всегда можно найти нужных людей, которые помогут выкрутиться из этой неприятной истории.
Что до Алисы Сергеевны, то она вообще хотела уехать, куда глаза глядят, лишь бы забыть всё, как дурной сон.
– У меня тётя в Молдавии, – уговаривала она Стерна. – Примет – с удовольствием, она меня знаешь, как любит? Поживём у неё немного. А после – как ты говоришь, посмотрим по обстановке. Деньги-то ведь у нас есть…
– Ну, для Молдавии наших денег, конечно, хватит, – невесело усмехнулся Стерн, увлекая Алису Сергеевну за собой. Они торопливо шли по улице, стараясь не выходить к проезжей части. – Но сколько мы просидим у твоей тёти? Да ещё без документов? Год, два? Потом всё равно придётся на свет Божий вылазить… Вот если бы здесь какой-нибудь схрон найти! Да такой, чтобы о нём мало кто знал…
Алиса Сергеевна вдруг резко остановилась. Посмотрела как-то нерешительно на своего спутника: – Кажется, я знаю такое место, Костя. Нам бы только за город выбраться. Там хоть несколько месяцев можно просидеть. Даже телефон есть. И продукты имеются. И… – тут она прикусила язык и испуганно покосилась на Стерна. Тот ухмыльнулся: – И ТЕ САМЫЕ ПИСЬМА? Ну, не надо, дорогая! Опять ты за своё. Говорил ведь уже – меня эти бумаги больше НЕ ИНТЕРЕСУЮТ. Поэтому – либо ты мне веришь, и мы идём в твоё убежище – и там ты свой архив сжигаешь. Как альтернатива – забираешь с собой. Или ищем другое место, где нам будут рады. А письма пусть остаются там. До лучших времён.
Алиса Сергеевна покусала губы. Видно было, что она мучительно борется с собой. И, наконец, решившись, посмотрела в глаза Стерну. Сказала срывающимся голосом: – Костя! Я очень хочу вам верить. Но за этот день я успела столкнуться с таким количеством лжи, что просто разочаровалась во всём человечестве. Поэтому – скажите мне лишь одно: ВЫ БОЛЬШЕ НЕ ПРОДАДИТЕ МЕНЯ? ВЕДЬ ПРАВДА?
Её серые глаза глядели требовательно. Стерн хотел было возмутиться – это его-то ещё в чём-то подозревают?! Который столько сделал для Терентьевой! Но, вспомнив, как ещё вчера заложил Алису Сергеевну Гарничу, что называется «со всеми потрохами», опустил голову.
Стерн редко страдал угрызениями совести. Но сейчас ему действительно было стыдно. И поэтому он только молча мотнул головой в знак согласия.
– Пойдёмте, – тихо сказала Алиса Сергеевна и взяла Стерна под руку. Впервые за этот суматошный день. У Стерна предательски защипало в глазах. Наверное, ветер песком попал…
Понедельник, 12 июля 2000 года, Москва. Ближе к вечеру. «Москва – как много в этом звуке!..»
В Москву они добрались на исходе третьего дня. Без особых приключений. Помог случай, который – как успел убедиться Стерн, всегда идёт навстречу хорошим людям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
– У нас местные спецномера, – меланхолично пожал плечами лейтенант. – Подумают, что мы – прикрытие…
– Береженого Бог бережёт! – буркнул Эйно. Следом за их машиной пристроились ещё две «волжанки» с собровцами. После той перестрелки, что произошла между президентской охраной и людьми Гарнича, майор и не думал куда-либо соваться без надёжного прикрытия.
* * *
Дача приятеля Терентьевой оказалась стандартным одноэтажным домиком, на скорую руку слепленным из сосновых досок. С левой стороны её окружали несколько рахитичного вида яблонь и густо разросшийся малинник. Долженствующие обозначать то, что Зоя Анатольевна громко обозвала «садиком».
А с правой, всего-то в каких-то пятнадцати метрах, лениво несла свои воды тихая речка Светлая. Чуть дальше, на другом берегу, начинался уже лес.
Идеальное место для пикничка, мечтательно подумалось Мирскому. Но он тут же отогнал эти мысли. Работа прежде всего.
– Вот, – сказала Зоя Анатольевна, тыча в дом пальцем. – Это и есть та самая дача. Сзади сарайчик – там мои вещи. А свои Лиса на чердаке хранила. Поищите, может переписка действительно там.
Омоновцы выгрузились из «пазика» и бегом кинулись к дому. Быстро оцепили – и замерли, ожидая дальнейших приказаний.
– У вас что – здесь воры водятся? – крикнул их командир, оглядываясь на руководство, не спешившее приближаться к даче – и толкнул распахнутую дверь ногой. Та послушно отошла в сторону – и тогда омоновец, держа пистолет наизготовку, осторожно заглянул внутрь.
– Да нет, – пожала растерянно плечами Зоя Анатольевна, с ужасом начиная понимать, что, кажется, она крепко подставила подругу. И попыталась быстро исправить положение: – Бомжи, правда, шатаются, они могли залезть, место-то тихое и удобное – река, лес, до города рукой подать…
– Бомжи, говорите? – хмыкнул Хомич, бросая на Зою Анатольевну быстрый, внимательный взгляд, – А это мы сейчас проверим, какие тут у вас бомжи водятся…
Уже через несколько минут обыск дал первые результаты – на веранде обнаружили накрытый стол, а в соседней с ней комнате – одежду. Она была кучей свалена на полу.
– Ушли, сволочи! – не сдержался Мирский и метнулся к находке. Омоновцы расступились, давая полковнику дорогу. Мирский поддел ногой белые слаксы. Вопросительно взглянул на капитана, командовавшего омоновцами.
Тот согласно кивнул: – Наш человек в похожих был. А вот, по-моему, и платье его спутницы – видите, вот то серое в зелёный горошек…
– Что они, голыми что ли, от нас ушли? – нахмурился Мирский. – Или купаются?
При этих словах две омоновцев тут же сорвались с места и, тяжело топоча берцами, выбежали из комнаты.
Правда, уже минуты через три вернулись обратно и виновато развели руками.
– Что там? – недовольно поморщился Мирский.
– Так, на реке никого нет, – объяснили ему бойцы. – Чисто, ни лодок, ни катеров… Если и сбежали этим путём, то – давно…
Привели Зою Анатольевну. Платье она не признала, но Мирский уже понял, что баба – врёт. Тем более, что на берегу обнаружились следы, ведущие к импровизированному причалу – полупритопленному катеру.
– Тут была лодка, – сказал Хомич. – Если на моторе – то успели далеко уйти. Мы их уже не догоним. Пока вызовем катер или вертолёт, – он махнул рукой, – А вот если на вёслах пошли – то у нас ещё есть шансы…
– Бери половину команды! – распорядился Мирский, – И дуй вдоль реки. Мы закончим с дачей и присоединимся к вам. Что тут поблизости? – он повернулся к капитану.
– Орловка. Небольшая деревушка. Но туда они вряд ли пойдут, там хрен спрячешься, три калеки живут, всё на виду. А за ней – «железка». Московское направление. Поезда всегда остановку делают. Наши беглецы вполне могли воспользоваться этим вариантом.
Мирский молча полез в карман за «мобильником».
Четверг 8 июля 2000 года, Светлогорск, ближе к вечеру. «Нас не догонишь!..»
Поначалу, когда они покидали квартиру Антона, у них не было никакого конкретного плана действия. Так, одни намётки. Стерн предлагал сразу хватать попутку и пробираться в столицу. Там, считал он, всегда можно найти нужных людей, которые помогут выкрутиться из этой неприятной истории.
Что до Алисы Сергеевны, то она вообще хотела уехать, куда глаза глядят, лишь бы забыть всё, как дурной сон.
– У меня тётя в Молдавии, – уговаривала она Стерна. – Примет – с удовольствием, она меня знаешь, как любит? Поживём у неё немного. А после – как ты говоришь, посмотрим по обстановке. Деньги-то ведь у нас есть…
– Ну, для Молдавии наших денег, конечно, хватит, – невесело усмехнулся Стерн, увлекая Алису Сергеевну за собой. Они торопливо шли по улице, стараясь не выходить к проезжей части. – Но сколько мы просидим у твоей тёти? Да ещё без документов? Год, два? Потом всё равно придётся на свет Божий вылазить… Вот если бы здесь какой-нибудь схрон найти! Да такой, чтобы о нём мало кто знал…
Алиса Сергеевна вдруг резко остановилась. Посмотрела как-то нерешительно на своего спутника: – Кажется, я знаю такое место, Костя. Нам бы только за город выбраться. Там хоть несколько месяцев можно просидеть. Даже телефон есть. И продукты имеются. И… – тут она прикусила язык и испуганно покосилась на Стерна. Тот ухмыльнулся: – И ТЕ САМЫЕ ПИСЬМА? Ну, не надо, дорогая! Опять ты за своё. Говорил ведь уже – меня эти бумаги больше НЕ ИНТЕРЕСУЮТ. Поэтому – либо ты мне веришь, и мы идём в твоё убежище – и там ты свой архив сжигаешь. Как альтернатива – забираешь с собой. Или ищем другое место, где нам будут рады. А письма пусть остаются там. До лучших времён.
Алиса Сергеевна покусала губы. Видно было, что она мучительно борется с собой. И, наконец, решившись, посмотрела в глаза Стерну. Сказала срывающимся голосом: – Костя! Я очень хочу вам верить. Но за этот день я успела столкнуться с таким количеством лжи, что просто разочаровалась во всём человечестве. Поэтому – скажите мне лишь одно: ВЫ БОЛЬШЕ НЕ ПРОДАДИТЕ МЕНЯ? ВЕДЬ ПРАВДА?
Её серые глаза глядели требовательно. Стерн хотел было возмутиться – это его-то ещё в чём-то подозревают?! Который столько сделал для Терентьевой! Но, вспомнив, как ещё вчера заложил Алису Сергеевну Гарничу, что называется «со всеми потрохами», опустил голову.
Стерн редко страдал угрызениями совести. Но сейчас ему действительно было стыдно. И поэтому он только молча мотнул головой в знак согласия.
– Пойдёмте, – тихо сказала Алиса Сергеевна и взяла Стерна под руку. Впервые за этот суматошный день. У Стерна предательски защипало в глазах. Наверное, ветер песком попал…
Понедельник, 12 июля 2000 года, Москва. Ближе к вечеру. «Москва – как много в этом звуке!..»
В Москву они добрались на исходе третьего дня. Без особых приключений. Помог случай, который – как успел убедиться Стерн, всегда идёт навстречу хорошим людям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74