В тезисах было сказано: «С точки зрения рабочего класса и трудящихся масс всех народов России наименьшим злом было бы поражение царской монархии и ее войск, угнетающих Польшу, Украину и целый ряд народов России и разжигающих национальную вражду для усиления гнета великорусов над другими национальностями и для укрепления реакционного и варварского правительства царской монархии».
Весной 1915 года Гавен перенес операцию в енисейской больнице. Почти два месяца он был оторван от колонии. Но ему удалось установить связь с енисейскими большевиками, среди которых были его земляки латыши А. Спундэ, Е. Румба и другие товарищи. Они часто навещали его, привозили книги, еду.
По выходе из больницы он попал в коммуну ссыльных, которая была центром енисейских большевиков. Среди наиболее деятельных участников коммуны были Перенеси, Румба, Спундэ, Жуковский, Львовский и др. Коммуна поддерживала постоянную переписку с другими районами ссылки, особенно с Туруханском, где находились в ссылке три члена ЦК партии – Я. М. Свердлов, С. С. Спандарьян и И. В. Сталин. Переписывались с красноярскими большевиками, которые держали связь с Москвой и Питером и снабжали ссыльных большевиков резолюциями и воззваниями ЦК, Петербургского и Московского комитетов партии, а также нелегальными изданиями. Коммуна держала связь с Еленой Стасовой, которую весной после кратковременного ареста поселили в селе Бея, а с лета – в селе Курагино Минусинского уезда.
Летом 1915 года с помощью товарищей по коммуне Гавен попал на грязелечение в село Плотбище. Здесь он, правда, не занимался политической деятельностью, но все же хранил у себя антивоенные прокламации и прочую нелегальщину. По доносу провокатора эсера Базарова жандармы обыскали Гавена. Хотя им не удалось обнаружить ничего компрометирующего, охранка не оставляла больного без наблюдения.
Весь сентябрь того же года он пролежал в красноярской больнице, а затем был выслан в Минусинск. В октябре и ноябре минусинские большевики с участием Гавена выпустили и распространили шесть прокламаций против войны. В конце ноября ему разрешили вернуться обратно в красноярскую больницу для продолжения лечения. Лежа в больнице, Гавен установил связь с местной организацией РСДРП.
Красноярская подпольная группа революционных социал-демократов была организована в начале 1915 года ссыльными большевиками, которым вскоре удалось вовлечь в организацию местных рабочих. Здесь были Мещеряков, Шлихтер, Дубровинский и другие известные деятели партии. Летом 1915 года, незадолго до первого приезда Гавена в Красноярск, здесь проездом побывали сосланные на Енисей большевики – депутаты Государственной думы.
Выписавшись в середине декабря из красноярской больницы, Гавен поступил на работу в местную типографию, в которой печаталась краевая газета «Енисейская мысль». Учитывая настроения типографских рабочих, большевики готовили стачку. Разрабатывали и формулировали требования рабочих. В стачечный комитет были избраны Гавен и другие деятели большевистского подполья.
Стачка началась 9 января 1916 года, в памятный для всех рабочих России день. Красноярская забастовка печатников с самого начала была в центре внимания общественности сибирских городов. Начался сбор средств в помощь бастующим. Приток средств усилился после того, как в иркутской газете «Сибирь» была напечатана корреспонденция Гавена о причинах и ходе стачки. Стачечный комитет распространял прокламации о значении забастовки и о положении рабочих. Администрации удалось подавить стачку. В секретном донесении в департамент полиции начальник Енисейского жандармского управления сообщил, что «предпринятыми арестами в ночь на 23 января 1916 года была ликвидирована опасность перерастания забастовки печатников во всеобщую забастовку».
К тому времени были организованы ячейки большевиков (группы революционных социал-демократов) в железнодорожных мастерских и депо, где работало более двух тысяч рабочих.
На первых порах в эти ячейки вступило человек по пятнадцать. После забастовки печатников влияние ячейки среди железнодорожников усилилось. Были созданы ячейки торговых служащих на лесопильном заводе, у деревообделочников. Распространялись антивоенные листовки, печатавшиеся в той же типографии, где работал Гавен. Там печатали и другие нелегальные материалы.
После стачки печатников образовался подпольный городской комитет большевиков, начавший широкую партийную работу среди рабочих Красноярска. Большевики использовали созданную политическими ссыльными кооперативную легальную организацию «Самодеятельность». Вскоре Гавен был арестован «по подозрению» и брошен в красноярскую тюрьму.
13 марта 1916 года на квартире рабочего железнодорожных мастерских Савватьева состоялось совещание большевиков, на котором выступил А. Е. Бадаев с докладом о суде над большевиками – депутатами Государственной думы и об их поведении на суде. В трехчасовой речи А. Е. Бадаев подробно осветил положение рабочего класса во время войны и призывал организовать массовое движение за отказ от работы на войну. По докладу Бадаева разгорелись страсти. Прения затянулись допоздна. На другой день совещание продолжалось на квартире рабочего Градовского в том же составе, но без Бадаева, вынужденного срочно уехать. Это совпало с освобождением Гавена, выпущенного из красноярской тюрьмы за отсутствием улик. Товарищи тут же привели его на квартиру Градовского, и он председательствовал на совещании. Была принята предложенная им резолюция, одобрявшая поведение депутатов на суде. Однако главное в предложениях Гавена заключалось в призыве к организации широкого стачечного движения рабочих и отказ от работы на войну, усилению антивоенной агитации среди трудящихся. Совещание поручило Гавену и Аксенову-Сергущеву составить воззвание к рабочим в духе принятой резолюции.
Вскоре Гавен опять слег в госпиталь из-за обострения болезни. В связи с этим 30 апреля 1916 года Енисейское губернское жандармское управление доносило в департамент полиции: «Внезапная тяжелая болезнь, грозящая смертельным исходом одухотворявшего всю группу… Гавена, привела к сильному охлаждению пораженческой деятельности бадаевцев». На самом деле Гавен быстро поправился и вопреки надеждам жандармов никакого «охлаждения пораженческой деятельности бадаевцев» не произошло.
По выходе из больницы Гавен по доносу провокатора был арестован и вновь попал в красноярскую тюрьму, а затем выслан в село Ермаковское – в то самое Ермаковское, где в свое время был вынесен знаменитый ленинский «Протест 17-ти» против русских бернштейнианцев. Здесь он близко познакомился с жившим в то лето в этом селе бывшим депутатом Государственной думы большевиком Федором Никитичем Самойловым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Весной 1915 года Гавен перенес операцию в енисейской больнице. Почти два месяца он был оторван от колонии. Но ему удалось установить связь с енисейскими большевиками, среди которых были его земляки латыши А. Спундэ, Е. Румба и другие товарищи. Они часто навещали его, привозили книги, еду.
По выходе из больницы он попал в коммуну ссыльных, которая была центром енисейских большевиков. Среди наиболее деятельных участников коммуны были Перенеси, Румба, Спундэ, Жуковский, Львовский и др. Коммуна поддерживала постоянную переписку с другими районами ссылки, особенно с Туруханском, где находились в ссылке три члена ЦК партии – Я. М. Свердлов, С. С. Спандарьян и И. В. Сталин. Переписывались с красноярскими большевиками, которые держали связь с Москвой и Питером и снабжали ссыльных большевиков резолюциями и воззваниями ЦК, Петербургского и Московского комитетов партии, а также нелегальными изданиями. Коммуна держала связь с Еленой Стасовой, которую весной после кратковременного ареста поселили в селе Бея, а с лета – в селе Курагино Минусинского уезда.
Летом 1915 года с помощью товарищей по коммуне Гавен попал на грязелечение в село Плотбище. Здесь он, правда, не занимался политической деятельностью, но все же хранил у себя антивоенные прокламации и прочую нелегальщину. По доносу провокатора эсера Базарова жандармы обыскали Гавена. Хотя им не удалось обнаружить ничего компрометирующего, охранка не оставляла больного без наблюдения.
Весь сентябрь того же года он пролежал в красноярской больнице, а затем был выслан в Минусинск. В октябре и ноябре минусинские большевики с участием Гавена выпустили и распространили шесть прокламаций против войны. В конце ноября ему разрешили вернуться обратно в красноярскую больницу для продолжения лечения. Лежа в больнице, Гавен установил связь с местной организацией РСДРП.
Красноярская подпольная группа революционных социал-демократов была организована в начале 1915 года ссыльными большевиками, которым вскоре удалось вовлечь в организацию местных рабочих. Здесь были Мещеряков, Шлихтер, Дубровинский и другие известные деятели партии. Летом 1915 года, незадолго до первого приезда Гавена в Красноярск, здесь проездом побывали сосланные на Енисей большевики – депутаты Государственной думы.
Выписавшись в середине декабря из красноярской больницы, Гавен поступил на работу в местную типографию, в которой печаталась краевая газета «Енисейская мысль». Учитывая настроения типографских рабочих, большевики готовили стачку. Разрабатывали и формулировали требования рабочих. В стачечный комитет были избраны Гавен и другие деятели большевистского подполья.
Стачка началась 9 января 1916 года, в памятный для всех рабочих России день. Красноярская забастовка печатников с самого начала была в центре внимания общественности сибирских городов. Начался сбор средств в помощь бастующим. Приток средств усилился после того, как в иркутской газете «Сибирь» была напечатана корреспонденция Гавена о причинах и ходе стачки. Стачечный комитет распространял прокламации о значении забастовки и о положении рабочих. Администрации удалось подавить стачку. В секретном донесении в департамент полиции начальник Енисейского жандармского управления сообщил, что «предпринятыми арестами в ночь на 23 января 1916 года была ликвидирована опасность перерастания забастовки печатников во всеобщую забастовку».
К тому времени были организованы ячейки большевиков (группы революционных социал-демократов) в железнодорожных мастерских и депо, где работало более двух тысяч рабочих.
На первых порах в эти ячейки вступило человек по пятнадцать. После забастовки печатников влияние ячейки среди железнодорожников усилилось. Были созданы ячейки торговых служащих на лесопильном заводе, у деревообделочников. Распространялись антивоенные листовки, печатавшиеся в той же типографии, где работал Гавен. Там печатали и другие нелегальные материалы.
После стачки печатников образовался подпольный городской комитет большевиков, начавший широкую партийную работу среди рабочих Красноярска. Большевики использовали созданную политическими ссыльными кооперативную легальную организацию «Самодеятельность». Вскоре Гавен был арестован «по подозрению» и брошен в красноярскую тюрьму.
13 марта 1916 года на квартире рабочего железнодорожных мастерских Савватьева состоялось совещание большевиков, на котором выступил А. Е. Бадаев с докладом о суде над большевиками – депутатами Государственной думы и об их поведении на суде. В трехчасовой речи А. Е. Бадаев подробно осветил положение рабочего класса во время войны и призывал организовать массовое движение за отказ от работы на войну. По докладу Бадаева разгорелись страсти. Прения затянулись допоздна. На другой день совещание продолжалось на квартире рабочего Градовского в том же составе, но без Бадаева, вынужденного срочно уехать. Это совпало с освобождением Гавена, выпущенного из красноярской тюрьмы за отсутствием улик. Товарищи тут же привели его на квартиру Градовского, и он председательствовал на совещании. Была принята предложенная им резолюция, одобрявшая поведение депутатов на суде. Однако главное в предложениях Гавена заключалось в призыве к организации широкого стачечного движения рабочих и отказ от работы на войну, усилению антивоенной агитации среди трудящихся. Совещание поручило Гавену и Аксенову-Сергущеву составить воззвание к рабочим в духе принятой резолюции.
Вскоре Гавен опять слег в госпиталь из-за обострения болезни. В связи с этим 30 апреля 1916 года Енисейское губернское жандармское управление доносило в департамент полиции: «Внезапная тяжелая болезнь, грозящая смертельным исходом одухотворявшего всю группу… Гавена, привела к сильному охлаждению пораженческой деятельности бадаевцев». На самом деле Гавен быстро поправился и вопреки надеждам жандармов никакого «охлаждения пораженческой деятельности бадаевцев» не произошло.
По выходе из больницы Гавен по доносу провокатора был арестован и вновь попал в красноярскую тюрьму, а затем выслан в село Ермаковское – в то самое Ермаковское, где в свое время был вынесен знаменитый ленинский «Протест 17-ти» против русских бернштейнианцев. Здесь он близко познакомился с жившим в то лето в этом селе бывшим депутатом Государственной думы большевиком Федором Никитичем Самойловым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53