– Вы меня удивляете! – возразил Деревянный Человечек обиженно. – Имейте в виду, что я никогда ещё не был вьючным ослом и никогда не возил тачки.
– Тем лучше для тебя! А если ты действительно так голоден, мой мальчик, тогда отрежь себе два-три толстых ломтя от своего высокомерия и съешь их, только смотри не подавись.
Через несколько минут появился каменщик, который нёс на спине ящик с известью.
– Любезнейший, не дадите ли вы бедному мальчику, зевающему от голода, одно сольдо?
– Охотно. Иди со мной, помоги мне отнести известь, и тогда ты получишь целых пять сольдо.
– Но известь тяжёлая, – сказал Пиноккио, – а я не хочу напрягаться.
– Если ты не хочешь напрягаться, мой мальчик, тогда зевай сколько влезет, благословляю тебя.
В течение какого-нибудь получаса мимо прошло ещё человек двадцать, и Пиноккио у каждого просил милостыню, но все отвечали ему:
– Неужели тебе не стыдно? Зря ты шляешься по улицам. Лучше найди работу и учись зарабатывать на хлеб.
Наконец появилась добрая женщина с двумя кувшинами воды.
– Вы не возражаете, добрая донна, если я глотну водички из вашего кувшина?
– Пей, мой мальчик, – сказала женщина и поставила оба кувшина на землю.
Налакавшись воды, как гриб, Пиноккио вытер рот и пробормотал про себя:
– От жажды я уже избавился. Если бы я мог таким же образом избавиться от голода!
Когда добрая женщина услышала эти слова, она поспешно проговорила:
– Если ты поможешь мне донести до дома один из этих кувшинов, я дам тебе кусок хлеба.
Пиноккио внимательно посмотрел на кувшин и не сказал ни да, ни нет.
– А к хлебу я дам тебе большую миску цветной капусты, приправленной уксусом и маслом, – продолжала добрая женщина.
Пиноккио снова внимательно посмотрел на кувшин и не сказал ни да, ни нет.
– А после цветной капусты я дам тебе прекрасную ликёрную конфету.
Перед таким искушением Пиноккио не мог устоять. Он сорвался с места и крикнул:
– Ладно! Я снесу вам кувшин домой.
Кувшин был очень тяжёлый, а так как руки у Деревянного Человечка оказались слабоваты, он вынужден был волей-неволей тащить кувшин на голове.
Дома добрая женщина пригласила Пиноккио к накрытому столу и положила перед ним кусок хлеба, цветную капусту и конфету.
Пиноккио не ел – он глотал. Его желудок казался пустым, как квартира, в которой пять месяцев никто не жил.
Когда его ужасный голод постепенно утих, он поднял голову, чтобы поблагодарить свою благодетельницу. Но не успел он как следует вглядеться в её лицо, как длинное-предлинное «ю-оо-о» – вырвалось из его горла, и он в глубоком изумлении остался сидеть как окаменелый, с широко раскрытыми глазами и ртом, полным цветной капусты и хлеба.
– Что тебя так удивило? – спросила добрая женщина и засмеялась.
– Вы… – залепетал Пиноккио, – вы… вы… вы похожи… вы мне напоминаете… да, да, да, это тот же голос… те же волосы… да, да, да… у вас лазурные волосы… как у неё!.. Ах, милая маленькая Фея, милая маленькая Фея!.. Ну скажите же мне, что это вы, действительно вы! Если бы вы знали! Я так плакал, так страдал!..
И при этих словах слезы брызнули у него из глаз, и он упал и обнял колени таинственной женщины.

25. ПИНОККИО ДАЁТ ФЕЕ ОБЕЩАНИЕ СТАТЬ ХОРОШИМ И УЧИТЬСЯ, ТАК КАК ЕМУ НАДОЕЛО БЫТЬ ДЕРЕВЯННЫМ ЧЕЛОВЕЧКОМ И ОН ХОЧЕТ СТАТЬ ХОРОШИМ МАЛЬЧИКОМ
Сначала добрая женщина отрицала, что она маленькая Фея с лазурными волосами. Но, поняв, что тайна разоблачена, она не стала больше притворяться, призналась и сказала Пиноккио:
– Каким образом ты, деревянный плутишка, понял, что я – это я?
– Мне это открыла большая любовь к вам.
– А ты помнишь? Ты ведь меня оставил маленькой девочкой, а теперь ты видишь меня женщиной, и я могла бы, пожалуй, быть твоей матерью.
– Это очень хорошо, потому что теперь я могу называть вас не сестричкой, а мамой. Я уже давно мечтаю иметь маму, как все другие дети. Однако как вы сумели так быстро вырасти?
– Это моя тайна.
– Научите меня – я тоже хотел бы стать немножко больше. Разве вы не замечаете? Я все ещё ростом с головку сыра.
– Ты ведь не можешь расти, – объяснила ему Фея.
– Почему?
– Потому что деревянные человечки не растут. Они являются на свет деревянными человечками и живут и умирают тоже деревянными человечками.
– Ах, мне осточертело быть Деревянным Человечком! – воскликнул Пиноккио и ударил себя кулаком по голове. – Пора мне уже стать человеком.
– И ты станешь им, если заслужишь.
– Правда? А чем я могу это заслужить?
– Очень просто. Ты должен только привыкнуть быть хорошим мальчиком.
– А разве я не хороший мальчик?
– К сожалению, нет. Хорошие мальчики послушны, а ты…
– А я непослушный.
– Хорошие мальчики прилежно учатся и работают, а ты…
– А я лентяй и бродяга.
– Хорошие мальчики всегда говорят правду…
– А я всегда говорю неправду.
– Хорошие мальчики охотно посещают школу…
– А мне становится противно при одной мысли об этом. Но с сегодняшнего дня я начну новую жизнь!
– Ты мне это обещаешь?
– Обещаю. Я буду хорошим мальчиком и утешением своему отцу… И куда он запропастился, мой бедный отец?
– Этого я не знаю.
– Посчастливится ли мне вообще когда-нибудь увидеть и обнять его?
– Надеюсь, что да. Я даже уверена.
Этот ответ привёл Пиноккио в восторг, он схватил руки Феи и начал их целовать. Потом он поднял голову, посмотрел на неё с любовью и спросил:
– Скажи, милая мама, значит, ты действительно не умерла?
– Как будто бы нет, – ответила Фея с улыбкой.
– Если бы ты только знала, как мне было больно, когда я прочитал слова: «Здесь похоронена...» Как у меня сжалось горло…
– Я знаю. И поэтому я тебя простила. Твоё искреннее горе убедило меня в том, что у тебя доброе сердце. А детей, у которых доброе сердце, даже если они бывают немножко грубы и невоспитанны, никогда нельзя считать безнадёжными, то есть можно ещё надеяться, что они найдут правильный путь. Поэтому я последовала сюда за тобой. Я буду твоей мамой…
– Вот это здорово! – воскликнул Пиноккио и подпрыгнул от радости.
– Слушайся меня и делай всегда то, что я тебе скажу.
– Охотно, охотно, охотно!
– Начиная с завтрашнего дня, – продолжала Фея, – ты пойдёшь в школу.
Радость Пиноккио заметно ослабла.
– Ты можешь по собственному усмотрению избрать себе ремесло или другую какую-нибудь профессию.
Лицо Пиноккио стало серьёзным.
– Что ты там бормочешь сквозь зубы? – спросила Фея недовольно.
– Я соображал, – промямлил Деревянный Человечек, – что идти в школу теперь уже, пожалуй, поздно…
– Нет, мой миленький. Заметь себе, что никогда не поздно учиться!
– Но я не желаю заниматься никаким ремеслом и никакой профессией!
– Почему?
– Потому что я думаю, что работать очень утомительно.
– Мой мальчик, – сказала тогда Фея, – кто так думает, тот почти всегда кончает свою жизнь в тюрьме или в больнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32