– Твой новый шталмейстер вступит в исполнение своих обязанностей с завтрашнего же дня, так как принц Нёшательский уже в дороге и его прибытие в Вену ожидается с минуты на минуту.
– Как вам угодно, батюшка!
– Но… Ты даже не спрашиваешь, кто этот кавалер? – сказал император, слегка задетый равнодушием дочери.
– В самом деле! Как же его зовут?
– Граф Нейпперг, который давно служит нам. Он был уполномоченным при Марии Антуанетте. Его возраст и характер вполне ручаются за него, и я надеюсь, что ты останешься довольна моим выбором.
– Да, батюшка, – ответила Мария Луиза, в сущности довольная, что снова увидит изящного незнакомца, о котором часто вспоминала, но нисколько не подозревая, какое место займет в ее жизни этот предупредительный кавалер, ментор и наставник, которому ее поручают, и какую роль – увы! – он сыграет в несчастиях Франции, корону которой так торжественно готовился ей поднести принц Нёшательский.
IX
11 марта 1810 года совершилось в Вене заочное бракосочетание Марии Луизы, причем в качестве представителя царственного супруга фигурировал эрцгерцог Карл.
Отбытие из Вены Бертье, увозившего новую императрицу, было обставлено очень торжественно. В Браннене, на границе австрийских владений, немецкие офицеры и придворные дамы откланялись и их сменили французы. Император австрийский провожал свою дочь до границы инкогнито; там он нежно простился с нею, и слезы струились по его загорелым щекам, огрубевшим в беспокойной, малоблагоприятной жизни. Но его дочь оставалась совершенно равнодушной.
Мария Луиза не испытывала ни малейшего волнения, покидая дворец, где протекало все ее детство. Она не проронила ни единой слезинки, прощаясь с отцом, который любил ее, но к которому она была совершенно равнодушна. Единственно, что причиняло ей горе во время путешествия, была мысль о любимой собачке Зозо, оставшейся в Вене.
Неаполитанская королева, сестра Наполеона, выехала навстречу Марии Луизе и сопровождала ее на пути во Францию. Этот путь представлял собою сплошной ряд оваций, подношений цветов, триумфальных арок, хвалебных гимнов, речей, пиршеств и церемониальных маршей.
Все эти почести, совершенно новые для Марии Луизы, приводили ее в восторг и наполняли гордостью. У нее, казалось, не было ни желания поскорее увидаться со своим супругом, ни сожаления о покинутом родительском доме и родной стране, возвращение куда не могло ей тогда представляться возможным. Однако время от времени она слегка поворачивалась и бросала благосклонный взгляд на Нейпперга, сопровождавшего ее карету.
Между тем Наполеон с лихорадочным нетерпением считал дни и часы. Его состояние граничило почти с безумием. Он беспрестанно только и думал о своей будущей супруге и готов был сократить все формальности, все, что отдаляло их свидание. Навстречу новой императрице ежедневно отправлялись курьеры и специальные гонцы, чтобы засвидетельствовать ей расположение того, кто ждал ее с неизъяснимым нетерпением. Чтобы успокоить нервы и утихомирить свою пылкую страсть, Наполеон отправлялся на охоту, хотя не любил подобного рода удовольствия и с наивной радостью посылал Марии Луизе огромные корзины, наполненные настрелянной им дичыо.
Недовольный своим портным, он выписал громадный набор всевозможных костюмов, не находя ничего, что казалось бы ему достаточно подходящим. Сапожники не покидали Фонтенбло целыми часами, занимаясь примерками. Наполеон отсылал министров и маршалов, запирался на полдня с учителем танцев Деспрео и старательнейшим образом учился танцевать вальс.
Желая во всем понравиться Марии Луизе, он приказал вынести из картинной галереи все картины, изображавшие победы над Австрией, так как боялся оскорбить дочь Франца, оставляя у нее на глазах изображения отцовских поражений.
Любовная лихорадка Наполеона усиливалась еще более при мысли об обладании девушкой, чистой, прекрасной, целомудренной, соблазнительной, существом недоступным, запретным, являвшимся в его глазах как бы из другого, высшего мира. Он был безумно влюблен в Марию Луизу, хотя знал ее только по портретам, быть может, неверным и приукрашенным. Его пленило главным образом ее царственное происхождение. Он не мог скрыть свое счастье, свою гордость и торжество бедняка-корсиканца: ведь его мать ходила в свое время на базар с корзинкой и испытывала горькую нужду, почти голод, а он вдруг женится на эрцгерцогине, дочери и внучке трех императоров. Это, быть может, единственный момент, когда обаятельный, великий Наполеон казался довольно ничтожным!
По церемониалу первая встреча их величеств должна была состояться между Компьенем и Суассоном. В двух лье от Суассона на дороге была устроена площадка с двумя входами, и на ней был поставлен шатер, окруженный решеткой. В момент приближения Марии Луизы император должен был выехать из Компьеня в сопровождении принцев и принцесс в пяти каретах, конвоируемых гвардейскими отрядами. В назначенном месте император и императрица должны были встретиться; в шатре императрица должна была преклонить колена, а император – поднять ее и заключить в свои объятия. Затем оба они должны были сесть в карету и отправиться в Компьень, где городские власти должны были встретить и приветствовать их.
Однако этот величественный церемониал был нарушен из-за безумной страсти Наполеона.
Как только было получено известие, что императрица выехала из Витри в Суассон, он не мог более сдерживаться, вскочил в карету и в сопровождении Мюрата пустился во всю прыть навстречу своей супруге, решив явиться перед нею инкогнито. Проскакав таким образом пятнадцать лье, император близ деревни Курсель преградил путь каретам эрцгерцогини и, бросившись к экипажу изумленной Марии Луизы, представился ей, удалил свою сестру Каролину, а сам, оставшись наедине с молодой девушкой, обрушился на нее с грубыми ласками, которые и удивили, и испугали ее, а быть может, даже сразу оттолкнули от него. Наполеон приказал форейтору гнать лошадей, чтобы как можно скорее прибыть в Компьень. Гнали безостановочно и проехали мимо шатра, приготовленного для торжественной встречи, оставив за собой изумленных офицеров, придворных, местные власти и население, собравшееся со всей округи.
В десять часов вечера 28 марта Наполеон и Мария Луиза прибыли в компьенский дворец. Императрица должна была там остановиться одна, а для Наполеона была приготовлена комната в особом флигеле. Но он не воспользовался этим помещением. Торжество гражданского бракосочетания было назначено на 1 апреля, а 2 апреля должно было состояться венчание в соборе Парижской Богоматери, после чего только и мог совершиться брак. Но Наполеон спешил, как будто дело шло о военном походе против Австрии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32