Здесь протекал бурный горный ручей и ветры не дули слишком сильно - это место могло стать новым домом для Отца Кедра.
Тэйрон поставил на большой плоский камень свой деревянный ящик и наклонился к земле, чтобы вырыть небольшую ложбинку.
- Здесь у тебя не будет легкой жизни, - сказал он саженцу. - Но трудности делают нас сильными. Ты последний из тех, кто уцелел в Лидэйджене. Я знаю, какая великая сила заключена в тебе.
Он посадил деревце и засыпал корни влажной почвой.
- Никто не знает, что ты здесь, - сказал хелебар. - Это должно послужить тебе защитой.
Тэйрон вскарабкался обратно на скалы и стоял, глядя вниз, на крохотное деревце. "Может быть, в один прекрасный день мы вернемся сюда и увидим, что весь этот гексагон превратился в великий лес".
***
Дроданис подождал, пока Сайя и ее престарелые помощники кончат с раздачей пищи, прежде чем подошел за своей порцией.
Он узнал кое-кого из них: Ситаэля, тощего сварливого дубильщика, и Мостема, дородного пекаря. Ему было больно видеть, как сильно они изменились, и это заставляло Дроданиса гадать, как сильно переменился он сам.
Сайя, казалось, сохранилась хуже всех. Она всегда была как-то излишне сурова, и ей не хватало чувства юмора. Дроданис никогда не мог понять, чем она пленила Кэнона. Скорее всего, он просто воспринимал это как игру, ему захотелось завоевать сердце той, которая была так не похожа не него. Сайя всегда недолюбливала Дроданиса, или по крайней мере ему так казалось, а с тех пор, как он оказался в армии Делраэля, она вообще не сказала ему ни слова.
- Ты что, избегаешь меня, Сайя? - спросил он, когда та накладывала ему полную тарелку картошки и тушеной солонины. Поверх всего этого она шлепнула сухое печенье.
Сайя глубоко вздохнула и посмотрела на него весьма недвусмысленно. У нее был очень колючий взгляд.
- Дроданис, ты напоминаешь мне о том, о чем я предпочла бы не думать. Когда Кэйон и Фьель умерли, ты ушел от всего этого, оставив нас наедине с нашим горем, и предоставил выпутываться самим из всех трудностей. - Она уперла руки в бока. - Я не могла остановить Вейлрета, хотя помнила, какой глупой и напрасной смертью умер Кэйон. Почему ты сам не мог тогда поохотиться на огров?
Дроданис понимал справедливость ее упреков. Он и сам думал о том же.
- Я понял, Сайя, что в своем сердце надо хранить только хорошее, а не бередить боль снова и снова. Мне понадобилось очень много времени, чтобы осознать это.
Сайя положила оставшуюся еду себе в тарелку, но даже не притронулась к ней. Она все смотрела на Дроданиса. Остальные отсели подальше, оставив их вдвоем, чтобы не мешать спору.
- Когда я думаю о счастливых днях, мне становится еще больней от сознания, что все это потеряно.
Но Дроданис не мог удержаться от улыбки.
- Сайя! Помнишь тот турнир по стрельбе из лука, который мы проводили, когда Кэйон ухаживал за тобой? У нас с ним был равный счет, но в последнем раунде он проиграл мне одно очко из-за того, что больше следил за тем, чтобы понравиться тебе, чем за своей целью, А помнишь, как мы облазили все заброшенные шахты на западных холмах? А ту забытую яму с сокровищами слаков, которую нашел Кэйон, и прекрасную изумрудную брошь, которую он тебе потом подарил? Она, наверное, принадлежала королеве древних Волшебников, может быть, самой Леди Мэйрой. Дроданис усмехнулся.
- Помнишь этот проклятый опал, который он нашел? Из-за него кожа Кэйона стала ярко-синей, причем этот сочный цвет не сходил больше месяца! Только подумай, сколько сокровищ мы возвратили, сколько монстров убили, сколько у нас было самых удивительных приключений. - Он перевел дыхание, чувствуя, как горят его глаза. Казалось, к нему возвращалась молодость, когда он вспоминал о своем прошлом. - Ах, это было прекрасное время!
Она схватила свою тарелку и пошла прочь.
- Нет! - бросила она через плечо. - Я так не считаю.
***
Не успели бойцы Делраэля свернуть лагерь и двинуться дальше, как они услышали громкий стук копыт на тропе. Вскоре из-за выступа скалы показался всадник Черного Сокола и направился прямо к Делраэлю.
Тот поднялся и молча ждал, пока всадник скажет, зачем явился. Ближайшие воины насторожились. Кое-кто схватился за оружие, но Делраэль знаком приказал оставаться на своих местах.
Когда всадник приблизился, Делраэль узнал Корима. Огромный, белокурый, он передвигался с трудом, словно был ранен или смертельно устал. Его доспехи были пробиты в нескольких местах и превратились в лохмотья. От ножен остались только болтающиеся ремни. Его меч был весь в зазубринах и испачкан засохшими потеками крови. Конь тоже был весь изранен, с губ его стекала пена.
- Делраэль, я должен поговорить с тобой. - выдохнул Корим.
Прежде чем предводитель успел отозваться, послышался щелчок, а затем что-то просвистело в воздухе.
Арбалетная стрела внезапно вонзилась в горло Корима, прямо под гортанью. Глаза всадника расширились. Держа одной рукой поводья, другой он попытался достать до стрелы, царапая по шее. Кровь хлестала из раны, затекая внутрь его черных доспехов.
Все еще сжимая в пальцах поводья, Корим отчаянно хватал воздух ртом. Его лошадь тревожно захрипела и отступила назад.
Делраэль вместе с еще несколькими воинами подбежали к нему.
Еще трое схватили Келлоса и подняли за шиворот, отняв арбалет. Илван не сопротивлялся.
- Кто откажет мне в этом праве? Кто? - вопил он. Его голос срывался, становясь еще более тонким.
Корим закашлял, и изо рта у него хлынула кровь. Его невидящие глаза смотрели вверх, хотя он, очевидно, знал, что Делраэль стоит возле него.
- Шел, чтобы предложить свою помощь, - прохрипел всадник Черного Сокола на последнем дыхании. - Объединить силы.
Воины подтащили упирающегося Келлоса к Делраэлю. Предводитель людей зарычал на вожака илванов:
- Я сброшу тебя со скалы! Келлосу наконец удалось вырваться из крепких рук воинов Делраэля.
- Он убил пятьдесят моих соплеменников!
- А монстры Серрийка могут прикончить оставшихся, - снова накинулся на него Делраэль. - Мы могли бы воспользоваться помощью Черных Соколов.
В последнем предсмертном спазме Корим схватил тонкую руку илвана. По телу Черного Сокола прошла судорога, и он еще сильнее сжал руку Келлоса. Тот пытался вывернуться, но не мог разжать затвердевшие пальцы человека. Тело Корима билось в конвульсиях. Густая кровь лилась из его горла, блестя на солнце.
Келлос вытащил кинжал из-за пояса и с его помощью пытался распрямить пальцы Корима.
Делраэль обернулся и увидел остальных Черных Соколов, которые скакали к нему, уже зная о смерти Вождя. Их клинки со свистом резали воздух. Один из Черных Соколов указал на илвана:
- Тебе конец, паразит!
Делраэль сжал кулаки, чувствуя, что совершенно теряет контроль над ситуацией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Тэйрон поставил на большой плоский камень свой деревянный ящик и наклонился к земле, чтобы вырыть небольшую ложбинку.
- Здесь у тебя не будет легкой жизни, - сказал он саженцу. - Но трудности делают нас сильными. Ты последний из тех, кто уцелел в Лидэйджене. Я знаю, какая великая сила заключена в тебе.
Он посадил деревце и засыпал корни влажной почвой.
- Никто не знает, что ты здесь, - сказал хелебар. - Это должно послужить тебе защитой.
Тэйрон вскарабкался обратно на скалы и стоял, глядя вниз, на крохотное деревце. "Может быть, в один прекрасный день мы вернемся сюда и увидим, что весь этот гексагон превратился в великий лес".
***
Дроданис подождал, пока Сайя и ее престарелые помощники кончат с раздачей пищи, прежде чем подошел за своей порцией.
Он узнал кое-кого из них: Ситаэля, тощего сварливого дубильщика, и Мостема, дородного пекаря. Ему было больно видеть, как сильно они изменились, и это заставляло Дроданиса гадать, как сильно переменился он сам.
Сайя, казалось, сохранилась хуже всех. Она всегда была как-то излишне сурова, и ей не хватало чувства юмора. Дроданис никогда не мог понять, чем она пленила Кэнона. Скорее всего, он просто воспринимал это как игру, ему захотелось завоевать сердце той, которая была так не похожа не него. Сайя всегда недолюбливала Дроданиса, или по крайней мере ему так казалось, а с тех пор, как он оказался в армии Делраэля, она вообще не сказала ему ни слова.
- Ты что, избегаешь меня, Сайя? - спросил он, когда та накладывала ему полную тарелку картошки и тушеной солонины. Поверх всего этого она шлепнула сухое печенье.
Сайя глубоко вздохнула и посмотрела на него весьма недвусмысленно. У нее был очень колючий взгляд.
- Дроданис, ты напоминаешь мне о том, о чем я предпочла бы не думать. Когда Кэйон и Фьель умерли, ты ушел от всего этого, оставив нас наедине с нашим горем, и предоставил выпутываться самим из всех трудностей. - Она уперла руки в бока. - Я не могла остановить Вейлрета, хотя помнила, какой глупой и напрасной смертью умер Кэйон. Почему ты сам не мог тогда поохотиться на огров?
Дроданис понимал справедливость ее упреков. Он и сам думал о том же.
- Я понял, Сайя, что в своем сердце надо хранить только хорошее, а не бередить боль снова и снова. Мне понадобилось очень много времени, чтобы осознать это.
Сайя положила оставшуюся еду себе в тарелку, но даже не притронулась к ней. Она все смотрела на Дроданиса. Остальные отсели подальше, оставив их вдвоем, чтобы не мешать спору.
- Когда я думаю о счастливых днях, мне становится еще больней от сознания, что все это потеряно.
Но Дроданис не мог удержаться от улыбки.
- Сайя! Помнишь тот турнир по стрельбе из лука, который мы проводили, когда Кэйон ухаживал за тобой? У нас с ним был равный счет, но в последнем раунде он проиграл мне одно очко из-за того, что больше следил за тем, чтобы понравиться тебе, чем за своей целью, А помнишь, как мы облазили все заброшенные шахты на западных холмах? А ту забытую яму с сокровищами слаков, которую нашел Кэйон, и прекрасную изумрудную брошь, которую он тебе потом подарил? Она, наверное, принадлежала королеве древних Волшебников, может быть, самой Леди Мэйрой. Дроданис усмехнулся.
- Помнишь этот проклятый опал, который он нашел? Из-за него кожа Кэйона стала ярко-синей, причем этот сочный цвет не сходил больше месяца! Только подумай, сколько сокровищ мы возвратили, сколько монстров убили, сколько у нас было самых удивительных приключений. - Он перевел дыхание, чувствуя, как горят его глаза. Казалось, к нему возвращалась молодость, когда он вспоминал о своем прошлом. - Ах, это было прекрасное время!
Она схватила свою тарелку и пошла прочь.
- Нет! - бросила она через плечо. - Я так не считаю.
***
Не успели бойцы Делраэля свернуть лагерь и двинуться дальше, как они услышали громкий стук копыт на тропе. Вскоре из-за выступа скалы показался всадник Черного Сокола и направился прямо к Делраэлю.
Тот поднялся и молча ждал, пока всадник скажет, зачем явился. Ближайшие воины насторожились. Кое-кто схватился за оружие, но Делраэль знаком приказал оставаться на своих местах.
Когда всадник приблизился, Делраэль узнал Корима. Огромный, белокурый, он передвигался с трудом, словно был ранен или смертельно устал. Его доспехи были пробиты в нескольких местах и превратились в лохмотья. От ножен остались только болтающиеся ремни. Его меч был весь в зазубринах и испачкан засохшими потеками крови. Конь тоже был весь изранен, с губ его стекала пена.
- Делраэль, я должен поговорить с тобой. - выдохнул Корим.
Прежде чем предводитель успел отозваться, послышался щелчок, а затем что-то просвистело в воздухе.
Арбалетная стрела внезапно вонзилась в горло Корима, прямо под гортанью. Глаза всадника расширились. Держа одной рукой поводья, другой он попытался достать до стрелы, царапая по шее. Кровь хлестала из раны, затекая внутрь его черных доспехов.
Все еще сжимая в пальцах поводья, Корим отчаянно хватал воздух ртом. Его лошадь тревожно захрипела и отступила назад.
Делраэль вместе с еще несколькими воинами подбежали к нему.
Еще трое схватили Келлоса и подняли за шиворот, отняв арбалет. Илван не сопротивлялся.
- Кто откажет мне в этом праве? Кто? - вопил он. Его голос срывался, становясь еще более тонким.
Корим закашлял, и изо рта у него хлынула кровь. Его невидящие глаза смотрели вверх, хотя он, очевидно, знал, что Делраэль стоит возле него.
- Шел, чтобы предложить свою помощь, - прохрипел всадник Черного Сокола на последнем дыхании. - Объединить силы.
Воины подтащили упирающегося Келлоса к Делраэлю. Предводитель людей зарычал на вожака илванов:
- Я сброшу тебя со скалы! Келлосу наконец удалось вырваться из крепких рук воинов Делраэля.
- Он убил пятьдесят моих соплеменников!
- А монстры Серрийка могут прикончить оставшихся, - снова накинулся на него Делраэль. - Мы могли бы воспользоваться помощью Черных Соколов.
В последнем предсмертном спазме Корим схватил тонкую руку илвана. По телу Черного Сокола прошла судорога, и он еще сильнее сжал руку Келлоса. Тот пытался вывернуться, но не мог разжать затвердевшие пальцы человека. Тело Корима билось в конвульсиях. Густая кровь лилась из его горла, блестя на солнце.
Келлос вытащил кинжал из-за пояса и с его помощью пытался распрямить пальцы Корима.
Делраэль обернулся и увидел остальных Черных Соколов, которые скакали к нему, уже зная о смерти Вождя. Их клинки со свистом резали воздух. Один из Черных Соколов указал на илвана:
- Тебе конец, паразит!
Делраэль сжал кулаки, чувствуя, что совершенно теряет контроль над ситуацией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78