Высокие облака накрыли его, словно вуалью, и спрятали от телескопов — те свободные облака, которые ни мгновения не смогли бы существовать в земных условиях. Юпитер более чужд, чем это может представить себе человек.
Новая орбита корабля не так уж отличалась от прежней. Но лодки, которые уже догнали его, вынуждены были двигаться дальше: они не могли просто повиснуть там, в этом плотном поле, и «Повелитель Грома» совершил еще один долгий одинокий переход. Когда он был закончен, Ганимед оказался в невыгодном положении, а Каллисто вообще всегда пребывала в таковом, так что корабль вошел в атмосферу Юпитера в третий раз уже неожиданно.
При следующем вхождении в вакуум орбита его сократилась и значительно исказилась. Скорость, на которой действовал воздушный тормоз, увеличивалась; каждый нырок под отравленные облака был глубже, каждый поворот через ясное пространство занимал меньше времени. Тем не менее была надежда. Ганимедяне в конце концов приспособились; они произвели великолепные вычисления того, какой будет четвертая свободная орбита, и расставили лодки с запасами горючего близко к нужным точкам.
Только… «Повелитель Грома» не появился даже близко от вычисленного пути, и это было чистой воды невезением. Команда Девона, работавшая все время, пока корабль находился в вакууме, почти отрезала кормовой отсек. Последний нырок в жестко сопротивляющийся воздух завершил дело. Под воздействием тормозящих сил эта часть яростно задергалась и толкнула «Повелителя Грома» в стратосферу. А когда она оторвалась, корабль оказался на совершенно другой орбите. Но в конце концов только необычное везение помогло юпитерианам так близко подойти к кораблю во время его первого захода. Так что возможности уравновесили друг друга, только и всего.
Радио донесло слабый удаляющийся голос:
— Снова пропустили вас. Не знаем, удастся ли подойти ближе в следующий раз. Ваш период становится очень коротким.
— Может быть, не стоит и рисковать, — вздохнул Баннинг. Он надеялся на большее, но если боги рассудили, что кораблю непременно предстоит врезаться в Юпитер, то приходилось только принять это как неизбежное. — Надеюсь, все обойдется.
Снаружи заунывно свистел воздух, давление было несравнимо больше того, что существует на дне самых глубоких земных океанов.
При последнем проходе в почти открытом космосе — уже мерцали звезды — Баннинг радировал: «Больше сообщений не будет, если не считать десятиминутного сигнала на той же волне, когда мы встанем. Конечно, если останемся живы! Нам пришлось экономить энергию. Прежде чем подоспеет помощь, пройдет некоторое время. Когда это случится, вызовите меня. Если мы будем живы, я отвечу, и тогда мы условимся о дальнейшем. Понятно?»
— Понятно. Удачи, космонавт… там и тут.
Наблюдая, как сгущается туман на видеоэкране, Баннинг в сотый раз сложил в уме ряд цифр. По расписанию он должен через пятнадцать дней передать сообщение на Фобос. Если оно не придет, Охрана отправит корабль с высоким ускорением — узнать, что случилось. Несколько дней уйдет на это. Еще неделя — на его возвращение к Марсу с отчетом. Марс должен будет вызвать Луну по радиолучу — это, по крайней мере, быстро — и Охрана или, возможно, Инженеры смогут приняться за дело.
Инженеры располагали кораблями, способными войти в атмосферу: мощными, но умеющими двигаться достаточно медленно. К Юпитеру такой аппарат мог бы доставить быстрый корабль Охраны, работающий на ионном двигателе. Измерения можно сделать в пути. Переход должен занять в худшем случае пару недель.
Значит, самое большое — шесть недель до прихода помощи. А вероятнее — четыре недели, независимо от того, какую скорость развивают эти последние модели.
Что ж, энергии у «Повелителя Грома» больше, чем на шесть недель. Это время, проведенное под добавочными «g», вряд ли будет приятным, хотя работа граванолов должна была защитить людей от травм.
И ветра могут дать знать о себе. Впрочем, люди были защищены и от них: они находились выше области действия вертикальных потоков, в том, что можно было назвать стратосферой Юпитера…
Красное пламя метнулось по экрану.
Люк Девон, как и все, прикрепленный к креслу, позвал через пустоту корабля:
— Если бы я только знал, что это произойдет… какая возможность для исследований! У меня осталось несколько приборов, но это будет чертовски трудно.
— Лично я, — отозвался Баннинг, — спас колоду карт и несколько покерных фишек. Но не думаю, что у вас было бы особенно много времени на исследования — во всяком случае, в атмосфере Юпитера.
Он мог представить себе, как вспыхнула Клеони. Он не хотел смущать ее, эта девушка действительно нравилась ему, но последовавший за этим заразительный смех остальных стоил того. Пока люди способны смеяться, особенно над такой плохой шуткой, они еще могут выстоять.
Корабль уходил все ниже и ниже. Один раз его поймал и повернул могучий поток, и если бы он не был так облегчен, опять получилась бы чертовская заваруха.
Ветер, гудевший за корпусом, чуть-чуть утих.
— Мы теряем скорость, — сказал Токугава. А позже, глядя поверх радара-альтиметра: — Мы останавливаемся.
— Приехали! — Баннинг потянулся. Каждая его косточка ныла от усталости. — Теперь мы мало чего можем сделать. Давайте все привяжемся к койкам и поспим неделю.
Собственный вес в атмосфере Юпитера изнурил его. Но все они были живы. И на корабле, хотя и опустошенном, все же были еда и питье, инструменты и материалы, игры и книги — все необходимое, чтобы сохранить ясность ума и занять время, пока они вынуждены ждать.
Его вычисления оказались верными. Оболочка из стали, триста метров в диаметре, может обеспечить вполне сносные условия для существования.
Подобно капле масла в измерителе плотности, подобно воздушному шару над Францией восемнадцатого столетия, подобно маленькому непокорному пузырьку в небе, плавал над Юпитером «Повелитель Грома».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Новая орбита корабля не так уж отличалась от прежней. Но лодки, которые уже догнали его, вынуждены были двигаться дальше: они не могли просто повиснуть там, в этом плотном поле, и «Повелитель Грома» совершил еще один долгий одинокий переход. Когда он был закончен, Ганимед оказался в невыгодном положении, а Каллисто вообще всегда пребывала в таковом, так что корабль вошел в атмосферу Юпитера в третий раз уже неожиданно.
При следующем вхождении в вакуум орбита его сократилась и значительно исказилась. Скорость, на которой действовал воздушный тормоз, увеличивалась; каждый нырок под отравленные облака был глубже, каждый поворот через ясное пространство занимал меньше времени. Тем не менее была надежда. Ганимедяне в конце концов приспособились; они произвели великолепные вычисления того, какой будет четвертая свободная орбита, и расставили лодки с запасами горючего близко к нужным точкам.
Только… «Повелитель Грома» не появился даже близко от вычисленного пути, и это было чистой воды невезением. Команда Девона, работавшая все время, пока корабль находился в вакууме, почти отрезала кормовой отсек. Последний нырок в жестко сопротивляющийся воздух завершил дело. Под воздействием тормозящих сил эта часть яростно задергалась и толкнула «Повелителя Грома» в стратосферу. А когда она оторвалась, корабль оказался на совершенно другой орбите. Но в конце концов только необычное везение помогло юпитерианам так близко подойти к кораблю во время его первого захода. Так что возможности уравновесили друг друга, только и всего.
Радио донесло слабый удаляющийся голос:
— Снова пропустили вас. Не знаем, удастся ли подойти ближе в следующий раз. Ваш период становится очень коротким.
— Может быть, не стоит и рисковать, — вздохнул Баннинг. Он надеялся на большее, но если боги рассудили, что кораблю непременно предстоит врезаться в Юпитер, то приходилось только принять это как неизбежное. — Надеюсь, все обойдется.
Снаружи заунывно свистел воздух, давление было несравнимо больше того, что существует на дне самых глубоких земных океанов.
При последнем проходе в почти открытом космосе — уже мерцали звезды — Баннинг радировал: «Больше сообщений не будет, если не считать десятиминутного сигнала на той же волне, когда мы встанем. Конечно, если останемся живы! Нам пришлось экономить энергию. Прежде чем подоспеет помощь, пройдет некоторое время. Когда это случится, вызовите меня. Если мы будем живы, я отвечу, и тогда мы условимся о дальнейшем. Понятно?»
— Понятно. Удачи, космонавт… там и тут.
Наблюдая, как сгущается туман на видеоэкране, Баннинг в сотый раз сложил в уме ряд цифр. По расписанию он должен через пятнадцать дней передать сообщение на Фобос. Если оно не придет, Охрана отправит корабль с высоким ускорением — узнать, что случилось. Несколько дней уйдет на это. Еще неделя — на его возвращение к Марсу с отчетом. Марс должен будет вызвать Луну по радиолучу — это, по крайней мере, быстро — и Охрана или, возможно, Инженеры смогут приняться за дело.
Инженеры располагали кораблями, способными войти в атмосферу: мощными, но умеющими двигаться достаточно медленно. К Юпитеру такой аппарат мог бы доставить быстрый корабль Охраны, работающий на ионном двигателе. Измерения можно сделать в пути. Переход должен занять в худшем случае пару недель.
Значит, самое большое — шесть недель до прихода помощи. А вероятнее — четыре недели, независимо от того, какую скорость развивают эти последние модели.
Что ж, энергии у «Повелителя Грома» больше, чем на шесть недель. Это время, проведенное под добавочными «g», вряд ли будет приятным, хотя работа граванолов должна была защитить людей от травм.
И ветра могут дать знать о себе. Впрочем, люди были защищены и от них: они находились выше области действия вертикальных потоков, в том, что можно было назвать стратосферой Юпитера…
Красное пламя метнулось по экрану.
Люк Девон, как и все, прикрепленный к креслу, позвал через пустоту корабля:
— Если бы я только знал, что это произойдет… какая возможность для исследований! У меня осталось несколько приборов, но это будет чертовски трудно.
— Лично я, — отозвался Баннинг, — спас колоду карт и несколько покерных фишек. Но не думаю, что у вас было бы особенно много времени на исследования — во всяком случае, в атмосфере Юпитера.
Он мог представить себе, как вспыхнула Клеони. Он не хотел смущать ее, эта девушка действительно нравилась ему, но последовавший за этим заразительный смех остальных стоил того. Пока люди способны смеяться, особенно над такой плохой шуткой, они еще могут выстоять.
Корабль уходил все ниже и ниже. Один раз его поймал и повернул могучий поток, и если бы он не был так облегчен, опять получилась бы чертовская заваруха.
Ветер, гудевший за корпусом, чуть-чуть утих.
— Мы теряем скорость, — сказал Токугава. А позже, глядя поверх радара-альтиметра: — Мы останавливаемся.
— Приехали! — Баннинг потянулся. Каждая его косточка ныла от усталости. — Теперь мы мало чего можем сделать. Давайте все привяжемся к койкам и поспим неделю.
Собственный вес в атмосфере Юпитера изнурил его. Но все они были живы. И на корабле, хотя и опустошенном, все же были еда и питье, инструменты и материалы, игры и книги — все необходимое, чтобы сохранить ясность ума и занять время, пока они вынуждены ждать.
Его вычисления оказались верными. Оболочка из стали, триста метров в диаметре, может обеспечить вполне сносные условия для существования.
Подобно капле масла в измерителе плотности, подобно воздушному шару над Францией восемнадцатого столетия, подобно маленькому непокорному пузырьку в небе, плавал над Юпитером «Повелитель Грома».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12