Терезина увернулась.
— Отвяжитесь!
Третий помощник демонстративно рассмеялся, ничуть не стыдясь.
— Ладно, ладно, не будем играть в «Красную шапочку». Пока не будем… Хотя, если бы я хотел быть серым волком… Вы не смогли бы мне помешать… Не так ли?
— Что вы имеете в виду?
— Как я уже говорил, волею обстоятельств я оказался единственным мужчиной на планете. А вы скромная, законопослушная девушка и не захотите иметь неприятности в случае, если нас найдут…
— О… — взгляд Терезины померк. — Закон…
Ньюхауз подошел ближе.
— Не огорчайтесь. Или я так страшен?
Терезина заставила себя промолчать. Наконец, все-таки не выдержав, она заговорила, не поднимая глаз:
— Нет.
— Ага, — обрадовался Ньюхауз и обнял ее за талию.
Терезина продолжала старательно выговаривать слова:
— Дело не в вас. Не в вас лично. Дело в идее…
— Но постойте, — взмолился Ньюхауз, поглаживая ее по волосам. — Не пытайтесь себя обмануть. Я знал, и, признаю, довольно близко, многих женщин вашего типа… Только не надо смущаться — могу с полной уверенностью сказать, что вы весьма чувственны. Сдержанны, почти синий чулок — это верно, но под этой маской скрывается страстная ЖЕНЩИНА.
Терезина смотрела на сухие листья под ногами, не смея поднять глаз.
— Я всегда мечтала выйти замуж, — призналась она. — Но не представляла, как это трудно — рассказывать о себе почти незнакомому человеку. Разумеется, я имела в виду законный брак…
— И это вас беспокоит? Но, кажется, я достаточно хорошо разъяснил основные положения закона…
— Да… Среди жестоких и глупых законов, когда-либо существовавших… Меня не интересует, о чем говорят эти идиотские параграфы. Я говорю о ЗАКОННОМ БРАКЕ. Между мной и одним мужчиной… Одним на всю жизнь; о том, что было бы нашим, и только нашим, и не принадлежало бы никому другому… Не считаю, что я такая уж собственница. Во всяком случае, надеюсь, что нет. Но… я голосую за моногамию…
— Тем не менее ситуация изменилась… — Ньюхауз опустил руку ниже. — Бернард Шоу писал столетия назад… Догадайтесь, что? — продолжил он тоном университетского профессора.
— "Женщина предпочитает довольствоваться частью блистательного мужчины, нежели иметь в полном своем распоряжении всего, но заурядного".
— Поясните.
— Объясняю. Так как я — единственный мужчина на планете, у меня есть полные основания считать себя незаурядным. Поверь, моя лапочка, я с удовольствием затерялся бы в этих дебрях с тобою вдвоем. Но ничто нам не мешает сделать это прямо сейчас…
Терезина наконец заметила, к чему подбирается рука третьего помощника, и попыталась освободиться, но Ньюхауз лишь рассмеялся и еще крепче прижал ее к себе. Попытка освободиться не увенчалась успехом. Космонавт развернул ее лицом к себе и собрался поцеловать.
Девушка что есть силы стукнула его лбом по носу…
Его объятия разжались, и, хрипя от боли, он отпрянул назад. Терезина вынула винтовку.
— Мне совсем не хочется стрелять по вам, — выдохнула она.
— Пожалуйста, больше не пытайтесь приставать ко мне. — И девушка торопливо добавила: — Прошу вас, не заставляйте меня стрелять.
Ньюхауз, морщась, потирал разбитый нос.
— Уберите эту штуковину, — прошептал он, морщась от боли.
— Вы что, захотели превратиться в убийцу?
Сердце бешено билось у нее в груди, но чувство превосходства подняло ее настроение.
— А вы сами что собирались совершить? — поинтересовалась она.
— То, что предписывает закон, — ответил Ньюхауз. Но ответ прозвучал весьма уныло.
— Идите вы… к черту со своим мычанием, — сказала Терезина, дивясь собственным словам. — И закон ваш пусть катится… Неужели вы считаете, что я боюсь одиночества. — сейчас ли, в старости ли? Неужели надеялись, что отправлюсь в ваш гарем? Приведите хоть одну причину, из-за которой я должна становиться воспроизводительницей ваших потомков.
— Жизнь нашей колонии, — твердо ответил Ньюхауз.
Терезина припомнила грубое славянское слово, вычитанное ею в какой-то книге на Земле, и сказала его в качестве эксперимента.
Ньюхауз оказался так шокирован, что она отважилась повторить его еще раз.
— Какая бы компания старух, напяливших брюки, не сочинила бы этот закон, — добавила она, — эта компания должна была пасть так низко, что забыла о том, что воспроизведение — отнюдь не венец человеческой мысли. Есть ценности и поважнее. Око за око… Ну, все, хватит!
И она тщательно прицелилась. Ньюхауз отшатнулся и упал, споткнувшись о корень.
— Что вы собираетесь делать? — поинтересовался он охрипшим голосом.
— Немного успокоиться, а затем вернуться в лагерь, — ответила Терезина. — Про это происшествие нам лучше поскорее забыть.
Ньюхауз сидел в нерешительности на земле.
— Простите, — вымолвил он. — Я вас не понимал…
— Советую быть менее самоуверенным в понимании других.
— Но закон есть закон. Любая община должна уважать законы. Где кончается закон — начинается хаос. Да и кто захочет рисковать и подвергнуться наказанию в случае спасения. Ведь все остальные члены нашей колонии будут подвергнуты наказанию за соучастие… если начнут потакать вашему упрямству.
Ответ пришел настолько неожиданно, что Терезина в который раз подивилась своей находчивости.
— Это мы обсудим позже. Закон требует размножаться. Великолепно. Но он не указывает, в каком порядке оно должно проходить. Сомневаюсь, что было бы удобно и умно делать всех женщин беременными одновременно. Поэтому предлагаю вам… начать с другого объекта. Когда родится первый ребенок, тогда будем думать о следующей кандидатуре.
— С другого? — изумленно выдохнул он.
— На вашем месте я бы начала с Хедвиг Трамбл, — фыркнула Терезина. — На мой взгляд, она готова предоставить свое тело для нужд колонии.
Сообразив, что пришло время для достойного отступления, она развернулась и ушла, оставив кавалера растерянности.
В следующий раз население колонии приступило к работе на закате. В течение нескольких часов на небе пылал золотой закат. Не, как ни странно, Терезина, постоянно жалевшая, находясь на Земле, о том, что любоваться закатом можно в течение лишь нескольких коротких минут, заключила, что местные закаты нудны и чрезмерно монотонны. Возможно, именно из-за этого первые звезды показались ей особенно желанными.
Компания в полном составе расположилась возле новостройки и развлекалась разговорами. По большей части это были воспоминания. Земля, друзья и родственники, надежды на возвращение домой. От подобных разговоров Хедвиг чуть не разревелась. Заметив состояние подруги, Лори в весьма резкой форме предложила прекратить тратить время на пустую болтовню и обсудить насущные проблемы. Работать они могут и ночью при свете прожекторов, а вот охоту и прочие мероприятия, связанные с походами в лес, приходилось отложить до следующего восхода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13