.. Но вообще я делал все, как ты велел, и, кроме того, выяснил, что Томсон - человек Кеннеди.
- Так-так. Значит, Томсон - один из людей Кеннеди, - протянул Фрэйзер. - Значит, именно ему он отдаст записи. Хотелось бы мне знать точное время их встречи, после того как ты передашь липовые документы.
- Хм-м-м-м... Ты уверен, что Кеннеди поступит в точности так, как ты предполагаешь?
- Джим, это необходимый риск, и я единственный, кто чем-то рискует. Но все будет о'кей, обещаю тебе. Трагической ситуации попросту не возникнет.
Суорски посмотрел на Кеннеди скептически, но вслух сказал:
- Надеюсь, что на этот раз ты, Колин, прав.
Зубы Фрэйзера блеснули в улыбке.
- Ты хорошо прошел через это?
- Да, благодаря тебе. Я позволил ему загипнотизировать меня, но дальше, похоже, у него ничего не вышло. Он провел со мной беседу и долго нес какую-то чепуху о воинских секретах и о Советском Союзе, о том, что это государство стоит на страже мира и справедливости. Мне показалось, что он пытался насильно завербовать меня. Однако, хотя актер из меня, как ты знаешь, плохой, он, по-моему, ничего не заметил.
- Да, артист из тебя не выйдет, и тебе надо было просто повиноваться Кеннеди без всяких возражений и рассуждений. А обо мне он пытался что-нибудь узнать? Впрочем, для дела это не играет никакой роли.
- Да, пытался, - Суорски положил руку на плечо Фрэйзера. - Ты нанес мне поражение, Колин. В своих рассуждениях ты оказался прав, только теперь я в этом убедился.
- Что ты хочешь сказать?
- Пожалуй, ничего... - Суорски рассмеялся. - А теперь осталось только дать ему то, что он больше всего хочет получить.
Кеннеди хмуро смотрел на поверхность стола, за которым сидел.
- Вот что, Фрэйзер, - сказал он. - Будь проклят этот хорошенький пациент, больше я для вас ничего не буду делать.
- В последнее время я стараюсь как можно реже встречаться с вами. Фрэйзер не садился и, казалось, нависал над Кеннеди. - Почему вы прямо не сказали, что больше никогда не желаете меня видеть?
- Что вы имеете в виду? - Кеннеди потянулся к звонку.
- Выслушайте меня, прежде чем что-либо предпримете, - грубо сказал Фрэйзер. - Я знаю, вы пытались повлиять на Джима Суорски. Вы спрашивали его о совершенно секретных бумагах, и он принес их вам недавно, после чего вы передали их в одну тайную шпионскую организацию. Это высшая измена, Кеннеди.
Психиатр резко откинулся назад.
- Не пытайтесь с вашими задиристыми мальчиками избавиться от меня, предостерег Фрэйзер. - Суорски сидит на телефоне, вызывая ФБР. Только я могу остановить его.
- Но... - начал Кеннеди, облизнув губы. - Но он обвинит в измене в первую очередь себя. Ведь это он передал мне бумаги!
Фрэйзер усмехнулся.
- Не думаете же вы, что они были настоящими?! Сомневаюсь, что ваши действия завоюют вам популярность в Советском Союзе, когда они попытаются построить машины по подложным чертежам.
Кеннеди посмотрел на дверь.
- Что вы хотите? - прошептал он.
- Помните Ферриса? Парня, которого вы обработали для меня? Он владелец соседней с вами конторы. Я специально подсунул вам именно его, а потом установил у него в конторе - только на одну ночь - простой маленький осциллограф. Осциллограммы очень тонкая и чувствительная вещь, ею занимаются несколько миллионов людей. Ваш прибор плохо вел себя, если вы заметили. Конечно, и лаборатория, и машина хорошо защищены, но, несмотря на это, какие-то помехи все равно существуют. И мой маленький прибор не вызвал у вас никаких подозрений, тем более, что я включил его только в тот момент, когда вы вводили команды в мозг Суорски. Я не включал прибор, когда вы проводили обследование, потому что иначе вы заметили бы слишком сильное расхождение и прекратили бы работу, что не привело бы к нужному эффекту. Вы сами рассказали мне технологию процесса. Суорски отлично сыграл свою роль. Раньше, пока вы вмешивались только в человеческие жизни, вас не за что было ухватить, но теперь вы шпион.
Кеннеди сидел неподвижно, только губы его беззвучно шевелились, потом он сказал:
- Я уже начал изменять мир к лучшему. Я надеялся на человеческую доброту. А вы, ради одной женщины...
- Я никогда не доверял ни одному человеку с комплексом превосходства. Мир действительно меняется под властью чьей-нибудь сильной руки. Уже не один раз пытались перестроить его. В прошлом диктаторы обычно поднимались из реформаторов и кончали массовыми казнями. Вы пошли тем же путем. Фрэйзер облокотился о стол. - Я победил в этой драке. - Он направился к выходу. - Скрипите зубами сколько угодно - это не поможет вам. Суорски, Мартинез и я проследили за вами. Если вы не вернете прежнее сознание всем своим пациентам, мы пойдем на крайние меры. А пока давайте прочитаем вашу регистрационную книгу и позаботимся, чтобы вы сделали то, о чем я говорю.
Кеннеди прикусил губу.
- А машина?..
- Пока не знаю, решим это потом... О'кей, где тут телефон? Мне надо позвонить Джуди Сандерс. Попросите, чтобы она пришла для специальной обработки прямо сейчас.
Месяц спустя бумаги с записью этой истории были отобраны у одного маньяка, который пытался прорваться в лабораторию Колумбийского университета, где, поставив в тупик ученых, стояла машина Гавотти. Он учинил драку, но был задержан. Говорят, в тюрьме он совершил самоубийство. Его звали Кеннеди.
Фрэйзер почувствовал укол жалости, узнав об этом, но тут же отвлекся: он был поглощен хлопотами, связанными с его венчанием.
1 2 3 4 5 6 7 8
- Так-так. Значит, Томсон - один из людей Кеннеди, - протянул Фрэйзер. - Значит, именно ему он отдаст записи. Хотелось бы мне знать точное время их встречи, после того как ты передашь липовые документы.
- Хм-м-м-м... Ты уверен, что Кеннеди поступит в точности так, как ты предполагаешь?
- Джим, это необходимый риск, и я единственный, кто чем-то рискует. Но все будет о'кей, обещаю тебе. Трагической ситуации попросту не возникнет.
Суорски посмотрел на Кеннеди скептически, но вслух сказал:
- Надеюсь, что на этот раз ты, Колин, прав.
Зубы Фрэйзера блеснули в улыбке.
- Ты хорошо прошел через это?
- Да, благодаря тебе. Я позволил ему загипнотизировать меня, но дальше, похоже, у него ничего не вышло. Он провел со мной беседу и долго нес какую-то чепуху о воинских секретах и о Советском Союзе, о том, что это государство стоит на страже мира и справедливости. Мне показалось, что он пытался насильно завербовать меня. Однако, хотя актер из меня, как ты знаешь, плохой, он, по-моему, ничего не заметил.
- Да, артист из тебя не выйдет, и тебе надо было просто повиноваться Кеннеди без всяких возражений и рассуждений. А обо мне он пытался что-нибудь узнать? Впрочем, для дела это не играет никакой роли.
- Да, пытался, - Суорски положил руку на плечо Фрэйзера. - Ты нанес мне поражение, Колин. В своих рассуждениях ты оказался прав, только теперь я в этом убедился.
- Что ты хочешь сказать?
- Пожалуй, ничего... - Суорски рассмеялся. - А теперь осталось только дать ему то, что он больше всего хочет получить.
Кеннеди хмуро смотрел на поверхность стола, за которым сидел.
- Вот что, Фрэйзер, - сказал он. - Будь проклят этот хорошенький пациент, больше я для вас ничего не буду делать.
- В последнее время я стараюсь как можно реже встречаться с вами. Фрэйзер не садился и, казалось, нависал над Кеннеди. - Почему вы прямо не сказали, что больше никогда не желаете меня видеть?
- Что вы имеете в виду? - Кеннеди потянулся к звонку.
- Выслушайте меня, прежде чем что-либо предпримете, - грубо сказал Фрэйзер. - Я знаю, вы пытались повлиять на Джима Суорски. Вы спрашивали его о совершенно секретных бумагах, и он принес их вам недавно, после чего вы передали их в одну тайную шпионскую организацию. Это высшая измена, Кеннеди.
Психиатр резко откинулся назад.
- Не пытайтесь с вашими задиристыми мальчиками избавиться от меня, предостерег Фрэйзер. - Суорски сидит на телефоне, вызывая ФБР. Только я могу остановить его.
- Но... - начал Кеннеди, облизнув губы. - Но он обвинит в измене в первую очередь себя. Ведь это он передал мне бумаги!
Фрэйзер усмехнулся.
- Не думаете же вы, что они были настоящими?! Сомневаюсь, что ваши действия завоюют вам популярность в Советском Союзе, когда они попытаются построить машины по подложным чертежам.
Кеннеди посмотрел на дверь.
- Что вы хотите? - прошептал он.
- Помните Ферриса? Парня, которого вы обработали для меня? Он владелец соседней с вами конторы. Я специально подсунул вам именно его, а потом установил у него в конторе - только на одну ночь - простой маленький осциллограф. Осциллограммы очень тонкая и чувствительная вещь, ею занимаются несколько миллионов людей. Ваш прибор плохо вел себя, если вы заметили. Конечно, и лаборатория, и машина хорошо защищены, но, несмотря на это, какие-то помехи все равно существуют. И мой маленький прибор не вызвал у вас никаких подозрений, тем более, что я включил его только в тот момент, когда вы вводили команды в мозг Суорски. Я не включал прибор, когда вы проводили обследование, потому что иначе вы заметили бы слишком сильное расхождение и прекратили бы работу, что не привело бы к нужному эффекту. Вы сами рассказали мне технологию процесса. Суорски отлично сыграл свою роль. Раньше, пока вы вмешивались только в человеческие жизни, вас не за что было ухватить, но теперь вы шпион.
Кеннеди сидел неподвижно, только губы его беззвучно шевелились, потом он сказал:
- Я уже начал изменять мир к лучшему. Я надеялся на человеческую доброту. А вы, ради одной женщины...
- Я никогда не доверял ни одному человеку с комплексом превосходства. Мир действительно меняется под властью чьей-нибудь сильной руки. Уже не один раз пытались перестроить его. В прошлом диктаторы обычно поднимались из реформаторов и кончали массовыми казнями. Вы пошли тем же путем. Фрэйзер облокотился о стол. - Я победил в этой драке. - Он направился к выходу. - Скрипите зубами сколько угодно - это не поможет вам. Суорски, Мартинез и я проследили за вами. Если вы не вернете прежнее сознание всем своим пациентам, мы пойдем на крайние меры. А пока давайте прочитаем вашу регистрационную книгу и позаботимся, чтобы вы сделали то, о чем я говорю.
Кеннеди прикусил губу.
- А машина?..
- Пока не знаю, решим это потом... О'кей, где тут телефон? Мне надо позвонить Джуди Сандерс. Попросите, чтобы она пришла для специальной обработки прямо сейчас.
Месяц спустя бумаги с записью этой истории были отобраны у одного маньяка, который пытался прорваться в лабораторию Колумбийского университета, где, поставив в тупик ученых, стояла машина Гавотти. Он учинил драку, но был задержан. Говорят, в тюрьме он совершил самоубийство. Его звали Кеннеди.
Фрэйзер почувствовал укол жалости, узнав об этом, но тут же отвлекся: он был поглощен хлопотами, связанными с его венчанием.
1 2 3 4 5 6 7 8