- Лена кивнула и тоже улыбнулась. - Давай попробуем.
Глава 3.
Лена толкнула дверь. Та отворилась тихо и медленно, словно бы приглашала в далекий таинственный мир. Лена осторожно переступила порог. Здесь была редакция толстого журнала "Литературный Краснодар". Ей приходилась уже печатать заметки и статьи в краевых краснодарских газетах, со многими редакторами Лена была знакома, но, вот, редакцию литературного журнала она видела сейчас впервые. Войдя внутрь, она сразу же уловила характерный запах - такого запаха нет, наверное, больше нигде. Но что именно пахнет - Лена понять не могла.
Затаив дыхание она шла по сумрачному, плохо освещенному коридору. Сквозь полумрак рассматривала стены, читала таблички на дверях кабинетов. Здесь все казалось ей удивительным и загадочным.
- Девушка, вы ищете кого-то?
Лена вздрогнула. И обернулась.
Пожилой мужчина в криво поставленных очках, с толстой папкой в руке, доброжелательно ее разглядывал. Лена вытащила из кармана блокнот.
- Мне нужен... - она быстро пролистала несколько страничек, Романовский Виктор Петрович.
- Это я. - Мужчина в очках кивнул. - Пройдемте.
Лена шла за пожилым человеком в кривых очках и представляла себе, что она будет сейчас говорить. Мысли и слова перемешивались. Наконец она очутилась в небольшом кабинете. Здесь, в явном беспорядке, свалены были стопки газет, журналов, кипы листов, похожих по виду на чьи-то рукописи. На нескольких полках стояли беспризорного вида, потертые уже, книги. На стене висел, вырезанный из журнала, портрет Высоцкого с гитарой.
- Садитесь. - Виктор Петрович указал Лене на пустующий стульчик у стены, после чего сел в свое редакторское кресло.
Лена присела.
- Меня к вам Андрей Дмитриевич прислал. Из "Краснодарской Молодежи". Я там работаю. В отделе молодежных проблем...
Лена замялась. Она не знала, как сформулировать дальше. Редактор понял это и пришел ей на помощь.
- У вас стихи или проза? - Спросил он просто.
Лена чуть покраснела.
- Стихи.
Она достала из сумки папку. Вынула оттуда несколько аккуратно сложенных листов.
Виктор Петрович профессиональным жестом поправил кривые очки у себя на носу и начал читать. Лена жадно следила за его реакцией. Глядя, как редакторские зрачки пробегают по ее строчкам, она надеялась разобрать хоть что-нибудь на его лице, но там не отражалось ничего.
Дочитав, Виктор Петрович снова поправил пальцем очки. Потом посмотрел в окно.
- У нас тут одна поэтесса была в том году. Девушка ваших лет. Стихотворение Анны Ахматовой нам принесла... Мы напечатали. Из малоизвестного сборника стихотворение.
Лена внимательно смотрела в глаза Виктору Петровичу. К чему это он?
Тот помолчал с полминуты, потом, вдруг, спросил:
- Вы все эти стихи сами написали?..
Лена от неожиданности чуть отодвинулись назад. Потом слегка покраснела.
- Да, - ответила она. И добавила: - А вы подумали на Ахматову?
Виктор Петрович засмеялся.
- Ладно, - кивнул он. - Этот номер у нас забит. В следующем найдем место. Напишите о себе коротко - кто вы, откуда. Читателям вас представим. И фотографию подберите.
...Через два месяца в киосках появился номер "Литературного Краснодара". Там была опубликована подборка стихов молодой поэтессы Елены Трошиной.
Лена купила журнал в центре города, притомозив "Вольво" у газетного ларька. (Дорогая машина - подарок отца, генерального директора одного из коммерческих банков Краснодара.) Лена бросила номер на сиденье. Густой поток машин двигался по улице Октябрьской - в сторону железнодорожного вокзала, и она не могла стоять здесь долго.
Лена вырулила на одну из маленьких тихих улиц. Она остановила машину, раскрыла журнал и принялась читать.
Но тут внимание ее остановилось не на напечатанных строчках - на фотографии. Это была ее, Лены, фотография. Она сама отнесла фото в редакцию. Но... где она уже эту фотографию видела? Где?..
И Лена вспомнила. Она видела это фото во сне. Восемь лет назад. Она вспомнила свой день рождения, когда ей исполнилось двенадцать, вспомнила сон, где она видела чьи-то похороны, вспомнила фотографию умершей девушки... Сейчас у нее не было сомнений: эта самая фотография украшала сейчас страницу журнала "Литературный Краснодар".
Глава 4.
Лена проснулась среди ночи. Ей только что приснились похороны. Как и восемь лет назад. Снова она подходит к своему подъезду, снова видит закрытый гроб, видит фото умершей - ее, Лены, фото.
...Она смотрела в потолок и в темноте своей комнаты различала силуэт черного гроба, и, ей казалось, даже слышала похоронную музыку.
Лена закрыла глаза, зажмурилась. Но видение не исчезало. Оно, напротив, становилось яснее, отчетливее. И страшнее.
Но что все это значит? Она должна умереть? Почему? За чьи грехи и преступления? В своей короткой жизни она не сделала никому никакого зла. Что же преследует ее?
Может, это за ее прадеда, который в восемнадцатом добровольцем ушел на фронт? Сколько человек убил он, прежде чем дослужился до комиссара? А сколько убил после? Или, может, за деда-коммуниста, который делал свою кровавую карьеру в тридцатые - делал ее на мертвых костях своих менее удачливых коллег и конкурентов? Или за отца, брежневского партаппаратчика, ставшего большим бизнесменом? Ведь и благосостояние, среди которого Лена выросла, к которому она привыкла - тоже капля из того, что кровавая комунистическая партия высосала за семьдесят лет из своего народа. Все, среди чего Лена живет сейчас, все, к чему она прикасается, все, что она ест и пьет - все это выпачкано и оскверненно чьей-то кровью, чьими-то страданиями. Лена знала это, хорошо знала, но просто раньше никогда ни о чем таком не задумывалась.
...Вечером, возвращаясь домой из редакции, она зашла в церковь. Ей было страшно идти сюда. Она, ведь, даже не крещенная.
Подойдя к храму, Лена остановилась. Дала немного мелочи нищей старушке, которая здесь у входа собирала копейки. Бабушка благодарно перекрестилась. Лена, подумав, дала ей больше.
Потом, медленно переступая ступеньки, Лена поднималась к церковным дверям. Она ощущала, с каким трудом дается ей каждый ее шаг.
Открыв тяжелую дверь, Лена вошла внутрь. Здесь пели - очевидно, шла служба. Лена напряженно всматривалась в лики икон, смотрела, как колыхаются огоньки свечек.
Ей казалось, будто что-то нечистое, чужое, вошло в храм вместе с ней.
Она увидела священника в облачении, который выходил откуда-то. Лена быстро шагнула к нему.
- Батюшка, - обратилась она, и голос ее прозвучал, как чей-то посторонний, не ее голос.
Священник повернул голову. Остановился.
- Батюшка, - повторила Лена. - Я хочу креститься.
...Домой Лена ехала медленно. Все плыло перед глазами в разные стороны - Лена боялась во что-нибудь врезаться.
1 2 3 4
Глава 3.
Лена толкнула дверь. Та отворилась тихо и медленно, словно бы приглашала в далекий таинственный мир. Лена осторожно переступила порог. Здесь была редакция толстого журнала "Литературный Краснодар". Ей приходилась уже печатать заметки и статьи в краевых краснодарских газетах, со многими редакторами Лена была знакома, но, вот, редакцию литературного журнала она видела сейчас впервые. Войдя внутрь, она сразу же уловила характерный запах - такого запаха нет, наверное, больше нигде. Но что именно пахнет - Лена понять не могла.
Затаив дыхание она шла по сумрачному, плохо освещенному коридору. Сквозь полумрак рассматривала стены, читала таблички на дверях кабинетов. Здесь все казалось ей удивительным и загадочным.
- Девушка, вы ищете кого-то?
Лена вздрогнула. И обернулась.
Пожилой мужчина в криво поставленных очках, с толстой папкой в руке, доброжелательно ее разглядывал. Лена вытащила из кармана блокнот.
- Мне нужен... - она быстро пролистала несколько страничек, Романовский Виктор Петрович.
- Это я. - Мужчина в очках кивнул. - Пройдемте.
Лена шла за пожилым человеком в кривых очках и представляла себе, что она будет сейчас говорить. Мысли и слова перемешивались. Наконец она очутилась в небольшом кабинете. Здесь, в явном беспорядке, свалены были стопки газет, журналов, кипы листов, похожих по виду на чьи-то рукописи. На нескольких полках стояли беспризорного вида, потертые уже, книги. На стене висел, вырезанный из журнала, портрет Высоцкого с гитарой.
- Садитесь. - Виктор Петрович указал Лене на пустующий стульчик у стены, после чего сел в свое редакторское кресло.
Лена присела.
- Меня к вам Андрей Дмитриевич прислал. Из "Краснодарской Молодежи". Я там работаю. В отделе молодежных проблем...
Лена замялась. Она не знала, как сформулировать дальше. Редактор понял это и пришел ей на помощь.
- У вас стихи или проза? - Спросил он просто.
Лена чуть покраснела.
- Стихи.
Она достала из сумки папку. Вынула оттуда несколько аккуратно сложенных листов.
Виктор Петрович профессиональным жестом поправил кривые очки у себя на носу и начал читать. Лена жадно следила за его реакцией. Глядя, как редакторские зрачки пробегают по ее строчкам, она надеялась разобрать хоть что-нибудь на его лице, но там не отражалось ничего.
Дочитав, Виктор Петрович снова поправил пальцем очки. Потом посмотрел в окно.
- У нас тут одна поэтесса была в том году. Девушка ваших лет. Стихотворение Анны Ахматовой нам принесла... Мы напечатали. Из малоизвестного сборника стихотворение.
Лена внимательно смотрела в глаза Виктору Петровичу. К чему это он?
Тот помолчал с полминуты, потом, вдруг, спросил:
- Вы все эти стихи сами написали?..
Лена от неожиданности чуть отодвинулись назад. Потом слегка покраснела.
- Да, - ответила она. И добавила: - А вы подумали на Ахматову?
Виктор Петрович засмеялся.
- Ладно, - кивнул он. - Этот номер у нас забит. В следующем найдем место. Напишите о себе коротко - кто вы, откуда. Читателям вас представим. И фотографию подберите.
...Через два месяца в киосках появился номер "Литературного Краснодара". Там была опубликована подборка стихов молодой поэтессы Елены Трошиной.
Лена купила журнал в центре города, притомозив "Вольво" у газетного ларька. (Дорогая машина - подарок отца, генерального директора одного из коммерческих банков Краснодара.) Лена бросила номер на сиденье. Густой поток машин двигался по улице Октябрьской - в сторону железнодорожного вокзала, и она не могла стоять здесь долго.
Лена вырулила на одну из маленьких тихих улиц. Она остановила машину, раскрыла журнал и принялась читать.
Но тут внимание ее остановилось не на напечатанных строчках - на фотографии. Это была ее, Лены, фотография. Она сама отнесла фото в редакцию. Но... где она уже эту фотографию видела? Где?..
И Лена вспомнила. Она видела это фото во сне. Восемь лет назад. Она вспомнила свой день рождения, когда ей исполнилось двенадцать, вспомнила сон, где она видела чьи-то похороны, вспомнила фотографию умершей девушки... Сейчас у нее не было сомнений: эта самая фотография украшала сейчас страницу журнала "Литературный Краснодар".
Глава 4.
Лена проснулась среди ночи. Ей только что приснились похороны. Как и восемь лет назад. Снова она подходит к своему подъезду, снова видит закрытый гроб, видит фото умершей - ее, Лены, фото.
...Она смотрела в потолок и в темноте своей комнаты различала силуэт черного гроба, и, ей казалось, даже слышала похоронную музыку.
Лена закрыла глаза, зажмурилась. Но видение не исчезало. Оно, напротив, становилось яснее, отчетливее. И страшнее.
Но что все это значит? Она должна умереть? Почему? За чьи грехи и преступления? В своей короткой жизни она не сделала никому никакого зла. Что же преследует ее?
Может, это за ее прадеда, который в восемнадцатом добровольцем ушел на фронт? Сколько человек убил он, прежде чем дослужился до комиссара? А сколько убил после? Или, может, за деда-коммуниста, который делал свою кровавую карьеру в тридцатые - делал ее на мертвых костях своих менее удачливых коллег и конкурентов? Или за отца, брежневского партаппаратчика, ставшего большим бизнесменом? Ведь и благосостояние, среди которого Лена выросла, к которому она привыкла - тоже капля из того, что кровавая комунистическая партия высосала за семьдесят лет из своего народа. Все, среди чего Лена живет сейчас, все, к чему она прикасается, все, что она ест и пьет - все это выпачкано и оскверненно чьей-то кровью, чьими-то страданиями. Лена знала это, хорошо знала, но просто раньше никогда ни о чем таком не задумывалась.
...Вечером, возвращаясь домой из редакции, она зашла в церковь. Ей было страшно идти сюда. Она, ведь, даже не крещенная.
Подойдя к храму, Лена остановилась. Дала немного мелочи нищей старушке, которая здесь у входа собирала копейки. Бабушка благодарно перекрестилась. Лена, подумав, дала ей больше.
Потом, медленно переступая ступеньки, Лена поднималась к церковным дверям. Она ощущала, с каким трудом дается ей каждый ее шаг.
Открыв тяжелую дверь, Лена вошла внутрь. Здесь пели - очевидно, шла служба. Лена напряженно всматривалась в лики икон, смотрела, как колыхаются огоньки свечек.
Ей казалось, будто что-то нечистое, чужое, вошло в храм вместе с ней.
Она увидела священника в облачении, который выходил откуда-то. Лена быстро шагнула к нему.
- Батюшка, - обратилась она, и голос ее прозвучал, как чей-то посторонний, не ее голос.
Священник повернул голову. Остановился.
- Батюшка, - повторила Лена. - Я хочу креститься.
...Домой Лена ехала медленно. Все плыло перед глазами в разные стороны - Лена боялась во что-нибудь врезаться.
1 2 3 4