- Борька, ты уже разбогател, или как?
- Ну, нельзя сказать, чтоб мы уже раскрутились...
- Я, Борька, деньги должна отдать, если уж в новую жизнь въехала. Большие деньги. Серьезным людям. Можешь меня выкупить?
- Сколько? - озабоченно спросил он.
- Две тысячи двести долларов. То есть отдать нужно тысячу восемьсот.
- Ого! Весело ты жила! - с возмущенным осуждением заметил Цирюльник. - Ну, уж нет, милая! Твои прошлые долги меня не касаются. А у меня тебя никто не найдет. Так что плюнь на это и забудь.
Ну, вот тебе, козлодуй, и конец, твердо решила Рая - на ходу выпрыгну из кузова, но до своего логова ты меня не довезешь. Она уже понимала, что умственные способности к мышлению у Цирюльника застряли где-то на уровне жареного карася и потому была уверена, что сбежать удастся.
Через четверть часа грузовичок сбавил скорость, а потом и вовсе остановился. Следом за Цирюльником Рая выпрыгнула из кузова. Мимо них, ревя моторами уносились в ночь тяжелые трейлеры, было около десяти часов, интенсивность движения по трассе ещё не падала, в воздухе завис туман не туман, а какая-то сырая хмарь.
Прямо к бровке шоссе прилепилось фанерное сооружение, десяток лампочек освещал вывеску, надпись на которой все равно было невозможно прочесть. Но уже за сорок шагов от неё - пахло жареным мясом.
Из кабины вышел Виктор с приятелем и позвал, весело глядя на Раю.
- Ну, пойдем, беглецы, пожуем?
- Ты подожди здесь с Мишей, - неожиданно сказал Цирюльник. - А я шамовки принесу и мы в кузове перекусим спокойно.
По его заблестевшим глазам Рая тут же сообразил, что за ужин он собирается устраивать, а то что он оставил при ней сторожа - взбесило и того более, но ответила она легко, дурочку из себя строила.
- Хорошо, как знаешь.
Он вернулся из павильончика через десяток минут с бутылками и закусками в руках, отправил Мишу перекусывать следом за Виктором и подтолкнул Раю в кузов.
- Пойдем, поедим вдвоем спокойно.
Полог кузова он занавесил и включил внутри мощный бытовой фонарь, а потом сказал.
- Соскучился я по тебе, Раечка.
Ей хотелось спросить его, что ж это так соскучился, иль подходящей козы под руку не попалось, но такой вопрос был бы неблагоразумен.
- Подожди, - сказала она. - Давай я какой-никакой стол накрою. Нельзя же жрать, как свиньи.
Она перевернула ящик и разложила на нем закуски, а все в тот же большой пластиковый стакан разом налила Цырюльнику воды - на сей раз из "Пепси" заправленной снотворным.
В павильоне, как оказалось, водкой не торговали и Цирюльник принес оттуда лишь приторно-сладкий дешевый портвейн. Его и запил по первому тосту полным стаканом "Пепси". И почти тут же - завелся, поспешно расстелил на полу кузова спальный мешок и повалил Раю на спину. Она сопротивлялась ровно на столько, чтобы он возбудился и того более. Раздевать полностью он её не стал, да и сам обнажился в тот минимуме, который был необходим , а Рая этого не терпела, отвыкла от такой собачьей любви впопыхах, в одежде, кое-как, когда не чувствуешь теплоты и гладкости обнаженного тела. Уж чего не вытворяли в "курятнике", но всегда это было красиво, весело, всем в охотку. Почти всегда.
Цирюльник впопыхах, без какой бы то ни было подготовки, даже не целуя, сжал ей грудь до боли, грубо навалился, потом подхватил под коленки и весь задрожав - раздвинул ей ноги.
Никакого удовольствия ни сразу, ни через минуту. Но Рая ойкнула, запыхтела и попробовала поймать момент, когда он достигнет вершины, но тот работал как машина в ровной и тупой, животной эмоции - кобель на сучке в подворотне, да и все тут.
Рая подняла и согнула ноги, несколько раз качнула коленями, что как правило вызывало захлюбывающиеся эмоции у партнера, но в данном случае опять же никакого всплеска не дождалась, от чего ей захотелось то ли заплакать, то ли захохотать. И что - так до конца жизни будет, на этой лесопилке?!
Еще через полминуты Рая вытянулась, громко застонала и изобразила волну тех мягких, коротких и быстрых судорог в бедрах, которые сводят мужчин с ума. Хоть это проняло - Цирюльник скрипнул зубами, замычал, дернулся и затих. Потом мешком скатился с неё на пол, перевел дух, но, скотина этакая, хоть бы слово какое нашел, хоть бы матом выругался!
И тут же заснул, даже захрапел носоглоткой.
Рая неторопливо привела себя в порядок, подхватила сумку, уложила в неё закуску (обратный путь мог оказаться длинен) подумала, что не мешало бы поискать и денег, но решила, что это усложнит ситуацию в ненужном направлении, выключила фонарь и - выскочила из кузова.
Она знала, что самое глупое, что сейчас можно сделать - это бежать в темноту, или попытаться подсесть в отъезжающую к Москве машину. Бежать было просто неизвестно куда, а в машину задаром не посадят, а денег у Раи с собой почти не было. Она отошла в темноту, присела на подвернувшийся ящик и принялась ожидать разворота событий.
Виктор и Михаил со своим ужином не торопились, видимо получили к тому специальное указания. Вышли из павильона они через полчаса, сыто рыгали, закурили и, переговариваясь двинулись к своей машине. И все произошло настолько для Раи удачно, что и мечтать о таком было бы глупо. Виктор острожно заглянул за полог кузова, опустил его, что-то с тихим смехом сказал Михаилу, оба залезли в кабину, вспыхнули фары, потом заурчал мотор, грузовичок вышел на трассу, набрал скорость и - исчез в темноте. Получалось, что тактичные друзья разбудят Цирюльника не раньше, чем они доберутся до своей лесопилки, под утро, следовало понимать.
Рая, поколебавшись, прошла к павильону и открыла тугие двери. За столиками сидело всего несколько человек - из шоферов-дальнобойщиков и на Раю они даже не покосились. У стойки никаких армян не наблюдалось, а вполне русопятый парень перетирал бокалы, а грузная женщина с грохотом мыла посуду. Под рукой у буфетчика Рая разглядела телефон, спросила.
- До Москвы можно от вас дозвонится?
- За деньги все можно. - равнодушно ответил тот.
- Да у меня с деньгами как-то не очень.., - она покопалась в сумочке, чтоб лишний раз убедится в своей жалкой кредитоспособности.
- Да ладно, отдашь когда сможешь. Не в последний раз ведь едешь.
Рая не сразу сообразила, что буфетчик принимает её за "плечевую" проститутку, обслуживающую дальнобойщиков, но и когда сообразила, то оскорбляться и устанавливать истину не стала. Пустяки это - важней сейчас был вопрос: кому, собственно говоря, звонить, у кого просить помощи в ночное время?
При всем своем самообладании, она ошиблась - автоматически набрала номер домашнего телефона Вадима Малкина, по которому ей было позволено звонить лишь в самом НАИКРАЙНЕЙШЕМ СЛУЧАЕ БЕДЫ. В нервотрепке она попросту забыла, что Вадима не только давным давно нет в родной квартире, но и в Москве, а хуже того - в Росси его уже нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75