ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Мейнел Лоуренс
Смерть Донжуана
ЛОУРЕНС МЕЙНЕЛ
СМЕРТЬ ДОНЖУАНА
Глава 1. Рассказывает Энтони Лэнгтон
Сильвермен сказал:
- Послушайте, дружище, такое случается довольно часто. Вспомните только о Непере и логарифмах.
Я поинтересовался, какое отношение имеет ко мне Непер, а также его логарифмы, будь они неладны.
Лео Сильвермен изящно развел руками; наш Лео С. отличался чертовской обходительностью. Что было довольно благоразумно с его стороны, поскольку когда я вошел в его тихую, сплошь в коврах, контору на Пэнтон-Стрит, я готов был взорваться в любую минуту. Но он довольно быстро сумел заставить меня стравить пар.
- Я вот о чем хочу вам напомнить, - продолжал он, предложив мне толстую овальную сигаретку из ониксовой коробочки, стоявшей на столе, и сам взял одну, - часто бывает так, что одна и та же идея возникает одновременно и независимо - независимо, заметьте себе - сразу в нескольких головах.
Грохот транспорта на Пэнтон-Стрит доносился до нас в процеженном виде через звуконепроницаемые оконные стекла, пока я обдумывал это предположение и одновременно прикидывал, почем ему обходятся эти турецкие сигаретки.
- А что это за история с Непером и логарифмами? - спросил я после паузы.
- Когда Непер в своем отечестве задумался над идеей логарифмов полагаю, некоторые сказали бы, что он их изобрел - кто-то другой, не могу сейчас припомнить его имени, в сотнях миль от Непера, в другом конце Европы, одновременно сделал те же самые выводы. Скажите, кто изобрел двигатель внутреннего сгорания?
- Лучше вы мне скажите, кто этот мерзавец.
- Да никто этого точно не знает. Сразу несколько ученых в разных краях одновременно набрели на одну и ту же идею. Приходит время, когда открытию пора вызреть; и когда этот момент наступает, озарение возникает одновременно в дюжине разных голов. Как горячие источники в Исландии.
Я сообщил ему, что никогда не был в Исландии; и несмотря на его турецкие сигареты, звуконепроницаемые двойные рамы, сулящие райское блаженство толстые ковры и лестную для моего самолюбия приветливость, я склонен был совершить какой-нибудь поступок, о котором позже мог бы и пожалеть - если бы не его последнее замечание.
Несомненно, он почувствовал, что наступил подходящий момент. Этот Сильвермен здорово умел укладываться во время.
Он чуть-чуть наклонился вперед, его карие глаза впились в меня, требуя с моей стороны максимального внимания.
- Между прочим, - произнес он, - меня очень радует ваше желание заглянуть в завтрашний день. Вы как раз тот человек, который мне нужен...
К слову: Лео Сильвермен - самый процветающий литературный агент в Лондоне. Не из тех, кто собирает под крылышко сотню, а то и полторы авторов. Ничего похожего, если вы имеете в виду Лео С. На его попечении всего около дюжины писателей. Другими словами: он прилежно отбирает тех, кто кажется ему заведомо обреченным на успех, и окружает своей заботой.
Он не мой агент, должен я добавить. У меня вообще нет литературного агента.
Я свободный художник, и, кроме того, я ленив. Но деньгами сумел бы распорядиться не хуже любого другого, поэтому когда литературный агент такого калибра, как Сильвермен, серьезно говорит:"Вы именно тот человек, который мне нужен", я заключаю, что он лжет, но звучит такая ложь очень лестно.
- Зачем? - спросил я.
Он взглянул на часы.
- Вы свободны? Как насчет ленча?
Телефон издал какие-то беспорядочные приглушенные звуки, и он склонился над сложной темно-зеленой конструкцией на своем столе. Я слышал, хотя не мог различить ни слова, раздавшееся в трубке возбужденное кудахтанье, производимое, по моим предположениям, кудрявым длинноногим созданием, охранявшим подступы к приемной.
Сильвермен некоторое время слушал, потом перебил:
- Расшаркайтесь перед Люси Меллинг, - сказал он, - и скажите, что я не смогу увидеться с ней раньше трех часов. У меня важная встреча за ленчем.
Люси Меллинг была одной из его звезд. Ноль литературного таланта. Неограниченная способность засорять мозги себе и миллионам читателей за компанию. Колоссальная популярность. Гонорары по приблизительной оценке около восемнадцати тысяч в год. Десять процентов от которых являются завидным куском, если вы сподобитесь заполучить таковой.
Лео С. снова стрельнул в меня своими карими глазами. Заговорщически. "Сейчас мы отделаемся от Люси Меллинг и прочих приставал, - означал этот взгляд, - и займемся по-настоящему важными делами".
Такси оказалось у входа, как только мы вышли. Насколько я понимаю, оно ожидало нас. По крайней мере, Сильвермен не выказал никакого удивления.
- В "Гаррик", - скомандовал он, когда мы сели.
По пути он произнес все те уничижительные словечки, которые каждый добрый англичанин считает нужным произнести в адрес своего клуба, хотя чрезвычайно гордится им и не променял бы на весь чай Китая.
В приемной Сильвермен внес мое имя в книгу посетителей:
- "Почтенный Энтони Лэнгтон"*, - написал он, обнаруживая склонность к вербальным фанфарам. Между прочим, это было чрезвычайно умно с его стороны.
- - -----
* Honourable - общепринятый титул детей пэров
- Мистер Лэнгтон, - вот и все, что я сообщил волнующим кудряшкам в приемной. Как Лео С. вычислил, какой именно Лэнгтон? Потому что оснащен особым устройством, которое, по моему разумению, следовало бы назвать антенной для улавливания успеха. Охотники за головами, политики и журналисты отличаются отточенным умением владеть этим инструментом. А так же разномастное племя агентов. Умением почуять, кто этот человек - в особенности если где-то в поле зрения маячит титул - и насколько он вхож в самые узкие и нарциссически закрытые общества лондонского Вест-Энда. Эти ребята, наверное, носят целые тома "Кто есть кто" в своих блестящих упорядоченных головах.
Конечно же, он был абсолютно прав. Почтенный Энтони Себастьян Лэнгтон. Сын и наследник барона Лэнгтона. Тридцати пяти лет( т.е., согласно библейской системе отсчета, уже на полпути к закату). Закончивший Хэрроу. В возрасте тридцати лет вызвавший заслуженную неприязнь своей мачехи, которую считал и считаю по сей день, самой отталкивающей особой, мимо которой мне случалось проходить. В этом отношении могу сказать только, что вкус барона сильно отличается от моего.
Тем не менее, её появление в семье оказалось для меня величайшим благом, поскольку предоставило мне необходимый предлог, чтобы навсегда покончить с пивоварением.
Барон заработал свои деньги пивоварением. Огромную прорву денег; совершенно респектабельно заработанных. Беда только, что я терпеть не могу пивоварение. Или, точнее, не переношу рабочий день от полдесятого до полшестого. Возможно, это лишь слабое отражение того факта, что я не расположен к любой серьезной работе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10