И все - ни фамилии, ни адреса.
Вскрыв конверт, я обнаружила в нем сложенный вчетверо лист бумаги и старую фотографию. На ней была изображена молодая пара. Одетые по моде тридцатых годов, они сидели на садовой скамейке и серьезно смотрели в объектив. Я развернула письмо, надеясь там найти объяснение, при чем тут эта фотография, но тут меня постигло разочарование. Послание было написано на незнакомом мне языке. Вероятнее всего это был французский.
- Ну что там? - спросила Тамара.
- Не знаю, кажется, написано по-французски.
- А ты не знаешь этого языка?
- К сожалению, нет.
- Тогда надо обращаться к переводчику.
- Простите, что я вмешиваюсь, - сказал адвокат, - но найдите для перевода человека, которому вы всецело доверяете. И лучше, заверьте перевод нотариально.
- Как нотариально? - опешила Тамара. - Нотариусы переводят на иврит. Что же мне за два перевода платить. Еще переврут. Мне нужен перевод с французского на русский. Где я такого найду?
"Элеонора! - вдруг вспыхнуло у меня в мозгу. - Она же знает французский." И обращаясь к адвокату, проговорила:
- Большое спасибо за заботу, у нас есть переводчик. Мы пойдем.
Схватив Тамару за руку, я буквально вытащила ее из кабинета.
x x x
Решив не откладывать дело в долгий ящик, я собралась набрать номер телефона Дениса, но тут как всегда, аппарат зазвонил у меня в руках и знакомый голос произнес:
- Валерия, шалом, говорит Михаэль Борнштейн.
- О! Михаэль! Как я рада! Здравствуйте. Как поживаете?
- Спасибо, у меня все в порядке. А вот у вас, я слыхал, снова приключения?
- Да, вы совершенно правы. Я только что вернулась из кибуца.
- Вот по этому поводу я и хотел бы с вами поговорить. Когда вы сможете приехать ко мне - дело очень срочное, не терпящее отлагательства.
- Одну секундочку, Михаэль...
Зажав телефон ладонью, я прошептала Тамаре:
- Это следователь.
- Какой следователь, - испугалась она, - из кибуца?
- Да нет же, просто мой знакомый следователь и он срочно зовет меня к себе. Так что давай встретимся попозже, я тебе позвоню. Ладно? Не обижайся.
И вновь обратившись к телефону, я почти прокричала в трубку:
- Михаэль? Я еду к вам.
- Я буду ждать вас в кафе "Магриб" на площади царей Израиля.
- Буду через четверть часа.
После того, как разговор был завершен, я подумала, что может быть Михаэлю будет интересно встретиться и с Тамарой тоже, но она отказалась от предложения и попросила меня высадить ее около автовокзала.
Автоматически сунув Тамаре письмо, я помахала ей рукой и сев в машину, поехала на площадь царей Израиля.
Михаэль сидел под полосатым тентом. На столике перед ним уже стоял кофе-капуччино с пышной пенистой шапкой. Увидев меня, он улыбнулся и сказал:
- О, Валерия, вы прекрасно выглядите! Отдых в кибуце пошел вам на пользу.
- Вы шутите, Михаэль, - улыбнулась я в ответ, - такой отдых не пожелаю своему злейшему врагу.
- Да, я слышал, - он вдруг посерьезнел, - и мне хотелось бы задать вам несколько вопросов...
- По поводу этих двух убийств?
- Да, и не только. Убийствами в кибуце "Сиртон" занимаются наши сотрудники, а я хочу спросить вас...
Он сделал паузу и неожиданно поинтересовался:
- Какие у вас отношения с нынешними деятелями партии репатриантов?
Вопрос застал меня в тупик. Я уже приготовилась рассказывать о том, как увидела кричащую Тамару, бегающую вокруг домика для приезжих, как я, споткнувшись, упала на бездыханного Марка. Но чтобы о партии? Тем более, что выборы уже закончились и депутаты муниципалитета вовсю принялись растаскивать портфели в разные стороны.
- Хорошо, Михаэль, я попробую рассказать. Дайте только вспомнить...
x x x
Знаете как в Израиле отвечают на вопрос: "Почему израильтянин работает на трех работах? - Потому что не может найти четвертую." Я не исключение. Несмотря на то, что мы с Дашкой представляем собой так называемую неполную семью, и вполне могли бы рассчитывать на социальное пособие от государства, я не получаю от Института национального страхования ни копейки, то есть шекеля, так как являюсь свободным предпринимателем. Но всех моих доходов по переводам документов, романов и прочих полезных советов хватает разве что на самые насущные траты и поэтому я была очень обрадована, услышав по телефону следующее предложение:
- Госпожа Вишневская? Добрый день. Меня зовут Валерий Искрин, я представитель комитета партии "Репатриация на подъеме" в Кирьят-Шенкине и я бы хотел с вами встретиться. У меня есть для вас интересное предложение.
- Хорошо. Приходите ко мне в офис. Я работаю с девяти до четырех, там и поговорим.
Он подъехал в тот же день. Кирьят-Шенкин - это небольшой городок неподалеку от Ашкелона, в котором я живу. Я иногда бываю там по делам. Из-за недорогих квартир в Кирьят-Шенкине поселилось большое количество репатриантов из бывшего Союза и город стремительно развивался. По последним сообщениям из газет, несколько десятков тысяч человек прибыло туда за последние пять лет и треть населения уже составляли люди, говорившие исключительно по-русски. Ранее глухая провинция Израиля, если вообще можно в нашей маленькой стране говорить о провинции - до любой границы четыре часа езды на автомобиле, сейчас Кирьят-Шенкин стал вполне современным городом с новостройками, широкими бульварами, и расширяющейся промышленной зоной. Даже был свой лесопарк на южном выезде из города, что само по себе для Израиля является ценным местом отдыха, так как у нас все леса - рукотворные. Мы с Дарьей однажды собирали там очень приличные маслята в феврале. Только с работой в Кирьят-Шенкине было плоховато. Это известное дело - где квартиры дешевые, там работы нет и наоборот. Вот такие реалии.
Вошедший ко мне в кабинет мужчина имел благообразную седую бородку, на вид ему было около пятидесяти лет и говорил он с характерным московским аканьем.
- Добрый день, - поздоровался он - я Валерий Искрин, я звонил вам сегодня.
- Да, да, - сказала я, - здравствуйте, присаживайтесь.
- Спасибо. Я вот по какому делу. Как вы знаете, через несколько месяцев будут местные выборы и наша партия имеет хорошие шансы войти в муниципалитет Кирьят-Шенкина.
- Я желаю успеха вашей партии, но я не понимаю...
- Дело в том, что мы плохо говорим на иврите, а нам придется сидеть в муниципалитете на заседаниях, участвовать в обсуждении, принимать решения. Нам нужен язык.
- Вам нужно, чтобы я сидела на заседаниях и переводила вам?
- Нет, нет, что вы. Нам нужен учитель иврита и мы предлагаем вам взяться за это дело.
- Да, но я переводчик, а не учитель. Вот сколько преподавателей обучают репатриантов.
- Но они не говорят по-русски, а вас нам вас порекомендовал Натан Мордухаев. Он у нас председатель секции ветеранов и очень вас хвалил.
Я помню господина Мордухаева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
Вскрыв конверт, я обнаружила в нем сложенный вчетверо лист бумаги и старую фотографию. На ней была изображена молодая пара. Одетые по моде тридцатых годов, они сидели на садовой скамейке и серьезно смотрели в объектив. Я развернула письмо, надеясь там найти объяснение, при чем тут эта фотография, но тут меня постигло разочарование. Послание было написано на незнакомом мне языке. Вероятнее всего это был французский.
- Ну что там? - спросила Тамара.
- Не знаю, кажется, написано по-французски.
- А ты не знаешь этого языка?
- К сожалению, нет.
- Тогда надо обращаться к переводчику.
- Простите, что я вмешиваюсь, - сказал адвокат, - но найдите для перевода человека, которому вы всецело доверяете. И лучше, заверьте перевод нотариально.
- Как нотариально? - опешила Тамара. - Нотариусы переводят на иврит. Что же мне за два перевода платить. Еще переврут. Мне нужен перевод с французского на русский. Где я такого найду?
"Элеонора! - вдруг вспыхнуло у меня в мозгу. - Она же знает французский." И обращаясь к адвокату, проговорила:
- Большое спасибо за заботу, у нас есть переводчик. Мы пойдем.
Схватив Тамару за руку, я буквально вытащила ее из кабинета.
x x x
Решив не откладывать дело в долгий ящик, я собралась набрать номер телефона Дениса, но тут как всегда, аппарат зазвонил у меня в руках и знакомый голос произнес:
- Валерия, шалом, говорит Михаэль Борнштейн.
- О! Михаэль! Как я рада! Здравствуйте. Как поживаете?
- Спасибо, у меня все в порядке. А вот у вас, я слыхал, снова приключения?
- Да, вы совершенно правы. Я только что вернулась из кибуца.
- Вот по этому поводу я и хотел бы с вами поговорить. Когда вы сможете приехать ко мне - дело очень срочное, не терпящее отлагательства.
- Одну секундочку, Михаэль...
Зажав телефон ладонью, я прошептала Тамаре:
- Это следователь.
- Какой следователь, - испугалась она, - из кибуца?
- Да нет же, просто мой знакомый следователь и он срочно зовет меня к себе. Так что давай встретимся попозже, я тебе позвоню. Ладно? Не обижайся.
И вновь обратившись к телефону, я почти прокричала в трубку:
- Михаэль? Я еду к вам.
- Я буду ждать вас в кафе "Магриб" на площади царей Израиля.
- Буду через четверть часа.
После того, как разговор был завершен, я подумала, что может быть Михаэлю будет интересно встретиться и с Тамарой тоже, но она отказалась от предложения и попросила меня высадить ее около автовокзала.
Автоматически сунув Тамаре письмо, я помахала ей рукой и сев в машину, поехала на площадь царей Израиля.
Михаэль сидел под полосатым тентом. На столике перед ним уже стоял кофе-капуччино с пышной пенистой шапкой. Увидев меня, он улыбнулся и сказал:
- О, Валерия, вы прекрасно выглядите! Отдых в кибуце пошел вам на пользу.
- Вы шутите, Михаэль, - улыбнулась я в ответ, - такой отдых не пожелаю своему злейшему врагу.
- Да, я слышал, - он вдруг посерьезнел, - и мне хотелось бы задать вам несколько вопросов...
- По поводу этих двух убийств?
- Да, и не только. Убийствами в кибуце "Сиртон" занимаются наши сотрудники, а я хочу спросить вас...
Он сделал паузу и неожиданно поинтересовался:
- Какие у вас отношения с нынешними деятелями партии репатриантов?
Вопрос застал меня в тупик. Я уже приготовилась рассказывать о том, как увидела кричащую Тамару, бегающую вокруг домика для приезжих, как я, споткнувшись, упала на бездыханного Марка. Но чтобы о партии? Тем более, что выборы уже закончились и депутаты муниципалитета вовсю принялись растаскивать портфели в разные стороны.
- Хорошо, Михаэль, я попробую рассказать. Дайте только вспомнить...
x x x
Знаете как в Израиле отвечают на вопрос: "Почему израильтянин работает на трех работах? - Потому что не может найти четвертую." Я не исключение. Несмотря на то, что мы с Дашкой представляем собой так называемую неполную семью, и вполне могли бы рассчитывать на социальное пособие от государства, я не получаю от Института национального страхования ни копейки, то есть шекеля, так как являюсь свободным предпринимателем. Но всех моих доходов по переводам документов, романов и прочих полезных советов хватает разве что на самые насущные траты и поэтому я была очень обрадована, услышав по телефону следующее предложение:
- Госпожа Вишневская? Добрый день. Меня зовут Валерий Искрин, я представитель комитета партии "Репатриация на подъеме" в Кирьят-Шенкине и я бы хотел с вами встретиться. У меня есть для вас интересное предложение.
- Хорошо. Приходите ко мне в офис. Я работаю с девяти до четырех, там и поговорим.
Он подъехал в тот же день. Кирьят-Шенкин - это небольшой городок неподалеку от Ашкелона, в котором я живу. Я иногда бываю там по делам. Из-за недорогих квартир в Кирьят-Шенкине поселилось большое количество репатриантов из бывшего Союза и город стремительно развивался. По последним сообщениям из газет, несколько десятков тысяч человек прибыло туда за последние пять лет и треть населения уже составляли люди, говорившие исключительно по-русски. Ранее глухая провинция Израиля, если вообще можно в нашей маленькой стране говорить о провинции - до любой границы четыре часа езды на автомобиле, сейчас Кирьят-Шенкин стал вполне современным городом с новостройками, широкими бульварами, и расширяющейся промышленной зоной. Даже был свой лесопарк на южном выезде из города, что само по себе для Израиля является ценным местом отдыха, так как у нас все леса - рукотворные. Мы с Дарьей однажды собирали там очень приличные маслята в феврале. Только с работой в Кирьят-Шенкине было плоховато. Это известное дело - где квартиры дешевые, там работы нет и наоборот. Вот такие реалии.
Вошедший ко мне в кабинет мужчина имел благообразную седую бородку, на вид ему было около пятидесяти лет и говорил он с характерным московским аканьем.
- Добрый день, - поздоровался он - я Валерий Искрин, я звонил вам сегодня.
- Да, да, - сказала я, - здравствуйте, присаживайтесь.
- Спасибо. Я вот по какому делу. Как вы знаете, через несколько месяцев будут местные выборы и наша партия имеет хорошие шансы войти в муниципалитет Кирьят-Шенкина.
- Я желаю успеха вашей партии, но я не понимаю...
- Дело в том, что мы плохо говорим на иврите, а нам придется сидеть в муниципалитете на заседаниях, участвовать в обсуждении, принимать решения. Нам нужен язык.
- Вам нужно, чтобы я сидела на заседаниях и переводила вам?
- Нет, нет, что вы. Нам нужен учитель иврита и мы предлагаем вам взяться за это дело.
- Да, но я переводчик, а не учитель. Вот сколько преподавателей обучают репатриантов.
- Но они не говорят по-русски, а вас нам вас порекомендовал Натан Мордухаев. Он у нас председатель секции ветеранов и очень вас хвалил.
Я помню господина Мордухаева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20