В крупных ячейках решетки он видел бородатые лица чеченцев. "...Вахир... Казбек... Андрей!.."
- Андрей!
Решетка сдвинулась в сторону, и в яму спустилась лестница. Гусаров вскочил.
- Куда?! - проснулся Харитоненко.
- На кудыкину гору. Давай скорее.
- Опять на гору. Тут все горы кудыкины.
Выбравшись из ямы. Гусаров поискал глазами девушку, он был уверен, что это она открыла решетку. Но кругом было пустынно. Аул спал. Андрей побежал к конюшне. Вдвоем оседлали коня, накинули уздечку.
- Не знаю, почему я тебе помогаю. Неужели задницей чувствую, что время наступило?! - прошептал Иван и выглянул на улицу. - Андрей!
Во двор вбежала гигантская собака Бахрама, неся на спине отрезанную коровью голову. По ночам чабанские собаки, преодолевая огромные расстояния, совершали прогулки "по девочкам" в соседние аулы или на промысел. Волкодавы находят на скотобойнях остатки убитых животных и частенько приносят их домой. Коровья голова свалилась со спины собаки, когда она увидела улепетывающего к яме Ивана. Большими прыжками псина бросилась за парнем. Андрей схватил ярлыгу и успел захватить её заднюю ногу. Он едва удержал древко, когда собака на полном ходу врезалась носом в землю. Гусаров потащил ярлыгу на себя. Громкое рычание прорезало тишину. Андрей раскрутил ярлыгу с висящей на ней собакой над землей и отпустил, целясь в стену. Собачья туша врезалась в окно. Звон стекла, вой животного повторило эхо гор.
- Иван! Дурак! Скорее! - свесившись с седла над ямой, позвал Гусаров.
Харитоненко выскочил из укрытия, и они поскакали. Бахрам высунулся в разбитое окно. Вслед беглецам полетели автоматные пули. Бахрам в ярости выпустил весь рожок. Аул проснулся. Бахрам только кричал: "Шакал урус!" - и горцы все понимали. Седлались кони, лязгали затворы автоматов.
Всадники привычно распределялись по знакомым тропинкам, выстрелами давая понять друг другу кто куда сворачивает. Беглецы, не знающие дороги, далеко не уйдут. Им отомстится ночная тревога.
Лошадь устала. Тропинка становилась все круче.
- Мы не туда едем! Зачем вверх? Надо было на дорогу! - надоедал сзади Иван.
На повороте Гусаров увидел трех скачущих по нижней тропинке всадников. В одном из них узнал Бахрама.
- Скачи дальше сам, паникер. Можешь подождать меня где-нибудь впереди,
Гусаров спрыгнул с коня и спрятался за скалой. Иван уехал. Вскоре неподалеку раздался топот копыт. Мимо проехал Бахрам, затем его сын. Третьим был родственник Икрама, обнажавший кинжал за столом Буташева.
Подпрыгнув, Андрей схватил чеченца за шиворот и сбросил на землю. Лошадь шарахнулась сторону. Гусаров едва успел поймать стремя. Чеченец лежал с разбитой о камни головой. Взяв автомат и кинжал. Гусаров прыгнул в седло. Едва показался круп скачущей впереди лошади, он стал стрелять. Осколки камней и рикошетившие пули вздыбили коня, а Андрей на всем скаку саданул кинжалом в ножнах своего бывшего сторожа. Парень обмяк, и развернутая в обратную сторону лошадь понесла его вниз. Бахрам находился впереди метрах в пятидесяти. Шашлычник остановил лошадь, спрыгнул на землю и прицелился. Гусаров тоже спешился. Пули просвистели мимо.
- Эй, Муса! Ты подохнешь здесь, как шакал. - Бахрам опять выстрелил. Джигиты слышат нас. Выходи и умри! Слышишь, Муса?
Внезапно за спиной шашлычника раздался голос:
- Его Андреем зовут, чурка ты е... я.
Бахрам едва успел заметить большой камень, с силой ударивший ему в лицо, как только он повернулся на голос.
Гусаров приготовился, выкатился из-за скалы и лишь в последнюю секунду не выстрелил по стоящей впереди фигуре.
- Дурак! Я чуть не убил тебя!
- Чуть-чуть не считается. - Иван принялся шарить по карманам Бахрама.
- Вот зараза толстая, без кошелька выехал.
- Бери автомат и побежали.
- Не, мне оружие ни к чему, я не мокрушник. Разве что для тебя запасной будет.
Пройдя метров двадцать, они остановились. Навстречу из-за скалы вышел седобородый старик. Харитоненко улыбнулся:
- А, это аксакал Махмуд. Привет, Миша! Проваливай отсюда, ты нас не видел, ладно?
Старик подождал, когда к нему подойдет Гусаров.
- Ступай за мной.
- Ты что, очумел? Уйди с дороги. Пойдем, Андрей. Дедушка со странностями.
Старик настойчиво повторил:
- Ступай за мной. Гусаров. Кади ждет тебя.
Будто зная, что эти слова возымеют действие, аксакал повернулся и быстрым шагом пошел по тропинке, а вскоре свернул за большой валун. Среди скал одному ему известной дорогой старик повел беглецов.
Через полчаса ходьбы по камням и колючим кустарникам Ваня опять заблажил:
- Че ты послушал этого дедугана? Заведет сейчас в глухомань и исчезнет. Потом придут чурки с кинжалами и выпустят потроха...
Старик шел размеренно, не по годам быстро.
- Куда ведешь, Сусанин?! Андрей, они тут все повязаны. А этот дед Миша вообще чокнутый. Вот посмотришь, лежать нам на дне пропасти. Тебе орел печень выклюет...
Аксакал юркнул в узкую щель между камнями. Протиснувшись за ним, Андрей увидел лаз. Старик встал на колени, обратил глаза к востоку и стал молиться. Гусаров жестом приказал помолчать подошедшему Ивану, уже готовому сказать что-нибудь едкое. Аксакал встал с торжественным видом. Сняв висевшую на поясе длинную волосяную веревку, он обвил ею руку Ивана.
- Меня уже повязал. А почему тебя не вяжет? Сговорились?
Просунув вперед посох, старик полез в пещеру.
- Вот-вот, опять в яму. По доброй воле.
По узкому лазу проползли метров десять. Андрей почувствовал, что старик встал с колен. В каком-то странном свете он видел, как тот обернулся, пригласил идти за ним и потащил за веревку Ивана. В пещере было сухо, воздух свеж. Высокие своды, чисто, по полу проложена дорожка из плоских камней.
- Тьма-тьмущая. Андрей, он нас тут зарежет! Куда он меня тянет? Ты где, Андрей?
- Здесь, не видишь, что ли?
- Ничего себе шуточка! Ой!
Андрей увидел, что Иван споткнулся. Недоумевая Гусаров взял приятеля за локоть, помогая идти. Через несколько шагов свет изменился.
- Теперь немного вижу, где-то тут выход. Слава богу или аллаху. Дед ещё не удрал?
Через несколько шагов стало светлее, проход сузился. Выбравшись из туннеля, старик снова сел на колени и воздел руки, читая молитву.
На окруженном скалами лугу стоял одинокий храм. Суровый и сказочный.
- Иди туда, - пригласил аксакал.
Ивана, двинувшегося было за другом, он остановил.
- Какого черта! - ругнулся Харитоненко, но вдруг притих под взглядом старика.
И вышел из храма навстречу тот, кого ожидал увидеть Гусаров. Повел старейшина рода чеченского гостя к беседке. Сел на древнее кресло, покрытое шкурами белых животных. Гостю он предложил почетное место напротив. Голод и жажду, стеснение платья потертого - все позабыл изумленный Гусаров в обществе доброго старца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
- Андрей!
Решетка сдвинулась в сторону, и в яму спустилась лестница. Гусаров вскочил.
- Куда?! - проснулся Харитоненко.
- На кудыкину гору. Давай скорее.
- Опять на гору. Тут все горы кудыкины.
Выбравшись из ямы. Гусаров поискал глазами девушку, он был уверен, что это она открыла решетку. Но кругом было пустынно. Аул спал. Андрей побежал к конюшне. Вдвоем оседлали коня, накинули уздечку.
- Не знаю, почему я тебе помогаю. Неужели задницей чувствую, что время наступило?! - прошептал Иван и выглянул на улицу. - Андрей!
Во двор вбежала гигантская собака Бахрама, неся на спине отрезанную коровью голову. По ночам чабанские собаки, преодолевая огромные расстояния, совершали прогулки "по девочкам" в соседние аулы или на промысел. Волкодавы находят на скотобойнях остатки убитых животных и частенько приносят их домой. Коровья голова свалилась со спины собаки, когда она увидела улепетывающего к яме Ивана. Большими прыжками псина бросилась за парнем. Андрей схватил ярлыгу и успел захватить её заднюю ногу. Он едва удержал древко, когда собака на полном ходу врезалась носом в землю. Гусаров потащил ярлыгу на себя. Громкое рычание прорезало тишину. Андрей раскрутил ярлыгу с висящей на ней собакой над землей и отпустил, целясь в стену. Собачья туша врезалась в окно. Звон стекла, вой животного повторило эхо гор.
- Иван! Дурак! Скорее! - свесившись с седла над ямой, позвал Гусаров.
Харитоненко выскочил из укрытия, и они поскакали. Бахрам высунулся в разбитое окно. Вслед беглецам полетели автоматные пули. Бахрам в ярости выпустил весь рожок. Аул проснулся. Бахрам только кричал: "Шакал урус!" - и горцы все понимали. Седлались кони, лязгали затворы автоматов.
Всадники привычно распределялись по знакомым тропинкам, выстрелами давая понять друг другу кто куда сворачивает. Беглецы, не знающие дороги, далеко не уйдут. Им отомстится ночная тревога.
Лошадь устала. Тропинка становилась все круче.
- Мы не туда едем! Зачем вверх? Надо было на дорогу! - надоедал сзади Иван.
На повороте Гусаров увидел трех скачущих по нижней тропинке всадников. В одном из них узнал Бахрама.
- Скачи дальше сам, паникер. Можешь подождать меня где-нибудь впереди,
Гусаров спрыгнул с коня и спрятался за скалой. Иван уехал. Вскоре неподалеку раздался топот копыт. Мимо проехал Бахрам, затем его сын. Третьим был родственник Икрама, обнажавший кинжал за столом Буташева.
Подпрыгнув, Андрей схватил чеченца за шиворот и сбросил на землю. Лошадь шарахнулась сторону. Гусаров едва успел поймать стремя. Чеченец лежал с разбитой о камни головой. Взяв автомат и кинжал. Гусаров прыгнул в седло. Едва показался круп скачущей впереди лошади, он стал стрелять. Осколки камней и рикошетившие пули вздыбили коня, а Андрей на всем скаку саданул кинжалом в ножнах своего бывшего сторожа. Парень обмяк, и развернутая в обратную сторону лошадь понесла его вниз. Бахрам находился впереди метрах в пятидесяти. Шашлычник остановил лошадь, спрыгнул на землю и прицелился. Гусаров тоже спешился. Пули просвистели мимо.
- Эй, Муса! Ты подохнешь здесь, как шакал. - Бахрам опять выстрелил. Джигиты слышат нас. Выходи и умри! Слышишь, Муса?
Внезапно за спиной шашлычника раздался голос:
- Его Андреем зовут, чурка ты е... я.
Бахрам едва успел заметить большой камень, с силой ударивший ему в лицо, как только он повернулся на голос.
Гусаров приготовился, выкатился из-за скалы и лишь в последнюю секунду не выстрелил по стоящей впереди фигуре.
- Дурак! Я чуть не убил тебя!
- Чуть-чуть не считается. - Иван принялся шарить по карманам Бахрама.
- Вот зараза толстая, без кошелька выехал.
- Бери автомат и побежали.
- Не, мне оружие ни к чему, я не мокрушник. Разве что для тебя запасной будет.
Пройдя метров двадцать, они остановились. Навстречу из-за скалы вышел седобородый старик. Харитоненко улыбнулся:
- А, это аксакал Махмуд. Привет, Миша! Проваливай отсюда, ты нас не видел, ладно?
Старик подождал, когда к нему подойдет Гусаров.
- Ступай за мной.
- Ты что, очумел? Уйди с дороги. Пойдем, Андрей. Дедушка со странностями.
Старик настойчиво повторил:
- Ступай за мной. Гусаров. Кади ждет тебя.
Будто зная, что эти слова возымеют действие, аксакал повернулся и быстрым шагом пошел по тропинке, а вскоре свернул за большой валун. Среди скал одному ему известной дорогой старик повел беглецов.
Через полчаса ходьбы по камням и колючим кустарникам Ваня опять заблажил:
- Че ты послушал этого дедугана? Заведет сейчас в глухомань и исчезнет. Потом придут чурки с кинжалами и выпустят потроха...
Старик шел размеренно, не по годам быстро.
- Куда ведешь, Сусанин?! Андрей, они тут все повязаны. А этот дед Миша вообще чокнутый. Вот посмотришь, лежать нам на дне пропасти. Тебе орел печень выклюет...
Аксакал юркнул в узкую щель между камнями. Протиснувшись за ним, Андрей увидел лаз. Старик встал на колени, обратил глаза к востоку и стал молиться. Гусаров жестом приказал помолчать подошедшему Ивану, уже готовому сказать что-нибудь едкое. Аксакал встал с торжественным видом. Сняв висевшую на поясе длинную волосяную веревку, он обвил ею руку Ивана.
- Меня уже повязал. А почему тебя не вяжет? Сговорились?
Просунув вперед посох, старик полез в пещеру.
- Вот-вот, опять в яму. По доброй воле.
По узкому лазу проползли метров десять. Андрей почувствовал, что старик встал с колен. В каком-то странном свете он видел, как тот обернулся, пригласил идти за ним и потащил за веревку Ивана. В пещере было сухо, воздух свеж. Высокие своды, чисто, по полу проложена дорожка из плоских камней.
- Тьма-тьмущая. Андрей, он нас тут зарежет! Куда он меня тянет? Ты где, Андрей?
- Здесь, не видишь, что ли?
- Ничего себе шуточка! Ой!
Андрей увидел, что Иван споткнулся. Недоумевая Гусаров взял приятеля за локоть, помогая идти. Через несколько шагов свет изменился.
- Теперь немного вижу, где-то тут выход. Слава богу или аллаху. Дед ещё не удрал?
Через несколько шагов стало светлее, проход сузился. Выбравшись из туннеля, старик снова сел на колени и воздел руки, читая молитву.
На окруженном скалами лугу стоял одинокий храм. Суровый и сказочный.
- Иди туда, - пригласил аксакал.
Ивана, двинувшегося было за другом, он остановил.
- Какого черта! - ругнулся Харитоненко, но вдруг притих под взглядом старика.
И вышел из храма навстречу тот, кого ожидал увидеть Гусаров. Повел старейшина рода чеченского гостя к беседке. Сел на древнее кресло, покрытое шкурами белых животных. Гостю он предложил почетное место напротив. Голод и жажду, стеснение платья потертого - все позабыл изумленный Гусаров в обществе доброго старца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80