Сможешь снова заводить.
- Так что решим? - неуверенно спросил Дылда, поскольку Гера молчал.
- Одежду принесли?
- А как же! И размерчик твой, как положено.
- Тогда поторопимся. Нечего языком трепать.
8
Отправляясь к своему наставнику по кукольному ремеслу Белостокову, Драгуров вообще не был уверен, жив тот или нет. Телефон угрюмо молчал, слышались только какое-то шипение и бульканье, словно он звонил по водопроводному крану, в котором к тому же не было воды. Владислав поехал сразу после ухода незваных гостей, захватив с собой тяжелый саквояж.
На его счастье, старый учитель пока не собирался помирать. Он вел тихую жизнь многолетнего, высохшего растения, не требующего особой подкормки и влаги. Сколько могло продлиться такое существование, было известно одному Господу Богу и начальнику РЭУ, грозившему отключить свет, газ и воду за хронические неплатежи. Местная АТС телефонную связь уже вырубила. Что Белостокова нисколько не огорчило, а даже порадовало. Он стал к старости злющим мизантропом, в контакты с людьми предпочитал не входить, дверь никому не отпирал, а из квартиры выбирался всего раза два в неделю за хлебом и какой-нибудь крупкой. Сколько ему сейчас было лет, он уже и не помнил - наверное, за восемьдесят. Высокий костлявый старик, обросший седой щетиной, походил на некий сказочный персонаж, связанный непременно с нечистой силой. На это указывала и целая галерея кукол, хранившихся в комнате, причем собраны тут были исключительно лешие, ведьмы, черти, домовые, тролли, черные коты и собаки, а также затесавшиеся в теплую компанию инопланетяне с рожками-антеннами. Все они уже давно были покрыты пылью и паутиной.
Услышав настойчивые звонки в дверь, за которыми последовали ритмичные удары, Белостоков замер у порога. Поскольку стук не прекращался, старик сипло прокаркал:
- Кого ещё черти на ночь носят?
- Александр Юрьевич! Это я - Драгуров, помните? Владик, - откликнулся гость.
- Не знаю такого, - ворчливо сказал Белостоков, хотя и тотчас же вспомнил. Просто он был обижен на всех, в особенности - на своих учеников и детей с внуками, которые выросли, разбежались и забыли о нем. Мерзкая людская порода!
- Вы меня ещё "пасынком" звали. Ну же, вспомните! - продолжил Драгуров, а про себя подумал: "Чтоб тебе пусто было, старый притворщик!" Белостоков всегда отличался чудачеством и был очень обидчив. - Я вам гостинцы принес, - добавил Владислав.
Наконец щелкнул замок, дверь заскрипела, приоткрылась.
- Заходи, - произнес старик. - И снимай галоши.
- Я даже и не знаю, что это такое. А дождя нет. Как вы поживаете? Драгуров хотел обнять мастера, но тот брезгливо отодвинулся и махнул рукой, приглашая за собой, в комнату.
- Тут конфеты, печенье, чай, сыр с колбаской, хлеб. Хотел ещё кофе взять, да вспомнил, что вы не пьете. - Владислав выкладывал из саквояжа продукты и оглядывал хозяина. Не больно-то он изменился.
- Колбасу сам ешь, у меня зубов нет, а за чай спасибо, - сказал старик и взял в руки красивую бутылку. - Это что?
- Ликерчик. "Амаретто". Выпьешь - и умеретто. Нет, вкусно, сейчас попробуем. Где рюмки?
Через полчаса Белостоков немного оттаял. Щеки его чуть покраснели, глаза заблестели, а кровь даже быстрее побежала по венам. Стало тепло и покойно. Драгурова он любил, возлагал на него большие надежды. Когда-то...
- Вы, наверное, на меня, на всех нас сердитесь? - спросил Владислав, подливая старику чай. - Напрасно. Сами знаете, какое теперь на дворе время. Каждый как улитка в раковину спрятался. Ни просвета, ни особой надежды. Все в тартарары летит. И мы следом.
- Туда и дорога, - блаженно улыбаясь, заметил мастер. - Чем скорее, тем лучше. Черти, говоришь, одолели? Так сами же вы их и накликали на свои головы. Мало вам еще. Погодите, дождетесь настоящего ада.
- Чего это вы, Александр Юрьевич, такой беспощадный? Люди все же. Не жалко?
- Сволочи, а не люди, не путай. Настоящих человеков повымели, нет их. Одни слуги сатанинские остались.
- То-то я гляжу вы всю комнату чертями забили. Дружите, что ли?
- Нет, соседствую в согласии. Они меня по ночам тешат и байки рассказывают, - серьезно ответил старик. - А я могу любому из них голову свернуть. И это радует. Кто породил - тот непременно и убить должен.
- Или наоборот, - добавил задумчиво Драгуров. - Я ведь к вам вот по какому делу... - Он вновь раскрыл саквояж и вытащил металлического мальчика, установив его на столе, среди чашек и блюдец. - Вы все знаете. Кто бы мог смастерить эту механическую игрушку?
Белостокову хватило одного взгляда.
- Бергер, - коротко ответил он, как пролаял.
Глава пятая
1
Трехцветный котенок стал прозываться Никак. Пушистые существа с подобной окраской должны приносить счастье, но он об этом не знал, иначе возомнил бы о себе невесть что.
- Никак, беги сюда, пей молочко! - позвал Владислав, прежде чем отправиться к старому учителю. Имя котенку не понравилось, но к миске он поскакал вприпрыжку, покосившись на металлического мальчика, которого упаковывали в саквояж.
- Пока, Ник! - сказал Человек и ушел. Они все куда-то уходят, исчезают, а потом либо возвращаются, либо ты находишь нового хозяина. В кошачьей жизни главное - никогда не оставаться одному, но и не показывать вида, будто тебе кто-то уж больно сильно нужен. Сами подойдут и все предложат.
Вылакав молоко, котенок захотел поиграть. Он затаился за ножкой стула, навострив ушки и уставившись на стеллаж с куклами. Но хвост вел себя непослушно и нетерпеливо ерзал по полу. В засаде от хвоста одна морока. Игрушки сидели неподвижно, словно совсем мертвые. Нет, они не хотели играть в его игры. Или не желали принимать в свои. Не выдержав, котенок подскочил на всех четырех лапках и как-то боком прыгнул на несчастного клоуна-марионетку. Вцепившись в тряпичную фигурку острыми зубками и коготками, котенок стал трепать куклу, таскать её по всей мастерской и подкидывать в воздух, потом ложился ненадолго, чтобы через минуту наброситься опять. Удовлетворившись содеянным, Никак задрал голову, поглядывая на другие куклы. Страху, видно, он на них нагнал немалого, поскольку они застыли в немом ужасе: кто же следующий попадет в пасть этому свирепому зверю? Котенок мяукнул, предупреждая, чтобы все оставались на своих местах и не вздумали бежать.
Прыгнув на подоконник, он стал смотреть через мутное стекло окна на улицу. Там торопливо шли люди, и каждого из них Никак провожал взглядом. Потом появились две собаки. Шерсть у котенка начала подниматься дыбом, но собаки его не заметили, а принялись обнюхивать друг друга, и котенок успокоился. Все-таки они тоже имеют право на место под солнцем, пусть живут. Только на расстоянии. Все вокруг должны находиться на каком-то расстоянии - кто ближе, кто дальше. Это закон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
- Так что решим? - неуверенно спросил Дылда, поскольку Гера молчал.
- Одежду принесли?
- А как же! И размерчик твой, как положено.
- Тогда поторопимся. Нечего языком трепать.
8
Отправляясь к своему наставнику по кукольному ремеслу Белостокову, Драгуров вообще не был уверен, жив тот или нет. Телефон угрюмо молчал, слышались только какое-то шипение и бульканье, словно он звонил по водопроводному крану, в котором к тому же не было воды. Владислав поехал сразу после ухода незваных гостей, захватив с собой тяжелый саквояж.
На его счастье, старый учитель пока не собирался помирать. Он вел тихую жизнь многолетнего, высохшего растения, не требующего особой подкормки и влаги. Сколько могло продлиться такое существование, было известно одному Господу Богу и начальнику РЭУ, грозившему отключить свет, газ и воду за хронические неплатежи. Местная АТС телефонную связь уже вырубила. Что Белостокова нисколько не огорчило, а даже порадовало. Он стал к старости злющим мизантропом, в контакты с людьми предпочитал не входить, дверь никому не отпирал, а из квартиры выбирался всего раза два в неделю за хлебом и какой-нибудь крупкой. Сколько ему сейчас было лет, он уже и не помнил - наверное, за восемьдесят. Высокий костлявый старик, обросший седой щетиной, походил на некий сказочный персонаж, связанный непременно с нечистой силой. На это указывала и целая галерея кукол, хранившихся в комнате, причем собраны тут были исключительно лешие, ведьмы, черти, домовые, тролли, черные коты и собаки, а также затесавшиеся в теплую компанию инопланетяне с рожками-антеннами. Все они уже давно были покрыты пылью и паутиной.
Услышав настойчивые звонки в дверь, за которыми последовали ритмичные удары, Белостоков замер у порога. Поскольку стук не прекращался, старик сипло прокаркал:
- Кого ещё черти на ночь носят?
- Александр Юрьевич! Это я - Драгуров, помните? Владик, - откликнулся гость.
- Не знаю такого, - ворчливо сказал Белостоков, хотя и тотчас же вспомнил. Просто он был обижен на всех, в особенности - на своих учеников и детей с внуками, которые выросли, разбежались и забыли о нем. Мерзкая людская порода!
- Вы меня ещё "пасынком" звали. Ну же, вспомните! - продолжил Драгуров, а про себя подумал: "Чтоб тебе пусто было, старый притворщик!" Белостоков всегда отличался чудачеством и был очень обидчив. - Я вам гостинцы принес, - добавил Владислав.
Наконец щелкнул замок, дверь заскрипела, приоткрылась.
- Заходи, - произнес старик. - И снимай галоши.
- Я даже и не знаю, что это такое. А дождя нет. Как вы поживаете? Драгуров хотел обнять мастера, но тот брезгливо отодвинулся и махнул рукой, приглашая за собой, в комнату.
- Тут конфеты, печенье, чай, сыр с колбаской, хлеб. Хотел ещё кофе взять, да вспомнил, что вы не пьете. - Владислав выкладывал из саквояжа продукты и оглядывал хозяина. Не больно-то он изменился.
- Колбасу сам ешь, у меня зубов нет, а за чай спасибо, - сказал старик и взял в руки красивую бутылку. - Это что?
- Ликерчик. "Амаретто". Выпьешь - и умеретто. Нет, вкусно, сейчас попробуем. Где рюмки?
Через полчаса Белостоков немного оттаял. Щеки его чуть покраснели, глаза заблестели, а кровь даже быстрее побежала по венам. Стало тепло и покойно. Драгурова он любил, возлагал на него большие надежды. Когда-то...
- Вы, наверное, на меня, на всех нас сердитесь? - спросил Владислав, подливая старику чай. - Напрасно. Сами знаете, какое теперь на дворе время. Каждый как улитка в раковину спрятался. Ни просвета, ни особой надежды. Все в тартарары летит. И мы следом.
- Туда и дорога, - блаженно улыбаясь, заметил мастер. - Чем скорее, тем лучше. Черти, говоришь, одолели? Так сами же вы их и накликали на свои головы. Мало вам еще. Погодите, дождетесь настоящего ада.
- Чего это вы, Александр Юрьевич, такой беспощадный? Люди все же. Не жалко?
- Сволочи, а не люди, не путай. Настоящих человеков повымели, нет их. Одни слуги сатанинские остались.
- То-то я гляжу вы всю комнату чертями забили. Дружите, что ли?
- Нет, соседствую в согласии. Они меня по ночам тешат и байки рассказывают, - серьезно ответил старик. - А я могу любому из них голову свернуть. И это радует. Кто породил - тот непременно и убить должен.
- Или наоборот, - добавил задумчиво Драгуров. - Я ведь к вам вот по какому делу... - Он вновь раскрыл саквояж и вытащил металлического мальчика, установив его на столе, среди чашек и блюдец. - Вы все знаете. Кто бы мог смастерить эту механическую игрушку?
Белостокову хватило одного взгляда.
- Бергер, - коротко ответил он, как пролаял.
Глава пятая
1
Трехцветный котенок стал прозываться Никак. Пушистые существа с подобной окраской должны приносить счастье, но он об этом не знал, иначе возомнил бы о себе невесть что.
- Никак, беги сюда, пей молочко! - позвал Владислав, прежде чем отправиться к старому учителю. Имя котенку не понравилось, но к миске он поскакал вприпрыжку, покосившись на металлического мальчика, которого упаковывали в саквояж.
- Пока, Ник! - сказал Человек и ушел. Они все куда-то уходят, исчезают, а потом либо возвращаются, либо ты находишь нового хозяина. В кошачьей жизни главное - никогда не оставаться одному, но и не показывать вида, будто тебе кто-то уж больно сильно нужен. Сами подойдут и все предложат.
Вылакав молоко, котенок захотел поиграть. Он затаился за ножкой стула, навострив ушки и уставившись на стеллаж с куклами. Но хвост вел себя непослушно и нетерпеливо ерзал по полу. В засаде от хвоста одна морока. Игрушки сидели неподвижно, словно совсем мертвые. Нет, они не хотели играть в его игры. Или не желали принимать в свои. Не выдержав, котенок подскочил на всех четырех лапках и как-то боком прыгнул на несчастного клоуна-марионетку. Вцепившись в тряпичную фигурку острыми зубками и коготками, котенок стал трепать куклу, таскать её по всей мастерской и подкидывать в воздух, потом ложился ненадолго, чтобы через минуту наброситься опять. Удовлетворившись содеянным, Никак задрал голову, поглядывая на другие куклы. Страху, видно, он на них нагнал немалого, поскольку они застыли в немом ужасе: кто же следующий попадет в пасть этому свирепому зверю? Котенок мяукнул, предупреждая, чтобы все оставались на своих местах и не вздумали бежать.
Прыгнув на подоконник, он стал смотреть через мутное стекло окна на улицу. Там торопливо шли люди, и каждого из них Никак провожал взглядом. Потом появились две собаки. Шерсть у котенка начала подниматься дыбом, но собаки его не заметили, а принялись обнюхивать друг друга, и котенок успокоился. Все-таки они тоже имеют право на место под солнцем, пусть живут. Только на расстоянии. Все вокруг должны находиться на каком-то расстоянии - кто ближе, кто дальше. Это закон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85